– Я… я слышала чей-то голос, – прошептала она срывающимся голосом, – кто это был?
– Мой друг. – Голос Дика звучал спокойно. – Он ветеран войны в Корее, домой вернулся без ноги, во время операции из него вынули столько шрапнели, что хоть открывай склад металлолома. Он работает в одном из секретных правительственных агентств.
Бет кивнула, хотя страх все еще не покидал ее.
– Как ты с ним познакомился? – Она пыталась говорить обычным тоном, но Дик уловил в ее голосе тревогу и подозрительность.
– Он брат Энн, моей покойной жены. Я знаком с ним давно. – Он улыбнулся при мысли о Крисе. – Это хороший парень, Бет. Может, ему и не удастся помочь нам, но верить ему можно.
– Ты рассказал ему… все?
– Все, о чем ты мне поведала. Как ты себя чувствуешь?
– Я бы приняла ванну, – сказала Бет, с недовольным видом разглядывая себя в висевшем на стене зеркале. Длинные, ниспадавшие до самой талии волосы – когда-то ее гордость – теперь были безжизненны и блеклы. Рубашка, которую ей дал Дик, помялась и выглядела несвежей.
– Крис привез тебе кое-какие вещи. – Дик взял сумку, лежавшую на стуле. – Посмотрим, что там есть. – Он расстегнул молнию. – Так, у нас есть джинсы, кофточки…
Он вытащил две пары аккуратно сложенных джинсов, на них еще сохранялись ярлычки, затем клетчатую, белую с голубым блузку и еще одну белого цвета, затем два плотных свитера, белый и голубой. Бет с недоверием наблюдала за Диком.
– Носки, теннисные туфли. – Ворох одежды увеличивался на глазах. – И… м-м-м… некоторые другие вещи.
Бет разглядывала бледно-голубой лифчик и несколько кружевных трусиков.
– А это что? – Он держал за тоненькие бретельки что-то прозрачное и кружевное, лицо его было растерянным. – Наверное, ночная рубашка…
Бет молча кивнула, чувствуя, что вот-вот расхохочется. Но она боялась, что если начнет смеяться, то уже не сможет остановиться – так напряжены были ее нервы.
Дик выпустил из рук ночную рубашку, словно она обжигала ему пальцы, затем, снова пошарив в сумке, вытащил роскошный бледно-голубой пеньюар. Он откинул его со странным восклицанием, смысл которого для Бет остался непонятен, и подозрительно заглянул в сумку, как будто боясь того, что там еще может оказаться.
Так оно и есть! Дик громко выругался, вытащив из сумки пачку небольших пакетов, и поспешно сунул их в карман рубашки, не глядя на Бет. 'Она с любопытством посмотрела на него:
– Что это, Дик?
– Вудсток всегда оставляет последнее слово за собой, – сказал он немного раздраженно.
– Что это значит?
– Мужская глупость.
– Что?
Но вместо ответа он поднял пластиковый пакет с различными туалетными принадлежностями.
Бет с любопытством заглянула в него и прошептала:
– Боже мой, шампунь, зубная паста…
Дик посмотрел на нее, в уголках губ задрожала улыбка.
– Старина Крис, похоже, отлично знает, что нужно женщине, чтобы провести уик-энд вдали от дома.
Глаза Бет наполнились слезами. Она так давно не чувствовала даже самых элементарных проявлений заботы и внимания по отношению к себе!
– Эй, ты в порядке? – мягко спросил ее Дик.
Она отвернулась от него, пряча залитое слезами лицо, но его руки ласково обняли ее, притянули к себе, и она услышала его тихий, успокаивающий голос:
– Бет, ну что с тобой?
– Все в порядке, – солгала она, не поднимая головы. – Я… я… в порядке.
– Да, и я король Англии, – пробормотал он.
В следующее мгновение ее ноги подкосились, и Дик едва успел подхватить ее, – Бет потеряла сознание.
Это повторялось с ней и в течение следующего дня. На третий день Бет стало немного лучше. Она проспала большую часть дня, и в те короткие мгновения, когда просыпалась, казалась спокойной. Дик наконец решил, что дело пошло на поправку. И поклялся, что Молл заплатит за все те мучения, которые пришлось испытать Бет.
Было уже совсем темно, когда она проснулась. Рядом с ней лежал Дик, глаза его были закрыты, дыхание – ровное. Прядь волос упала на его лоб, и Бет невольно потянулась, чтобы убрать ее, но ее правая рука оказалась привязанной: тонкий шелковый шнур тянулся от ее руки к руке Дика. Спросонья женщина ничего не могла понять, но, когда слабо потянула за шнур, Дик моментально проснулся. Он понял ее удивление.
– Я не выдержал бы еще одной бессонной ночи, – спокойно сказал он. – Но ты все еще находилась… в сильном возбуждении. Это был единственный способ удержать тебя от непродуманных поступков.
– Я была не в себе? – Она села и с отчаянием посмотрела на него, пытаясь пригладить волосы. – Когда же это кончится?
– Теперь уже не все так плохо, – постарался он успокоить ее и развязал шнур. – С тобой все будет в порядке, Бет.
