Мой друг, Лопатоног... К слову сказать, много ли вы о нем слышали? - Он с победоносным видом оглядел сидящих за столом. - Вот именно! Лес - это не только деревья, звери и всякие там жучки... Лес - это прежде всего существа! Вот я, например, - существо... - Кукой оперся передними лапами о край стола и, встав задними на стул, приподнялся как можно выше. Гордо вытянув шею, он продолжал: - У нас есть свои верховные силы. Правда, об этом нельзя никому говорить, но вам я скажу. Так вот, среди них - чудесная Дева-птица. Она-то и велела мне передать записку Ксюну. А чем все обернулось - вы и сами видите: сижу тут с вами, чаи распиваю. Давно бы пора домой, а я ни-ни... ни в какую! Сижу, как пришитый. Кошмар!..
При этих словах Кукой, стоявший на цыпочках на своем стуле, чтобы казаться посолиднее, оступился и, задев подбородком свою чашечку, опрокинул ее. По скатерти растеклась коричневатая чайная лужица. Кукой попытался было затереть ее пушистыми лапками, не смея взглянуть на своих друзей... Но все же отважился, поднял голову и увидел беззвучно трясущуюся от смеха Кутору. Кукой глухо застонал и бахнулся в обморок. Обмякшее тельце тут же снесли на диван и укрыли.
Теснее сдвинулись сидящие за столом. Сердце у всех дрогнуло. Конечно, не история с Кукоем была тому виною, нет, - показалось, будто что-то невидимое и таящее угрозу опустилось над чайным столом, заволокло веранду... Возникшее напряжение почувствовали все одновременно. Молчали. И только Урч, как видно, пытаясь рассеять нервозность, принялся толковать о чудесной птице Сирин, которая прилетает на Землю, к людям, чтобы своими песнями поддерживать в них веру и надежду. Она поет о том, как несказанно прекрасен ее высший, горний чертог, о том, что любое живое существо, которое здесь, на Земле, устремится туда душою, узреет эту высшую Красоту и никогда уже не расстанется с нею...
Наконец и Урч замолчал. В обступающей тишине время горячими каплями падало с самоварного крана на медный поднос.
- Ну, что ж... - Скучун со вздохом покосился в сторону темнеющей чащи. - Пора нам в дорогу, Вещий Лес искать.
- Вещий Лес, Вещий Лес!.. - Елена Петровна еле сдерживалась от волнения. Миленькие мои, да вы его в жизни не найдете! Это же не просто елки, что растут за воротами, это место магическое...
- Но вы же обещали нам помочь... - Скучун страшно насупился.
- Я всего лишь пожилая женщина и, хоть известно мне обо всем на свете не так уж мало, однако быть посвященной в тайное знание покуда не довелось!
- Но как же, бабушка?.. Ты же ведь обещала! - Ксюн побледнела от растерянности.
- Не подумайте, что я отступилась... славные вы мои... - бабушка Елена отвернулась, ее подбородок дрожал. Но ни за что нельзя было выдавать свою слабость, свою нежность и страх за этих беззащитных существ, которые так доверились ей. Она быстро справилась с собой, и повернулась к сидящим за столом уже совсем другая женщина.
- Я просто хотела испытать вас: насколько намерения ваши серьезны, а воля тверда. Ведь вы даже не представляете себе, на какое опасное дело решились, ребятки мои! - Елена Петровна провела рукой по волосам, вынула гребень, чуть прищурившись, вгляделась в его рисунок и воткнула обратно. - Мы сделаем так. Сейчас же отправимся в лес: мне нужно кое-что там отыскать, а что именно скажу чуть позже... Кукой, я надеюсь, придет в себя и приведет нас к своей необыкновенной птице. Каюсь, но я видела ее только на картинках в очень редких и старых книжках. А в жизни что-то пока не встречала...
- Какое же это чудесное слово: "ПОКА"! - воскликнула Ксюн и метеором кинулась убирать со стола.
