Тсонг-Тсонг никогда не отличался особым умом или сообразительностью.
Теперь же он выглядел еще и жалко. Он явно голодал, и давно. Его господин,
Поул Мер Ло, приказал Тсонг-Тсонгу оставаться дома. Мальчик воспринял эту
команду буквально. Он жил здесь даже после того, как дом сгорел, а Мюлай
Туи погибла. Тсонг-Тсонг терпеливо ждал возвращения Поула Мер Ло.
Пол понял, что если бы он не вернулся, мальчик так и умер бы от
голода. Прямо на этом самом месте.
Он потрепал мальчугана по голове, с жалостью глядя в черные,
непонимающие глаза.
- Господин, - говорил Тсонг-Тсонг на своем ужасном, вульгарном байани
бедняков, - это произошло утром следующего дня... после того, как вы
отправились в путешествие... Или утром следующего дня после того... Я был
голоден, господин, и плохо помню, когда что было... Пришло множество
воинов. Их прислал бог-император... Это было хорошее утро. Я тогда хорошо
поел, а женщина, Мюлай Туи, совсем ничего не ела... Она хорошо готовит,
господин, хотя и часто плачет, когда готовит... Может, дым от очага
попадает ей в глаза?.. Но мясо было отличным...
- Тсонг-Тсонг, - терпеливо сказал Пол, - ты рассказывал о воинах.
- Да, господин... Пришло много воинов... Они заставили женщину выйти
из дома. Она очень рассердилась, и было много-много крику... Я... Я стоял
в сторонке. Я знаю, что воины Энка Нэ нетерпеливы. Я недостоин их
внимания, и я их боюсь, вот я и стоял в сторонке... Мой господин понимает,
что мне и правда следовало стоять в стороне?
- Да, я понимаю. Что было дальше?
- Воины сказали, что хотят сжечь дом, но я этого не понимаю. Все
знают, что Поул Мер Ло не простой человек... Когда женщина, Мюлай Туи,
увидела, как они поджигают дом, ее словно коснулся Орури. Она задрожала,
закричала громким голосом, заплакала... Она попыталась броситься в огонь,
повторяя слова, которые я не мог понять. Но один из воинов удержал ее... Я
был очень напуган, господин. А дом горел с таким треском... А потом Мюлай
Туи схватила трезубец и ранила воина, который ее держал... А потом...
потом она умерла.
Пол не чувствовал боли. Глаза его оставались сухими.
Он встал на колени, положил руку Тсонг-Тсонгу на плечо.
- Как она умерла? - спросил он.
- Ее ударил трезубцем воин, - удивленно ответил мальчик.
- Она... Она не мучилась?
- Господин, воины Энка Нэ бьют только один раз... С тех пор я все
время был очень голодный. Я нашел немного каппы, но листья совсем
почернели и пахнут дымом. От них у меня болит живот... Простите меня,
господин, но нет ли у вас чего-нибудь поесть?
Пол задумался.
- Слушай меня внимательно, Тсонг-Тсонг, - наконец сказал он. - Ты
должен кое-что сделать, и тогда получишь вдоволь еды... Ты можешь ходить?
- Да, господин, хотя я и не горю желанием идти куда бы то ни было.
- Мне очень жаль. Тсонг-Тсонг. Чтобы получить пишу, тебе придется
немного пройтись. Неподалеку отсюда, у Канала Жизни я оставил баржу, а на
ней - охотника Шон Ху и знакомых тебе Зу Шана и Немо. Ты должен пойти к
ним. Расскажешь им все, что рассказал мне. Скажи им также, что Поул Мер Ло
хочет, чтобы они оставались в лесу столько дней, сколько пальцев на двух
руках. Ты запомнишь мои слова?
- Да, господин... А у них есть еда? Много?
- Тебе хватит с избытком. Шон Ху - отличный охотник. Вы не будете
голодать. Теперь иди... и скажи им еще, чтобы они соблюдали осторожность,
когда решат выйти из леса и вернуться в Байа Нор, и особенно, когда будут
спрашивать обо мне.
Мальчик потянулся и глубоко вздохнул.
- Я запомню, господин... Вы не сердитесь на меня?
- Нет, Тсонг-Тсонг. Не сержусь. Иди, и ты скоро поешь.
Пол смотрел, как мальчик потрусил к Каналу Жизни, затем вновь
повернулся к остывшим углям своего дома.
Он думал о Мюлай Туи, так гордившейся сыном, которого ей не суждено
было родить, об Анне, терпеливо ждавшей в лесной глуши, среди дикарей,
свидания в Самарре; об Ару Рэ, Птице Марса, тысячелетия простоявшей в
ледяной пустыне - величественный и загадочный страж, ожидающий расцвета
принесенного ею семени.
Так много произошло... голова кружилась от горя и изумления. До
полудня было еще далеко, но Пол чувствовал себя таким бесконечно
усталым...
Он сел на маленький, относительно сухой пятачок земли, где коротал
эти дни Тсонг-Тсонг. Он тупо смотрел на угли, словно ожидая, что сейчас
Мюлай Туи воскреснет из пепла, словно волшебная птица Феникс. Но ничего не
происходило... И только тишина кругом. Тишина и покой.
