Экспериментом, который оказался успешным. Ты ведь уже не пишешь больше про зеленых поросят, правда?» Записка была подписана: «Твой брат», и мальчик только теперь заметил, что написана она кровью.
Катурян ломится в соседнюю комнату.
И когда он сломал дверь, он увидел…
Свет выхватывает из темноты Мать и Отца одних, сидящих в комнате. У них в руках сверла. Звучит фонограмма пытки.
…своих родителей, который сидели в полном одиночестве и улыбались. Отец имитировал звуки дрели, мать имитировала сдавленные крики ребенка с кляпом во рту, рядом с ними стояла банка со свиной кровью. Отец попросил мальчика взглянуть на обратную сторону кровавой записки, которую тот держал в руках. Мальчик так и сделал. Там было написано, что он победил в литературном состязании и получил приз в пятьдесят фунтов. И они вместе долго смеялись. Второй этап родительского эксперимента был завершен.
Отец и Мать ложатся спать на кровать Катуряна. Свет над ними гаснет.
Вскоре они переехали, ночные кошмары мальчика прекратились, но его рассказы были все так же мрачны и кровавы, хотя стали еще более совершенны. И мальчик бесконечно благодарил родителей за их таинственную легенду, которую они придумали ради него. Прошло еще несколько лет, у мальчика, наконец, вышла первая книга, и в этот день он решил вернуться в дом, где он провел свое беззаботное детство. Он заглянул в свою детскую комнату. Забытые игрушки и карандаши лежали на кровати нетронутыми…
Катурян входит в соседнюю комнату.
…а потом мальчик зашел в соседнюю комнату и увидел там старые, запылившиеся дрели, оковы и электрические провода. И ему стало смешно от того безрассудного эксперимента, который придумали ради него его чудные родители. Он перестал смеяться только тогда, когда наткнулся на…
Садится на смятую постель. Катурян отодвигает край матраса и находит там жуткий труп ребенка…
…труп четырнадцатилетнего ребенка, который был брошен гнить здесь навечно. Каждая косточка его тела была сожжена и переломана, а в руке мертвый ребенок держал рассказ, написанный кровью. Мальчик прочел этот рассказ. Написанный в адских условиях, он был самой прекрасной, самой светлой историей, которую мальчик когда-либо читал. И самое ужасное, что мальчик тогда понял: он в жизни не написал бы ничего подобного. И уже никогда не напишет.
Катурян берет зажигалку и поджигает рассказ.
Он сжег рассказ и накрыл брата матрасом. Никому и никогда он не рассказывал о том, что увидел в этот день. Ни своим родителям, ни своим издателям, никому. Последний этап родительского эксперимента был завершен.
Комната брата темнеет. Тусклый свет зажигается над кроватью Катуряна, где спят Отец и Мать.
На этом рассказ Катуряна «Писатель и брат писателя» завершается в весьма модных сегодня мрачных тонах, хотя на самом деле он совсем не затрагивает самых мрачных и разоблачающих деталей этой истории, происходившей в действительности. А в действительности все было иначе. Как только мальчик прочел кровавую записку, он сломал дверь в соседнюю комнату и, разумеется…
Труп ребенка садится на кровать и тяжело дышит.
…нашел там родного брата, живого, но уже потерявшего рассудок, без каких бы то ни было надежд на выздоровление. В ту же ночь, когда его родители заснули, в день своего четырнадцатилетия, мальчик задушил подушкой своего отца…
Катурян душит Отца подушкой. Его тело некоторое время сопротивляется, затем Отец умирает. В последнюю секунду он хватает Мать за плечо в надежде спастись. Она открывает глаза и в полузабытьи наблюдает, как умирает ее супруг.
…и, дав Матери насладиться зрелищем смерти ее драгоценного мужа, мальчик надвинул подушку и на ее горло.
С бледным лицом Катурян кладет подушку на лицо Матери, которая пытается кричать. Она долго сопротивляется, но Катурян еще сильнее сжимает руки.
