Центр кухни занимал длинный и широкий стол,
наподобие прилавка, на котором и делалась вся основная работа. На одном е
го конце шла обычно разделка теста; на другом, покрытом нержавеющей стал
ью Ч ближе к кладовке, откуда вошли на кухню Дженни и Лиза, Ч горой лежал
и кастрюли, противни и формы, предназначенные для выпечки всевозможных и
зделий. Все они были вычищены, вымыты и блестели. Да и вся кухня сияла чист
отой.
Ч Никого нет, Ч сказала Лиза.
Ч Похоже, действительно никого, Ч согласилась Дженни. Она прошла чуть д
альше по кухне, настроение у нее заметно улучшилось.
Если уцелела семья Сантини и если удалось спастись Якову и Аиде, то, возмо
жно, не все жители городка погибли. Возможно...
О Боже!
На другом конце стола, за горой противней и форм, лежал большой круг приго
товленного для пирогов теста. Сверху на этом тесте лежала скалка, которо
й его обычно раскатывали. С обоих концов эту скалку держали руки. Две отре
занные кисти человеческих рук.
Попятившись назад, Лиза с такой силой ударилась спиной о металлический ш
каф, что его содержимое громко зазвенело.
Что за дьявольщина! Что тут везде происходит, черт возьми?
Движимая болезненным интересом и нетерпеливым стремлением разобратьс
я в происходящем, Дженни подошла поближе к столу и уставилась на эти руки,
не веря собственным глазам, одновременно с чувством отвращения и страха
Ч пронзительного и ледяного, словно лезвие ножа. Кисти были без синяков
и не вспухшие, цвет у них был серовато-бледный. Кровь Ч первая кровь, кото
рую она увидела за весь сегодняшний день, Ч накапала из того места, где к
исти были грубо я неровно оторваны от рук, и теперь поблескивала среди то
нкой пленки мучной пыли капельками и отдельными струйками. Руки были сил
ьные, точнее Ч они были сильными когда-то, при жизни их владельца. Толсты
е короткие пальцы. Большие суставы. На наружной стороне видны были слегк
а вьющиеся жесткие седые волосы. Несомненно, это были мужские руки. Руки Я
кова Либермана.
Ч Дженни!
Дженни испуганно обернулась на зов.
Поднятая и вытянутая рука Лизы указывала куда-то на противоположную от
них часть кухни.
Дальше, за разделочным концом стола, в дальней части кухни, вдоль длинной
стены стояли три печи. Одна из них была огромная, с парой больших стальных
дверец, закрывавших соответственно верхнюю и нижнюю части печи. Две друг
ие были значительно меньшего размера, но все же более крупные, чем те, каки
е используются, как правило, в домашних кухнях. У каждой из этих печей была
только одна дверца, в центре которой было вставлено стекло. Сейчас печи б
ыли выключены, и слава Богу, потому что, работай они, вся кухня оказалась б
ы заполненной невыносимой вонью.
В каждой из этих печей лежала отрезанная голова.
Господи Иисусе!
Ужасные мертвые лица смотрели из печей в кухню, носы их были прижаты изну
три к стеклу.
Яков Либерман. Седые волосы перепачканы кровью. Один глаз полузакрыт, др
угой вытаращен. Губы плотно сжаты в гримасе боли.
Аида Либерман. Глаза распахнуты, рот широко открыт, причем так, словно вер
хняя и нижняя челюсти утратили соединение друг с другом.
Поначалу Дженни даже не поверила, что головы настоящие. Это было уже слиш
ком. Слишком шокирующим. На память ей пришли очень натуральные и очень до
рогие маски, которые обычно выставляются в витринах и используются на ма
скарадах в канун Дня Всех Святых. Вспомнила она и о страшных, способных во
гнать в ужас новинках, что продаются в магазинах розыгрышей Ч о всех эти
х восковых головах с нейлоновыми волосами и стеклянными глазами, об этих
отвратительных игрушках, которые почему-то иногда страшно нравятся мал
ьчишкам, Ч уж такие-то игрушки, как эти, им бы наверняка понравились! Как н
и странно, но на память ей пришла вдруг строчка из телевизионной рекламы
сухих смесей для приготовления дома тортов и кексов: «Никто так не ждет и
не любит вас, как тот, кто сидит в печи сейчас!».
Сердце Дженни гулко колотилось.
Ее била лихорадка, у нее кружилась голова.
Оторванные кисти рук на разделочном столе по-прежнему держали скалку. Д
женни казалось, что они вот-вот зашевелятся и побегут по столу, как два кр
аба.
Но где же в таком случае обезглавленные тела Либерманов? Уложены в больш
ой печи за стальными дверцами, в которых нет окошек? Или заморожены и лежа
т в том большом холодильнике?
В горле у нее поднялся горький комок, но она сумела подавить его.
Револьвер сорок пятого калибра казался ей теперь никуда не годной защит
ой против столь изощренно жестокого и неизвестного врага.
У Дженни снова возникло ощущение, что за ними наблюдают, и сердце ее закол
отилось так, словно готово было вот-вот выпрыгнуть из груди.
