– Мы уже выпили, а ты, Мэрл, не хочешь ли?
– Ничего не хочу. Просто буду сидеть и любоваться тобой и Робом и… – Мэрл взглянула на Шейна. На его темных с проседью волосах играли отсветы пламени свечей. Его взгляд скользил по губам Мэрл, по ее подбородку, спустился на грудь, обтянутую шерстяным платьем. Мэрл собралась с духом и, уходя от его нескрываемого желания, добавила: – А насчет тебя – очень сомневаюсь!
В ответ Шейн поднял, как для тоста, стакан с минеральной водой.
Элен удивленно посмотрела на него.
– Я решилась пригласить вас обоих, так как знала, что вы уже встречались, к тому же прошло так много лет. – Она поправила волосы. – А потом, в вашем возрасте вас уже не трогают сексуальные переживания.
Глаза Шейна широко раскрылись, он бросил быстрый взгляд на Мэрл. Едва сдерживая смех, но с очень серьезным лицом, он обратился к Элен.
– Девочка, сердце мое, несмотря на седину в волосах, я еще кое-что помню. И секс меня все еще волнует – раз или два в году. Подозреваю, что и Мэрл тоже кое на что способна.
Мэрл старалась не рассмеяться вслух, глядя на серьезное выражение лица Элен. Она попробовала запить смешок водой, но чуть не закашлялась. И расхохоталась, глядя на Шейна.
– А что смешного? – спросила Элен удивленно.
Роб улыбнулся.
– Боюсь, дорогая, ты допустила оплошность.
– Но в чем? Что такого я сказала?
Шейн ласково погладил Элен по лежавшей на столе руке.
– Я забыл предупредить тебя, что частенько допускать оплошности – это генетическая болезнь со стороны моей родни. Я сам довольно часто переживаю приступы этой болезни. Не так ли, Мэри?
– Ты прав, Шейн.
Легкий дружеский разговор велся за столом во время обеда и десерта. Шейн развлекал всех и, хотя Мэрл старалась не подыгрывать ему, она не могла не поддаться его обаянию, и слишком часто их взгляды встречались.
Элен тоже почувствовала, что напряжение между ними исчезло. Когда принесли кофе, она вздохнула с облегчением.
– Вы даже не можете представить, как я вас люблю. Не согласитесь ли вы быть на церемонии венчания и сидеть в церкви на моей стороне? На месте родителей? – Она с беспокойством поглядела на них.
Со слезами на глазах Мэрл взяла руку Элен.
– Дорогая моя, я так рада, что ты хочешь, чтобы я была с тобой в такой важный момент.
Шейн поднес другую руку Элен к губам. И его глаза подозрительно повлажнели.
– Конечно, я согласен. Я буду там, моя дорогая, с первым ударом колоколов.
– Спасибо вам. Я так счастлива! – воскликнула Элен. Но тут же, взглянув на часы, заторопилась. – Я не думала, что уже так поздно. Мне завтра в лабораторию к шести. Надо обязательно хорошо выспаться. – Она вскочила, обняла Мэрл, потом Шейна. И уже через несколько секунд, подхватив Роба, она посылала им воздушный прощальный поцелуй.
Мэрл и Шейн вышли в сумерки подступающей ночи. Из ресторана доносилась нежная романтическая мелодия. Небо начало темнеть, на нем зажглись самые яркие звезды. Луна висела низко над домами.
Мэрл была и взволнована, и немного напугана близостью Шейна. Вдруг он предпримет какие-нибудь действия? И она поплотнее запахнула пальто, как будто оно могло в этом случае защитить ее. Ей уже пора было уходить, но она не могла сделать первый шаг.
Шейн стоял, переминаясь с ноги на ногу, держа обе руки в карманах. Вдруг ей пришло в голову, что он ведет себя, как задира-мальчишка, хотя она знала, что перед ней уже много повидавший и переживший зрелый мужчина.
