Она посмотрела через дворик в сторону дома Эвена и улыбнулась.
Несколько минут спустя она была уже в коттедже в кровати. Она лежала, наслаждалась ощущением облегчения свободы, и ей отчаянно хотелось, чтобы можно было с кем-то поделиться. И тут на ум снова пришел Эвен Джеймсон, но блистательный облик его померк моментально, как только в ее мозгу возникло следующее звено логической цепочки.
Холли яростно ударила кулаком в подушку. Одно влечет за собой другое. Ведь он рано или поздно узнает о втором негативе, и как он отреагирует, когда она расскажет ему, что она понятия не имеет о том, каким будет следующий плакат, о том, что во второй раз Стью запечатлел ее в тот момент, когда она вылезала из бутафорского цветка, обнаженная и лицом к объективу. Второй плакат, если он будет напечатан, спокойно можно будет продавать хоть на оберточной бумаге, а Лемонэйд, поскольку это детская благотворительная организация не то, что не пожелает, чтобы она была общественным представителем, а просто не возьмет ее даже в штат. Кого она обманывает? Если выйдет этот самый второй плакат, то в Лемонэйд ей даже марки лизать не позволят.
Холли зарылась головой в подушку. Трудности ее далеко не кончились.
На следующее утро телефон зазвонил в шесть тридцать. Даже не проснувшись до конца, она напомнила себе, что если звонит Стью, то разговаривать она не станет.
- Привет, Холли, это я, Энни, можешь мне помочь?
Холли зевнула, и вместе с трубкой залезла с головой под подушку.
- Да что угодно, милая.
- Ловлю на слове. У меня сиделка заболела, а мы с Тони по уши увязли во всех этих рулетах и утренних кофе. Может быть, ты посмотришь сегодня за детьми?
Трехлетняя Паула и пятилетний Питер были настоящими сгустками энергии, тут одного дня хватит, чтобы места для всяких трудностей в голове не осталось.
- Очень даже мило, приводи их. Двумя часами позже Холли сидела на скамеечке в крошечном садике позади коттеджа и заплетала Пауле косу, а Питер тем временем рассказывал им обеим о том, что у него под кроватью живет динозавр.
- А он страшный? - спросила Холли.
- Нет, - пропищала Паула, - это совсем не страшный заврик.
- Правильно, - сказал Питер, - но очень противный, он ест у меня шпинат, а у папы выпивает все пиво, а когда наестся, то рыгает. Вы такого противного запаха даже не нюхали.
Пола захлопала в ладоши и стала изображать, как рыгает динозавр.
- А еще, - продолжал Питер, - вчера пришел дядя Эвен и скормил ему мои туфли, мы их теперь нигде найти не можем, поэтому мне пришлось надеть сегодня ковбойские ботинки, - и он затопал по кирпичной дорожке красивыми красными ботинками на случай, если Холли их вдруг не заметила. Холли перестала заплетать Пауле косу.
- А что, дядя Эвен приходил к вам вчера ночью?
- Да, очень поздно приходил, но я не спал, я проснулся, а он все мою маму про тебя расспрашивал.
Холли почувствовала, как у нее щеки запылали.
"Спокойно, - сказала она себе, - кому-кому, а Энни можно доверять, и если вдруг она рассказала Эвену о втором негативе и об угрозе Стью напечатать его, то она непременно сказала бы ей сегодня об этом утром, когда забрасывала детей".
***
- А хочешь знать, о чем дядя Эвен спрашивал мою маму? - потребовал Питер.
- Да, - присоединился к нему глубокий мужской голос позади, - хочешь знать, о чем я расспрашивал его маму?
У Холли по спине мурашки пробежали, но она какое-то время хранила молчание. Заплетя до конца косу Пауле, она поцеловала девочку, и не вставая, повернулась лицом к Эвену.
- Хочу ли я, спрашиваешь? - Взгляды их встретились, и оторваться от его глаз она не могла.
