Капитан Смит выплюнул последние остатки речной воды, приказал принес-
ти ему чарку вина и тут же выпил ее. Питер и Маргарет в это время выта-
щили проклятый кляп изо рта Кастелла и дали ему глоток спирта. Смит,
словно большая собака, стряхнул с себя воду и, ни слова не говоря, подо-
шел к штурвалу и взял его из рук помощника. Плыть по реке было делом
трудным, и никто не знал реку так хорошо, как капитан Смит. "Маргарет"
как раз поравнялась со знаменитой Золотой башней, и вдруг по ним выстре-
лила пушка, но ядро пролетело далеко от судна.
- Смотрите! - воскликнула Маргарет, указывая на всадников, скачущих
на юг вдоль берега реки.
- Они хотят предупредить форты, - отозвался Питер, - Бог послал нам
этот ветер, мы должны успеть прорваться к морю.
Ветер крепчал, он дул с севера, но какой это был длинный и тяжелый
день! Час за часом плыли они вниз по реке, которая становилась все шире.
Они плыли то мимо деревень, где кучки людей, завидев их, размахивали
оружием, то мимо пустынных болот и равнин, покрытых соснами.
Когда они были уже у Бонанцы, солнце стояло довольно низко, а когда
миновали Сан-Лукар, оно уже садилось. В широком устье реки, где белые
волны бились об узкий мол, к ним спешили на веслах две большие галеры,
чтобы захватить их. Галеры были очень ходкими, и спастись, казалось, не
было никакой возможности.
Маргарет и Кастелла отправили вниз, матросы заняли свои места. Питер
решительно направился на корму, где упорный капитан Смит стоял у штурва-
ла, не разрешая никому дотронуться до него. Смит посмотрел на небо, на
берег и на спасительное открытое море впереди. Затем он приказал поднять
все паруса и мрачно посмотрел на галеры, подстерегавшие их, подобно бор-
зым, у выхода в море. Галеры держались на веслах посередине канала. По
обе стороны кипели буруны, через которые не мог пройти ни один корабль.
- Что вы хотите делать? - спросил Питер.
- Мастер Питер, - сквозь зубы процедил Смит, - когда вы вчера дрались
с испанцем, я не спрашивал вас, что вы собираетесь делать. Придержите
ваш язык и предоставьте все мне.
"Маргарет" была быстроходным судном, но никогда еще она не развивала
такой скорости. Позади нее свистел ветер. Ее крепкие мачты согнулись,
как удочки, а спасти скрипели и стонали под тяжестью наполненных ветром
парусов, ее левый борт лежал почти на уровне воды, так что Питер должен
был лежать на палубе - стоять было невозможно - и видел, как вода бежала
в трех футах от него.
Галеры выстроились, преграждая путь "Маргарет". В полумиле от нее они
встали нос к носу, отлично зная, что никакое судно не может прос-
кользнуть по пенящемуся мелководью. Они ждали, что "Маргарет" должна бу-
дет замедлить ход - это было неизбежно, - и тогда они возьмут ее на
абордаж и перебьют малочисленную команду. Смит что-то приказал помощни-
ку, и неожиданно в лучах заходящего солнца на грот-мачте взвился анг-
лийский флаг, при виде которого матросы разразились восторженными крика-
ми. Смит отдал новый приказ, и был поднят последний кливер. Теперь время
от времени левый борт погружался в воду, и Питер чувствовал, как соленая
вода обжигает его израненную спину.
Испанские капитаны держали галеры на прежнем месте. Они не могли по-
нять, что этот иностранец - сумасшедший или не знает речного фарватера?
Ведь он пойдет ко дну со всеми, кто у него на борту. Они стояли, ожидая,
когда этот леопардовый флаг и надувшиеся паруса будут спущены, но "Мар-
гарет" прямо, словно бык, мчалась на них. Она была на расстоянии не бо-
лее четверти мили и шла прямо по курсу, когда наконец на галерах поняли,
что она пойдет ко дну не одна.
На испанских судах началось смятение, заливались свистки, кричали лю-
ди, надсмотрщики бросились вниз подстегивать рабов, поднятые весла каза-
лись красными в свете заходящего солнца, когда они с силой били по воде.
Бушприты галер стали раздвигаться - пять футов, десять футов, может
быть, двенадцать футов. И прямо в эту полоску открытой воды, словно ка-
мень, пущенный из пращи, словно стрела из лука, ринулась несущаяся по
ветру "Маргарет".
Что же случилось? Спросите об этом у рыбаков Сан-Лукара и у пиратов
Бонанцы, где история эта передается из поколения в поколение. Огромные
весла треснули, как тростник, верхняя палуба левой галеры была разорва-
на, словно бумага, крепкими реями летящей "Маргарет", борт правой галеры
завернулся, как стружка под рубанком, и "Маргарет" прорвалась.
Капитан Смит оглянулся - два больших испанских судна тонули. Словно
раненые лебеди, они кружились и трепетали у пенящегося мола. Затем он
повернул судно на другой галс, крикнул плотника и спросил у него, дал ли
корабль течь.
