Сухачевым отвлечь огонь противника на себя, а сам с Гуляевым решил прорваться к станции.
Маневр удался. Пока вражеские зенитчики стреляли по четверке "илов", появившейся с запада, комэск со своим напарником на малой высоте подошли к станции с восточного направления. Ведущий перевел штурмовик в пикирование и сбросил бомбы. Внизу взметнулось огромное пламя. Взрыв был настолько сильным, что машину Попова отбросило в сторону. Потеряв управление, она врезалась в железнодорожный состав.
Гуляев, летевший несколько выше ведущего, тоже сбросил бомбовый груз. Клубы черного дыма заволокли станцию. Горели цистерны с горючим, рвались снаряды. На запасных путях стояло еще несколько вагонов. Владимир, не обращая внимания на ураганный огонь зениток, направил свой штурмовик на них. С пикирования он ударил реактивными снарядами, затем сделал еще несколько заходов, расстреливая из пушек разбегающихся немцев.
- За Попова!..
Налет эскадрильи получился удачным. Все пути и постройки, прилегающие к станции, были разрушены. Более двух суток не стихал пожар.
Замысел противника был сорван - контратака не состоялась. Вскоре мы получили приказ перебазировать два полка дивизии на только что освобожденный нашими войсками аэродром Бешенковичи. Приземлившись первым, я узнал от командира пограничников, что к этой площадке направляются из окрестных лесов большие группы немцев. Пришлось срочно организовать круговую оборону.
Расставив самолеты по периметру аэродрома, мы для удобства стрельбы подняли их хвосты. Летчики и воздушные стрелки приготовились к ведению огня. Как только фашисты приблизились к аэродромным границам, раздались мощные пулеметно-пушечные залпы.
Отхлынув от площадки, противник устремился на запад. Чтобы еще больше деморализовать отступающих, я приказал трем экипажам взлететь и неотступно преследовать их.
Утром нам стало известно, что разрозненные группы гитлеровцев пытаются объединиться и прорваться к своим войскам. Я приказал командиру 683-го авиаполка упредить замыслы врага. Штурмовики настигли оккупантов и обрушили на них смертоносный груз. Стремительные действия 1-го танкового корпуса, который поддерживала наша дивизия, развивались успешно. Однако преследование противника затруднялось из-за того, что попадались разрушенные специальными машинами участки дорог. Пока их восстанавливали, фашистам под покровом ночи удавалось оторваться от наших войск. В ряде случаев обстановка была сложная, неясная. Вот почему командующий фронтом генерал армии И. X. Баграмян приказал срочно добыть точные сведения о неприятеле, а также о наших подвижных соединениях, действующих в его оперативной глубине.
Эту задачу поручили капитанам Денисову и Андрееву, старшему лейтенанту Дьякову и младшему лейтенанту Феоктистову. Идя на высоте 30-40 метров, летчики внимательно осматривали местность. Отчетливо были видны дороги и следы от гусениц танков, ведущие в район сосредоточения основных сил корпуса генерала Буткова. Капитан Денисов выбросил вымпел с зашифрованной запиской о расположении наших войск. Выполнив задание, штурмовики возвратились на свой аэродром. Данные воздушной разведки я немедленно сообщил в штаб фронта. Связь между частями, действовавшими на этом участке, была восстановлена.
Та же группа летчиков успешно выполнила и другое задание - определила линию соприкосновения нашей пехоты с противником на протяжении 80 километров. Денисову и его товарищам пришлось совершать полет галсами - с отклонением то влево, то вправо. Как только самолеты подлетали к вражеским позициям, по ним открывали огонь из пулеметов и пушек. Разведчики же, умело маневрируя, наносили обстановку на карты.
В условиях лесистой и заболоченной местности авиаторам нередко приходилось выискивать противника и держать его под постоянным наблюдением. Это было под силу лишь опытным экипажам. Чаще всего на разведку ходили коммунисты И. Федорычев, С. Халеев, И. Оспищев во главе с капитаном Г. Денисовым.
Однажды по едва различимым приметам они обнаружили затаившихся гитлеровцев. Чтобы определить их численность и огневые средства, штурмовики, рискуя жизнью, в течение двух часов метр за метром прочесывали подозрительный участок леса. Не выдержав, фашисты открыли ответный огонь и тем самым демаскировали себя.
В одном из заходов самолет ведущего получил повреждение и начал терять скорость. Теперь надо было как можно скорее доставить в штаб ценные разведданные.
Избрав кратчайший маршрут, штурмовики взяли курв на свой аэродром. Находясь на командном пункте, я услышал по радио голос Денисова:
- Сажусь последним.