Через некоторое время Пол прикрыл слезящиеся глаза и задремал. Сидя.
Потом упал на бок, но даже не проснулся...
Проснулся Пол только на закате. Он чувствовал себя совершенно
разбитым. Все тело затекло, к горлу подкатывалось одиночество, на душе
было темно и пусто.
Пол огляделся. И вскочил, словно ошпаренный, не замечая больше ни
головной боли, ни ломоты в суставах.
Сплошной стеной, выставив перед собой трезубцы, его окружали
чернолицые воины императорской стражи.
Пол замер, собираясь с мыслями. Воины, судя по всему, не собирались
его убивать. Это они вполне могли сделать, пока он спал. Складывалось
впечатление, что они чего-то ждали.
Пол никак не мог решить, что ему теперь делать, когда заметил в
наступающих сумерках какое-то движение на Дороге Тягот. Поначалу он решил,
что это повозка. Потом разглядел, что это паланкин. И несли его восемь
мускулистых девушек. Свернув с дороги, они направлялись прямо к кольцу
воинов, а значит, к Полу.
Пол ничего не понимал. Он вспомнил, когда ему впервые довелось
увидеть паланкин оракула Байа Нор. Это было на барже, во время путешествия
по Каналу Жизни, когда Энка Нэ направлялся в храм Байа Сур для
жертвоприношения.
Словно по команде, девушки остановились и мягко опустили паланкин на
землю. Занавески на окнах даже не шелохнулись. И тут изнутри раздался
пронзительный птичий крик.
Затем из-за занавесок появилась тонкая, высохшая рука. Указующий
перст нацелился на Пола. Твердый и уверенный голос, в котором, однако,
чувствовалась старость, произнес:
- Это он!
Усталый и ошеломленный Пол почувствовал, что падает, но руки воинов
подхватили его...

37
Он находился в полутемной комнате. Тускло мерцали масляные лампы. На
него пристально глядел человек в белом, закрывающем лицо клобуке.
- Кто ты такой? - слова прозвучали, словно выстрел.
- Я Поул Мер Ло, - проговорил Пол, - чужестранец сейчас и навсегда.
Человек в белом клобуке, не отрываясь, глядел на него.
- Выпей, - приказал он, протягивая маленький кувшин.
Послушно взяв кувшин, Пол поднял его к губам. Жидкость била как
огонь... огонь не сжигающий, а животворный...
Что-то взорвалось у него в голове. Полу казалось, будто он попал в
ураган... а потом - словно он парит в бескрайних просторах космоса...
Когда он пришел в себя, то как сквозь туман заметил, что его
поддерживает пара стражников.
- Кто ты такой? - кричал человек в белом клобуке.
Пол ощущал неземное спокойствие. В интересный он попал в переплет.
Смешно. Несмотря на всю свою агрессивность, этот тип в белом явно не в
своем уме.
- Я - Поул Мер Ло, - медленно повторил Пол, с трудом ворочая языком.
- Чужестранец сейчас и навсегда.
- Выпей, - вновь скомандовал человек, протягивая новый кувшин.
И снова Пол взял его и поднес к губам. И вновь животворное пламя
разлилось по телу, заиграло в крови, заревело в голове... Мысли Пола
превратились в языки пламени. Огненная завеса повисла перед его глазами, а
сгорев, обнажила скрывавшуюся за ней огромную птицу с искрящимся плюмажем
и ярким, переливающимся всеми цветами радуги... синим, красным, зеленым,
золотым... оперением.
Но птица не двигалась. У нее не было головы.
И снова его закружил ураган. Снова он парил в просторах космоса. Но
теперь в черной бездне появились звезды. Они кружились вокруг него, словно
он стал неподвижным центром вечно движущейся вселенной. Звезды шептали ему
на ухо... что-то важное... но что именно?.. Пол никак не мог разобрать
слов. Он мог только бессильно наблюдать вращающиеся вокруг него галактики,
это - прекрасный вселенский хоровод пока само время не утонуло в черной
пучине вечности...
Пока он снова не очутился в полутемной комнате. Пока вновь не увидел
чадящие масляные лампы и человека в белом клобуке, закрывающем лицо.
Безголовая птица исчезла, и все-таки... и все-таки Пол знал, что она
рядом.
- Кто ты такой? - слова катились словно волны, кровно раскаты грома.
Он не знал, что делать, что сказать, что думать, что чувствовать. Он
не знал, во что верить: он где-то потерял свою личность, став ничтожным
обрывком недодуманной мысли....
- Кто ты такой? - волны с плеском накатились на дальний берег. Гром
прогремел над далекой страной.
И раздался ответный удар грома.
И откуда-то издалека прозвучал голос:
- И явится среди вас человек, кто сейчас бессилен, но чья власть
будет абсолютной. А так как ни один человек не может нести бремя такой
власти, он станет как император. А так как никто не живет вечно, он станет
как бог. Каждый год император должен умереть, дабы бог смог воскреснуть...
