У платья был плотно обтягивающий пышные формы лиф, отделанный стеклярусом. Начиная от узкой талии юбка расширялась и напоминала лепестки летней розы, перевернутой вниз. Лицо Карис было скрыто тончайшей вуалью… однако Амелия заметила, как Карис подмигнула, когда проходила мимо.
– Букет для тебя, – шепнула Карис.
– Спасибо, – тоже шепотом ответила Амелия.
Даже увидев Карис в этом одеянии, Амелия не осознала до конца, что же такое происходит. Что, выйдя из церкви, Карис будет честной и порядочной женщиной, по крайней мере теоретически. Престарелая тетушка промокала себе платочком глаза.
– Она так похожа на свою мать, – дрожащим голосом произнесла тетушка.
– Да, конечно же, похожа, – согласилась Амелия.
Карис было бы приятно это услышать.
Органист перестал играть. Карис и ее отец подошли к алтарю. Красивый, плотного телосложения, мужчина осторожно откинул с ее лица вуаль. Это было похоже на сцену из волшебных сказок.
А затем невеста и шафер встретились друг с другом взглядом – и все собравшиеся в церкви дружно ахнули, когда Карис воскликнула: «О Боже мой!» – и упала в обморок.
Да разве могла она когда-либо ожидать, что шафером на ее свадьбе окажется не кто иной, как Ребел Род?
Однако свадебный обряд возобновился, как только невеста очнулась. Все пришли к заключению, что Карис всегда была предрасположена к нервным срывам и неудивительно, что треволнения дня и подготовка к важнейшему для нее событию так подействовали на ее нервную систему и стали причиной обморока. К тому же разве Род не был как две капли воды похож на кузена Тони, который свалился с Бруклинского моста в 1984 году? А ведь Тони был любимым кузеном Карис. Возможно, она подумала, что увидела привидение или что-то в этом духе. А поскольку невеста самого Ребела Рода – Мелани – находилась среди собравшихся в церкви, он не посмел высказать какие-нибудь иные предположения на сей счет.
Тем не менее Карис оставалась бледная, как ее свадебное платье, когда начался прием в бело-розовом шатре на лужайке клуба любителей гольфа. Амелия, сидя за столом рядом с многочисленными братьями и сестрами Карис, видела замешательство шафера и наблюдала за этим не без удовольствия.
– Тебе здесь нравится? – спросил Амелию Луис, должно быть, в пятый раз за день.
– Да, – снова кивнула Амелия, передавая ему свой бокал, чтобы он его наполнил.
– Я все еще не могу в это поверить, – снова проговорил Луис. – Моя сестренка, моя милая сестренка выходит замуж! Кажется, еще только вчера вы вдвоем играли в ее комнате в нашем доме. В какие игры вы постоянно играли, Амелия? В доктора и няню?
– Вроде того. – Амелия с улыбкой сделала глоток шампанского. Чаще всего они в эту комнату не попадали, а по водосточной трубе сбегали из дома в поисках настоящих докторов в местном медучилище.
– А ты теперь выросла, – продолжал шептать Луис. Его рука оказалась под столом и легла на обтянутое шелковым чулком колено Амелии. – Ты теперь такая знаменитая и гордая, что больше не хочешь иметь дело со своими старыми друзьями.
– Напротив, – со смиренной улыбкой возразила Амелия, в то время как рука Луиса скользнула вниз и вверх по ноге к тому месту, где кончались чулки. – Я ощущаю, что некоторые из моих друзей изменили свое отношение ко мне.
– Я испытываю к тебе все те же чувства, – признался Луис.
– В самом деле? – удивилась Амелия. Но что это может означать? Уж не думает ли он, что ей до сих пор требуются средства для лечения юношеских угрей?
– Ты мне всегда нравилась, но понимаешь, ты ведь была подружкой моей маленькой сестренки. Я не мог приставать к тебе…
– Никогда бы не подумала, – пробормотала Амелия.
Луис наклонился к ней ближе. Амелия ощущала его дыхание над своим ухом. Должно быть, бриллиантовые серьги от этого запотели, подумала она.
– Но ты выглядишь еще лучше сейчас, – пробормотал он и сжал ей колено. Выпив полбутылки шампанского, он тем не менее выглядел достаточно свежим. Амелия вспомнила, как наблюдала за его переодеванием в окно его спальни, сидя у Карис в шалаше на дереве, тогда ему было двадцать с небольшим. Ей запомнилась его широкая бронзовая грудь с зачатками черных завитков. Амелия посмотрела на тыльную сторону ладони, которая покоилась на ее бедре. Из-под манжета выглядывали черные жесткие волосы. Ногти у него были чистые – не такие, как тогда, когда он проводил все свободное время в гараже, возясь со своей первой машиной.
– Леди и джентльмены! – Отец Карис пытался привлечь внимание собравшихся, постукивая ложкой по хрустальному бокалу.
Невеста и жених собирались разрезать торт. Луис и Амелия последовали за другими гостями, обступившими счастливую чету. Слева от молодоженов, напряженно улыбаясь, стоял Ребел Род с Мелани. Он был настолько пьян, что Амелия усомнилась в том, способен ли он достичь эрекции в предстоящую ночь.