– Мэри, я хочу попросить у тебя прощение за ссору в субботу. – Глаза его потеплели, в голосе звучала неподдельная искренность. – Не знаю почему, я наговорил глупостей. Верь мне, я не хотел тебя обидеть. Как будто в меня вселился демон.
Мэрл легко рассмеялась, прижала руки к груди.
– Я рада, что ты завел об этом разговор. Мне тоже не стоило говорить обидных слов. Понять не могу, как два взрослых, образованных, умных человека могли затеять такую детскую перепалку? Я только в том случае приму твои извинения, если ты простишь.
– Договорились! – Они молча постояли еще немного. – А приятно было оказаться сегодня вечером с нашими молодыми? – наконец сказал Шейн.
– Да, очень. Возвращение Элен в мою жизнь – это как возвращение мечты, как подарок.
– Я тебя понимаю. Мне всегда не хватало отцовских чувств. Но мне больно думать о том, что Элен прожила без нас так долго. Она такая серьезная, такая рассудительная. А какой бы она стала, если бы мы ее воспитывали?
– Я тоже подумала об этом. – Горькое чувство сожаления о потере единственного ребенка охватило Мэрл. – Уже поздно, мне пора домой.
– Где твоя машина? Я провожу тебя до нее.
Мэрл повесила сумочку через плечо.
– Слишком опрометчивое предложение. Она стоит в двадцати милях отсюда, в Лафайете.
– А как же ты доберешься до дома?
– Сначала на трамвае, а потом на электричке.
– В таком случае я провожу тебя до дома.
Мэрл искоса посмотрела на него. Ночные тени сделали его волосы еще темнее, глаза тоже казались темными. Все это придавало его лицу таинственную загадочность. После того, как она весь вечер боролась сама с собой, с трудом противостояла его обаянию, она будет последней дурой, если останется с ним наедине.
– Спасибо, Шейн, но я привыкла возвращаться домой одна, – твердо сказала Мэрл и уверенно двинулась к ярко освещенной остановке.
Он схватил ее за руку, пытаясь остановить.
– Ты с ума сошла, женщине идти одной ночью через весь Сан-Франциско! Ты сейчас же попадешь в руки грабителей, а то и кого похуже. Позволь мне отвезти тебя.
Мэрл попыталась освободить руку.
– О Господи! Я знаю, какой ты лихач, с бандитами, пожалуй, будет безопасней.
Его лицо исказила гримаса.
– Это мнение у тебя сложилось после того трюка в субботу?
Она едва кивнула, вспомнив, какой страх довелось ей испытать от ужасной гонки Шейна.
– Я не всегда так быстро езжу. К тому же я сегодня на машине.
– Спасибо, но лучше не провожай меня. – Она поправила сумочку на плече и пошла вдоль по улице.
– Ты не хочешь поехать со мной, потому что не можешь простить мне ссоры?
Она прибавила шаг, каблучки звонко стучали в тишине пустынной улицы.
– Я тебя простила, но это не означает, что я позволю тебе ухаживать за мной.
– А кто говорит об ухаживании? Я? Я просто хочу проводить тебя.
– Конечно. А зачем ты мне строил глазки в ресторане?
– Строил глазки? – Он с размаху пнул бордюрный камень. – Ну и что, если я немного пофлиртовал. Но это тебя совсем не раздражало. Более того, мне показалось, ты сама приняла участие в этой игре.
Это было правдой, но Мэрл не хотелось признаваться.
– Шейн, ты желаемое выдаешь за действительное. Иди домой! Я прекрасно доберусь сама. Обходилась же я без твоей трогательной заботы двадцать три года.
Она вдруг обратила внимание, что говорит громко и резко. Мэрл внезапно остановилась, сумочка свалилась с плеча.
– Послушай, мы с тобой вместе только пятнадцать минут – и вот опять разругались.
Шейн остановился и с удивлением посмотрел на нее.
– Разве мы ссоримся? Я только что был тобою прощен.