Она повернулась к Лизе:
Ч Уйдем отсюда!
Девочка направилась к двери кладовки.
Ч Не сюда! Ч резко остановила ее Дженни.
Лиза обернулась к сестре и заморгала, не понимая, в чем дело.
Ч Через аллею мы не пойдем, Ч сказала Дженни. Ч И через тот темный проез
д тоже.
Ч Ой, верно, Ч согласилась Лиза.
Они быстро пересекли кухню и через противоположную дверь вышли в торгов
ый зал. Прошли мимо пустых прилавков. Мимо столиков и стульев кафетерия.

С замком входной двери Дженни пришлось повозиться. Его заело. Она даже по
думала, что, возможно, им все-таки придется выходить прежней дорогой, чере
з аллею. Но потом поняла, что пытается повернуть замок не в ту сторону. Ког
да она повернула его в другую, замок с легким щелчком открылся и Дженни ра
спахнула дверь.
Они выскочили на улицу, в холодный ночной воздух.
Лиза пересекла тротуар и направилась к высокой сосне. Ей явно необходимо
было на что-то опереться.
Дженни подошла и встала рядом с сестрой, продолжая настороженно и со стр
ахом смотреть в сторону булочной. Она бы нисколько не удивилась, если бы у
видела сейчас два обезглавленных тела, приближающихся к ним с какими-ни
будь дьявольскими намерениями. Но возле булочной не было никакого движе
ния, только края полосатого бело-голубого тента негромко похлопывали по
д легкими порывами ветра.
Ночь по-прежнему была совершенно беззвучна.
С того времени как Дженни и Лиза вошли под крышу темного прохода, луна усп
ела подняться немного выше.
Помолчав немного, девочка сказала:
Ч Господи, что мы только не перебрали Ч радиация, инфекция, яд, смертель
ный газ... Знаешь, я думаю, мы ошиблись с самого начала. Подобные мерзости мо
жет делать только человек, больной человек. Все это сделал какой-то психо
пат.
Дженни отрицательно покачала головой.
Ч Один человек не мог все это сделать. Чтобы расправиться с городком, в к
отором жили почти пятьсот человек, понадобилась бы целая армия психопат
ов.
Ч Ну, значит, их была целая армия, Ч ответила, вся дрожа, Лиза.
Дженни с беспокойством посмотрела вдоль пустынной улицы. Ей казалось оч
ень опрометчивым, даже опасным стоять здесь, на открытом месте, на виду; но
она не могла придумать, какое место оказалось бы сейчас для них безопасн
ым.
Наконец она сказала:
Ч Психопаты не собираются вместе и не планируют массовых убийств. Они н
е похожи на членов какого-нибудь клуба, готовящих благотворительный бал
. Они почти всегда действуют поодиночке.
Беспокойно переводя взгляд от одной тени к другой, как бы опасаясь, что он
и вдруг материализуются и обнаружат недобрые побуждения, Лиза спросила:

Ч А помнишь, в шестидесятые годы была эта коммуна Чарльза Мэнсона? Они ещ
е убили кинозвезду. Как ее звали?
Ч Шарон Тейт.
Ч Верно. Может быть, и тут действует группа таких же ненормальных?
Ч Основу группы Мэнсона составляли максимум полдюжины человек, и это б
ыло редчайшее исключение Ч как правило, подобные люди бродят сами, как о
динокие волки. Но даже полдюжины человек не могли бы натворить ничего по
добного в Сноуфилде. Чтобы это сделать, понадобилось бы человек пятьдеся
т, может быть, даже сто или больше. А в таком количестве психопаты не спосо
бны действовать вместе.
Они немного постояли молча. Потом Дженни сказала:
Ч Есть и еще кое-что, не укладывающееся в такое объяснение. Почему на кух
не было так мало крови?
Ч Там была кровь.
Ч Очень мало. Всего несколько небольших пятен на столе. Там все должно бы
ть залито кровью.
Обхватив себя руками, Лиза быстро поводила ими вверх-вниз, стараясь хоть
немного согреться. В желтоватом свете стоявшего неподалеку от них уличн
ого фонаря лицо ее казалось восковым. И внешне ей можно было дать гораздо
больше, чем четырнадцать лет. Пережитый ужас заставил ее повзрослеть.
Ч И никаких следов борьбы тоже нет, Ч сказала девочка.
Ч Верно, Ч нахмурилась Дженни, Ч нет.
Ч Я сразу обратила на это внимание, Ч добавила Лиза. Ч Мне это показало
сь очень странным. Такое впечатление, что никто из них не сопротивлялся. Н
ичего не перевернуто. Ничего не сломано. Скалка могла бы послужить непло
хим оружием, верно? Но они ею не воспользовались. И ничего не опрокинуто, н
е разбито.
Ч Действительно, похоже, что они вообще не сопротивлялись. Как будто... до
бровольно положили свои головы на плаху.
Ч Но почему они так себя вели?!
И в самом деле, почему они так себя вели?
