– Я не ахти, какая кулинарка, но салат приготовить сумею.Мейсон особенный. Может, он и не догадывается, но его поцелуи разбудили неведомые ей раньше чувства.У Флоренс был некоторый опыт интимных отношений. Не слишком богатый, но все-таки был. И ни разу секс не вызвал в ней таких восхитительных ощущений. Она никогда не влюблялась и не испытывала страсти к партнерам. Она внутренне усмехнулась. Забавное слово – партнеры… А они и были партнерами в предприятии, в котором она участвовала без особой радости. Она никогда еще не чувствовала такой жажды наслаждения.Флоренс смотрела на Мейсона и улыбалась. Как хорошо, что она его встретила! Вернее, хорошо, что она залезла к нему в дом. Нет, он совершенно необыкновенный!Они нарезали большую миску салата, но едва прикоснулись к нему. Мейсон рассказывал об интересных случаях из своей практики, а Флоренс – о детских книжках, которые иллюстрировала. И оба старались держаться друг от друга как можно дальше.Все это время Флоренс чувствовала на губах его поцелуй. Спокойно! – одергивала она себя. Это ничего не значит. Кроме того, что она совершенно нормальна. Но в глубине души она знала, что это значит для нее гораздо больше.– Сегодня будете спать на кровати, – сказал Мейсон, когда они убрали со стола и вымыли посуду. – А я на диване.– Нет. – Флоренс решительно замотала головой. – Я и так доставила вам уйму хлопот. И из-за меня вы не выспались. Так что я ложусь на диване. Там очень удобно.– Если на диване так удобно, почему вы там не остались?– Ах вот оно что! – Флоренс лукаво ухмыльнулась. – Так вы боитесь, что я снова завалюсь к вам ночью?Именно этого Мейсон и боялся, хотя ни за что на свете не признался бы ей в этом. Какое-то время они упоенно спорили, кто, где будет спать, и наконец, устроились так же, как и прошлой ночью.Флоренс завернулась в плед и закрыла глаза. Сегодня она чувствовала себя гораздо увереннее. Она знала, что будет спать до утра. Сегодня она совсем не та женщина, которая дрожала и плакала от страха прошлой ночью. Теперь она сильнее. И больше ночных кошмаров не будет. На этот раз ее хватило на три часа. Она проснулась среди ночи, и какое-то время лежала, любуясь причудливыми тенями на стенах. Ночь была тихой и ясной, луна озаряла все таинственным перламутровым светом…Спать совершенно не хотелось. Тело было напряжено, мысли кружили нескончаемым хороводом. И где-то в глубине души снова ожила смутная тревога. С каждой минутой она стремительно росла, вызывая почти физическую боль.– Нет, не пойду к нему! Не стану его больше беспокоить, – произнесла Флоренс вслух, глядя в потолок. – Ни за что!А тревога росла снежной лавиной. Флоренс вспоминала его поцелуй, вспоминала, как он гладил кошку сильными чувственными пальцами, и изнывала от страстного желания.Она зажмурилась и принялась считать овец. Стадо росло, а сон все не шел. Пыталась представить, как расслабляется тело – от кончиков пальцев ног и дальше. Не помогло. Тогда Флоренс слезла с дивана и принялась ходить кругами по комнате. Кружила до тех пор, пока ее не замутило, снова закуталась в плед и уставилась в темноту.Все равно не пойду! – сказала она себе, но получилось не слишком убедительно. Господи, ну пожалуйста, дай мне силы!Очень трогательно, но совершенно неэффективно. И что дальше? А что, если рискнуть? Может, Мейсон не проснется? В конце концов, проспала же она в его кровати всю прошлую ночь, а он так и не проснулся. Что, если она тихонечко проскользнет к нему в кровать, а на рассвете снова вернется на диван? Надо же еще хоть чуть-чуть поспать. Попытка не пытка…Флоренс на цыпочках вышла в коридор. Дверь в спальню Мейсона была приоткрыта. Она тенью проскользнула внутрь и вгляделась в лунный сумрак. Мейсон спал на боку, спиной к ней, и половина кровати была свободна.