Карис и Том погрузили нож в торт, изготовленный тетушкой Марией. Раздались вежливые аплодисменты. Не хлопал лишь Луис, но вовсе не потому, что был чем-то недоволен, а потому, что одна его рука находилась на плече Амелии, а другая – на ее упругих ягодицах. Когда гости двинулись, чтобы вновь занять свои места за столом, Луис увлек Амелию в сад, подталкивая ее в попку.
– Давай выйдем, – прошептал он.
– Разве у меня есть выбор? – спросила Амелия.
К счастью, была ясная и теплая сентябрьская ночь. Факелы, с которых капал воск, горели вдоль дорожек между деревьями, ночные бабочки кружили в их свете. Луис и Амелия шли, не говоря ни слова, пока шатер не скрылся из глаз.
Затем он отпустил ее руку, которую дотоле вежливо держал, обнял ее и прижался ртом к ее губам.
– Луис, Луис! – пробормотала Амелия, пытаясь нащупать землю своими скользкими туфлями с пряжками, но увы! Она находилась в его объятиях, и он раскачивал ее из стороны в сторону, не прерывая поцелуя, пока у нее не закружилась голова. Под конец Амелия перестала стучать кулачками по его могучей спине и отдалась поцелую. Все оказалось не совсем так, как она себе представляла, сидя в шалаше на дереве одиннадцать лет назад, но, в общем, все было не так уж плохо.
Луис оторвался от Амелии, чтобы вздохнуть. Оказавшись на земле, Амелия достала пудреницу, чтобы посмотреть, что случилось с помадой на губах.
– Я сделал тебе больно? – спросил Луис.
– Нет, – ответила Амелия, приглаживая брови. – Но это был такой поцелуй!
– В него вложено пятнадцать лет подавляемого желания.
Амелия была поражена. Меньше всего она могла предположить, что Луис способен подавлять свои желания.
– В таком случае… – Она обвила его шею руками.
Луис тихонько хрюкнул и ткнулся носом в пахнувшее «Шанелью» плечо. Он положил ладонь ей на попку и стал задирать юбку до тех пор, пока не стали видны подтяжки.
– Погоди, нас могут увидеть, – Амелия услышала голоса и подтолкнула Луиса в кусты, окружавшие площадку для гольфа.
Во время этого движения защелки на ее чулках отстегнулись, и Амелия хихикнула. Луис также засмеялся и развернул ее, прижав к стволу большого дерева.
– Ах, Луис, – выдохнула Амелия, чувствуя через тонкие серые брюки его эрекцию. Она положила руку на пульсирующий ствол.
Луис застонал и снова задрал ей юбку, так что бедрами она ощутила шероховатую кору. Она попыталась чуть отодвинуться от дерева, чтобы не поцарапаться, но не тут-то было. Луис елозил ногами вверх-вниз вдоль ее правого бедра, словно пытаясь утолить свой пятнадцатилетний зуд. Он дышал ей в ухо, и дыхание его становилось с каждым движением все более прерывистым.
– Луис, Луис… – бормотала Амелия, гладя ему спину под пиджаком. Затем перенесла свою руку вперед и стала развязывать ему галстук.
Луис сбросил пиджак на землю. Не говоря ни слова, он осторожно уложил Амелию на пиджак, позаботившись о том, чтобы ее юбка не испачкалась, хотя на чулки ее успело налипнуть немало мусора.
Он завозился с молнией на брюках, однако незнакомая конструкция крючка не поддавалась, и Амелия стала ему помогать. Луис положил руку ей на лобок и стал его тискать через шелковые трусики.
– Не могу поверить в то, что мы с тобой сейчас занимаемся этим.
А Луис уже стаскивал с нее трусики. Они оказались на уровне ее колен. Он задрал юбку до талии и принялся целовать ей живот. Его пенис, освободившийся от брюк и трусов, стучал по ее ноге.
Луис некоторое время возился с ее киской. Он легонько подергал ее за волосы, раздвинул пухлые губы и сунул туда палец, которым стал осторожно двигать взад-вперед. Амелия дрожала в предчувствии большего. Она обхватила ногами его крепкие бедра, взяла в руку пенис и направила его в приоткрывшуюся щель. Затем пальцами раздвинула ноющие срамные губы. Луис уперся локтями и приготовился к штурму влагалища, о котором мечтал пятнадцать лет.
– О-о-о! – счастливо простонала Амелия, когда круглый набалдашник пениса, еще сильнее раздвинув губы, вторгся во влагалище. Она обхватила Луиса за ягодицы и притянула к себе. Все происходило именно так, как Амелия давным-давно рисовала себе в воображении; она лишь не ожидала, что пройдет так много времени, прежде чем они сольются в экстазе.
Луис стонал от невероятного возбуждения. Для него это также был момент осуществления его заветного желания. Он двигался медленно, словно смакуя происходящее. Он бросил взгляд на то место, где соединялись их тела, затем на ее лицо. Чем больше он думал об этом, тем все больше твердел и увеличивался в объеме его ствол. Ведь он в эту минуту долбит, трахает не кого-нибудь, а Амелию, Амелию Эштон!