- Я могу сказать, - объявил Питер, - я там был, я все...
Холли оборвала честное заявление мальчика.
- А ты знаешь, Питер, что ябедничать нехорошо? Возьми-ка сестренку за руку и пойди покажи ей грядки с помидорами. Каждый может по одному сорвать.
Питер недовольно хмыкнул, но взял Паулу за руку и увел ее.
Холли продолжала рассматривать Эвена, он был свежевыбрит, волосы были только что расчесаны и даже принимая во внимание, насколько она на него была теперь сердита, все равно выглядел он замечательно. По крайней мере, смутная дрожь в основании ее живота сомнений в этом не оставляла. Как же изысканно неотразимо выглядит он сегодня утром!
Эвен с усилием оторвал взгляд от Холли.
- Помидоры... А кто там посадил помидоры?
- Твои последние жильцы. Энни утверждает, будто они только посадили помидоры и сразу уехали куда-то в Западную Виргинию организовывать какую-то коммуну.
- В самом деле, - он направился к грядкам.
Холли моментально вскочила и схватила его за руку.
- Погодите минутку, мистер Проныра, не кажется ли вам, что вы нарушаете мое право на неприкосновенность жилища?
Он смерил ее взглядом с ног до головы. Волосы у нее были стянуты в небрежный хвостик, из которого в нескольких местах уже выбились золотисто-рыжеватые пряди, лимонно-желтые складки ее летнего платья развевались на ветру. Он хотел пошутить, что нынешнее славное утро окрашено в золотистые тона, но по прямой линии ее поджатых губ понял, что лучше не стоит. Вместо этого он коснулся кончиками пальцев ее носа, который был уже покрыт толстым слоем цинковой мази.
- По-моему, ты с утра сегодня сражалась с пирожным, и пирожное победило.
- Если уж речь зашла о носе, то почему ты без конца суешь свой нос в мои дела?
- Я уже говорил, что рано или поздно я все равно докопаюсь: из-за чего "славная девочка" сидит у меня за забором. Кроме того, ведь ты практически напала на меня вчера ночью у своих дверей, а оскорблений я просто так не сношу, я пришел за извинениями.
Она погрозила ему пальцем, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
- Да ты... - начала она и нежно рассмеялась, покачав головой. - Ну что мне с тобой делать?
Эвен увлек ее за угол коттеджа, действенно оградив тем самым от взоров детей.
- Для начала, - сказал он, целуя ее в шею, - могла бы довериться мне.
Холли долгим взглядом посмотрела ему в глаза. Такого чудесного оттенка голубого она еще не видела.
- Эвен, ведь ты так многого не знаешь.
- Эй, Холли, а можно я это съем? Холли с Эвеном одновременно обернулись и увидели Питера. Он выскочил из-за угла, неся в руках помидорину таких размеров, каких Холли никогда не видела. Итак, ее спас помидор, слава тебе. Господи.
- Просто замечательная мысль, Питер, но не хочешь ли поберечь его до завтрака?
- Нет, хочу прямо сейчас. Крупно нарезанный, и еще с майонезом и с петрушкой, и еще хочу, чтобы дядя Эвен половину съел.
Холли повернула голову к Эвену.
- Ну, а как дядя Эвен? - Эвен кивнул.
- Я-то согласен, разбойник, а как же твоя сестрица?
Тут из-за спины брата появилась Паула с помидором размером с вишню.
- Смотрите, а в помидоре ребенок, - объявила она.
И тут же уронила его на голую ногу Эвена. Она тут же прикрыла ручонками рот и расплакалась. - Ой, ой, я его разбила.
Ярко-красный плод расползался по пальцам Эвена. Он пошевелил ими.
- Хм, в самом деле разбила. Ну, что ж, придется тебе сбегать сорвать еще один. А можешь показать мне грядку, на которой ты сорвала этого помидорьего ребенка?