Все складывается как нельзя лучше! У нее все получится, нужно только быть осторожной. Затаив дыхание, Флоренс подошла к кровати и, шмыгнув под одеяло, легла на краешек. Только бы сердце не стучало так громко!Мейсон не проснулся, и мало-помалу сердце сбавило обороты. Флоренс начала расслабляться, веки стали тяжелыми. Она вытянула ноги – и внезапно содрогнулась от резкой боли. Нет, только не это! Флоренс села и начала массировать сведенную мышцу, но боль не проходила, а становилась еще острее.Флоренс не издала ни звука. Зажав нижнюю губу зубами, она растирала икру, стараясь не разбудить Мейсона.И все-таки он проснулся. Повернулся на другой бок, наткнулся на нее и вскочил, обалдело моргая спросонья.– Какого черта? – с досадой спросил он.– Свело! – простонала Флоренс, кивнув на ногу. – Никак не отпускает.Мейсон окончательно проснулся, схватил ее ногу и принялся массировать.– Постарайтесь расслабиться.– Расслабиться?! – простонала Флоренс. – Вы что, смеетесь?Мейсон с суровым видом разминал икру сильными пальцами, и постепенно боль отступила.– Вам не хватает кальция, – поставил он диагноз. – Ешьте побольше творога.– Хорошо, – слабым голосом отозвалась она. – Как скажете, доктор!Флоренс подтянула ногу и попробовала пошевелить пальцами.– Вроде все в порядке… – Она с благодарностью улыбнулась. – Спасибо.– Пожалуйста. Ну что, теперь можете вернуться на диван? – полуспросил Мейсон.Флоренс молчала, а бесенок внутри рвался наружу.– А нужно? – спросила она чуть слышно.Мейсон не торопился с ответом. Он бы с удовольствием оставил ее в своей постели на ночь, но это все равно, что играть с огнем. Рисковать не стоит.– Вам лучше уйти.Флоренс явно не спешила уходить. Она улыбнулась и смиренным тоном пообещала:– Я буду хорошо себя вести. Честное слово!Потянувшись, Мейсон коснулся ладонью ее волос, погладил шелковистые кудри.– Зато я не гарантирую, что буду себя хорошо вести.Флоренс не видела выражения его лица, но голос звучал непреклонно.– А мне гарантии не нужны! Жизнь – азартная игра. – Взяв его ладонь, переплела свои пальцы с его пальцами. – Прошу вас, Мейсон, позвольте мне остаться. Одна я не усну.Мейсон колебался. Черт! Да что с ним происходит?! Куда подевалась его сила воли? Рядом с этой женщиной он становится мягким как воск. Нет, он должен проявить твердость характера!– Флоренс, я не могу дать вам то, что вам нужно. Не умею утешать.– А мне утешения не нужны. Просто я хочу, чтобы рядом со мной кто-то был… Обещаю, я не буду вам мешать.– Ну ладно. Оставайтесь, – буркнул он, ненавидя себя за слабость. Выдернул руку и отвернулся к стене. – Только на своей половине.– Спасибо. – Она с облегчением вздохнула. – Теперь я точно засну. А вы забудьте обо мне. Забудьте – и все!Он фыркнул.– Постараюсь!– Правда! Считайте, что меня нет. А я буду лежать тихо как мышка. И баюкать меня не надо. Просто я должна чувствовать, что вы рядом, вот и все.Мейсон не ответил, а может, он ее уже не слышал.Что бы она ни говорила, сама-то она знает, что хочет от него большего! Неужели Мейсон всегда сторонится женщин? Если так, то у него довольно скучная жизнь… Интересно, что же все-таки произошло между ним и той женщиной, которую он любил?