Мэрл, волнуясь, отбросила прядь волос со лба.
– Это как раз ответ на твой вопрос о воспитании Элен. Мы бы с утра до вечера ругались и погубили бы ее жизнь.
Он открыл рот, потом закрыл его, улыбнулся.
– Первым моим желанием было вступить в спор с тобой, но в этом случае мой собственный довод был бы разбит.
Мэрл рассмеялась.
– Ну хорошо, можешь проводить меня до трамвайной остановки. Ты меня напугал своими предостережениями.
– Хорошо. Но я должен признаться, что я не так обеспокоен твоей безопасностью, сколько мне хочется побыть с тобой.
– Какие мы все-таки оба странные. – Она приостановилась, Шейн догнал ее. Они пошли рядом. На один шаг Шейна приходилось ее два. Он весь был такой большой, его прямо-таки окружала аура жизненной силы. Ее смущало то, что физически рядом с Шейном она себя ощущала в полной безопасности, но с точки зрения чувств это вызывало сильное опасение.
На остановке группа туристов стояла в круге света от уличного фонаря. За четко очерченным кругом – терпкий соленый запах океана и темнота ночи. Рядом, на тротуаре, молодой уличный музыкант наигрывал на гитаре трогательную песню о любви. Ожидая трамвай, Мэри не переставала думать о Шейне. А герой ее переживаний занимался тем, что гонял носком ботинка смятый клочок бумаги.
– У меня из головы не выходят наши бесконечные ссоры. Это меня тревожит!
Мэрл грустно улыбнулась.
– Нет причин для беспокойства, мы не будем часто встречаться.
– Но мы непременно должны видеться, пока идет подготовка к свадьбе Элен. Я думаю, мы оба примем в этом участие.
Мэрл повеселела.
– Да, я забыла об этом.
– Не думаю, что Элен понравится, если мы будем шипеть и царапаться, словно уличные коты, в то время как она пойдет к алтарю.
– Впервые я полностью с тобой согласна, – задумчиво подтвердила Мэрл. – Раз уж нам больше нечем помочь нашей дочери, давай поможем ей сделать свадьбу особенной, незабываемой.
– Не могу с тобой не согласиться. – Он улыбнулся, глаза оживились. – Ты видишь, как мы с тобой ладим! Давай заключим перемирие, хотя бы на время свадебной подготовки. Пусть рукопожатие будет залогом. – Он протянул ей руку.
Мэрл некоторое время колебалась: что за смысл он вложил в слово «перемирие»? Но, преодолев неуверенность, она кивнула и подала руку. Ее маленькая ладонь утонула в огромной руке Шейна. Он почувствовал нежную мягкость ее кожи, а Мэрл вдруг охватило волнение от его пожатия. По тому, как дрогнули уголки его губ, она поняла, что он почувствовал ее смятение.
Мэрл резко выдернула ладонь, спрятала обе руки в карманы пальто. Ее сердце билось с неистовой силой. Она отвернулась, прислушиваясь к бесхитростной мелодии гитариста, затем перевела дыхание и, когда скрежеща колесами о металлические рельсы показался трамвай, произнесла про себя благодарственную молитву. Древний, почти ископаемый вагон развернулся и подплыл к остановке. Толпа хлынула внутрь. Шейн шел впереди, расчищая дорогу для Мэрл. Ему даже удалось захватить сиденье для нее. За несколько секунд в трамвай набилось столько народа, что не осталось и дюйма свободного места. Шейн спустился на две ступеньки.
– Не хочешь, чтобы я поехал с тобой?
Мэрл улыбнулась, протянула сквозь толпу руку, нежно погладила его по щеке.
– Не надо, дорогой! Нам с тобой оставаться вдвоем опасно.
На лице Шейна заиграла чуть вызывающая улыбка.
– А что ты скажешь, если мы наше перемирие испытаем огнем?
– Вот это то самое, о чем я говорю. Боюсь обжечься.
