Шар отскочил, стукнувшись о костяшки пальцев.– Эй! – возмущенно крикнула Флоренс. – Не жульничайте!– Ну, вот вы и промахнулись! – с веселой улыбкой во всеуслышание объявил Мейсон.Толпа повернулась к ним и возбужденно загудела.– Видали? Она промахнулась, – с мрачным видом констатировал здоровенный громила весь в татуировке. И на лице у него нарисовалось такое разочарование, как будто он только что узнал, что никакого Санта-Клауса на самом деле нет. – Вот это да! Промахнулась…Флоренс окинула взглядом разочарованных болельщиков и, свирепо уставившись на Мейсона, прошипела:– Сию секунду скажите им, почему я промахнулась!– Вы промахнулись, потому что бармен уронил поднос со стаканами, – с подкупающей честностью сказал он. – Но игра есть игра. Вы проиграли.Мейсон аккуратно поставил на место свой кий и повернулся к Флоренс. Глаза у нее потемнели от ярости. Он усмехнулся и обратился к толпе:– Я играл не на деньги, а на спор.Флоренс хмуро поглядывала на него исподлобья, недоумевая, куда он клонит, а Мейсон подошел к ней и одним ловким движением взял ее на руки.– Эй! Какого черта? – зашипела она, яростно барабаня ему в грудь кулачками. – Отпустите меня!– Спокойно, Флоренс! – тихо предупредил он. – Я должен вытащить вас отсюда. Давайте сделаем это с достоинством.– С достоинством?! – Флоренс едва не задохнулась от гнева. – Какое еще достоинство! Схватили меня как мешок с картошкой!Толпа с одобрением заулюлюкала, и Мейсон двинулся к выходу. Несмотря на внешнее спокойствие, он был крайне напряжен: ведь настроение толпы непредсказуемо. Остается лишь надеяться на лучшее. Если не расступятся, придется пробивать себе дорогу, а с Флоренс на руках это будет не так-то просто…Подойдя к толпе вплотную, Мейсон сказал, обращаясь к верзиле с сальными волосами, стянутыми в конский хвост:– А эта куколка тяжелее, чем кажется… Ну-ка дайте мне дорогу, а то, боюсь, пупок развяжется.После нескольких секунд, показавшихся Мейсону вечностью, верзила захохотал и все задвигались, уступая им дорогу.– Эй, приятель, захвати ее с собой завтра, лады? – крикнул кто-то. – А то я не успел показать ей класс.– Захвачу. Если будет хорошо себя вести, – отозвался Мейсон и под всеобщий хохот вышел на улицу.Лишь на безопасном расстоянии от бара он поставил Флоренс на землю и, схватив за руку, потянул к стоянке.– Пошли отсюда! И поскорей, пока они не передумали.Флоренс выдернула руку и быстро зашагала с ним рядом, недовольно ворча:– Ну, надо же! И как это они меня отпустили? А вы тоже хороши: таскаете меня взад-вперед. Будто я мебель, какая…Мейсон ухмыльнулся и, не удержавшись, поддразнил:– Спор есть спор. А я выиграл в честной борьбе.Флоренс остановилась и завопила на всю набережную:– Ничего подобного! Вы смухлевали! А теперь еще и врете!Мейсон схватил ее за запястье и силком приволок к машине.– Как бы там ни было, я победил, – упрямо буркнул он. Открыл дверцу, усадил ее, сел сам и завел мотор.– Куда едем? – насупив брови, спросила Флоренс.Мейсон покосился на нее и понял: она дуется не столько от гнева, сколько из принципа.– На утес. Там и поговорим, – успокоил он ее, выруливая со стоянки. – Потерпите. Это близко. Будем там, через пару минут.С утеса открывался потрясающий вид. Огненный шар солнца скатился на горизонт, окрасив бухту в оранжево-розовый цвет, сочная зелень оттеняла золотистый песок, по небу разбежались барашки облаков…Мейсон остановил машину у обочины и выключил двигатель.– Удивляюсь, и как вы только умудрились дожить до тридцати лет? – с ухмылкой спросил он, а про себя подумал, что она чертовски хорошо выглядит.