- Оставь все как есть, - остановила ее бабушка. - Нельзя терять время: скоро закат.
И, растолкав Кукоя, который долго тер глаза и чихал, друзья двинулись по направлению к еловой чаще.
А невидимое и таящее угрозу НЕЧТО, опустившееся было над чайным столом, уже обволакивало незримо поникший сад и вырастало над калиткой, явно преследуя идущих к лесу...
****
Ельник встретил гостей смолистым запахом и тишиной. Изредка потрескивал он. Шли в молчании, впереди бабушка Елена, позади Старый Урч. Птиц не видно, кукушки не слышно... Где-то над городом царствовала жара, а здесь, в лесу, было зябковато и знобко.
- А куда мы идем, бабушка?
- Сейчас кончится ельник, за ним будет поле, потом другой лес - постарше. А после - увидим.
И правда, вышли к полю. Зеленое! Сладкое, наверно - пахнуло клевером, чабрецом и травами какими-то незнакомыми... Одинокий и нервный жаворонок испуганно метнулся над канавкой.
Поле миновали, дальше снова пошел лес. Молоденькие березки на опушке, закачавшись, сомкнулись строем за спинами. И не заметили путники малюсенького старичка с ехиднейшей физиономией, который притаился за пнем, когда мимо проходили они. Полевик похохатывал, теребя жидкую бороденку: "Идите, идите, мои сладенькие, все глубже и глубже в лес! Ужо дожидаются вас, ужо будет вам на орехи..." - и премерзко так притоптывал, подтанцовывая на кочке.
Это был Ор, которому ничего не стоило съежиться до размеров зайца.
Совет Четырех начал свою охоту.
Не успел старикашка дотюкать свою чечетку, как что-то на миг заслонило Солнце... Шелест сильных невидимых крыльев заставил его пригнуться, втянуть головенку в плечи и быстро зарыться в землю. Повеяло свежестью, травы потянулись вслед сокрытому от глаз полету, цветы встрепенулись, воспрянули, полюшко засветилось, очнувшись от дремотной жары, и дурман цветущих трав полетел за неведомой птицей.
Глава V
- Ну вот и полянка, а справа - видите? - кормушка для лосей. Ее наш лесничий, Иван Степанович, поставил. - Елена Петровна то и дело смахивала с ресниц паутинки, которые, казалось, так и норовили угодить прямо в лицо. - Еще немножко пройдем орешником, и начнется спуск к болоту.
- А мы идем на болото? - Ксюн запыхалась. Босоножки были ей чуточку великоваты, нога в них болталась, то и дело подворачивалась на сучьях и шишках, которые заодно с ямками и буграми делали путешествие не слишком похожим на идиллическую прогулку.
- Болото - только ориентир. А нужен нам один небольшой ручеек, который течет поблизости от этого болота. Ох, пожалуй, уж должен начаться спуск...
- Бабушка! - Ксюн остановилась. - А вот еще одна кормушка для лосей...
- Да? Странно... - Бабушка Елена направилась к густому клоку сена, закинутому на высокие козлы. Она потрогала большой кусок соли, гладко вылизанный лосями. - И соль здесь. Странно... - Елена Петровна обернулась к своим спутникам, которые, кажется, уже успели от усталости несколько похудеть... - Нет, кормушка в этом лесу одна. Была, по крайней мере. - Она вытащила из корзинки термос. - Глотните-ка понемножку и пойдем.
Выпив по глотку обжигающего настоя шиповника, друзья тронулись дальше. Огромная зловещая Тень показалась над лесом и двинулась следом за нашими путешественниками. Нет, это не были те невидимые крылья, чей шум вспугнул Ора. Это было что-то совсем другое. Косматый, неровный силуэт жуткой Тени то и дело менялся, подчиняясь какому-то дикому, рваному ритму. Листы на березах дрожали пред нею, грибы укрывались валежником.
А наши странники, бодрясь, шагали по лесной тропинке, уверенные в своей провожатой, которая шла, все так же расправив плечи и высоко подняв голову.