Командир эскадрильи принял правильное решение. Од не хотел, чтобы его машина, подбитая в бою, помешала приземлению других "илов". Впечатление было такое, что самолет вот-вот развалится, не дотянув до "Т". Покачиваясь с крыла на крыло, он приближался к земле. На высоте двух-трех метров машина зависла и рухнула. Солдаты аварийной команды вытащили Денисова из-под обломков. Летчик, к счастью, не получил серьезных травм, На другой день он снова был в строю.
Командующий фронтом высоко оценил заслуги воздушных разведчиков, наградив их орденом Красного Знамени.
Когда наши наземные части перешли в наступление, 6-й гвардейский полк получил приказ уничтожить на аэродроме Полоцка вражескую авиационную технику и вывести из строя взлетно-посадочную полосу. На штурмовку пошли 12 экипажей, ведомых И. Ф. Павловым.
Иван Фомич Павлов начал воевать сержантом. Теперь он майор. На его счету 250 боевых вылетов. Прославленный мастер штурмовых ударов дважды удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Много молодых летчиков ввел он в строй, обучил искусству боя, в том числе старших лейтенантов Сергея Афанасьева и Ивана Шабельникова, назначенных в его группу ведомыми шестерок,
Аэродром противника охранялся зенитной артиллерией и другими средствами противовоздушной обороны. Но летчики по крокам и картам крупного масштаба изучили подходы к нему, хорошо владели противозенитным маневром.
К цели шли на предельно малой высоте. Выйдя на контрольный ориентир, сделали горку "все вдруг" и набрали высоту 100 метров. Перед штурмовиками открылось зеленое поле аэродрома. Два "Фокке-Вульфа-190" были готовы к взлету. Требовалось уничтожить их в первую очередь. Первым открыл огонь капитан Д. Тарасов. Один самолет он поразил реактивными снарядами, другой пушечно-пулеметными залпами. Затем все 12 штурмовиков сбросили бомбы на стоянки и аэродромные постройки.
Во время второго захода "илов" одному вражескому истребителю удалось взлететь. Он попытался было атаковать штурмовиков, но воздушные стрелки дружным огнем сбили его. Ведущий группы капитан И. Ф. Павлов открыл стрельбу по другому взлетавшему "фоккеру". От выпущенных им снарядов машина резко развернулась вправо, зацепилась крылом за землю, несколько раз перевернулась и вспыхнула. Летчик Шевченко сбросил бомбы на склад боеприпасов. Взрывной волной его самолет подбросило вверх, и Шевченко на какое-то время потерял сознание. У самой земли он пришел в себя и вывел "ил" из пикирования.
Гитлеровцы открыли по "илам" сильный огонь. Небо заполонили черные и белые шапки разрывов зенитных снарядов. Однако было уже поздно: штурмовики выполнили задание-уничтожили десять истребителей, взорвали склады с боеприпасами и горючим, вывели из строя аэродром.
Почти на всех самолетах группы Павлова были пробоины. Особенно пострадал "ил" Карасика. Но летчик все же нашел в себе мужество продолжать полет на поврежденном самолете и дотянул до полевого аэродрома Уллы.
За умелые действия командование фронта объявило участникам этого вылета благодарность. Правда, предварительно начальник политотдела нашей армии генерал М, Москалев спросил меня:
- Говорят, у вас хорошо поставлено дело с фотоконтролем боевых действий?
- Не плохо.
- Понимаете, Сергей Сергеевич, - продолжал генерал, - союзнички не верят в мощь штурмовиков и их сокрушительные удары. Просят подтвердить фотоснимками.
- Пожалуйста, снимков могу дать сколько угодно.
- Тогда к вам приедет представитель ТАСС, пусть подберет, что ему нужно.
Через час прибыл сотрудник телеграфного агентства. Он взял фотодокументы, подтверждающие отличную работу наших летчиков-штурмовиков.
Потом сотрудники ТАСС еще много раз приезжали к нам за подобными фотоснимками.
Во взаимодействии с 1-м танковым корпусом мы продолжали преследовать отступающего противника. Для выяснения обстановки я со звеном штурмовиков вылетел на разведку. В районе города Лепель на межозерной возвышенности обнаружил укрепления гитлеровцев. На небольшом участке было сосредоточено шесть артиллерийских батарей, которые обстреливали единственную дорогу, связывающую левый фланг наших войск с наступающими на Лепель танками. Обойти оборону врага было невозможно. Оставалось одно - уничтожить противотанковый узел. С этой целью я приказал поднять в воздух два полка штурмовиков. Только массированный удар мог парализовать действия противника.
Эскадрильи повели П. Арефьев, Н. Макаров, А. Миронов, В. Сологуб, Ф. Садчиков, В. Рычков, Б. Ковальчик и П. Поляков.
