Это разве к лучшему? К лучшему для кого? Для нее это было как нож в сердце. Для него?.. Всем нужна любовь, разве нет?
Девушка крепко сжала зубы. Нет. Это еще не конец. Она рванулась с места и побежала в дом, чтобы согреться. Ведь она решила завоевать его любовь. Ну что ж, если для этого надо вывести его из равновесия, пускай пеняет на себя! Надо действовать быстро, пока не пришли бумаги о бракоразводном процессе.
Он еще не знает, что его ждет, этот несчастный. Этот охотник за приключениями получит такие приключения, какие ему и во сне не снились.
Кен придерживал край широкой доски, пока Спенс вбивал длинный гвоздь. Они чинили забор.
– Что сказал Карл Кеннеди о твоем рапорте?
Кен пожал плечами и прижал другой конец доски к слеге.
– Сделал выговор за то, что я не использовал пуленепробиваемый жилет. Посоветовал не высовываться, пока не заживет плечо. А когда закончил нравоучения, отправил меня на рентген.
– И?..
– Кажется, с плечом будет все нормально. Врач предложила мне терапию для лучшего заживления раны. Но я ответил, что не нуждаюсь в ней.
– Так, так, – пробормотал Спенс, осматривая забор. – Будем считать, что работа закончена.
Кен вздохнул с облегчением. Он целый день работал на ранчо, и это не прошло даром: все тело ныло, а мышцы гудели. Он совсем выдохся. Это его очень огорчало. Врач рекомендовал ему упражнения для укрепления руки, и он должен был их делать четыре раза в день. Вот только какие уж тут упражнения – до дома бы доковылять и спать завалиться…
До него донесся женский смех. Кен полез в карман за сигаретами. Мгновение спустя благодатный дым начал вливаться в легкие.
– Я подумал, что тебе дали отставку. – Спенс облокотился на забор.
Кен пожал плечами и сделал вторую затяжку.
– Ничего, Гвен поможет, – убежденно добавил Спенс.
Они посмотрели в сторону дома, где Гвен и Джози пытались прибить скворечник к почтовому ящику. Сдвинув шляпу на затылок, Спенс покачал головой.
– Эта женщина никогда меня не слушает. Ты посмотри, как она бегает! Словно в первые месяцы замужества. А она уже на восьмом месяце. Эта ее новая беременность совсем не похожа на предыдущие.
Кен, сам не замечая того, рассматривал золотистые волосы Джози. Потом заставил себя перевести взгляд на Гвен.
– Может быть, на этот раз будет парень? Спенс постучал по забору.
– Думаю, Гвен надеется на это. А я буду только рад, когда все закончится. И что на меня нашло, когда предложил родить третьего?
По другую сторону дороги четыре особы женского пола подняли гам вокруг обычного скворечника. Мужчины молча курили, наблюдая за сценой.
Спенс первым нарушил молчание:
– Она мне кое-кого напоминает.
– Кто, Гвен?
– Нет, Джози.
– Не говори, что она похожа на мать.
– Нет, она похожа на Мэгги.
Кен сделал слишком глубокую затяжку и закашлялся.
– Но Мэгги была брюнеткой.
– Я не о внешности. Ее смех. Помнишь? Так же смеялась Мэгги.
Кен не ответил. Он уже давно не вспоминал о Мэг, но не забыл ее. Разве может мужчина забыть свою первую любовь?
Почувствовав, что смутил брата, Спенс попрощался и пошел к жене и детям. Кен все еще томился воспоминаниями о Мэг, когда внезапно встретился взглядом с глазами Джози. Она стояла недалеко от него. Он снова закурил.
С самого утра они не обмолвились и словом. Она подошла решительной походкой, с расправленными плечами и гордо поднятой головой, как женщина, решившая выяснить отношения. И Кен знал, какие отношения она будет выяснять.