Уж близились сумерки. Еще немного - и покажется пологий склон к болотцу... Шагали упрямо, уставясь под ноги, не обращая внимания на разогретый солнышком, свежий июньский лес. Только Кутора вертела головкой по сторонам, дивясь резвым сиреневым колокольчикам, разбегавшимся по траве во все стороны...
- Ой, батюшки, опять кормушка! - вдруг пискнула она.
Друзья остановились перед уже знакомой кучей сена, приподнятого на козлах. И гладко вылизанный лосями большой кусок соли по-прежнему белел среди лесной зелени...
- Но это значит... - Елена Петровна осеклась.
- Да. Мы кружим на месте. - Старый Урч как-то сразу осунулся. - Похоже, мы заблудились.
- Ну, что вы, Урч! Я просто немного сбилась с прямого пути... Это бывает. Нам надо держаться по солнцу и мшистым наростам на деревьях, они всегда с северной стороны. Вот, видите? Теперь-то уж мы не собьемся! Что же вы стоите, идем... - И Елена Петровна поспешила вперед - укрыться среди густой листвы от доверчивых и полных надежды глаз своих маленьких спутников, чтобы они не заметили ее смятения.
- Не расстраивайтесь, бабушка Лена... - Кукой догнал ее и потихоньку дернул за ситцевый подол. - Я же все-таки здешний житель! Мы сейчас мигом найдем болото... А я уж молчал, думал, что лес наш вы знаете наизусть... В здешних краях три болотца есть: Красное, Лягушачий стан и Ведьмин колодец. Вам какое нужно?
- Такое, знаешь ли, круглое, будто чаша, там еще кругом черника растет, а по берегу камыш, да ручеек чуть подальше течет... а в нем, прямо в воде, цветы белые.
- Так это Ведьмин колодец!
- Ой, какое название нехорошее, - подоспевшая Ксюн и не пыталась скрыть, что ей не по себе.
- Болото как болото! И название обыкновенное, - хорохорился вовсю Кукой: Кутора теперь глаз с него не сводила... А Скучун час от часу становился все мрачней и мрачней.
- Ну что ж, Сусанин, веди! - Старый Урч ободряюще подмигнул бабушке Елене, и друзья снова тронулись в путь теперь уже вслед за Кукоем. Но как ни рыскал Кукой - все было тщетно! Каждый раз они возвращались к лосиной кормушке, которая, как видно, не собиралась их отпускать...
****
А неподалеку, посреди бурелома, на душной глухой полянке, которую тяжкие, густые еловые лапы, свисая до самой земли, заслоняли от света, в это время творилось престранное действо.
Дедок, похожий на Ора, только покрепче и позеленей лицом, сидел на вывороченной с корнем сосенке и, хихикая, погонял прутиком навозного жука: жук был привязан за ниточку к ветке, воткнутой в землю, средь засохшей хвои. Спотыкаясь и торопясь, бедолага полз что было сил, но нитка не отпускала - на ветку наматывалась, с каждым витком, притягивая жертву все ближе и ближе.
Чрезвычайно довольный дедок ухмылялся, бормотал что-то себе под нос и потирал когтистые неопрятные руки. Ор (а это был он), здесь, в лесу, обернулся Лешим и теперь поджидал терпеливо, когда свершится его лешачье злодейство.
Конечно, то была не простая игра с навозником: сама Тень велела помешать незваным лесным гостям, закружить и запутать спешащих на выручку Духу Леса. Злые чары, по замыслу Ора, столкнули бы их в болото в тот самый момент, когда заговоренный жучок упрется в прутик! И вот, то и дело почесываясь, Ор злорадно глядел на его безнадежное ковылянье, предвкушая для всех скорый и неминучий конец...
Хоть зловредный дедок в те минуты и не видал своих жертв, знал он, что колдовство его верное, и вот сейчас, обессиленные, в который раз возвращаются они к кормушке, окончательно заплутавшись в лесу.