Флоренс еще не отошла от азарта игры, что было ей к лицу: щеки горели румянцем, глаза оживленно блестели… Однако хождение по краю пропасти не всегда заканчивается удачно. Неужели ей это неведомо?– Ваш сарказм неуместен! – возмутилась Флоренс. Она была чрезвычайно горда собой и своим успехом. – А вас не удивляет, что я умудрилась заработать себе на пропитание? И вопреки вашим прогнозам, не пропала в чужом городе. – Она усмехнулась. – Вместо того чтобы издеваться, могли бы меня и похвалить.Похвалить?! Мейсон с превеликим удовольствием свернул бы ей шею. Однако объективности ради приходится признать: Флоренс достойна восхищения. Он считал ее избалованной богачкой, а она нашла-таки способ заработать и сделала это мастерски. Да, она оказалась бесстрашной и находчивой. В этом ей не откажешь. Плохо только, что у Флоренс полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Неужели она не понимает, чем могла окончиться ее дерзкая выходка?– Вы что, не заметили, как смотрели на вас некоторые типы?Флоренс усиленно заморгала.– Подумаешь! Мне от их взглядов ни холодно, ни жарко.Мейсон досадливо поморщился.– Разменяли четвертый десяток, а рассуждаете как малое дитя…– А у вас чудовищные манеры! По поводу и без повода вспоминаете, сколько мне лет.– Флоренс, я серьезно.– Я тоже. – Она передернула плечами. – Ну что плохого в том, что я им понравилась? А вы, как я погляжу, и мужчин не жалуете! Считаете всех поголовно похотливыми животными, которые не пропустят ни одной юбки?Мейсон застонал и откинулся на спинку сиденья.– Я говорил совсем о другом.– О чем же?– В любой толпе большую часть составляют хорошие парни, но попадаются типы, которые считают своим долгом показать, какие они крутые.Флоренс поняла, но сдавать позиции не собиралась.– Хорошего же вы мнения о людях!– Да, Флоренс, я считаю, что в основе своей люди неплохие. Только чтобы они такими и оставались, лучше не будить в них зверя.– Ну и ну! – усмехнулась она. – Занятная философия…Мейсон с трудом подавил желание тряхануть ее как следует.– Флоренс, я прошу вас об одном: в следующий раз, прежде чем поставить себя в подобное положение, подумайте, как следует. Договорились?Флоренс улыбнулась, и Мейсону показалось, будто на миг кругом стало светлее.– Есть, сэр! – отсалютовала она по-военному и приложила к виску пальцы.– Кстати сказать, Флоренс, а где вы научились так классно играть в бильярд?– Еще в школе, – вздохнула она. – Даже чемпионкой была. Раньше я здорово увлекалась спортом и под предлогом подготовки к соревнованиям частенько сачковала занятия, особенно химию… А потом забросила спорт и всерьез занялась рисованием.– А вы не так просты, как может показаться на первый взгляд, – тихо заметил он.Флоренс не поняла, хорошо это или плохо. Улыбка потухла, но через миг появилась снова.– Что будем делать?Мейсон не сразу ее понял. Она слишком быстро переключала скорости. Ее улыбка полностью обезоружила его, и ему было трудно сохранять спокойствие.– Не знаю… – пробормотал он, отводя от нее взгляд. – А вы чего хотели бы?Флоренс скорчила гримаску.– Я много чего хочу. Забраться на Эверест. Установить мир во всем мире. Или купить новый «ягуар». А вы чего хотите?– Оберегать вас от беды, – не подумав, ляпнул он.– Меня? – У Флоренс хватило наглости изобразить крайнее удивление. – А это еще зачем?Лишние хлопоты! Со мной такого не бывает. Мейсон тяжко вздохнул и прикрыл глаза.– Похоже, у вас провалы в памяти. Во всяком случае, события последних суток напрочь стерлись из вашего сознания. Или у вас каждый день такой?