* * *
Джози не видела глаз Кена из-за широких полей шляпы, но знала, что он смотрит на нее. Его спокойная поза была обманчивой. Он примостился на заборе, сложив руки на груди, согнув колени и уперев ступни в нижнюю доску.
Он ее явно игнорировал. Избегал встречи с ней целый день. Было понятно, что делает он это намеренно. И ждет, что она отплатит ему за утреннее сообщение о бумагах. Однако у нее были свои планы.
– Привет, – бросила она.
Едва не улыбнувшись при виде удивленного Кена, она прислонилась к забору. Сложив руки на груди, с наслаждением вдохнула чистый апрельский воздух.
– Как называется вон та горная гряда? Кен не ответил. Девушка сказала:
– Если не скажешь, буду угадывать сама. Покачав головой, он сказал:
– На востоке видна гора Медвежья Лапа.
На юге – Маленькая гора. А на севере протекает Молочная река. Отсюда не видно.
Джози смотрела вдаль.
– А на западе?
– Что ты делаешь, Джози?
Наконец девушка посмотрела на него. Его взгляд горел огнем.
– Болтаю. Я всегда болтаю, ты же знаешь.
Отец говорит, что это проклятие, а я думаю, редкий дар. Совершенно необходимый в некоторых ситуациях… Я думала…
Да, по-видимому, он ожидал от нее чего-то ужасного, судя по его сжатым зубам и напряженной позе. Точно-точно. Об этом говорил весь его вид.
– Ты думала, – передразнил он. В его голосе слышалась холодная ирония.
Девушка пробормотала «да», а потом сказала более четко:
– О многом, в том числе и о нас.
– О нас? – Было слышно, как скрипнула доска под его ногами.
– А особенно, – сказала она, глядя вдаль, – о наших отношениях и о том, что ты сказал утром о разводе.
– Джози… – начал он.
– И я решила не стоять на твоем пути, – закончила девушка.
Кен чуть с забора не свалился.
– Ты… что?..
Она печально кивнула.
– Это все я виновата. Отец и ребята заставили тебя жениться, несмотря на то, что ты не… мы не…
Кен пытался успокоиться, но его сердце забилось чаще.
– В любом случае, – продолжала она, – хочу перед тобой извиниться. Я пошла на это только потому, что люблю тебя, и хотела, чтобы ты был моим первым мужчиной.
Он долго смотрел на ее губы. Внезапно он поймал себя на мысли, что ему хочется поцеловать эти мягкие губы, слиться с ней долгим жарким поцелуем и целовать еще, еще и еще.
– Я до сих пор хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной. Только вовсе не собираюсь заставлять тебя делать что-то против воли. Ах да, и еще. Человек, раненный в плечо, имеет полное право спать в своей кровати. Я только перенесу вещи в соседнюю комнату. Если передумаешь, то знай, ты можешь прийти ко мне в любое время.
Джози коснулась ладонью его щеки, провела пальцами по линии губ, остановилась на ямочке подбородка. Кен не шелохнулся. Он молча смотрел на нее.
– Послушай, – прошептала она, печально улыбнувшись. – Кажется, мне больше нечего сказать. Да, иногда случаются и такие чудеса. Пойду. Спокойной ночи, Кен. Приятных сновидений.
Кен, открыв рот, смотрел ей вслед, а сердце его билось все так же сильно. Он не знал, как долго сидел на заборе, со сжатыми кулаками. Ноги затекли, спина болела. Лучше бы Джози закатила скандал, только бы не эта ее печальная улыбка.
Джози дошла до кухни, и ее колени начали мелко дрожать. Она вцепилась руками в спинку кресла и попыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться. Все произошло совсем не так, как хотелось. Она выучила слова и отрепетировала речь первоклассно. Но вот когда открыла рот, все дело погубили эмоции. Она вовсе не собиралась приносить ему извинения за то, что вынудила его жениться.