- Никакой, сэр, - ответил тот, - но его потребуется заново смолить.
Это был дуб против яичной скорлупы, и у нас была скорость!
- Хорошо, - сказал Смит. - С двух сторон находились мели, выбор оста-
вался один - жизнь или смерть, но я был уверен, что они дадут нам прой-
ти. Пришлите сюда помощника взять штурвал. Я должен поспать.
Солнце опустилось в бурлящее море, и ускользнувшая от власти Испании
"Маргарет" повернула свой разбитый бушприт к Уэссану, к Англии.

ЭПИЛОГ
Прошло десять лет с тех пор, как капитан Смит провел "Маргарет" через
мель Гвадалквивира столь замечательным образом. Был конец мая. В Эссексе
леса стояли зеленые, птицы пели, луга пестрели цветами. В чудесной доли-
не Дедхэма можно было видеть длинный низкий дом со многими остроконечны-
ми крышами - прелестный старый дом из красного кирпича и почерневшего от
времени дерева. Дом этот стоял на небольшом холме. Сзади к нему примыкал
лес, а впереди тянулась длинная аллея из дубов, которая шла через парк к
дороге, ведущей к Колчестеру и Лондону. По этой аллее майским днем шел
старый седой человек с быстрыми черными глазами. С ним было трое детей -
мальчик лет десяти и две маленькие девочки, которые цеплялись за руки
старика и за его одежду и засыпали его вопросами.
- Куда мы идем, дедушка? - спросила одна из девочек.
- Навестить капитана Смита, дорогая моя, - ответил старик.
- Я не люблю капитана Смита, - заявила другая девочка, - он толстый и
всегда молчит!
- А я люблю, - прервал ее мальчик, - он дал мне замечательный нож,
который мне нужен, когда я играю в моряка. И мама его любит, и папа, и
дедушка, потому что он спас его, когда жестокие испанцы хотели его
сжечь. Правда, дедушка?
- Правда, дорогой мой, - ответил старик. - Смотрите, вон белка пробе-
жала по траве. Может, вы ее поймаете раньше, чем она добежит до дерева?
Дети бросились со всех ног и, так как дерево оказалось невысоким, на-
чали карабкаться на него вслед за белкой. Между тем Джон Кастелл, ибо
это был он, вышел через ворота парка и направился к маленькому домику у
дороги. У дома на скамье сидел полный мужчина. Очевидно, он поджидал
гостя, потому что указал ему на место рядом с собой и, когда Кастелл
сел, спросил:
- Почему вы не пришли вчера, хозяин?
- Из-за ревматизма, друг мой, - ответил Кастелл. - Я получил его в
подвалах этой проклятой инквизиции в Севилье. Они были очень сырые и хо-
лодные, эти подвалы, - задумчиво добавил он.
- Многим они казались довольно жаркими, - проворчал Смит, - к тому же
пребывание в них обычно оканчивалось большим костром. Странно, что мы
никогда больше ничего не слышали об этом деле. Я думаю, все это потому,
что королева Изабелла хорошо относилась к нашей Маргарет и не хотела
поднимать этого вопроса перед Англией и мутить воду.
- Может быть, - заметил Кастелл. - А вода ведь была мутная.
- Мутная? Как на отмели Темзы при отливе. Умная женщина эта Изабелла.
Никто другой не додумался бы так выставить человека на посмешище, как
она поступила с Морелла, когда отдала его жизнь Бетти и обещала от его
имени, что он признает ее своей женой. После этого он уже не представлял
никакой опасности в смысле заговоров против короны. Да, он должен был
сделаться посмешищем всей страны, а таким людям никогда ничего не удает-
ся. Вы помните испанскую пословицу: "Королевский меч рубит, костры, заж-
женные попами, сжигают, но уличные песенки убивают быстрее". Хотелось бы
мне знать, что случилось с ними со всеми. А вам, хозяин? Не говоря, ко-
нечно, о Бернальдесе - он ведь уже много лет в Париже и, говорят, живет
там неплохо.
- Да, - улыбнулся Кастелл, - конечно, хотелось бы узнать, если только
для этого не потребовалось бы ехать в Испанию.
В этот момент прибежали дети, ворвавшись одновременно в калитку.
- Не помните мою клумбу, маленькие разбойники! - закричал капитан
Смит, замахнувшись на них тростью, в то время как они спрятались за его
спину и стали корчить гримасы.
- Где белка, Питер? - спросил Кастелл.
- Мы согнали ее с дерева, дедушка, и окружили на берегу ручья, и
там...
- Что - там? Поймали вы ее?
- Нет, дедушка. Когда нам казалось, что мы уже поймали ее, она прыг-
нула в воду и уплыла.
- Некоторые люди в трудном положении поступали так же, - смеясь, за-
метил Кастелл, припоминая одну речную набережную.
- Это было нечестно! - с негодованием закричал мальчик. - Белки не
должны плавать, и, если я поймаю ее, я посажу ее в клетку.
- Я думаю, что эта белка останется в лесу до конца своей жизни.