***
Он подхватил девчушку на руки и ушел с ней по направлению к грядкам. Холли смотрела как Эвен покрывает шейку девочки десятками влажных, шумных поцелуев, и слышала, как та весело заливается смехом от радости. Какая совершенная в своей жизнерадостности картинка - высокий, широкоплечий мужчина играет с ребенком!
Глаза Холли наполнились слезами по совершенно непонятным ей самой причинам. Питер тронул Холли за ногу.
- А вас, Холли, дядя Эвен совсем не так целовал. Вам понравилось?
- Что, о, ты видел, как дядя Эвен целовал меня? Правда?
- Да, он вас вот сюда целовал, - сказал Питер, - указывая на шею Холли.
Промелькнули два часа, и Холли оказалась у дерева в затененном углу сада Эвена. Питер привязывал ее к дереву веревкой.
- Она моя заложница, сколько мне за нее денег просить, дядя Эвен?
Эвен сидел в траве неподалеку и держал на коленях Паулу.
- А сколько, по-твоему, она стоит, ковбой?
Питер задумался над этим вопросом.
- Ну, она мне очень нравится, она меня на большое шоу брала в Радио-сити на прошлое Рождество, там верблюды были, солдатики падали, она много стоит, наверное, целый миллион долларов!
- Ну, хорошо, у меня там кой-какая мелочь на тумбочке лежит. За восемьдесят центов ее отпустишь?
Не колеблясь ни секунды, Питер согласился, и Эвен отправил его за деньгами. После этого он вручил крошке Пауле пластмассовый стаканчик, и направил ее в сторону дождевальной установки, а сам встал и подошел к Холли.
- Ах, какая прелесть, ох, какой подарочек привязан у меня под яблонькой! Он погладил ее подбородок костяшками пальцев. Холли приподняла голову, но так, чтобы восхитительный контакт с его пальцами сохранился.
- Эвен, не надо ничего затевать при Пауле, потом сам же пожалеешь.
Оба они взглянули на девчушку, которая наполняла стакан, потом выливала из него воду, снова наполняла.
- Ты же слышала, что сказал ее старший брат, - сказал Эвен, - протягивая руку и снимая заколку, удерживающую хвост ее волос. - Дать ей шланг, и можно на лошадях через нее скакать, она даже не заметит. Он склонился и поцеловал ее в ухо, потом дважды и медленно - в шею. - Мне нравится, как пахнут твои волосы, - пробормотал он.
- Эвен, - шепнула Холли, - пожалуйста, не надо.
- А так - надо, - сказал он, - и нежно поцеловал ее в губы.
Она глубоко втянула в себя воздух и восхитительное ощущение растеклось по ее телу с настораживающей быстротой.
- Я.., я, думаю, что этого тоже не стоит.
- Да? А вот я думаю, что стоит. В самом деле...
Он перевел дух и поцеловал ее еще раз.
- По-моему, тебе это тоже нравится? Холли вздохнула. Как можно было думать о чем-то еще, когда он гладил ее щеки большими пальцами.
- Ты, пользуешься моей беспомощностью... - Теперь она умолкла потому, что губы его снова коснулись ее. - Ты, ты...
Он провел языком по ее нижней губе, заставив рот раскрыться. С легким стоном она поддалась. И тогда он овладел ее ртом и разумом, наполнив и то и другое неутолимым желанием. Язык его ощущал нежную сладость ее языка и лишь сковывающие ее движения веревки мешали ей целиком обнять его. Внезапно она вспомнила, что Питер в любое мгновение может вернуться.
- Эвен, нам нужно остановиться! Эвен остановился. Он убрал голову. Пролетели секунды, показавшиеся ей часами, а она все смотрела в его ослепительные глаза. На его лице медленно проступила улыбка. Сначала плавно приподнялись уголки его губ, потом веселые морщинки вокруг глаз проступили еще отчетливее, в глазах его заиграла возбужденная самоуверенность.
