Чувствуешь, что жить в этом мире невозможно. Ты изгнан из него, прекрасного, с самого момента твоего рождения. И когда ты это чувствуешь, ты не видишь ничего, кроме своих страданий. Ничего не было в жизни, кроме них, и ничего не будет, кроме них. За что? Ни за что. Хоть кому-то, чему-то это поможет? Нет, никому, ничему. Есть в них хоть какой-то смысл? Никакого. И тогда тебе ничего не остается, как наделить само страдание высшим смыслом. Потому что если ты и можешь выносить страдания, ты не можешь выносить бессмысленные страдания.
Страшно умереть, ПРОКЛЯВ жизнь.
Неужели в ней все так просто: ТЕРПИ, ТЕРПИ, ТЕРПИ, ТЕРПИ. Сильный может вытерпеть, слабый - нет. Вот и вся премудрость.
Когда-то он больше всего боялся умереть во сне. Потому что он был маленький. А теперь он только и мечтает, что о таком конце. Значит, теперь он стал большой.
Гений, никем не признанный. Даже самим собой.
Страшно - не бессмысленно жить, но бессмысленно умереть. Впрочем, это одно и то же.
А что я знаю? Страх и страдание. Страх, что будет еще хуже. Нет меры страданию. Завтра может быть хуже, чем сегодня, а послезавтра хуже, чем завтра. И так далее. И только смерть как избавление... Жизни я не верю и боюсь ее. Я ненавижу этот мир. Но если ненавидеть мир, то что же тогда любить? Ведь все из него. А я говорю жизни - НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ. И сам же ужасаюсь этому.
Нормальная человеческая жизнь... Как меня влечет порой туда! Я ведь вижу, какое добро, какая мудрость, глубина сокрыта в ней. Не мной она началась, не мной и закончится. Раньше я не понимал этого. Теперь понял.
А мой гений? От него отказаться я не имею права. Это мой долг.
Значит, я состою из двух половин, одинаково необходимых, одинаково священных для меня. И ради выживания одной половины, другая половина должна погибнуть. А гибель пол-Я, - это все равно что гибель Я.
Раньше я думал, что для человека всегда есть выход. Теперь вижу, что нет, не всегда. Я не вижу такого выхода, который я считал бы выходом.
Во всяком случае, я теперь все про себя знаю. И загадка, которая была задана мне при моем рождении, наконец мною разгадана.
Эпилог
Он вышел на балкон. Было уже холодно, но курить он пока еще выходил сюда. Завтра ему исполнится двадцать восемь лет...
Наступили трудные времена. Денег не хватало. Он работал по распределению, потом с их конторой что-то случилось, и он уже там не работал. Пытался найти работу "по специальности", но это стало не так-то просто, особенно ему, у которого толком и не было никакой специальности. Один раз все-таки нашел. Точнее, ему, с превеликими трудами, нашли. Но он не выдержал там. Он уставал после двух-трех часов работы, напряжение в голове делалось нестерпимым, и тогда приходилось сосать таблетки, с которых он и так не слезал. Больше он не работал. Он понимал, что сидит на шее у тех, кому самим нечего жрать, но понимал и то, что работать не сможет. Отец и мать это тоже понимали... Но он все-таки пытался как-то зарабатывать. Продавал газеты, разносил всякую ерунду по ларькам, сидел на телефоне. Долго не выдерживал он и там. Потом "отдыхал". Потом опять брался за что-нибудь такое...
Когда-то он бы не поверил, что так может долго продолжаться. Но смогло. И продолжается до сих пор.
1996

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16