- Дедушка! Дедушка! - закричала младшая девочка, просунув голову в
калитку. - Много народу едет сюда на лошадях. Такие красивые! Иди сюда,
посмотри!
Эта новость возбудила любопытство старых джентльменов, поскольку не
так много людей приезжало в Дедхэм. Во всяком случае, они оба поднялись,
правда с некоторым трудом, и направились к калитке. Да, ребенок был
прав: в двухстах ярдах от них двигалась внушительная кавалькада. Впереди
на великолепном коне ехала высокая, красивая дама, одетая в черный шелк,
лицо ее было прикрыто черной вуалью. Рядом с ней ехала другая дама, за-
кутанная так, будто здешний климат был для нее слишком холодным. Между
ними на пони ехал маленький красивый мальчик. Слуги и служанки, человек
шесть или восемь, огромная повозка, нагруженная багажом, которую тянули
четыре крупные фламандские лошади, замыкали эту процессию.
- Кто же это? - воскликнул, вглядываясь, Кастелл.
Капитан Смит тоже посмотрел и втянул носом воздух, как он часто делал
на палубе в туманное утро.
- По-моему, пахнет испанцами, - заявил он, - а я не люблю этого запа-
ха. Посмотрите на их такелаж. Скажите, хозяин: кого вам напоминает это
трехмачтовое судно со всеми его парусами?
Кастелл с сомнением покачал головой.
- Я припоминаю, - продолжал Смит, - высокую девушку, разукрашенную,
как майское дерево, которая бежала по белому песку во время поединка в
Севилье... Да, я забыл, что вас там не было.
До них донесся громкий, звонкий голос, приказавший по-испански ко-
му-то пойти к дому и узнать, где здесь ворота. Тут Кастелл сразу узнал
всадницу.
- Это Бетти! - воскликнул он. - Клянусь бородой Авраама, это Бетти!
- Я тоже так думаю, только не упоминайте Авраама, хозяин. Он очень
опасный человек, этот Авраам, в христианских странах. Говорите - "кля-
нусь ключами святого Петра" или "болезнями святого Павла".
- Дитя, - обратился Кастелл к одной из своих внучек, - беги в дом и
скажи папе и маме, что приехала Бетти и привезла с собой половину Испа-
нии. Ну, быстро! И запомни имя: Бетти.
Удивленная девочка побежала, а Кастелл и Смит пошли навстречу путни-
кам.
- Не можем ли мы быть полезны вам, сеньора? - спросил Кастелл по-ис-
пански.
- Маркиза Морелла, если вам угодно... - начала она тоже по-испански,
затем неожиданно продолжала по-английски: - Боже мой! Да ведь это мой
старый хозяин, Джон Кастелл, с белой бородой вместо черной!
- Она стала белой после того, как меня побрил святой цирюльник в свя-
тейшей инквизиции, - сказал Кастелл. - Ну, слезай же с этого коня, Бет-
ти, дорогая... прошу прощения - благороднейшая и высокорожденная маркиза
Морелла, - и поцелуй меня.
- Хоть двадцать раз, если пожелаете! - воскликнула Бетти, с такой
стремительностью падая с высоты в его объятия, что, если бы не мощная
поддержка Смита, они оба свалились бы на траву.
- Чьи это дети? - спросила Бетти, расцеловав Кастелла и пожав руку
Смиту. - Впрочем, нечего спрашивать: у них глаза моей кузины и длинные
носы, как у Питера. Как они? - озабоченно добавила она.
- Ты сама увидишь через одну - две минуты.
Пошли своих людей и багаж к дому, хотя я не знаю, где они там все
разместятся, и пойдем с нами.
Бетти помедлила, так как она рассчитывала произвести эффект своим
триумфальным въездом в полном параде. Но в эту минуту появились Маргарет
и Питер - Маргарет с ребенком на руках, и Питер, выглядевший так же, как
и всегда, худощавый, с длинными руками и ногами, суровый на вид, но с
добрыми глазами. Вслед за ним появились слуги и маленькая Маргарет.
Поднялось настоящее столпотворение, прерываемое объятиями, но в конце
концов свита была отправлена в дом, и багаж был разгружен. За ними ушли
дети вместе с маленьким мальчиком испанского типа, с которым они уже ус-
пели подружиться; остались Бетти и ее закутанная спутница. Эту даму Пи-
тер некоторое время рассматривал, словно знакомую.
По-видимому, она заметила его интерес, потому что, как бы случайно,
откинула один из платков, закрывавших ее лицо, показав один нежный и
блестящий глаз и кусочек щеки оливкового цвета. Тут Питер сразу же узнал
ее.
- Как вы поживаете, Инесса? - сказал он, протягивая ей с улыбкой ру-
ку, ибо он действительно был рад видеть ее.
- Так, как может чувствовать себя бедный путник в чужой и очень сырой
стране, дон Питер, - ответила она томным голосом. - Но меня утешает, что
я вижу перед собой старого друга, которого последний раз я видела в лав-
ке одного булочника. Вы помните?
- Помню! - воскликнул Питер. - Это не такая вещь, которую можно за-
быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40