– А Джулию вы тоже никогда не утешали? – спросила она. И не успели слова сорваться с ее языка, как она пожалела о них. Флоренс кожей почувствовала, как Мейсон напрягся, но он не проронил ни звука. Она вспыхнула от стыда, на глаза навернулись слезы. Какая же она дура! – Извините! – прошептала она. – Извините меня за бестактность.– Спите! – шепнул он. Но в голосе у него не было гнева, и это ее приободрило. Она лежала очень тихо и наслаждалась его близостью. Время текло медленно, и наконец, веки ее стали смыкаться.Флоренс почти заснула, как вдруг почувствовала, что Мейсон обернулся к ней и тут же снова отвернулся. Она мгновенно распахнула глаза и, сверля его спину взглядом, упрекнула:– А сами не спите!Мейсон снова обернулся и, глядя в темноту, буркнул:– Уснешь тут, пожалуй!– А в чем дело? – Флоренс приподнялась на локте. – Вас что-то беспокоит?– Вот именно, беспокоит.– Что? – с невинным видом спросила она.– Вы!– Я? – Флоренс хохотнула. – А вы расслабьтесь! Вы слишком напряжены. – Она села. – Ну-ка, повернитесь на живот! Я сделаю вам массаж.Мейсон открыл было рот возразить, но прохладные мягкие руки Флоренс уже легли ему на спину, и он вздохнул от удовольствия. Какие приятные ручки!..Мейсон закрыл глаза и расслабился. Маленькие ловкие пальчики разминали шею, плечи, спину. Постепенно по телу разлилось приятное тепло, и ему показалось, что он стал невесомым…Почувствовав, что Флоренс устала, он перекатился на бок и повернулся к ней лицом.– Спасибо! – шепнул он и, обхватив рукой ее за шею, хотел поцеловать.Флоренс наклонилась и с готовностью приникла к нему, прижавшись всем телом. У него закружилась голова: разум уступил место чувствам. Он обнял ее, руки скользнули под рубашку, лаская нежную кожу.От удовольствия Флоренс выгнула спину, и рубашка распахнулась. Мейсон порывисто поднял голову с подушки и прильнул губами к обнажившейся груди. Флоренс затрепетала, а он почувствовал мощный прилив желания.Словно со стороны Флоренс услышала свой стон, больше похожий на мурлыканье довольной кошечки. Она обхватила его ногами и прижалась с одним желанием: вобрать его в себя и слиться с ним воедино…Но Мейсон вдруг вырвался из ее объятий и вскочил с кровати. Флоренс смотрела на него затуманенными страстью глазами. Все ее тело сладко ныло, требуя продолжения, и она с недоумением спросила:– Что случилось? Куда ты?Мейсон молча покачал головой. Какой ужас! Он полностью потерял контроль над собой. Ведет себя как дикарь! Еще чуть-чуть – и он бы воспользовался ее неопытностью. Так нельзя. Впредь нужно быть осторожнее.– Пойду приму душ, – отвернув лицо, пробормотал он. – И похолоднее…Холодная вода не только остудила желание, но и помогла привести в порядок мысли.Джулия… Вот уже пять лет, как ее не стало. Пять долгих лет, исполненных напряженной работы: сплошная череда дел, судебных заседаний, деловых командировок… Пять лет работы на износ. Порой он говорил себе: так нельзя. Но все равно брался за самые сложные дела, изнуряя себя работой.– Так и здоровье подорвать недолго! – увещевала его секретарша. – Всю неделю в конторе, да еще и на выходные норовите взять с собой папки с делами! Ну, разве так можно? Ничего не видите кроме работы.Но Мейсон ничего не умел делать вполовину. Он просто не мог иначе, так уж он был устроен. Последние годы он был одержим работой.