– Я же говорю, у вас чудовищные манеры! – Она сделала обиженный вид. – Все время говорите о неприятном. Да, было жутковато… Но я крепкий орешек!Мейсон открыл глаза и покосился на нее.– Когда вы планируете вернуться?– Что? – Она насторожилась. – Куда вернуться?Он повернулся к ней лицом.– Сами знаете куда. Флоренс, может, хватит? Вы прекрасно знаете, что рано или поздно верне…Флоренс зажала уши руками и перебила его на полуслове:– Неужели вы до сих пор не поняли? К Стэнли я не вернусь. Ни-ког-да.Он снова отвернулся и еле слышно спросил:– А ко мне?– К вам? – Она уставилась на него. – Зачем?Мейсон заерзал на сиденье.– Ну, я не имею в виду ничего такого… Просто мне неловко: утром я сгоряча наговорил вам всяких глупостей. Вот я и подумал, почему бы вам не вернуться? – пробормотал он, по-прежнему глядя в сторону. – Может, останетесь у меня? Пока не решите, что делать дальше.Флоренс долго не отвечала, и ему пришлось повернуться к ней лицом. Оказывается, именно этого она и ждала. Лицо ее было серьезным.– А зачем мне возвращаться? Теперь у меня есть деньги. И я могу жить, где захочу.– Вы правы, – пробормотал Мейсон. А что ему оставалось сказать?– Конечно, права, – с готовностью отозвалась она. Надо было дать ему понять, что она вольный человек.Мейсон пожал плечами.– Ну, раз так, идите.– Куда?– Вот видите! Вы здесь никого не знаете, – он криво усмехнулся, – кроме меня.Флоренс перевела дыхание и, заглянув ему в глаза, тихо сказала:– Я вернусь к вам. Только обещайте, что не станете обращаться со мной, как с бездомной кошкой.– С бездомной кошкой?! – Мейсон едва не поперхнулся. – А когда это я так с вами обращался?– Сегодня утром. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – И не делайте вид, что забыли. Теперь у вас провалы в памяти? Вы обращались со мной так, будто я… будто я социально неадаптированная дебилка! Или, выражаясь вашим языком, недееспособная.– Извините. Был не прав.– Да, не правы. А я доказала, что не пропаду и без вас.– Доказали, – согласился он. – Не пропали. – Он выдержал паузу и продолжил: – Хотя я не представляю, что бы вы делали, если бы все те мужланы…– Ну вот! Опять за свое? – рассмеялась она. – Да вы просто зациклились на этих мужланах! – В глазах у нее заплясали чертики. – Мейсон, а вы, часом, не ревнуете?– Ревную? Что за вздор! – фыркнул он. – С какой стати мне вас ревновать? Пусть ревнует Стэнли. Ведь вы его невеста.Глаза Флоренс потемнели от гнева.– Оставьте в покое Стэнли! У меня с ним все кончено.Однако Мейсон не мог позволить ей так легко отмахнуться от прошлого.– Нет, Флоренс, не все так просто! Сначала вы должны увидеться с ним и объясниться. И тогда, может быть, у вас с ним будет все кончено.С юристом не поспоришь! Мейсон прав: рано или поздно придется выяснить отношения со Стэнли.– Вы правы, – тихо согласилась она, опустив глаза. – Но пока я не готова… Мне нужно время.– Вот поэтому вам лучше вернуться ко мне. Мейсон смотрел на ее опущенную голову и внезапно ему захотелось протянуть руку, погладить ее по щеке, утешить и приободрить… И тут же его охватила паника. Что он натворил! Какого черта предложил вернуться?! Думал о ее безопасности, а про свою собственную забыл. Вот влип! Флоренс слишком привлекательна. А он, дурак, поет соловьем, уговаривает ее остаться! Господи, да что с ним происходит?!– Виновен, но невменяем, – буркнул он себе под нос безжалостный вердикт, не осознавая, что говорит вслух.– Что-что?