Она должна быть непривлекательной из-за своей роли. Когда ты увидишь фильм, тебе все станет ясно.
– Ну что ж, в таком случае ей это прекрасно удается.
– Она что, действует тебе на нервы?
– Эта ее привычка постоянно сдергивать с себя очки и вновь надевать их действительно раздражает. Как будто она подает железнодорожный сигнал.
– Она никак не может привыкнуть к ним. – Элен закурила сигарету, и Софи смотрела в оцепенении, как ветер относит дымок в ее сторону. – Софи должна была значительно прибавить в весе, чтобы сыграть Мэйзи, – объясняла Элен. – Вполне естественно, что она не может влезть ни в одно из своих платьев. Ей приходится носить платья Мэйзи. Волосы перекрашены, конечно. Софи даже вставила свои линзы в эту ужасную черную оправу. Вот почему она похожа на сову. Перед тобой некто, носящий, так сказать, чужую личину. Если ты не способен за нею увидеть умную, хорошенькую девушку…
– Вполне согласен с тем, что она умна. Бедняжка довольно интересный собеседник. Но хорошенькая?
– Да, у нее прекрасное лицо.
– Если ты считаешь, что пудинг может быть прекрасным… – В смехе Кайла звучала насмешка.
– Ты жесток, – сказала Элен. – Что до меня, то я решила взять ее под свое крыло.
– Да, я заметил. Еще одна из твоих несчастненьких. Сравнение с тобой не в ее пользу, уверяю тебя. Ты знаешь, как она выглядит радом с тобой?
– Перестань, Кайл. Софи Эспен далеко не несчастненькая. Она просто очень молода и довольно неопытна. Ей полезно пообщаться с таким умудренным жизнью человеком, как ты. Вот почему я хочу, чтобы она почаще бывала с вами. До сих пор ты был очень мил с ней. Считай это чем-то вроде благотворительности.
– Н-да, я думаю, в этом отношении я несколько переусердствовал.
– Ты это серьезно?
– Не делай вид, что ты ничего не заметила. – Его хрипловатый смех донесся до Софи, неподвижно стоящей на сумеречном пляже. – Девчонка влюблена в меня.
– О Боже, – вздохнула Элен. – Думаю, ты прав. Я заметила, что в твоем присутствии она сама не своя.
– В этом нет никакого сомнения. Все признаки налицо. Все это было бы забавно, если бы она не выглядела такой жалкой.
– Ну, тебе к этому не привыкать, – улыбнулась Элен. – Уверяю тебя, среди твоих женщин многие были куда менее достойными особами, чем Софи Эспен.
– В самом деле? Во всяком случае, они не были толстушками.
– Надеюсь, ты не собираешься…
– Высмеять ее? – закончил фразу Кайл. – О нет, Элен, от этого я воздержусь. Хотя это будет нелегко. Она похожа на…
Кайл принялся расписывать ее внешность и делал это с блеском. Его слова обладали остротой хирургического ножа, с помощью которого он разрезал тонкую оболочку человеческого тщеславия и красивых иллюзий.
Но Софи не стала дожидаться конца этой пытки. Усилием воли она стряхнула оцепенение, повернулась и пошла назад, чувствуя себя несчастной и уязвленной до глубины души.
Боль от перенесенного унижения жгла ее подобно раскаленным углям. Эту боль и унижение она никогда не забудет.
Увидеть себя со стороны, глазами других людей, – это было непереносимо. Как он жесток! Да он просто недалекий, черствый, пошлый негодяй! Если бы она могла вернуться и высказать ему все, что о нем думает, она бы сделала это. Но самое ужасное было то, что все сказанное им было правдой.
Она действительно помешалась на нем. И действительно выглядела нелепой дурнушкой. Но она, к сожалению, просто забыла, что окружающий мир оценивает человека прежде всего по тому, как он выглядит. Она знала, что выглядит далеко не красавицей, но не думала, сколь важное значение люди придают внешней стороне вещей.
Ему было безразлично, что на самом деле Софи не имела ничего общего с тем странным существом, которое она изображала. Софи Эспен для него просто не существовала. Была лишь Мэйзи, неуклюжая, некрасивая особа, чья явная влюбленность достойна лишь насмешливого презрения.
Ну что же, пережить чувство боли для актрисы полезно. И именно Кайл помог ей испытать его.
В тот вечер она отказалась от предложения Кайла пообедать с ним, сказав, что неважно себя чувствует. Он был особенно внимателен и добр к ней и в последующие несколько дней, которые провел в Брайтоне, до отъезда в Сити. Добр! Эта его милая доброта стала для Софи последней каплей. Она смогла бы перенести его презрение, что же до доброты, то пошел он к черту со своей добротой! Она решила больше не бывать с ним, несмотря на настойчивые приглашения, и не разговаривала с ним.
Во всяком случае, до этой встречи, десять минут назад.
А тогда, несмотря на то что обида и гнев душили ее, она нашла в себе силы раскрыть свои чувства на съемочной площадке. То, чего не хватало ее исполнению раньше, на следующее утро ярко проявилось перед камерой.