Вдруг на поляну слетел крупный дятел. Сел на ветку, внимательно посмотрел на жука, ползущего по кругу, спорхнул, тюкнул его железным клювом - и улетел... Лешак аж завертелся во все стороны, ногами затопал, взрывая залежалую рыжую хвою.
"Ах, он дурень, красная шапка! Я ж этого жука с самой утренней зорьки весь день заговаривал... Ведь уйдут теперь эти-то, как пить дать уйдут! Что со мною содеет Совет Четырех - и подумать страшно... Укрыться бы надо на время."
И Ор, обернувшись волком, стал пробираться по бурелому в потайное убежище.
Глава VI
Сумерки обняли лес, смутными обволокли тенями... Взбудоражились шорохи, а деревья будто еще подросли и, покачиваясь под легким ветром, скрыли травы от соглядатаев-облаков.
Вот и пришли наши путники к болоту. Чья-то невидимая сила, кружившая по лесу, внезапно отпустила их. Все были сильно напуганы, страшно устали и с облегчением повалились на траву у самой воды, затянутой светлой ряской. Глянцевые кубышки сидели на воде аккуратными желтыми кофейными чашечками.
- Ну, мои милые, пора и подкрепиться. - Елена Петровна разложила на небольшой зеленой полянке съестные припасы и потихоньку от всех приняла сердечное. Ей было нехорошо. Не замечая этого, все накинулись на еду и, жуя, озирались по сторонам.
Место было странное: на первый взгляд, вроде приветливое, но в то же время тревожное какое-то... Круглое, как блюдо, болотце обрамлял густой ельник, поросший черничником. Кустики были усыпаны зелеными, еще неспелыми ягодами. Ряска, яркая, свежеумытая и приятная на вид, кое-где расступалась на воде, и в разрывах виднелась иссиня-черная, блестящая как мазут вода. Лягушек не видать было, слабо пошевеливались камыши, а неподалеку от бережка застыла в воде полузатонувшая, облепленная засохшей ряской отвратительная коряга.
- Кукой, а почему это место называется "Ведьмин колодец"? - спросила Ксюн.
- Говорят, ведьмы, да и сам водяной, любят здесь воду пить. Вкусная для них, говорят, водица!
- Надо попробовать! - заявила Кутора и бочком стала спускаться к болоту.
Скучун с криком "Куда ты, стой!" в два прыжка догнал ее, схватил в охапку и водворил на берег.
- Тут надо быть настороже. Не нравится мне это место. - Скучун все время напряженно думал о чем-то. - Бабушка Елена, вы нашли то, что хотели? Ведь, если я правильно понял, мы шли сюда, чтобы отыскать что-то очень важное...
- Да-да... - рассеянно пробормотала Елена Петровна, пристально вглядываясь в болотную зелень. - Пока что-то не вижу... Ах нет, вон там есть одна! - и она, как-то сразу помолодев, рассмеялась, указывая рукою на противоположный бережок. - Вон, вон, смотрите... Да какая крупная!
- Кто? - в один голос воскликнули все.
- Кувшинка! Белая кувшинка - водяная лилия. Я ни за что не отпустила бы вас без этого цветка. Мало кто знает, что кувшинка - это "одолень-трава", которая одолевает все злые чары и козни недобрых сил...
Елена Петровна поднялась и пошла по берегу вокруг болота туда, где красовался на воде единственный белый цветок.
- Зачем вы туда идете? - в тревоге крикнул Скучун.
- Чтобы сорвать ее, конечно! - бабушка была уже на том берегу. Что-то плеснуло в воде: то ли рыба, то ли ком земли сорвался с берега, ряска заколыхалась, а темное бревно сдвинулось с места.
- Стойте, не подходите к краю воды! Я сейчас... - Скучун изо всех сил бросился бежать к бабушке Елене, но поспевал он не слишком быстро из-за своих коротеньких мохнатых лапок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19