Свет медленно гаснет.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена первая
Тюремная камера. Михал сидит на деревянном стуле, сжав колени, слушает, как где-то неподалеку кричит его брат Катурян. Тонкий матрас на полу накрыт суровым одеялом. Рядом лежит подушка.
Михал . Однажды… На самом краю земли…
Катурян кричит снова. Михал имитирует его крик до тех пор, пока он не стихает.
Однажды на краю земли жил-был зеленый поросенок. Жил-был зеленый поросенок. Который был зеленый. Эээ…
Катурян кричит. Михал имитирует его крик, пока он не стихает, затем встает и ходит по камере.
Однажды на краю земли жил-был зеленый поросенок… А было ли это на краю земли? Где же это было на самом деле? (Пауза. ) Нет, все-таки это было на краю земли. И там жил-был маленький зеленый поросенок…
Катурян кричит. Михал имитирует его крик, наконец, раздражаясь.
Ах, замолчи, Катурян! Прекрати орать, ты не даешь мне сосредоточиться на зеленом поросенке! (Пауза. ) И что же зеленый поросенок делал дальше? Он… Он сказал одному человеку… Он сказал одному человеку: «Привет тебе… человек…»
Катурян кричит. Михал вслушивается в его крики.
Ну нет же, я не могу сочинять рассказы, как ты. Все равно. Когда же они успокоятся и перестанут тебя мучить-то? Скучно как. Здесь ужасно скучно. Жаль, что…
Слышно, как открывается дверь соседней комнаты. Михал прислушивается. Дверь камеры Михала открывается, и Ариэль бросает на пол окровавленного Катуряна без признаков жизни.
Ариэль . Мы вернемся за тобой через полчаса. Я иду ужинать.
Михал показывает ему большие пальцы рук, в смысле «так держать». Ариэль выходит и запирает дверь. Михал смотрит на Катуряна, который лежит на полу и мелко дрожит, пытается погладить его по голове, но не находит в себе сил. Садится на стул.
Михал . Приветик.
Катурян смотрит на него, придвигается к его ноге и страстно обнимает ее. Михал пристально смотрит на него, выглядит неуклюжим.
Что ты делаешь?
Катурян . Я держу тебя за ногу.
Михал . Ага. (Пауза. ) А зачем?
Катурян . Не знаю. Мне больно! Можешь мне позволить держать за ногу своего брата, когда мне больно?!
Михал . Пожалуйста, Катурян. Просто странно.
Катурян . (пауза ) Как ты, слушай?
Михал . Превосходно. Немного устал, правда. Слушай, приятель, ты так шумел… Они что там делали? Пытали тебя, что ли?
Катурян . Да.
Михал . (Ахает. Пауза. ) Тебе больно?
Катурян отпускает его ногу.
Катурян . Если бы меня не мучили, Михал, мне не было бы больно. По-моему, это ясно.
Михал . Ну да, правильно.
Катурян . А у тебя что болит?
Михал . Что болит?
Катурян . Тебя же тоже мучили.
Михал . Меня не мучили.
Катурян . Как это?
Катурян впервые внимательно рассматривает брата, замечая, что на нем нет и царапины.
Михал . Ну… этот человек мне сказал, что собирается меня пытать, но я сказал ему: «Нет, простите, дружище, это же очень больно». Я рассказал ему все, что он хотел услышать, и он ушел довольным.
Катурян . Но я слышал, как ты кричал.
Михал . Да. Он просил, чтобы я кричал. Он хвалил меня за то, что я хорошо кричу.
Катурян . И что, он сказал тебе, что говорить, и ты согласился с этим?
Михал . Ага.
Катурян . (пауза ) Поклянись мне своей жизнью, что ты не убивал этих трех несчастных детишек.
Михал . Я клянусь тебе всею своей жизнью, что я не убивал этих трех детишек.
Вздох облегчения. Катурян снова обнимает Михала за ногу.
Катурян . Ты ничего не подписывал?
Михал . Ну… конечно… Ты же знаешь, я вообще не могу ничего подписывать.
