Примерно так же, только с шумом, вела себя горячо сочувствующая Лилли.
- Так, - сказал Ква и принялся действовать.
Ромашкевича с аудиторией отправили по направлению Горы Искусств тренироваться в пищании. Недовольных уток командировали в камыши, остальных птиц - на сбор ягод. Попутно десяток-другой особо мелких зевак послали прибрать в Выбежище. Дятла просто послали, не указав куда, и он улетел тосковать. Призрак окунулся в Озеро - намокнуть он, конечно, не намок, но слегка отсырел - и устроился в качестве компресса на лбу у На.
- Что болит? - самым деловым тоном осведомился Ква.
- Горло, - прошипел дракончик.
Квакодил вздохнул. В наше время специалисты по драконьим болезням перевелись. Из медицинского института в историко-археологический. Тем более горло. У квакодила горло никогда не болит! А у дракончика... Да, одной его шеи хватит для трех врачей. Один был бы специалистом по верхней части, другой - по средней, третий - по нижней.
- Пойти посмотреть? - предложил Ква.
- Не стоит... - неуверенно возразил дракон и прислушался к тому, что внутри.
- Не дыши! - велел Ква и направился вперед.
Дракончик перестал дышать и плотно закрыл рот.
- Эй, - сказал Ква и похлопал его по нижней губе.
На замотал головой, ужасно покраснел, напрягся, надул щеки и вдруг шумно раскашлялся, вытянув шею. Ква успел отскочить в сторону. Зрители, не успевшие далеко уйти, прибежали обратно.
Из пасти дракона вылетел комочек, покатился, остановился и развернулся, ощетинившись колючками во все стороны.
- Ежик! - удивился квакодил.
Толпа зашумела. Грозный Призрак выплыл вперед и злобно проскрежетал:
- Ты!
- А что я! А что я! - неожиданно громко завопил тонким голосом ежик. - Я думал, норка такая! Утепленная! С вентилятором! С конди.. - он поперхнулся. С конди-ци-о-нером! Сейчас все такие строят! Я только посмотреть! А он глотаться! Глотаться! А он сразу и глотать! А я что!
Замолчал, перевел дух и тихонько добавил:
- Я нечаянно.
- Ква! - только и сказал квакодил.
И они с дракончиком пошли купаться, предоставив разъяренному Пи воспитывать бестолкового ежика.
Самое интересное во всей этой истории то, что ближе к вечеру Призрак разыскал друзей и принялся вовсю орать, что вот, мол, понастроили непонятных сооружений, с мелкими входами-выходами, и если кто путешествует, то даже и на одну ночь переночевать негде, а если у кого и колючки, так и что с того, и так кто попало норовит слопать, и вообще!
- Ква! - только и сказали хором квакодил и дракончик. И отправились расширять вход в Выбежище, чтобы ежик Тошка - Самый Сердитый В Мире Призрак, выразив неимоверное презрение к такому невежеству, все же снизошел до того, что сообщил им его имя - мог свободно проходить. А что им еще оставалось делать?
Глава 9. Неожиданный урок
Нет, с бессовестными ежиками совершенно невозможно иметь дело, даже с маленькими!
Для начала это наглое колючее существо наотрез отказалось не только поселиться, но и посещать Призрачную Обитель. Он вырыл себе норку - может, и не такую, о какой он мечтал, но какую-то все же вырыл - на другом краю Рощи. Призрак не стал заострять внимание на этом факте. Он, в свою очередь, принялся язвить и хамить по поводу того, где бы ему раздобыть небольшого такого слоника или бегемотика. Для личного употребления. По назначению. И, конечно же, Самый Терпеливый В Мире дракон был вынужден снова присыпать вход-выход Выбежища до первоначальных размеров. Ну, это еще полбеды! Беда в том, что этот нахальный тип Тошка еще и, к тому же, ведет ночной образ жизни. Днем его не отыскать. Никак. Ни с огнем, ни с Призраком. Зато ночью... О, ночью он неизменно устраивает "обход своих владений", а своими владениями он, без лишней скромности, считает все, куда он в состоянии добраться! Во время обхода он никого не трогает, нет, совсем никого. Только ужасно топочет, чешется, издает неодобрительные восклицания, хмыканье и прочий неравномерный разнообразный шум. И всем-всем-всем мешает спать. Не так, чтобы он кого-то конкретно всерьез будил, а так, по чуть-чуть, но регулярно.