– Да так, ничего… – Он судорожно вцепился в руль, чтобы не коснуться ее. – Ну и каков ваш приговор? Едете ко мне? Если нет, – поспешно добавил он, – тут неподалеку есть один маленький недорогой мотель. Могу вас подвезти…Он ждал ее ответа, а сердце гулко стучало в груди.Флоренс положила ладонь ему на руку и тихо сказала:– Спасибо, Мейсон. Я поеду к вам.У него будто оборвалось что-то в груди. Он понял, что совершил непоправимую ошибку: Флоренс не просто погостит у него в доме, она перевернет всю его жизнь. 6 Вопрос о том, где будет спать Флоренс, не произносился вслух, но постоянно витал в воздухе.Флоренс приняла душ, вышла на увитую плющом веранду и села рядом с Мейсоном на скамью. Какое-то время они молча слушали шорох прибоя, вдыхали аромат душистого табака… С каждой минутой у нее становилось все спокойнее на душе.Во двор забрела соседская черная кошка и направилась прямо к Мейсону. Она запрыгнула к нему на колени и подставила мордочку, требуя ласк. Флоренс смотрела, как он гладит ее, слушала, как он ласково с ней разговаривает, и поражалась столь удивительной метаморфозе. И куда только подевалась его грубость!– Почему вы не любите женщин? – отважилась спросить Флоренс. – Вас кто-то обидел?Мейсон перестал гладить кошку и покосился на Флоренс с таким видом, словно она заговорила на чужом языке.– А кто вам сказал, что я не люблю женщин?– Никто. – Флоренс опустила глаза. – Да это и так видно.Он снова стал гладить кошку.– Не знаю, что уж там вам видно, – резко ответил он, – только я против женщин ничего не имею. Вам показалось.– Все понятно. Не хотите – не рассказывайте.– О чем это вы? – с притворным удивлением спросил он.– Все о том же. Мне любопытно, почему вы сторонитесь женщин.Мейсон молча уставился на нее, и Флоренс испугалась, что хватила через край. Она собралась извиниться, но он тихо сказал:– Ее звали Джулия. Только она меня не обижала. Она умерла.– Извините! – смущенно буркнула Флоренс. Ну, кто ее тянул за язык! – Я не знала…– Это было пять лет назад. – Кошка спрыгнула с коленей и с достоинством удалилась. – А вы кого больше любите: кошек или собак?– Что? – Флоренс растерялась от столь внезапной смены темы разговора. Она думала о Джулии и о том, что ее смерть превратила Мейсона в отшельника. Неудивительно, что он сменил тему, а ей не стоит совать нос в чужие дела. Но все-таки жутко интересно, что между ними было… – Пожалуй, больше кошек, – не сразу ответила она. – Сколько себя помню, у меня всегда была кошка, а то и две… А вы?– Я никого не люблю, – спокойно сказал он. – Не хочу брать на себя ответственность за чужую жизнь. Читали «Маленького принца»? Мы все в ответе за тех, кого приручили.Флоренс усмехнулась и, подтянув под себя ноги, обхватила колени руками.– Ловко вы подводите подо все базу! Нет бы прямо сказать: с домашними животными много хлопот. Вот что значит юрист! Ну, прямо задавили интеллектом…– Не прибедняйтесь! – Мейсон не мог сдержать улыбки. – Вас не задавишь.– Интересно, а в детстве вы тоже так разговаривали? – И Флоренс передразнила его высокопарным тоном: – Миссис Смит, с прискорбием должен сообщить вам, что ваша просьба о предоставлении моей домашней работы не может быть удовлетворена. Вышеупомянутый документ стал жертвой чрезмерной страсти к жеванию моего четвероногого питомца.Мейсон рассмеялся.– Увы! В детстве я не был столь велеречив. Дело в том, что большую часть юных дней я провел на пляже, загорая и плавая, или в кино, глядя на жизнь, куда более интересную, чем моя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17