Катурян . Тогда, наверное, мы скоро выберемся из этого дерьма.
Михал . Из какого дерьма?
Катурян . Нас обвиняют в убийстве трех детей, Михал. Но мы выберемся.
Михал . Ого, в убийстве трех детей. Круто. А как выберемся?
Катурян . Единственное, что они имеют против нас, это то, что ты сказал им, и то, что они нашли в нашем доме.
Михал . А что они нашли?
Катурян . Они нашли коробку с пальцами мальчика. Но не волнуйся. Это они сказали , что это пальцы. Но это не выглядит, как детские пальцы. Это вообще ни на что не похоже. Отъебитесь же, суки! (Пауза. ) Еще они сказали, что пытали тебя. Его руки были в крови. Так ты говоришь, он тебя не тронул?
Михал . Нет, он даже дал мне сэндвич с ветчиной. Только я оттуда лук выковырнул. Ага.
Катурян . Дай мне подумать. Дай мне немного подумать…
Михал . Хочешь подумать, что ли?
Катурян . Почему же мы с тобой такие глупые? Почему мы верим в то, что они нам наболтали?
Михал . Почему?
Катурян . Они рассказывают нам сказки, понимаешь, вот как я тебе.
Михал . Понимаю.
Катурян . Человек вошел в комнату и сказал: «Твоя мама умерла».
Михал . Да я и так знаю, что моя мама умерла.
Катурян . Нет, пойми, это уже пошла сказка. Один человек вошел в комнату и сказал другому человеку: «Твоя мама умерла». Что нам известно из этого факта? Знаем ли мы достоверно, что мама второго человека умерла?
Михал . Да.
Катурян . Нет, мы этого не знаем.
Михал . Нет, мы этого не знаем.
Катурян . Все, что мы знаем, это то, что один человек вошел в комнату и сказал другому: «Твоя мама умерла». Это все, что нам известно. Первое правило для тех, кто сочиняет рассказы. «Не верь тому, что написано в газетах».
Михал . Я не читаю газет.
Катурян . Отлично. Всегда думай на шаг вперед.
Михал . Я не совсем понимаю, куда ты клонишь, Катурян. Но мне интересно.
Катурян . Человек входит в комнату и говорит: «Твой брат только что признался в том, что он убил трех детей, а еще мы нашли отрезанные детские пальчики в твоем доме». Что мы узнаем из этого?
Михал . Все. Я понял!
Катурян . Разве мы знаем достоверно, что брат убил все-таки этих детей?
Михал . Нет.
Катурян . Нет. Разве мы знаем достоверно, что брат признался в том, что он убил троих детей?
Михал . Нет.
Катурян . Нет. Разве мы знаем достоверно, что они нашли в нашем доме детские пальчики? Нет. Разве мы… О, Боже!
Михал . Что такое?
Катурян . Мы даже не знаем точно, что дети вообще убиты.
Михал . Это было написано в газетах.
Катурян . А кто владеет газетами?
Михал . Полиция. А… Ты очень умный.
Катурян . Да, черт возьми. «Писателя в тоталитарной стране подвергают полицейскому допросу, расспрашивают о сюжетах его жутких рассказов и некоторых совпадениях между ними и серией жестоких детоубийств, случившихся в его городе. О серии жестоких убийств… которых на самом деле не было». (Пауза. ) Мне нужна ручка. Я напишу об этом славную вещицу. Если только они не повесят нас через пару часов. (Пауза. ) Что бы там ни случилось, Михал, что бы ни произошло, не подписывай никаких бумаг. Что бы ни произошло, ничего не подписывай. Ты меня хорошо понял?
Михал . Что бы они со мной не сделали, я ничего не подпишу. Что бы со мной не случилось, я не подпишу ни одной бумаги. (Пауза. ) Можно я буду подписываться твоим именем?
Катурян . (улыбается ) В особенности прошу тебя не подписываться моим именем. В особенности прошу тебя не подписываться моим именем.
Михал . «Я зарезал кучу детей», и подписаться «Катурян Катурян». Смешно?