И вообще, как выражается Пи, все всегда всем мешают! Вот хотя бы На - как только он где-нибудь окажется, сказу окажется, что он непременно оказался у кого-нибудь на дороге. Кому-нибудь непременно нужно здесь пройти, именно здесь, и именно сейчас, ни минутой позже. Просто удивительно, до чего много народу шляется туда-сюда. Взять хотя бы того же Тошку - обязательно нужно подойти вплотную, изобразить удивленное фырканье - что это, мол, за какой-то дракон здесь валяется? И обойти тоже вплотную, небрежно касаясь повернутыми боком иголками - я-то здесь хожу, и я не виноват, что кто-то здесь разлегся, это Его Личная Проблема.
Если у вас создалось впечатление, что дракончик - вялое и вечно сонное существо, то, уверяю вас, это впечатление ошибочное. Просто-напросто за ним невозможно угнаться, когда он двигается. Соответственно, описывать то, чем он занят, можно только тогда, когда он в поле зрения, а это происходит не так часто. И чаще всего тогда, когда он - как бы это сказать - малоподвижен.
Дракончик давно успел ознакомиться со всеми окрестностями, три-четыре раза едва не увязнуть в болоте, перезнакомиться и вмешаться в дела все-всех-всех. И отдавить не один десяток лап - с соответствующими извинениями, принесенными потом. Время от времени он внезапно представал перед квакодилом с высунутым языком и виноватым видом, и Ква, приняв Самый Суровый Вид - как будто такую большую, желтую и горькую таблетку, - исполнял Родительский Долг. Это начиналось всегда одинаково, со стандартных вопросов: "Ну? И? Что? На? Этот? Раз?" И заканчивалось тоже стандартно: "Эх! Отшлепал! Бы! Я! Тебя!", - если Ква удавалось до конца сохранить свою суровость. А если нет - он начинал смеяться, и тогда дракончик смеялся тоже. Единственная вещь, насчет которой Ква предупредил строго-настрого - это Пограничные Болота. Здесь квакодил сослался на известный прецедент с бегемотом и пояснил, что в случае чего вытаскивать дракона просто некому. На радостно произнес: "Я все понял," - и тут же влез и убедился на собственном опыте. Хорошо, что он Длинношея, а рядом росло прочное дерево. Разъяренный Призрак орал на него потом до вечера, не переставая, пока не начал повторяться. На долго добивался от квакодила перевода этой речи с призрачного языка, но Ква только сказал, что эта была Самая Выразительная Речь, а переводить конкретные выражения отказался наотрез.
Сегодня дракончик и Призрак обосновались возле Отдельно Лежащего Дерева и ничего не делали. Нет, они занимались обычной Предобеденной Ерундой. Пи материализовывался перед самым-самым носом дракончика, и На фыркал, а иногда осторожно дул, а иногда резко и сильно, и Призрак относило в сторону. Когда он оказывался с другой стороны ствола, он исчезал и снова появлялся у самого носа. Обоим эта игра доставляла огромное удовольствие.
Рядом появился мрачный Ква и сказал:
- Пойдем.
- Привет, Ква! - радостно сказал дракончик и, как ни в чем ни бывало, продолжал дуть.
- Пойдем, - повторил неумолимый квакодил.
- Куда? - невинно поинтересовался На и очень похоже изобразил удивление.
- Вторник, - сказал Ква.
- Вторник? - переспросил забывчивый дракончик.
- Вторник, - хладнокровно подтвердил квакодил и твердо добавил: - Рыбный день!
На обреченно вздохнул, и Призрак принялся привычно вопить. Но квакодил оставался непреклонен, и они пошли.