– Который час?
Он взглянул на часы:
– Почти полночь.
– Полночь? – Она судорожно пыталась сосредоточиться на событиях последних дней. Но мысли ее путались, в голове мелькали какие-то обрывочные воспоминания. – Ты говорил о побеге. Я снова пыталась убежать?
Он слегка улыбнулся:
– Несколько раз. Думала, что ты снова в Форест Хиллз, называла меня Джоном и каждый раз, когда я приближался к тебе, пыталась ударить.
– Джон. Он работал в дневную смену. Когда был свободен, то приходил ко мне в комнату и… трогал меня. Мои руки были связаны, и я не могла сопротивляться, иначе выцарапала бы ему глаза. – Она откинула волосы со лба. – Когда я докажу виновность Шеридана, я приеду в Форест Хиллз с бригадой полицейских, юристов и следователей и выведу на чистую воду администрацию клиники. Я была не единственной пациенткой, которой Джон уделял особое внимание. А чего стоил Севолк!..
Она вздрогнула от воспоминаний, пальцы ее были так стиснуты, что побелели.
Глаза Дика гневно сверкнули.
– Я бы сам с удовольствием принял участие в этом. У нас с твоим другом Севолком есть о чем поговорить.
– Ты имеешь в виду встречу с ним в кафе? – Бет с любопытством посмотрела на него. – Я не очень хорошо помню ту ночь. Что произошло тогда между тобой и Севолком?
Дик молчал. Взгляды их встретились, в его глазах было что-то, что пронзило Бет.
Она вдруг почувствовала, что он собирается протянуть руки, обнять и поцеловать ее.
Если он коснется ее… О Боже, если он коснется ее, то все будет кончено. И даже зная это, Дик не мог удержать своих рук. Он осторожно откинул прядь волос с ее щеки, дотронулся кончиками пальцев до теплой бархатистой кожи… В ее глазах он прочитал, что она, так же как и он, ощущает внезапно возникшее между ними влечение, эту извечную тягу между мужчиной и женщиной. И эта комната, и эта неубранная кровать таили в себе неожиданные возможности.
Может, лунный свет в ее волосах или сознание того, что только старая рубашка скрывает от его глаз ее обнаженное тело, память о котором мучает его до сих пор, вызвали в нем жгучее желание. Он хотел ее. Очень сильно. Прямо сейчас.
Беззвучно выругавшись, Дик сел и спустил ноги с кровати, стиснул зубы, повернувшись спиной к Бет. Он был так возбужден, что ему было трудно дышать, кровь стучала у него в висках.
– Я хочу принять душ, – внезапно раздался голос Бет.
Дик заглянул в коробку с продуктами, которую привез Вудсток, но не обнаружил ничего, что ему хотелось бы съесть. Он приготовил себе кофе, с чашкой в руке вышел на широкую веранду и, прислонившись к перилам, стал глядеть в ночь, пытаясь собраться с мыслями.
Позднее он обнаружил, что не слышит больше шума льющейся воды. Оглянувшись, он увидел в окне маленькой кухоньки Бет. Она стояла у плиты и ждала, когда вскипит вода в чайнике. Брови ее были сдвинуты, лицо задумчиво.
Через несколько минут она вышла на веранду, и, хотя Дик ждал этого, все внутри него напряглось, когда он услышал звук открываемой двери. Бет стояла рядом с ним, достаточно близко, чтобы заставить его сердце учащенно забиться.
Она отпила из маленькой чашки кофе, затем глубоко вдохнула ночной воздух, закрыв на мгновение глаза.
– Как хорошо! Когда живешь в городе, то забываешь, как пахнут деревья и трава. И море. Я так давно не была на пляже, что почти забыла, как пахнет соленый воздух.
– Там есть тропинка к воде. Если хочешь, то завтра мы сможем спуститься вниз. Прогулка нам не помешает.
– Ты думаешь? – Она посмотрела на него. – Я чувствую страшную усталость, зато теперь мои мысли не путаются, как прежде, я обрела какой-то внутренний покой. Может, это означает, что худшее осталось позади?
– Вероятно. То, что ты чувствуешь усталость, – это нормально. Сейчас для тебя самое важное – сон. Я считаю, что ты избавилась от последствий лекарств, которые тебе давали в Форест Хиллз.
– И ты не думаешь, что то состояние может вернуться ко мне?
– Не думаю.
Она кивнула.
– В таком случае мы можем завтра уехать.
– Уехать? – Он удивленно посмотрел на нее, затем покачал головой. – Нет, до возвращения Вудстока мы должны оставаться здесь.
– Я должна. – Она закрыла глаза и откинула назад голову. – Я должна как можно скорее добраться до Сакраменто. Шеридан сейчас напуган и ищет то же, что и я, – доказательства своей вины. – Она открыла глаза и посмотрела на Дика. – Он уничтожит их, как только найдет, и я буду бессильна что-либо предпринять против него.
– Послушай, Бет, – торопливо проговорил он. – Ты победила свои галлюцинации, но ты еще не в такой форме, чтобы бороться с плохими парнями.