Во время финальных эпизодов в Брайтоне и на студии в Лондоне она смогла передать ярость Мэйзи против враждебного ей мира с такой убедительностью и полнотой, что Перси Шумейкер, не удержавшись, расцеловал ее в обе щеки, а в Лондоне съемочная группа несколько раз награждала ее бурными аплодисментами.
Софи так никогда и не сказала Элен о том, что она услышала в тот день на брайтонском пляже.
Пару раз она замечала, как Элен задумчиво смотрит на нее, как будто догадываясь о чем-то, но этим все и ограничилось. Софи ни в чем ее не винила. Для нее Элен всегда будет человеком, который оказал ей неоценимую поддержку в ее актерской карьере, и после фильма они оставались друзьями.
Ко времени окончания съемок Софи чувствовала себя как выжатый лимон.
Теперь, когда работа над фильмом была завершена, ее первой заботой было сбросить с себя Мэйзи Уилкин, как змея сбрасывает ставшую ей не нужной старую кожу. Она вернулась в свою квартиру на Сент-Джонс-Вуд, уединившись в ней, как улитка в скорлупе, села на строжайшую диету, никуда не выходила и ни с кем не виделась. Она расставалась с Мэйзи без всякого сожаления. Диета и специальные упражнения сделали свое дело. Ее фигура вновь обрела стройность, а волосы прежний цвет. Все остальное довершила косметика.
Возвратившись в театр, она проработала первые пять месяцев в постоянной труппе, разъезжавшей по стране с тремя пьесами на современные сюжеты – «Здесь», «Там» и «Нигде», – которые, к сожалению, не набирали больше чем ползала. И хотя для Софи это была вторая серьезная работа в ее карьере актрисы, действительного успеха она не принесла. Труппа в основном состояла из молодых, начинающих свой путь актеров, таких же, как и она, но Софи, имея опыт работы на телевидении, выглядела на их фоне более уверенно и профессионально.
Оплата в труппе была минимальной, условия работы тяжелыми, поэтому у всех вырвался вздох облегчения, когда режиссер объявил в начале июня, что их гастроли заканчиваются. Никому из них не заплатили больше, чем за три месяца из проработанных пяти. И если бы не гонорар за фильм «Убийства на Элмтри-роуд», Софи пришлось бы довольно туго.
По окончании гастролей Софи решила сделать передышку. Она отчаянно нуждалась в отдыхе, где-нибудь на солнечном берегу, чтобы восстановить душевный покой.
Поэтому объявление в бюро путешествий, которое предлагало провести отпуск на Ямайке, стало для нее слишком большим искушением, хотя оплата была очень высока для нее, к тому же три недели отдыха – это больше того, что она могла себе позволить. И все же она воспользовалась деньгами, полученными за фильм, и купила себе билет.
Во время гастролей она изо всех сил старалась забыть Кайла, но не смогла полностью унять боль воспоминаний. Эта боль все еще жила в ней, укрытая тонкой вуалью, которую неосторожное слово могло сорвать в любой миг.
Именно Кайл стал причиной ее бегства на Ямайку, и она должна избавиться от него раз и навсегда.
А теперь он идет к ней по залитому солнцем пляжу в Очо-Риос, даже не зная, кто она такая.
ГЛАВА 2
Первой подошла к ней девочка.
– Я нашла очень красивые ракушки, – сказала она, садясь радом с Софи, и, перевернув ведерко, высыпала свои сокровища на песок. – Они просто чудо, правда?
– Правда.
– Жалко, что среди них так мало целых, – вздохнула девочка. – Целые встречаются только под водой. Мой дядя сказал, что достанет их для меня со дна. Ой, смотрите! Настоящий перламутр!
– И правда красивая, – сказала Софи, беря ракушку. По мере того как Кайл приближался к ней, ее волнение возрастало.
Он смотрел на нее в раздумье.
– Боюсь показаться банальным, но, мне кажется, мы с вами где-то встречались, не так ли – Нет, – солгала она неожиданно для самой себя. – Не думаю.
– В самом деле? И все же вы очень напоминаете мне кого-то, хотя не могу вспомнить кого. – Он неожиданно улыбнулся. – Звучит довольно избито. Хуже даже, чем если бы я спросил вас «как часто вы здесь бываете?».
Софи вежливо улыбнулась. Она не хотела, чтобы он узнал ее. Хватит с нее того, что было.
Кайл оказался выше ростом, чем она его помнила. Все его поджарое, мускулистое тело выражало властную уверенность в себе. В Брайтоне мужественная выразительность его тела была скрыта под покровом одежды. Здесь же его почти полная нагота, если не считать синих плавок, заставила ее остро почувствовать агрессивную побудительность, сквозящую в каждом его движении. Ей казалось, что она физически ощущает спокойную мощь, столь отличающую Кайла от всех мужчин, которых ей когда-либо приходилось видеть.
– Могу я спросить, как вас зовут?
– Софи Уэбб. – И опять, как и в прошлый раз, она не хотела лгать. Все это получилось как бы помимо ее желания. По правде говоря, она я не солгала – Софи Уэбб Эспен было ее полное имя.