Слушайте крик небывалой птицы... Вот он, живой бог, и имя ему Энка Нэ!
В изумлении Пол слышал эти слова, обрушивающиеся на него ударами
молота. Он вслушивался в слова, подчиняясь голосу... и наконец, понимая,
что это его собственный голос. Он пошевелился, и каждое его движение
отдавалось странным шелестом. Он опустил глаза и увидел блестящие перья,
закрывавшие его руки...
Откуда-то раздался другой голос - старческий и тонкий. Раздался
пронзительный птичий крик.
- Это он!
И человек в белом клобуке воскликнул:
- Вот живой бог! - и пал ниц у ног того, кто когда-то носил имя Поула
Мер Ло.

38
Затем он отдыхал в Храме Плачущего Солнца под охраной
одного-единственного воина. Сняв церемониальное оперение, бог-император
остался в простом саму, ничем не отличавшемся от тех, что носили многие
тысячи его подданных.
Убранство комнаты - стены, пол и потолок которой были сделаны из
полированного камня, пронизанного красными, синими, зелеными, золотыми
прожилками - казалось весьма скромным. Но по сравнению с маленьким, крытым
соломой домиком, когда-то стоявшим неподалеку от Канала Жизни, это -
поистине царское великолепие.
Ложе, на котором отдыхал бог-император, было из драгоценного черного
дерева, и украшено медью. Покрывало - из многоцветных перьев птицы
миланил. Большие прозрачные кристаллы свисали с потолка, едва заметно
вращаясь в потоках теплого воздуха, поднимавшихся от скрытых в нишах ламп.
Преломляя падавший на них свет, они отбрасывали на стены причудливые
узоры.
Бог-император зевнул, потянулся, огляделся по сторонам. Ему хотелось
есть. Но у него сейчас есть дела и поважнее еды.
Он послал за Юруй Са - генералом Ордена Слепых. За человеком в белом
клобуке.
Воин у дверей передал волю, бога-императора дальше. Ни один мускул не
шевельнулся на его лице; он, не отрываясь, глядел в потолок. Если бы не
появившийся через несколько минут жрец, можно было подумать, что никто и
не слышал приказа бога-императора.
Вошел Юруй Са. Вошел и застыл в ожидании. И он тоже смотрел в
потолок. Как и воин.
- Орури приветствует тебя, Юруй Са.
- В приветствии благословение, господин.
- Сядь со мной, как друг, ибо я должен многое тебе рассказать.
- Господин... - взмолился жрец, - помилуйте... Я... мне нельзя видеть
вас.
- Объясни.
- Так было всегда, - скандал Юруй Са, - так должно быть всегда. Когда
Энка Нэ снимает оперение, люди не видят бога-императора.
- Возможно, что так оно и было. Но ничто не вечно... Когда Энка Нэ
снимает оперение, бог засыпает, но император бодрствует. Ты можешь
смотреть на императора, Юруй Са. Я сказал.
- Господин, я не достоин.
- И однако... - голос, не терпящий возражений, голос Энка Нэ, - и
однако, такова моя воля.
Медленно, очень медленно генерал Ордена Слепых опустил глаза. Энка Нэ
улыбнулся ему, и лицо жреца побледнело от страха.
- Теперь кое-что изменится, - сказал Энка Нэ.
- Да, господин, - тяжело вздохнул Юруй Са, - теперь кое-что
изменится.
- Сядь и расскажи мне, как случилось так, что некто Поул Мер Ло стал
богом-императором байани. Он думал, время жертвоприношения еще не пришло.
Нервно сглотнув, Юруй Са робко присел на самый край ложа, словно
каждую секунду ожидая какого-то страшного несчастья.
Но ничего ужасного не произошло. Осмелев, жрец принялся объяснять
Полу Мэрлоу, как тот, землянин, стал богом на далеком Альтаире Пять.
- Господин, - говорил Юруй Са, - произошло удивительное. И воля Орури
стала ясной вне всяких сомнений... Много дней назад тому, у кого сейчас
нет имени, стало известно, что чужеземец Поул Мер Ло намеревается
отправиться в путешествие. Тот, у кого сейчас нет имени, очень
разгневался. Он отправил воинов, дабы это путешествие закончилось, не
начавшись, - Юруй Са позволил себе едва заметно улыбнуться. - Мой
господин, наверно, лучше меня знает, что произошло, когда воины
повстречались с Поулом Мер Ло. Они не смогли выполнить приказа Энка Нэ...
Такое бывает нечасто. Возглавлявший их капитан вернулся и перед тем, как
прижаться к груди Орури, повторил слова, сказанные Поулом Мер Ло. В тот же
день тот, у кого сейчас нет имени, почувствовал острую боль в груди,
сильно кашлял и долго не мог говорить. Так Орури покарал того, кто,
возможно, неправильно понял его волю.
- Ты говоришь, сильно кашлял?
- Да, господин. Очень.
Мысленно Пол вернулся к его единственной встрече с Энка Нэ 610-м.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22