По вторникам На учился плавать. Он любил купаться, и нырять, и забирался в Озеро почти на треть ширины - пока квакодил не выяснил, что На не плавает, а все время касается дна. С тех пор он стал учить его плавать - должны же дракончики уметь плавать, в конце концов! - но тот упрямился и упирался, как только мог. Они договорились заниматься один раз в неделю, и сегодня был как раз такой день.
На этот раз Ква остался на обрыве, а Пи мотался туда-сюда, поддерживая связь, передавая указания и советы. Не знаю, может быть, он слегка и добавлял своего, но он старался, а это редко бывает с привидениями. На тоже старался, он честно пытался отработать занятия, но у него ничего не получалось. Он целый час барахтался на месте, поднимая огромные волны, но никак не мог поплыть.
- Давай еще разок, - попросил охрипшим голосом Ква, сочувствуя малышу от всей души.
- Давай! - заорал Пи, это слово получалось у него лучше всего. - Давай! Давай! Давай!
Дракончик вздохнул.
- Ну, еще разок, так еще, - сказал он, изо всех сил стал бить по воде лапами и хвостом, и вдруг, ни с того, ни с сего, захлопал крыльями!
Он оттолкнулся, замахал крыльями вовсю, стал быстро-быстро перебирать лапами и, вытянув шею, понесся по поверхности воды вперед, словно взлетающий лебедь! Только очень больших размеров. Прямо через все Озеро, к Тому Берегу!
Утки заметили, что кто-то к ним несется, набирая скорость, но не взлетая. А увидев, кто, брызнули из камышей врассыпную, во все стороны!
Перед самыми камышами дракончик, сделав отчаянное усилие, оторвался от воды и взлетел! Взлетел, чуть-чуть зацепив хвостом метелочки камыша, с самого края. Взлетел! Взлетел!
Квакодил радостно запрыгал на месте, впервые за всю свою долгую жизнь пожалев, что у него нет таких лапок, чтобы захлопать в ладоши. Пи прыгал рядом, как мячик, и орал от всей своей призрачной души - должна же быть у Призрака душа, раз он нематериален?
Дракон полетел вперед и, не сумев на неокрепших крыльях ни набрать высоту, ни повернуть, врезался в заросли кустов на склоне Горы Искусств.
- Пи! - заорал Ква не своим голосом, но Призрака уже не было.
- Он цел? - закричал квакодил, едва Призрак появился.
- Он говорит... - одновременно с ним завопил Пи и снова исчез.
- Что говорит, что говорит? - заволновался Ква. - Что он там говорит?
- Он говорит - я лечу! - сообщил Пи и исчез.
- Он летит! Балбес он, а не летит! - очень непедагогично заорал возмущенный квакодил, пользуясь тем, что его никто не слышит, пока Призрак отсутствует.
- Он говорит - я лечу! - снова сообщил Пи.
- Он лечит? Что он там еще и лечит? - заволновался Ква. - Он что, ушибся?
- Он говорит - кусты! - передал Пи, снова исчезая.
- Кусты? Что еще за кусты? - беспокоился Ква. - Что еще там с кустами?
- Он говорит - вкусные! - гордо сообщил Пи. И засиял.
Наступил вечер. Где-то там, возле Скорлупы, ворчал-рычал Фиолетовая Радость, описывая очередной подруге перипетии смертельной битвы с тысячей ужасных Поддавов, из которой он, единственный и неповторимый, вышел победителем. Подруга ахала, охала и жалобно скулила от страха, пока их обоих не шуганул Призрак.
На и Ква сидели на берегу и любовались солнцем, садившимся между холмов, в камыши Того Берега. Дракончик положил голову на самый край обрыва, и Ква пристроился рядышком. На Озеро легла светящаяся дорожка, прямо к ним. Потом появился Пи и долго пытался протиснуться между ними, и все сердито ворчал: "Солнце, солнце... Тоже мне, придумали... Плазма как плазма... Бывал я на этом солнце... Нашли, что смотреть..." Он, наконец, устроился и затих. Стали слышны сверчки, и иногда хлюпала вода в Озере, а белые облака еще долго розовели со стороны заката. Медленно проявился молодой-молодой месяц и зажглись звезды, а они все сидели, так, втроем, и молчали.

1 2 3 4 5