Дженни посмотрела вдоль Скайлайн-роуд в сторону своего дома, находившег
ося менее чем в трех кварталах отсюда, потом в противоположную сторону, т
уда, где располагались ресторанчик «Старая городская таверна», галанте
рейный магазин, пиццерия Марио и кафе-мороженое Паттерсона.
Бывает тишина Ч и тишина. Они не похожи друг на друга. Есть тишина смерти,
что живет в склепах и на заброшенных кладбищах, в холодильниках городски
х моргов, а иногда и в больничных палатах. Это тишина полная, беззвучная, а
бсолютная. Будучи врачом, которому неизбежно приходится соприкасаться
со смертью, Дженни хорошо знала эту особую, мрачную тишину.
Именно такая тишина висела сейчас над всем Сноуфилдом. Тишина смерти.
Дженни не хотела себе в этом признаться. Вот почему она до сих пор пи разу
не крикнула во весь голос, не попыталась никого позвать. Она боялась, что н
икто не откликнется.
Теперь же она не звала и не кричала, потому что стала бояться, что кто-нибу
дь действительно может откликнуться. Кто-нибудь или что-нибудь. Кто-нибу
дь или что-нибудь очень опасное.
В конце концов у нее не осталось иного выбора, кроме как признать очевидн
ые факты. Весь Сноуфилд был бесспорно мертв. Это был уже не город, но кладб
ище Ч искусное собрание каменных, деревянных, кирпичных могил с фронтон
ами, балконами, с разнообразными крышами и отделкой; забавное кладбище, у
строенное в виде симпатичной альпийской деревни.
Снова налетел ветер, засвистел под крышами домов, и в звуках его было что-
то от зова самой вечности.

7
Шериф округа

Власти округа, расположенные в Санта-Мире, еще ничего не знали о постигше
й Сноуфилд катастрофе. Они пока занимались решением собственных пробле
м.
Лейтенант Талберт Уитмен вошел в комнату для допросов в тот самый момент
, когда шериф Брайс Хэммонд включил магнитофон и начал перечислять подоз
реваемому его конституционные права. Тал бесшумно прикрыл дверь. Не жела
я мешать только начинавшемуся допросу, он не стал садиться за большой ст
ол рядом с шерифом, а подошел к единственному в этой продолговатой комна
те окну.
Департамент полиции округа Санта-Мира занимал здание в испанском стиле
, построенное еще в конце тридцатых годов. В нем были массивные громко хло
павшие двери, а стены были такие толстые, что ширина подоконников превыш
ала фут. Вот на таком подоконнике и устроился сейчас Тал Уитмен.
Там, за окном, лежала Санта-Мира, главный город округа. Население города с
оставляло около восемнадцати тысяч человек. По утрам, когда солнце након
ец поднималось над горами Сьерры и разгоняло отбрасываемые ими тени, Тал
иногда ловил себя на том, что с радостным удивлением смотрит на поросшие
лесом невысокие отроги гор, на которых расположилась Санта-Мира: это был
на удивление чистый и аккуратный городок, и его железобетонным корням ка
ким-то чудом удавалось не повредить первозданную красоту природы, на ко
торой он вырос. Сейчас на Санта-Миру опустилась ночь. На склонах холмов за
жглись тысячи огней, и казалось, будто само звездное небо спустилось вни
з и улеглось у подножия гор.
Выходец из Гарлема, черный, как сама ночь, родившийся и выросший в окружен
ии нищеты и невежества, Тал Уитмен в свои тридцать лет оказавшись здесь, н
е переставал удивляться. Удивляться и восхищаться.
Однако в сцене, что разворачивалась по эту сторону окна, не было ничего ос
обенного. Комната для допросов внешне была похожа на тысячи других таких
же комнат в полицейских участках и отделениях, разбросанных по всей стр
ане. Пол, выложенный квадратами из дешевого линолеума. Старые, обшарпанн
ые шкафы с бумагами. Круглый стол с пятью стульями около него. Выкрашенны
е в зеленый цвет стены. Люминесцентные лампы без плафонов.
Место подозреваемого возле стола занимал сейчас высокий и симпатичный
двадцатишестилетний торговец недвижимостью по имени Флетчер Кейл, ста
рательно вгонявший себя в состояние оскорбленной невинности и праведн
ого возмущения.
Ч Послушайте, шериф, Ч говорил Кейл, Ч кончайте нести всю эту муть. Скол
ько можно повторять мне мои права, Господи? Вы мне их уже десятки раз излаг
али за эти последние три дня.
Боб Робин, адвокат Кейла, быстро похлопал своего клиента по руке, давая ем
у знак не заводиться. Робин был толст, пухл, с круглым лицом и приятной улы
бкой, но с жесткими глазами хозяина игорного притона.
Ч Флетч, Ч сказал Робин, Ч шериф Хэммонд знает, что задержал тебя по одн
ому только подозрению и продержал здесь почти столько, сколько позволяе
т закон. И он знает, что я тоже это знаю. Поэтому в течение ближайшего часа о
н должен будет решить это дело Ч так или иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11