Он любил юриспруденцию. Да, законодательство несовершенно, хотя бы, потому что позволяет беспринципным юристам двояко трактовать тот или иной закон. Но сам закон совершенен. Четкий, ясный, логичный и не подвластный чувствам. Разумеется, если люди его не извращают…Джулия была полной противоположностью. Мейсона: неистовой, беспечной, безрассудной… Что его привлекало в ней? Он и сам не знал. Говорят, противоположности сходятся. Может быть… Раньше – пока Мейсон не встретил Джулию – ему казалось, что это просто красивая фраза.В тот день, когда она погибла, они повздорили. Была суббота, и они собирались покататься на паруснике. Мейсону позвонили из офиса: возникло осложнение в деле, которое он вел. Разумеется, он решил отложить прогулку, а Джулия вспылила, наговорила ему уйму гадостей и вышла в море одна. И не вернулась. Она так и не простила его. А он никогда не простит себя.После гибели Джулии Мейсон дал себе слово: больше ничего подобного с ним не случится. Раз он не может отвечать за последствия своих собственных поступков, у него нет права принимать на себя ответственность за других. Он не из тех, кто теряет разум и подвергает себя риску. Если кому-то по душе щекотать нервы – ради Бога, только без него. Увольте!И вот теперь Флоренс… Он не искал встречи с ней. Она сама свалилась ему на голову. Залезла к нему в дом, в кровать, а теперь еще и в душу… Хотя, если быть до конца честным с самим собой, ему не хочется, чтобы она ушла.Как быть? Его тянет к Флоренс. Мучительно тянет. Он почувствовал: если они сблизятся, она станет ему необходима. А он не уверен, сумеет ли это выдержать. Может ли он так рисковать? Мейсон закрыл воду, растерся и, надев пижамные брюки, вернулся в спальню. Флоренс лежала, раскинувшись поперек кровати, и сладко спала, обнимая подушку. Словно еще чувствовала рядом его присутствие…Какое-то время он смотрел на нее. Такая маленькая, хрупкая… И полная решимости завоевать мир. Зачем обманывать себя? Флоренс ему небезразлична.Он отвернулся и отправился в гостиную. На диван. Надо хотя бы немного поспать. Он усмехнулся. Нечего сказать, приехал отоспаться… 7 Проснувшись, Флоренс раскинула руки и обняла пустоту. Поняв, что лежит одна в постели Мейсона, тихонько рассмеялась.– Сбежал… – шепнула она. – Испугался, трусишка…Она думала о том, что случилось ночью, и о том, что не случилось. Мейсон – странный мужчина, но она научилась уважать его. Он ей нравится. Нравится гораздо больше всех, кого она знала раньше.Будь осторожна! – предостерегал ее внутренний голос. Стэнли тебе тоже нравился, и что из этого вышло?Да, Стэнли ей нравился. Но он никогда не нравился ей так, как Мейсон. И она не испытывала трепета, когда видела Стэнли или прикасалась к нему.Флоренс снова тихонько рассмеялась. Хорошо, что ее ничего не связывает с Мейсоном и не надо ломать голову, выходить за него замуж или не выходить… Мейсон не из тех, кто женится, так что такой проблемы не возникнет. Какое облегчение!Встав с постели, она покопалась в ящике, куда сложила одежду, доставшуюся ей от Шерли, и нашла купальник. Скинула рубашку, надела купальник и, довольно потянувшись, вышла в гостиную.Мейсон крепко спал на диване. Наклонившись, Флоренс поцеловала его в рот.– С добрым утром, соня! – шепнула она и, не дожидаясь ответа, босиком выбежала на веранду. С моря дул легкий прохладный бриз, до самого горизонта, слепя глаза, расстилалась залитая солнцем гладь залива, утреннюю тишину нарушал гомон чаек…Красота! Флоренс подставила лицо солнцу, зажмурилась и с минуту стояла, вдыхая воздух, напоенный солоноватым ароматом моря. Потом помчалась на пустынный в этот час пляж и с разбегу кинулась в обжигающую холодом воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17