Поэтому,
если ты не очень занят, то я жду тебя через полчасика.
- Через час, - сообщил он. - Я еще не кончил вечернюю трапезу.
Через полтора часа он действительно до меня добрался, и я начал речь.
- Итак, Славик, я влип в историю. В ней замешаны две красивые
женщины, таинственное похищение, тайны высокого начальства и далекая
звезда Альциона.
Славик слушал, восседая в моем кресле, а я воодушевленно рассказывал,
дефилируя перед ним, а потом подвел итог:
- Короче, Славик, меня гложет любопытство узнать, что это такое,
программа "Альциона", и почему ею интересуется златокудрая Олни?
Несколько секунд Славик глядел на меня с бессмысленным выражением
лица, затем поинтересовался:
- У тебя есть сигареты? Я забыл свои.
Затянувшись моим "Dunhill-ом" он мыслил еще несколько секунд, и
наконец произнес:
- И все-таки, Виктор, у тебя воспаленное воображение. Ну вот, скажи,
если твоя Марина могла случайно наткнуться на вышеупомянутую "Альциону",
то почему не могла эта Ольга, или как ее там? А раз так, то почему она не
могла проявить естественное человеческое любопытство и поинтересоваться на
сей предмет у случайно встреченного инспектора Комитета по Колонизации?
- Так то оно так, но...
- Никаких "но". Ну, хочешь ты узнать, откуда она знает, так возьми и
съезди к ней.
- Я так и сделаю, - ухмыльнулся я. Мою собственную запрятанную мысль
высказал другой, и теперь я имел моральное оправдание этой поездке и
собственной нетвердости.
- Только не сейчас, разумеется, - наставническим тоном смирил мой
порыв Славик. - Уже почти двенадцать, она выставит тебя за дверь и будет
права. Потерпи до завтра, тем более, что завтра - суббота.

Я долго не мог заснуть в этот день. В голове прокручивались
распаленные любопытством немыслимые фантазии относительно того, как завтра
меня встретит Олни, составлялись невероятные и полуфантастические гипотезы
на счет моей очаровательной незнакомки, и я не мог дождаться завтрашнего
дня. В конце концов я незаметно провалился в сон, а когда проснулся, то
долгожданное завтра уже наступило.
Собираясь, я вспомнил один из пришедших ночью в голову прожектов и
приготовил Олни маленький сюрприз, лишающий ее удовольствия читать мои
мысли. Сеточка из тончайшей медной проволоки с микрогенератором шумов,
одетая на голову и замаскированная в волосах. Эта безделушка хранилась у
меня с тех пор, когда я работал исследователем и летал в компании таких
вот нахальных субъектов, которых просто распирало от глубины собственного
интеллекта и возможностей, а также желания демонстрировать их всем
окружающим. Чтобы справиться с моей простейшей защитой требовался
синкридер мощный и профессиональный, из арсенала врачей - психологов или
военных. Встретить подобную аппаратуру в простой московской квартире я не
рассчитывал.
Около полудня я припарковал свой "Эльф" на крыше мрачного дома в
Лианозове. Лифт доставил меня на этаж, и после нажатия звонка
автоматически открылась дверь. Должно быть, меня ждали. Я вошел внутрь
знакомой квартиры, оглянулся вокруг, не видя Олни, и приоткрыл дверь
комнаты.
Олни стояла, облокотившись на один из трех дисплеев.
- Я знала, что ты придешь, инспектор Лобин! - ласково произнесла она.
- Ты продержался двое суток - неплохой результат.
Я посмотрел на нее - и не смог произнести ни звука.
Олни была исключительно хороша сегодня, так, что у меня даже дыхание
перехватило. Она стояла, гордо откинув голову, и золото волос покрывало ее
плечи. Светлое платье подчеркивало ее фигуру и приоткрывало прекрасные
колени. Девушка с интересом наблюдала за моей реакцией и выражением лица,
в то время, пока я медленно выходил из потрясенного состояния.
- Подойди ко мне! - сказала Олни. Я осторожно подошел, глядя ей в
глаза, положил руки на плечи и сомкнул их на ее талии. Ее лицо оказалось
рядом. Я намеревался стиснуть ее и припасть к ее губам, но в последний
момент она вдруг со смехом вырвалась.
- Я внимательно слушаю тебя, Витя! С чем ты пришел? Что ты хочешь мне
сказать?
- Может, ты угостишь меня кофе?
- Конечно, - она хлопнула в ладоши, и в комнату въехал робот -
тумбочка. - Two cuрs of coffee, рlease! - почему-то по-английски сказала
Олни. Тумбочка уехала.
- Итак?
- Олни, у меня к тебе куча вопросов. Я искренне сожалею, что
позавчера ушел так рано. Но ты настолько заинтриговала меня своими
неясными намеками, что я не успокоюсь, пока прерванный разговор не будет
закончен.