- Ведь надо же нам начать? Мы это оба знаем, правда, Холли?
Это было скорее утверждение, чем вопрос. И она это знала, более того, это была правда.
- Эвен...
Договорить ей не удалось. Неожиданно из-за дерева выскочил Питер и зазвонил брелок на поясе у Эвена.
- Холли, а ты знаешь, там у дяди Эвена наверху твоя фотография, та самая, которую Стюка Бука сделал, та, где ты без одежды, знаешь об этом, Холли?
Холли прокашлялась.
- Да, Питер, я это знаю. А теперь ты, раз получил свой выкуп, давай меня отвязывай, чтобы мы еще во что-нибудь поиграли.
- Идет, - сказал Питер, и засунув в карман мелочь, начал отвязывать Холли. - А можно мне теперь со шлангом поиграть, Паула уже кончила? - Паула подтянула трусики, и Эвен взял ее на руки. Холли подмигнула Эвену.
- Хорошую ты себе подружку завел?
- А где Банни, хочу Банни, - прошептала Паула, - протирая глазки.
- Банни - это ее кролик, - объяснила Холли. - Он у меня в коттедже. Может быть ты отнесешь ее туда и уложишь в мою постель? Кстати, сможешь там и на телефонный звонок ответить с моего аппарата. А я тем временем за Питером послежу, как он со шлангом играет.
Десятью минутами позже Холли на цыпочках прошла через свою жилую комнату и заглянула в спальню. Эвен как раз заканчивал укладывать Паулу и ее любимого Банни. Он уже включил оконный кондиционер и опустил жалюзи. В сумерках Холли смотрела, как он целует в голову ребенка.
- И Банни тоже, - попросила Паула.
- Конечно, Банни тоже, - ответил он и поцеловал одноухого плюшевого кролика. - Спи крепко, крошка, - прошептал он.
Холли видела, как он выпрямился, засунув руки в карманы. Он несколько секунд смотрел на засыпающего ребенка, потом вздохнул так громко, что Паула пошевелилась во сне. Он начал было задом пятиться из комнаты, потом, казалось, передумал и подошел к розетке. Встав на колени, он принялся исследовать ее. Холли пожала плечами по поводу столь спонтанно пришедшего ему в голову действия и вышла на веранду, чтобы дождаться его.
А что тут собственно удивляться, если он решил осмотреть розетку? В конце концов, он здесь хозяин.
Когда на веранде наконец появился Эвен, у него возник лишь один вопрос.
- Что с тобой стряслось?
- О, Питер обдал меня из шланга. Она схватилась руками за щеки и осмотрела свое промокшее насквозь летнее платье.
- В основном спереди досталось.
- А майки у тебя внизу конечно, нет?
- Смотри, какой умный, заметил. Она указала ему на кресло напротив. Эвен сел в глубокие мягкие подушки старого резного кресла напротив качелей. Дождавшись, когда она сядет на качели, он поднял ноги и положил на сиденье рядом с ней.
- Меня вызывал один из клиентов, - сказал он. - Президент Стордайт Интеркор-порейтед. Он является владельцем двенадцати различных компаний, но самолеты по-прежнему предпочитает заказывать у нас.
- А что, какие-то трудности?
- Очень может быть. Пока что нам удавалось удовлетворить все его прихоти. К примеру, он настаивает, чтобы все пилоты, которые его возят, имели стаж не меньше двадцати пяти лет, чтобы волосы у них были седые и чтобы у них не было аллергии на собак.
Эвен согнул ноги в коленях и толкнул качели.
- Аллергия на собак, - повторила она, - негромко, - на собачью шерсть?
- Мистер Стордайт часто берет с собой линяющую собаку, которая по моим подсчетам давно должна была уже облысеть. А это скорее не собака, а старый, добрый четвероногий мешок с песком, который скулит при каждом взлете и посадке.
Она засмеялась взахлеб, как девочка, и это привело его в восторг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20