Перейдя линию фронта, самолеты развернулись и в правом пеленге взяли курс на цель. И здесь оправдал себя разработанный в дивизии тактический маневр: атаковать внезапно, группами с применением одновременно всех видов вооружения штурмовика.
Эскадрилья за эскадрильей на установленной дистанции подходила к укрепленному району гитлеровцев. Лидировал капитан Г. Денисов. Вот он уже над указанным мною ориентиром (три отдельно стоящие сосны) ложится точно на курс 240 градусов. Через две минуты полета эскадрилья сбрасывает бомбы. На воздух взлетело несколько вражеских орудий.
Командую по радио:
- Работать в районе очага пожара!
Вслед за Денисовым цель атаковали остальные группы. Завершающий удар нанес я со своим звеном разведчиков.
Отличились многие летчики, в том числе молодые. Находчивость проявил и младший лейтенант Иван Приказчиков. При выходе из атаки он увидел на опушке березовой рощи, которая находилась сзади артиллерийских батарей, пирамиду ящиков с боеприпасами. Доложив об этом командиру, летчик получил приказ:
- Атаковать!
Приказчиков сбросил две бомбы на цель, затем ударил по ней реактивными снарядами. Там, где находился склад с боеприпасами, взметнулись пламя и черная грибовидная шапка.
В результате налета штурмовиков оборонительный узел противника остался без пушек и снарядов. Это значительно облегчило продвижение наших наземных войск.
Рассказывая об этом, я хотел подчеркнуть, что штурмовики, действуя самостоятельно, имели полную возможность творчески решать поставленную задачу, проявлять инициативу. Но любая, даже самая гибкая тактика не принесет победы, если не научить людей правильно ее применять, не привить им умения быстро ориентироваться в неожиданно изменившейся обстановке.
Командование дивизии систематически организовывало занятия по тактике и воздушному бою. Занимались летчики непосредственно у самолетов или же в "зеленом классе" - на лесной поляне. На обыкновенной доске чертили схемы, производили различные вычисления. К занятиям все относились серьезно: вели небольшие конспекты, активно участвовали в собеседованиях.
Атмосферу творчества в изучении боевых возможностей штурмовика постоянно поддерживали политработники. На эту тему в подразделениях проводились партийные собрания, беседы и политинформации. Авиаторам зачитывались приказы Верховного Главнокомандования и оперативные сводки Советского информбюро. У командного пункта была вывешена карта, на которой делались пометки о продвижении наших войск.
Хорошо работали и комсомольские активисты. Особенно запомнился мне младший лейтенант Николай Осипов. Невысокого роста, с озорно торчащим из-под шлема курчавым чубом, этот девятнадцатилетний юноша был общительным, веселым собеседником. Молодежь одной из эскадрилий полка Болотова избрала его комсоргом. И не ошиблась: Николай во всем был примером для своих сверстников.
Я познакомился с ним весной 1944 года, когда он только осваивался в полку, изучал новую технику, боевой опыт летчиков-ветеранов. Боевое крещение Осипов получил в первый день Витебско-Полоцкой операции, совершив три вылета. 24 июня Николай подавил вражеское зенитное орудие, ведшее огонь по группе штурмовиков, и получил первую фронтовую благодарность от командира эскадрильи. На второй день он уничтожил фашистский танк и поджег "фокке-вульф", который пытался атаковать самолет ведущего группы.
Об успехах младшего лейтенанта Осипова стало известно авиаторам всей дивизии.
- Такие орлята в бою не подведут, в беде не оставят, - говорили о Николае.
Вскоре я вручил молодому летчику орден Красного Знамени. Осипов заверил, что будет драться с врагом еще беспощаднее. Свое слово он сдержал. В тот же день он принял участие в разгроме вражеской автоколонны с горючим и боеприпасами. Когда Николай был награжден за боевые дела вторым орденом Красного Знамени, комсомольцы эскадрильи единогласно избрали его своим комсоргом.
10 июля лейтенант Ф. Садчиков снова повел эскадрилью на задание. В ее составе находился и комсорг Николай Осипов. Летчики штурмовали колонны противника, отступавшие в Прибалтику по единственной дороге из Бешенковичей на Лепель. Удар был точным и мощным, нашим войскам пришлось расчищать дорогу от обломков вражеской техники.
Атакуя гитлеровцев, Осипов настолько увлекся, что снизился до предельно малой высоты и винтом своего самолета рубил головы захватчикам.
Когда возвратились на аэродром, командир сказал Николаю:
- Подавать пример молодежи - дело похвальное, но излишне рисковать не следует.
Однажды, штурмуя артиллерийские позиции противника, группа "илов", ведомая старшим лейтенантом В. Сологубом, применила новый тактический прием. Заключался он в том, что летчики атаковали цель парами, а не с круга по одному, как это делалось раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21