Интересно, скажет ли ему что-нибудь имя Софи? По всему было видно, что нет.
– Меня зовут Кайл Харт. А это Эмма, моя племянница.
– Очень приятно, – улыбнулась Эмма и пошла к воде в поисках новых ракушек.
Кайл опустился на песок рядом с Софи. В какое-то мгновение она вздрогнула от случайного прикосновения его плеча, чье тепло показалось ей жаром раскаленного железа.
– Мы тоже остановились в отеле «Сан-Антонио». А приехали вчера.
– Родители Эммы тоже приехали с вами?
– Нет. – Он кинул взгляд в сторону девочки. – У моего брата и его жены сейчас трудный период. Сказать по правде, они на грани развода. Я вызвался взять Эмму с собой в отпуск частью для того, чтобы избавить ее от невыносимой домашней атмосферы, частью, чтобы дать родителям возможность спасти брак от окончательного разрыва.
– Понимаю.
Так вот почему он здесь. По крайней мере теперь она знает, кто такая Эмма и почему Кайл оказался на Ямайке.
– А вы? – Он бросил на нее быстрый взгляд. – Вы здесь с друзьями?
– Нет, я приехала одна. – Она почувствовала, что он удивлен, хотя и не показывает этого.
– Вы впервые на Ямайке?
– Да.
– Оказаться одной так далеко от Англии… – Выражение его лица говорило о том, что он все еще пытается разгадать ее тайну. – Могу я спросить вас, чем вы зарабатываете себе на жизнь?
– Я… манекенщица.
– Похоже, – улыбнулся он, окинув взглядом ее фигуру. – Боюсь, мой род занятий не столь эффектен. Я работаю в банке.
– В самом деле? – Она почувствовала громадное напряжение. Даже этот ни к чему не обязывающий разговор с Кайлом требовал от нее большого самообладания. Она поняла, что если сейчас же не уйдет, то сморозит какую-нибудь глупость.
Нервными, резкими движениями она собрала свои вещи: полотенце и плетеную сумку – и легко вскочила на ноги.
– Простите, но, к сожалению, мне пора уходить.
Он смотрел на нее снизу, и промелькнувшая в его глазах улыбка тут же скрылась в тени его темных ресниц. Взгляд, подобно жгучей ласке, медленно вобрал в себя все ее прекрасное, покрытое легким загаром тело прежде, чем он заговорил снова:
– Вы могли бы сразу сказать, что мое присутствие мешает вам.
– Нет-нет, – ответила она, задыхаясь от волнения, – мне действительно пора. Здесь становится слишком жарко. Пойду приму душ перед обедом.
– Тогда, может быть, я увижу вас за обедом? – Он не мог видеть ее глаз за темными очками, и тем не менее ей стало не по себе под его внимательным взглядом.
– Разумеется, – ответила Софи, поворачиваясь, чтобы уйти. – Почему бы и нет. – Она быстро пошла вдоль пляжа, удаляясь от него. Она чувствовала спиной его взгляд и знала, что он любуется ее легкой походкой, ее длинными, стройными ногами.
Когда она подошла к отелю, ее кожа была влажной от волнения. Софи поднялась на лифте в свою комнату, быстро освободилась от бикини и встала под холодный душ.
Уф! Ну и попала же она в переплет!
Ну что ж, по крайней мере эта случайная встреча с Кайлом Хартом подняла ее в собственных глазах на несколько отметок вверх. Она приехала сюда расслабиться, отдохнуть и восстановить свое внутреннее «я». Если он не может даже вспомнить ее, значит, ее «я» в отличной форме. Очевидно, теперь она представляла собой нечто совершенно не похожее на то, чем была прошлой осенью.
Софи почувствовала, как губы ее растягиваются в улыбке. Что заставило ее сказать Кайлу, что она работает манекенщицей и что ее зовут Софи Уэбб? Сейчас она была довольна собой. Пусть он помучается и попытается выяснить, кто же она такая на самом деле. Ей будет приятно увидеть выражение его лица, когда он узнает правду!
Она вышла из душа и насухо вытерлась полотенцем.
В том, что он работает в банке, не больше правды, чем то, что она манекенщица. Она знала, что в действительности он является одним из партнеров в очень престижной банкирской фирме и «Харт» – имя, которое можно прочитать над дверями здания в неоклассическом стиле в лондонском Сити.
Но в том, что она сказала, была, по крайней мере, доля правды. Она немало проработала фотомоделью для различных журналов мод, особенно когда училась в школе драматического искусства.
Сейчас у Софи не было никакой уверенности, что в ближайшем будущем ей предложат работу в кино или театре. Ее агент Джои Гилмор уверял, что после фильма ее завалят новыми предложениями, на что она очень надеялась.
Но, в конце концов, сюда она приехала отдыхать, а не тревожиться о своем будущем.
Софи надела светло-голубое с зеленым отливом платье, подчеркивающее естественный тон ее кожи и волос, и украсила шею ожерельем из розового кварца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24