Амелия уцепилась за траву, на которой лежала, когда Луис ускорил толчки. Ей хотелось закричать, но она сдержалась. Другие гости прогуливались совсем недалеко от того места, где они корчились от сладострастия. Луис застонал, однако Амелия тотчас же прикрыла ему рот рукой.
– Осторожно, – прошептала она.
Луис воспринял это как команду умерить свои толчки.
– Да нет же! – зашипела Амелия. – Долби энергично, но бесшумно.
Луис тотчас же повиновался. Амелия стала подмахивать, одновременно она мяла ему ягодицы. Временами она пощипывала его, чтобы форсировать его оргазм, ибо у нее оргазм уже начинался. Мышцы ее влагалища сжимались вокруг движущегося ствола. Она почувствовала, что у нее закружилась голова, как если бы она собиралась потерять сознание.
– Ах, Луис! – воскликнула она, не в силах более сдерживаться. По звуку ее голоса он понял, что тоже может не сдерживать себя. Он сделал несколько мощных толчков и запрокинул голову назад. В лоно Амелии мощным потоком хлынула сперма.
Он больше не мог молчать. Амелия вцепилась пальцами ему в спину и изо всех сил прижалась к его телу. Луису показалось, что его пенис стал таким огромным, что заполнил собой все ее тело. Оргазм у Амелии, похоже, проходил через весь позвоночник.
– Да! Да! Да! Это изумительно!
Влагалище обхватило пенис, по-хозяйски сжало его, не давая ему освободиться. Еще никогда в жизни Амелия не испытывала такого мощного оргазма.
Луис скатился с нее, оставив следы спермы на кружевной подвязке. Он сжал ей руку и пытался найти слова. Однако не мог. Некоторое время они молча лежали и наблюдали за ногами гостей, прогуливавшихся поодаль. Было такое ощущение, что они дети и опять прячутся от взрослых.
Глава 14
– Привет!
Когда Амелия вышла из туалета, губы у нее опять были накрашены должным образом, чулки она сняла совсем. Она автоматически поздоровалась, увидев знакомое лицо. На свадьбе было множество представителей семейства Лусарди, большинство из которых звали Луис либо Луиза. Но этот элегантный мужчина был не похож на Лусарди, и Амелия никак не могла сообразить, где она видела его раньше.
– Извините, – застенчиво дотронулась она до его локтя. – Вы, случайно, не Гаэтапо – дядя Карис?
– Нет, – с чисто английским выговором ответил мужчина, и это могло означать, что к мафии он никакого отношения не имеет. – Я друг жениха. Криспин Хардкасл. Здравствуйте! – Мужчина протянул руку.
– Здравствуйте.
Они некоторое время смотрели друг на друга. Амелия лихорадочно думала, каким образом поддержать разговор. Мужчина был великолепен… а она свободна. Луис отправился отвозить бабушку в отель на ночь.
– Вспомнила! – сказала вдруг Амелия. – «Конкорд». Вторник. Мы сидели рядом, и вы проспали весь полет. Я была очень разочарована. Не часто мне приходится сидеть рядом с человеком, с которым мне хотелось бы поговорить.
Криспин потер подбородок.
– Весьма сожалею. Не могу вспомнить. У меня отвратительная память на лица. Хотя допускаю, что это свинство с любой стороны – не помнить вас.
Амелия вспыхнула. На этой неделе уже не первый раз ей говорили, что не помнят ее.
– Я думаю, что смотрелась бы совершенно иначе, если бы сохранила свой макияж.
– Да, – сказал Криспин. – Совершенно очаровательно. – Затем слегка сконфуженно пробормотал: – Мне надо вернуться за свой стол. Я должен присматривать за сестрой Тома Каролиной.
– Везучая девушка, – вздохнула Амелия.
– Я увижусь с вами до конца дня, без всякого сомнения. – Он направился к шатру и неуверенно кивнул. – Да, я увижу вас снова.
У Амелии вдруг возникли сомнения в том, что она снова его увидит, и она решилась задержать его.
– Я уверена, что Каролина какое-то время может подождать, – торопливо проговорила Амелия. – Я не знаю Англию настолько хорошо, поскольку наполовину американка. Я обратила внимание, какие великолепные деревенские виды открываются из окон клуба, и хочу попросить: не были бы вы так любезны показать мне некоторые здешние достопримечательности?
– Достопримечательности? – озадаченно переспросил Криспин. – Боюсь, что от меня мало пользы – я ведь сам не из этих мест.
– О, но, может быть, вы скажете мне, что это за деревня? – сказала Амелия, неопределенно обведя рукой вокруг себя. Ее совершенно не устраивал отрицательный ответ. Она взяла Криспина за руку и вывела на веранду. – Вы похожи на человека, который кое-что знает о растениях.
Она заключила его руку между ладонями и погладила ее, заглянув в глубину его глаз. И это тотчас сработало.
– Растения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18