– Ты должен доставить ценный груз.
– Его уже увезли. Мой приятель доставил его на склад в Юджине.
Она долго не сводила с Дика глаз.
– Ты сделал это… ради меня?
Он пожал плечами:
– Ты не могла ехать дальше, а я не мог оставить тебя одну…
Бет задумчиво кивнула, сделала еще один глоток кофе, пересекла веранду и облокотилась на перила, всматриваясь в усеянное звездами небо.
– Не знаю, как смогу отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал. – Она оглянулась и посмотрела на него. – Немногие мужчины стали бы рисковать, защищая меня, как ты. Большинство посчитали бы меня просто наркоманкой и либо оставили меня в ближайшей больнице, либо сдали Шеридану.
– Иногда и мне этого хотелось, – сказал он с ленивой улыбкой.
Она засмеялась:
– Неужели все вы, водители грузовиков, такие неисправимые романтики?
– Что ты имеешь в виду?
– Помогаете незнакомым девицам в трудных ситуациях, спасаете погибающих, исправляете чужие ошибки. Герои!
– Отнюдь не герои. Просто люди делают то, что считают необходимым.
Она снова кивнула, губы сложились в улыбку, когда она опять устремила взгляд на ночное небо.
– И если ты действительно хочешь отблагодарить меня, – спокойно произнес Дик, – то постарайся остаться в живых. Я достаточно потрудился, чтобы ты осталась живой, поэтому постарайся избежать лап Шеридана и победить его. Это будет самой лучшей благодарностью.
– Ты первый человек, который говорит мне такие слова, который относится ко мне с доверием, который заботится обо мне, – прошептала она срывающимся голосом. – Бывали минуты, когда я задумывалась в отчаянии, а стоит ли жить дальше?
– Но ты не позволила этим мыслям завладеть тобой! – Он с любопытством посмотрел на нее.
– Одно мне не дает покоя. – Она долго смотрела на звезды, затем тяжело вздохнула. – Я продолжаю думать о том, что если бы сделала еще одну попытку убедить мать послушать меня, то она была бы сейчас жива. Если бы я осталась в Калифорнии, а не сбежала бы в Италию! – Страдальческая улыбка появилась на ее лице. – Ты представляешь, что значит предать кого-либо? Чувствовать себя виновным в чьей-либо смерти, знать, что, если бы ты не бросил человека в беде, все могло быть иначе?
– Да, – хрипло сказал Дик.
Сейчас он видел ее тонкий, точеный профиль, глаза, в которых застыла холодная ярость.
– На похоронах матери я поклялась отомстить Шеридану.
– Ты сказала, что Шеридан получил контроль над ее деньгами. Зачем же было убивать ее, если он уже и так имел все, что ему нужно?
– Он боялся, что мать может узнать о его любовных связях и подать на развод. В этом случае он не получал ничего.
– А деньги? Как ему удалось получить над ними контроль?
– Чтобы это понять, нужно знать мою мать. Она родилась в богатой семье. Отец очень любил ее, и она выросла в полной уверенности, что рядом с ней всегда будет мужчина, который возьмет на себя заботу о ней. Ее первый муж, мой отец, обожал ее. И, когда он умер, она оказалась абсолютно беспомощной. Спустя неделю после его смерти я должна была давать ей деньги. Она не знала, где находится ее чековая книжка, в каком банке отец держал деньги, сколько их было на счету. Обслуживающий персонал в доме целый месяц не получал заработной платы. Раньше отец занимался этими проблемами, и она была в ужасе от навалившихся на нее дел. И тут появился Шеридан…
– И начал ухаживать за твоей матерью?
Бет угрюмо кивнула.
– Я говорила маме, что ему нужны только ее деньги. – Она горько рассмеялась и посмотрела на Дика. – Мне не хватало духу признаться ей, что за два года до этого он пытался ухаживать за мной. Когда же увидел, что у него нет никаких шансов, то сразу же отступил. Но я постоянно думаю о несчастном случае с моим отцом…
Дик насторожился.
– Несчастный случай? Твой отец погиб в результате несчастного случая?
– Он и его бухгалтер находились на яхте, обсуждая детали какого-то дела, когда произошел взрыв. Оба они погибли. Никто в точности не знает, в результате чего произошел взрыв, яхту разнесло в щепки. Официальная версия – утечка топлива.
– Но ты сказала, что постоянно думаешь об этом…
– Мой отец великолепно разбирался в технике. Он сразу бы заметил любую неполадку. Кроме того, на яхтах такого типа есть дюжина предохранительных устройств.
– Ты думаешь, что Шеридан имеет отношение к гибели твоего отца?
– Я не могу отделаться от мысли, что когда он понял безуспешность своих попыток в отношении меня, то решил попробовать подобраться к моей матери. Ему нужны были деньги Сойера и Иварсона, и на ком из нас жениться – ему было все равно.
Дик тихо присвистнул, обдумывая ее слова. Ему все меньше и меньше нравилась эта история. Лицо Бет было бледно, но она продолжала:
– После похорон Шеридан набросился на мать, как кот на сливки. Он может очаровать кого угодно, если захочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17