Она села на диван, забросила ногу на ногу и с любопытством смотрела
на мое неуклюжее переминание на месте.
- Присядь для начала. Кстати, почему ты не при галстуке?
- Я как-то не подумал о нем, - смущенно пробормотал я, усаживаясь на
стул. Въехала тумбочка с уже приготовленным ароматным кофе. Я продолжил
разговор с чашкой в руке:
- Олни, зачем тебе сразу три дисплея?
- Для работы. Я занимаюсь, скажем так, свободными научными
изысканиями и значительную часть времени провожу здесь. Мне просто
невозможно обойтись без всей этой техники.
- Скажи, откуда ты слышала про ту самую "Альциону", о которой
спрашивала меня?
- "Альциону"? - она мило улыбнулась. - Разве важно то, откуда я
слышала? Положим, я не помню.
- Нет уж, Олни, ты давай вспоминай про эту звезду, а то как-то
странно получается!
- Звезда тут ни при чем - с программой "Альциона" ее объединяет лишь
название. А вот подробности я просила узнать тебя.
- Но зачем, Олни? Что это за сбор информации, которым ты занимаешься?
Скажи, ты случайно встретилась мне на трассе, или...
- Что с тобой сегодня, Витечка? Ты нервничаешь, ты стал
подозрительным, ты подозреваешь меня в чем-то плохом! Может быть, у тебя
неприятности на работе, в которых я повинна? Ты задал там вопрос, а в
ответ получил объяснение, что спрашивать не стоило?
- Допустим! Ты знаешь, у меня какой-то нюх на подобные вещи, и теперь
я чувствую, что попал в странную историю, в которой замешана и ты.
- Боюсь, что в этой странной истории замешана не только я, - медленно
проговорила Олни. - И не стал бы ты доискиваться правды если бы сам не
чувствовал - неладно что-то в Комколовском королевстве. Может быть, скоро
ты узнаешь больше - неприятности имеют свойство расходиться как круги на
воде. Но лучше быть готовым к тому, что очередная волна не оставит тебя в
стороне. И если ты думаешь также - предлагаю объединить усилия, -
доверительно произнесла Олни. Интонации ее бархатного голоса убеждали даже
больше, чем слова, а сказанное вполне отвечало моим мыслям. Но все-таки
она была почти неизвестным мне человеком, а я - обязавшимся хранить
секреты ведомства сотрудником Комкола. А кроме того, чувство противоречия
гнездилось в самой основе моего непростого характера. Я подчеркнуто
недоверчиво произнес:
- Почему я не должен сомневаться в чистоте твоих намерений? Кто ты? В
родном Комитете есть программа, про которую неизвестно мне, но ты, человек
со стороны, смогла про нее узнать.
- И некая Марина Силанова, если быть последовательным, так?
Я вздрогнул. Я только что ее вспоминал. Моя рука непроизвольно
поднялась на несколько сантиметров - возникло желание проверить, на месте
ли моя защитная сетка. Олни отследила мое движение с ироничной усмешкой на
тонких губах.
- Извините меня, Олни, я зашел на минуту и теперь мне пора, -
пролепетал я, чувствуя, что лучше ретироваться. Девушка встала с дивана,
медленно подошла ко мне. Я тоже поднялся, собираясь уйти. Она положила
руки мне на плечи, правой ладонью провела через мою шевелюру, зацепила
сетку и швырнула ее в сторону.
- Я не кусаюсь, Витя! Ведь до сих пор я не сделала тебе ничего
плохого, верно? Так что же ты боишься меня, слабую женщину?
Она смотрела мне в глаза, и я понял, что не в силах отвести взгляд. И
в бездонных, как черный космос, очах ее я скорее почувствовал, чем увидел
космический холод.
- Сядь! - ласково приказала она, проводя рукой по моей голове. Я
внутренне напрягся, пытаясь совладать со странным оцепенением, которое
вдруг охватило меня и не давало противиться ее словам, но тщетно. Олни
усадила меня на диван, откинулась на спинку и сказала:
- Зачем тратить столько усилий, Витя, играя образ человека, которым
ты не являешься, и который, полагаю, хуже, чем ты есть на самом деле?
Сними свою мнимую психологическую защиту и расскажи, наконец, что тебя
тревожит.