– Отлично! Звучит обнадеживающе.
Мэрл так энергично тряхнула головой, что платиновые локоны вырвались из прически и разлетелись по щекам.
– Только в твоих диких фантазиях!
Шейн засмеялся. Его ярко-синие глаза горели страстью. Он вышел из трамвая и остался стоять на остановке.
Как только трамвай тронулся, Мэрл почувствовала какую-то опустошенность. Она упрекнула себя в излишней доверчивости. Взаимное влечение вспыхнуло между ними мгновенно. «Только ничего хорошего из этого не выйдет», – думала она. Они слишком непохожи. Будет безопаснее для нее – не возобновлять отношений, а не то все может закончиться так же, как уже было однажды. Хорошо, что нет поводов для встреч до свадьбы, четыре месяца можно и потерпеть. Но вопреки мудрому решению, сердце тревожно забилось в томительном ожидании, в предчувствии чего-то.
Глава третья
Дорогая Мисс Мэри!
Мне четырнадцать лет. И я, и мой приятель любим поговорить в моей комнате наедине, при закрытых дверях. Нам и в голову не приходит заниматься чем-нибудь еще, кроме поцелуев. Но моя мама ведет себя так, будто мы с ним устраиваем оргии. Как мне ее убедить, что я могу контролировать себя?
Непонятая.
Дорогая моя!
Когда девочке только четырнадцать лет, ей еще неизвестно, что такое женское либидо. Тебе еще трудно понять, какой всепоглощающей может быть сексуальность. Невинный поцелуй вызовет такое сильное желание, что ты позабудешь о самоконтроле. Поэтому я должна посоветовать тебе не закрывать дверь и больше бывать с другом на людях.
Мисс Мэри.
Десятки писем от несовершеннолетних корреспонденток приходили каждый день. В обязанности Мэрл и Луизы входило отвечать на них. Письмо Непонятой было из тех, на которые должна была дать ответ Мэрл. Она распечатала его на принтере, вложила в конверт.
– Вряд ли маленькая мисс Непонятая воспользуется моим советом. Они в этом возрасте уверены, что сами знают все на свете.
Луиза хохотнула.
– Раз уж ты отвлеклась, не хочешь ли конфету? – В руках у нее оказался маленький белый пакет.
Мэрл запустила в него руку, выбрала конфету, сразу отправила ее в рот. Она подкатила стул к окну, стала лениво созерцать открывшийся ей вид. Волны взбегали на берег и нехотя откатывались назад. Солнце стояло высоко, освещая берег и океан. И только маленький кусочек берега прятался в тени под мостом.
Мэрл вдруг вспомнила Шейна, в последнее время это случалось довольно часто. Беспечно перекатывая во рту конфету, она пыталась понять, почему он оказывает на нее такое сильное впечатление и влияние? Без сомнения, он очень привлекателен. Большинство мужчин приходит к среднему возрасту с залысинами, а то и вообще лысыми. Но Шейн! Безусловно, она встречалась с мужчинами интереснее его, а двое из них к тому же были моложе, но ни один из них не приводил Мэрл в такой трепет. Потом она попробовала представить уклад его жизни. Интересно, со многими ли женщинами он встречался? Конечно, со многими, он не похож на мужчину, который ведет жизнь затворника. У нее не получалось представить Шейна с другими женщинами, зато она хорошо воображала себя на их месте.
Раздался телефонный звонок. И, все еще оставаясь в своих фантазиях, она мечтательно промурлыкала:
– Мэрл Пиерс у телефона.
– Привет, мисс Мэри Пиерс! – Голос Шейна из мира ее грез вдруг переместился в реальность. От неожиданности она вздрогнула и проглотила леденец.
– С тобой все в порядке?
– Да, теперь все. Я просто не ожидала, что ты позвонишь. Вот и все.
– Но, если только это… – Голос его звучал так, будто Шейн был здесь, говорил с ней, наклонясь над столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17