И все же ей удалось вывести его из равновесия. Приняв душ, Джози открыла окно, надела ночную рубашку. Она не знала, где сейчас Кен. Домой он не заходил. Да и на заборе уже никто не сидел, уставившись на горы, – Джози было отлично видно из окна. Она чувствовала себя несчастной, как никогда. Побродив немного по комнате в ожидании Кена, она легла спать.
Несколько минут спустя скрипнула входная дверь, и Джози услышала тяжелые шаги на кухне. Он прошел через гостиную и остановился у двери. Девушка лежала не шелохнувшись, надеясь и молясь про себя, чтобы он повернул ручку и зашел. Он стоял там, кажется, вечность, а потом она услышала удаляющиеся шаги. Разочарованная, она повернулась на другой бок и закрыла глаза.
Последние две недели Джози только и делала, что мечтала о Кене. В ее мечтах он бредил ею по ночам и врывался в ее комнату, охваченный жгучим желанием.
Мысли начали путаться, сон вступал в свои права. Ей показалось, что скрипнула дверь и кто-то сел на кровать. Хм. Она снова мечтала, уже во сне. Ей снился Кен, он сидел на краю кровати, склонившись над ней. За окном темнело серое небо, яркая луна заглядывала в комнату. Потом – тяжелое дыхание Кена, легкий стон удовольствия… Джози хотела открыть глаза, но не могла.
И вдруг она ощутила теплые руки, с дрожью ласкающие ее тело. Они скользили по ее плечам, вниз по талии, пробираясь все ниже. Правая рука казалась намного сильнее. Ведь это был сон, а во сне он всегда представал перед ней сильным, как Геркулес, и романтичным, как Ромео. Джози не хотела просыпаться.
Губы исследовали ее шею, подбородок, мочки ушей.
– Ты подарок, которого я не ожидал. Как замечательно вернуться домой, – прошептал голос, показавшийся одновременно и знакомым, и незнакомым. Дыхание было влажным и горячим, усы щекотали кожу…
Глаза Джози открылись сами собой. Она застыла.
Усы?! У Кена же нет усов.
Сна как не бывало. О Господи! В ее кровати на самом деле кто-то лежал. И вовсе не Кен. Она спрыгнула на пол, из ее груди вырвался душераздирающий крик.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В холле раздались тяжелые шаги. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Кен с пистолетом в руке. Черная тень легла на пол, свет залил комнату. Джози хотела подбежать к нему, спрятаться за его спиной, но не могла и двинуться с места.
Она повернулась и взглянула на другого мужчину. Зажмурив глаза от яркого света, он поднял руки вверх.
– Ради Бога, Кен, не стреляй, это же я.
– Трейс!
Трейс? Джози не знала, что и думать.
– Что ты здесь делаешь?
– Как – что? Я живу здесь, – сквозь зубы процедил Трейс, опустив руки. – По крайней мере, раньше я здесь жил. Кстати, раз уж ты решил меня застрелить, можешь закончить свое дело прямо сейчас. Кто эта девушка?
Две пары глаз уставились на Джози. Кен смотрел строго и угрожающе. Только тут до нее дошло, что она раздета. Трейс был тоже без одежды, что она не сразу заметила.
Джози переводила взгляд с одного на другого. С усами или без усов, они были, безусловно, похожи. Их сходство бросалось в глаза. Облизнув губы, она чуть не засмеялась, заметив выражение лица младшего брата Кена.
– Так ты Трейс? – спросила она, стараясь не смотреть на его стройную фигуру.
Подмигнув, как не сделал бы ни один порядочный мужчина, он сказал:
– А не поздновато ли знакомиться? Джози тщетно пыталась сдержать улыбку.
– Да, полагаю, немного поздно. Меня зовут Джозефина Слейтер. Для друзей просто Джози. И я ваша невестка.
– Моя… – поперхнулся Трейс и взглянул на Кена. Его удивление сменилось любопытством, когда он заметил раненое плечо брата. – А с тобой что случилось?