Катурян . Ты маленькая свинья…
Михал . «А его брат тут не при чем, Михал вообще тут не при чем», и подписаться «Катурян Катурян». Смешно?
Катурян . Я сейчас дам тебе по морде…
Михал . Не надо…
Катурян обнимает его. Михал прижимается к брату, и это заставляет Катуряна вспомнить о побоях.
Катурян . О господи , Михал!
Михал . Прости, Катурян.
Катурян . Да, нет, все в порядке. (Пауза. ) Все будет хорошо, Михал. Все будет хорошо. Мы выберемся отсюда. Если будем держаться друг за друга.
Михал . Ага. У меня сегодня ужасно чешется в попке. Не знаю даже, почему. Ты не взял с собой присыпку?
Катурян . Нет, ты ее всю израсходовал. Просто как назло – словно бы она и не нужна нам теперь вовсе.
Михал . Мммм… А что, мы можем не скоро отсюда выбраться, да?
Катурян . Можем.
Михал . Придется сидеть тут и ковыряться в попке.
Катурян . Да. Говори мне, пожалуйста, только об этом, как у тебя там, это, правда, меня сегодня очень бодрит.
Михал . Тебя? Бодрит? Ну ты и дурак. Как это тебя может бодрить моя попка, ты совсем уже что ли?
Катурян . Я завишу теперь от твоей попки.
Михал . Что? Дурак ты. (Пауза. ) Все равно чешется. Вот, сообщаю тебе об этом. Я не ковырял там, я тебе клянусь, но она почему-то, блин, чешется все равно. (Пауза. ) У меня есть маленькая зудящая попка. (Пауза. ) Расскажи мне сказку, Катурян. Я хотя бы отвлекусь…
Катурян . Отвлечешься от своей чешущейся попки…
Михал . Да, от моей чешущейся попки…
Катурян . Что тебе рассказать?
Михал . Ну расскажи мне про маленького зеленого поросенка.
Катурян . Ну нет… (говорит старческим голосом ) Ну это же такая ерунда…
Михал . (повторяет за ним интонацию ) Нет, это не ерунда. Очень милая сказка. Про маленького зеленого поросенка. Я сейчас пытался ее вспомнить.
Катурян . Нет, давай я расскажу другую. Какую ты хочешь?
Михал . Тогда давай «Человека-подушку».
Катурян . (улыбается ) Почему это ты хочешь «Человека-подушку»?
Михал пожимает плечами.
Я давно тебе ее не рассказывал?
Михал . Да, кажется, давно не рассказывал.
Катурян . Ну ладно, как там она начинается…
Михал . Однажды…
Катурян . Это ясно, а все-таки как она на самом деле начинается?
Михал . (раздраженно ) Однажды…
Катурян . О, господи , ну хватит. (Пауза. ) Однажды… жил-был человек, который не был похож на всех остальных. Он был почти в двое выше, чем обычные люди…
Михал смотрит вверх, тихо присвистывая.
…и весь был сделан из пухленьких розовых подушек. Его руки были как подушки, его ноги были как подушки, его тело было как подушка, его пальцы были как маленькие подушечки, и даже его голова была как подушка, большая круглая подушка.
Михал . Подушка, похожая на шар .
Катурян . Это одно и то же.
Михал . Но я люблю, когда «подушка, похожая на шар ».
Катурян . Вместо головы у него была большая подушка, похожая на шар. На ней красовались глаза, сделанные из пуговиц, и большой рот, который всегда улыбался. Поэтому всегда, в любое время дня и ночи, можно было рассмотреть его зубы, которые, конечно, тоже были подушками. Маленькими беленькими подушечками.
Михал . «Подушечками». Когда ты улыбаешься, ты похож на Человека-подушку.
Катурян расплывается в блаженной улыбке. Михал нежно касается губ и щек Катуряна.
Катурян . Человек-подушка смотрел на всех людей, нежно и по-доброму, потому что занятие его было весьма печально и трудно…
Михал .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11