Несколько мгновений я собирал расплывшиеся вдруг мысли. Я чувствовал,
что находился под ментальным воздействием, приемами которого эта женщина
владела слишком хорошо. Я не мог ему противостоять. И кроме того, мне на
самом деле жутко хотелось выговориться, рассказать Олни то, что давно уже
было у меня на языке, блеснуть эрудицией перед этой таинственной
красавицей. Когда в сознании наступило подобие ясности, я начал:
- Меня тревожит то, чего я не могу понять. Сначала бюджет Комитета
урезают вдвое, и я делаю вывод, что средства пойдут на финансирование
какой-то секретной программы. В этом году колонизация резко сокращается, и
похоже на то, что это захватит еще несколько лет. А потом появляешься ты и
упоминаешь про эту "Альциону". Между прочим, мои попытки полюбопытствовать
на сей счет жестко пресекли, ты правильно догадалась. Мой шеф был бледен и
зол, и я сделал вывод, что программа действительно существует. Потом, как
тебе конечно же известно, только непонятно откуда, отбирают материал у
моей Марины. Материал, из которого можно понять, что "Альциона" -
действительность, а не фантазия, причем имеет все основания быть укрытой
флером секретности. С моей стороны это все известные факты, так что теперь
я слушаю тебя.
Вместо ответа она положила свои теплые руки мне на виски, вновь
посмотрела мне в глаза, и мир вокруг закружился, убыстряясь, меняя цвета и
краски. Я понял, что теряю контроль над сознанием...
...Когда я проснулся, то несколько секунд не мог понять, что со мной
было, и где я сейчас нахожусь. Я находился в своей кровати. Дома. Я
посмотрел на часы - был вечер. В голове немного гудело, как после попойки
с друзьями. "Разве может сновидение быть таким ярким?" - задал я себе
вопрос, вдруг вспомнив квартиру Олни. Странно. Галлюцинаций у меня никогда
не было. Но если предположить, что мой визит к Олни - реальность, то
придется объяснять то, как я попал назад, и почему не помню обратной
дороги. А это - похлеще галлюцинаций. Я машинально провел рукой по голове.
Сетки не было. Оставалась последняя надежда узнать, что же произошло,
осмотрев глайдер. Я спустился на улицу, влез в "Эльфа", пощелкал
приборами. Можно было снять показания счетчика и сравнить их с утренними,
но разве я помнил утренние? Минут десять покопавшись с машиной, я вернулся
домой ни с чем. А потом, с горя, взял и снова позвонил Славику Волкову
(снова - в предположении, что вчерашний звонок действительно был).
- Славик! - сказал я ему. - Приезжай так скоро, как сможешь! Я опять
влип в историю.
- А не проще ли всего предположить, что твои странствия действительно
тебе приснились? - задал вопрос Славик, когда приехал, и я рассказал ему о
необычном завершении необычного визита. Я отнекивался, уповал на то, что
любой психически здоровый человек всегда в состоянии отличить сон от
бодрствования. Судя по выражению лица Славика, я более убедил его не в
реальности происшедшего, а в собственном психическом нездоровье. Я
завелся, доказывая свою правоту, и наконец он изрек:
- My friend, есть радикальное решение вопроса. Сейчас мы спустимся
вниз, сядем в мой глайдер и навестим эту женщину. Еще не поздно.
Однако мы немного опоздали. До ее дома оставалось метров сто, когда я
заметил знакомую хрупкую фигурку Олни, выскочившей из дверей и садящейся в
мощный синий "Сатурн", 12-й модели.
- Что будем делать? - задал я вопрос сидевшему за штурвалом Славику.
По его лицу я видел, что моего друга уже охватил азарт, и он возомнил себя
частным сыщиком, ведущим запутанное расследование. Он ухмыльнулся и
ответил:
- Что, если мы проследим, куда полетела эта пташка?
Я пожал плечами, что означало согласие в принципе, и мой приятель
повел машину вслед за ее "Сатурном". Олни управляла глайдером красиво,
даже с некоторой лихостью, и Славику требовался весь его талант, чтобы не
отстать и в то же время не слишком афишировать преследование. Девушка вела
машину на север, в направлении космопорта Шереметьево, как я предположил.
Мы пересели старое кольцо МКАД в районе Долгопрудного, и внизу замелькала
растительность первого пояса зеленой зоны.
В этот момент откуда-то сверху и справа вдруг возникло черное брюхо
еще одного глайдера, и в тот же миг его масса обрушилась на кабину нашего.
На меня брызнул сноп стеклановых осколков. Наш глайдер просел на несколько
метров, но пилотские навыки Славика не дали ему врезаться в землю. Но в
этот момент сверху и сбоку обрушился второй удар, и мы ткнулись в грунт.
Славик успел отсечь гравиторы, чтобы нас не придавило собственной
"подушкой" силового поля, и машина, ударившись о землю, полетела далее
кувырком. Мир вокруг завертелся, и я уже прощался с жизнью...
Когда глайдер замер, я обнаружил, что жив, почти не пострадал и вишу
на ремнях вниз головой. Я неловко отстегнул ремень, упал и взвыл от боли,
набив огромную шишку. Рядом барахтался Славик.
- Вы живы, уважаемый? - проскрипел он.
- Жив. И ты - тоже, судя по - вопросу, - отреагировал я. Дверцы
оказались заклиненными, но я открыл свою ударом ноги, и мы, охая и
вздыхая, выбрались на свободу. Разбитый глайдер лежал вверх тормашками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11