Кен пожал плечами.
– Бандитская пуля.
– Ничего себе. Получить пулю и в придачу жену. Вот счастливец! А я-то ни сном, ни духом. Говорила мне Гвен, приезжай почаще. Теперь понимаю. И вы будете здесь жить?
– Посмотрим, – буркнул Кен.
Казалось, Трейс отнесся к происходящему с юмором. Он не чувствовал себя неудобно, но под тяжелым взглядом брата быстро вскочил, надел джинсы, обулся и, схватив одной рукой рубашку, а другой походную сумку, сказал:
– Кажется, мне лучше перебраться к Спенсу.
– Вот-вот, – бросил Кен, когда Трейс направился к выходу.
– Приятно было познакомиться, – проговорила ему вслед Джози.
Трейс улыбнулся.
– А уж мне-то как было приятно!..
Джози весело рассмеялась. Кену это вовсе не показалось смешным. Когда дверь за Трейсом закрылась, он посмотрел на девушку так, словно это она была виновата во всем.
– Что, черт побери, он имел в виду?
Джози прекрасно понимала, что он на взводе, и, тем не менее, не испугалась. Откинув волосы со лба и поправив ночную рубашку, она высоко подняла голову:
– Ничего особенного, успокойся. Он весь в тебя.
Кен вздохнул с облегчением и отложил пистолет.
Джози приблизилась к нему. Кажется, рядом с ним будет в безопасности не только ее добродетель, но и она сама. Девушка слегка коснулась его плеча.
– Кажется, утром здесь будет синяк.
Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. По телу пробежала теплая волна.
– Да, – протянула она, не зная, что можно еще сказать, – ну и ночка!
Кен судорожно вздохнул. Воздух был напоен ароматом сосен и весенних первоцветов. Внезапно ему на память пришло неясное воспоминание о горной хижине, когда он не смог осуществить желаемое. Джози смотрела на него долгим просящим взглядом, ее зрачки мерцали в темноте. С ним явно происходило что-то необычное. Слегка тряхнув головой, он произнес:
– Ну и голосок у тебя!
– Я должна поблагодарить тебя за то, что ты бросился меня спасать.
Ее губы коснулись его так нежно и сладко, что ему впору было застонать от любви.
В нем проснулись прежде дремавшие чувства, о которых он почти забыл.
Мгновение спустя она уже выпроваживала его из комнаты. Закрыв перед ним дверь, она оставила маленькую щелку, чтобы видеть его, и сказала:
– Мы ведь собрались разводиться. Скажи мне только вот что, Кен. Ты носил когда-нибудь усы?
Он подозрительно прищурился.
– Что вы делали тут вдвоем?
Джози еще немного прикрыла дверь. Злорадно улыбаясь, она томно прошептала:
– Я позволила ему немного больше, чем следовало. Но он ведь твой брат. Не беспокойся, Кен, я делала только то, что и с тобой.
И захлопнула дверь прямо перед его носом.
Кен направился в комнату, все еще чувствуя на губах ее поцелуй. Что, черт побери, она имела в виду? Она целовала Трейса или нет? Прикасался он к ней?
Кен слишком хорошо знал, своего младшего брата: он был настоящим донжуаном. О, наверняка обнаружив в своей постели незнакомку, он прикасался к ней и делал все, что она позволяла. А она позволяла Трейсу делать все, что и ему. Там, в горной хижине, она готова была на многое, да и здесь…
Войдя к себе в комнату, Кен сунул пистолет в кобуру и сделал резкое движение, тут же напомнившее ему о ране. Он проклинал свое незажившее плечо, проклинал прерванный сон, проклинал нарастающее и непроходящее желание. Он зашел на кухню приготовить себе сандвич и выругался, уронив нож. Взял мяч и хотел поупражнять правую руку, но в раздражении отбросил его прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16