Она помахала рукой и ушла. Амелия улыбнулась про себя. Сью была настоящей профессионалкой.
Амелия бросила последний взгляд на окружающую обстановку и взялась за сумочку. Достав зеркальце, она удостоверилась в том, что парик сидит у нее на голове нормально. Ну и бурный вечер она провела сегодня! Ровена закатила бы истерику. Однако риск и опасность так здорово возбуждали и заводили Амелию! Непредсказуемость выполняемой Сью работы как раз и была причиной ее привлекательности.
В этот момент Амелия неожиданно очнулась от резкого телефонного звонка. Она взяла трубку стоящего на столике телефона, но услышала лишь гудки. Однако телефон продолжал звонить. Амелия взглянула под стол и определила источник – это был лежавший на полу мобильный телефон Сью. Он, видимо, свалился туда, когда Сью взобралась на стол.
Мобильник продолжал отчаянно верещать, словно ребенок, на которого не обращает внимания мать. Амелия медленно наклонилась и подняла его. Нажав на маленькую зеленую кнопку «Говорите», она сделала глубокий вдох и произнесла:
– Алло!
– Алло! – ответили на другом конце провода.
Последовала долгая пауза. Затем мужской голос снова заговорил:
– Ты занята сегодня вечером?
– Нет, не занята, – ответила Амелия.
– Ты работаешь?
– Я не собиралась…
– О!.. – Мужчина, похоже, был разочарован ответом.
Амелия чувствовала, как сердце ее участило удары в груди. Кажется, мужчина не заметил, что разговаривает не со Сью.
– Прошу прощения, – вдруг сказал мужчина. – Я делаю это не часто. Что я должен сделать сейчас? Назначить свидание? – Он нервно засмеялся.
– Я посмотрю, есть ли окно в моем расписании, – так же нервно проговорила в ответ Амелия.
У этого мужчины был приятный голос. Интеллигентный. Чуть фантазируя, Амелия предположила, что ему лет сорок с небольшим. Преуспевающий бизнесмен, с красивыми, чуть седоватыми волосами. Абонент откашлялся в ожидании ответа.
– Ты где? – спросила она.
– Я в Хэмпстеде, – ответил мужчина.
Амелия мысленно прикинула, сколько ей понадобится времени, чтобы добраться до него, сделать дело и вернуться домой, чтобы успеть выспаться. Венчание Карис будет происходить утром. Амелии нужно быть в церкви к одиннадцати. Она взглянула на свои элегантные часики. Было уже половина четвертого. Сущее безумие ехать сейчас, однако…
– Хэмпстед, – повторила она. – Я там буду через полчаса.
Она записала адрес и вызвала по телефону такси.
Спустя полчаса Амелия стояла на тротуаре перед высоким домом и покусывала губы. Внезапная отвага, которая овладела ею в клубе, почти полностью сошла на нет. Она видела свет в комнате наверху и появляющийся временами за шторой силуэт мужчины. Это решительно отличалось от работы в отеле. Амелия вдруг осознала, что она совершенно одна. И вряд ли он чувствует себя настолько усталым, чтобы отменить заказ. Что, если он уродлив? Или если он пожелает, чтобы она сделала что-нибудь ужасное? Или если этот мужчина опасен?
Амелия повернулась и направилась к дороге. Такси она отпустила, и машина ушла, но, может, ей удастся поймать другое. У самой дороги она оглянулась на дом и замерла. У освещенного окна стоял мужчина, опираясь руками о подоконник. Он смотрел на дорогу, туда, где находилась сейчас она. Он знал, что она приехала.
Не отдавая себе отчета в том, как объяснить свое решение, Амелия повернулась и направилась к входной двери дома.
Он открыл дверь, когда она еще шла по дорожке. За его спиной был виден интерьер холла. Стены были выкрашены в желтый цвет, на них висели старинные эстампы на тему «Ярмарки тщеславия». У лестницы висели на вешалке пальто и плащи. Не все они принадлежали мужчинам. Это был семейный дом.
– Входишь? – спросил мужчина. Амелия сразу же узнала голос, который говорил по телефону.
Она вошла в холл и подождала, пока он закроет дверь.
Все было вовсе не так, как она себе представляла.
Мужчина стоял перед ней, нервно причесывая пальцами густые черные волосы. Относительно его возраста она, похоже, не ошиблась. Ему было лет сорок, от силы – сорок пять. На нем была голубая рубашка с открытым воротником и темно-синие брюки с широким кожаным поясом. Ноги у него были босы. Нервно проведя рукой по волосам, он пожал плечами.
– Я так думаю, сюда, – сказал он, показывая ей в сторону гостиной, которая находилась справа от холла.
Амелия сообразила, что стоит на дорогом ковре, переминаясь с ноги на ногу. Прижав к животу сумочку, она огляделась по сторонам. Стены в этой комнате были выкрашены в красный цвет, на них было еще больше эстампов и картин. На стеллажах по обе стороны камина располагались книги по истории и из серии «Сделай сам». На каминной полке стояли фотографии в рамках. Двое детей. Улыбающаяся женщина. Собака дружелюбной внешности. Фото какого-нибудь мужчины Амелия не обнаружила.
– Что-нибудь выпить?
– Если ты тоже хочешь этого, – ответила Амелия.
Он не хотел.
– В таком случае мы можем подняться наверх.
– Меня зовут Натали, – сказала Амелия, когда они поднимались по лестнице.
Мужчина повернулся, посмотрел на нее и улыбнулся, однако своего имени не назвал. Он открыл дверь в спальню. На середине комнаты находилась широкая двуспальная кровать с подушками, покрытая темно-красным покрывалом.
Амелия выскользнула из пальто и повесила его на спинку обитого плюшем кресла. При этом она вспомнила о своем парике и дотронулась рукой до синтетических волос. Что ей делать с ним? Она повернулась к зеркалу, чтобы под предлогом проверки макияжа удостовериться в том, что парик не съехал за время ее поездки в такси. Все было безупречно. Надо лишь постараться не делать слишком резких движений.
Тем временем мужчина расположился на краю кровати, уперевшись ногами в пол. Он снял штаны и трусы, однако остался в рубашке.
– Сделай лишь минет, – сказал он.
«Слава Богу», – подумала Амелия, опускаясь перед ним на колени.
Приподняв нижний край рубашки, она посмотрела на пенис, который был сморщенным и безжизненным. Амелия взяла его в руки, пытаясь вернуть к жизни теплом своих ладоней. Мужчина с закрытыми глазами откинулся назад, упершись локтями в постель.
Все было так странно. Еще никогда она не была так близка с мужчиной, даже не зная, как его зовут. Что она должна сейчас делать? Действовать так, как обычно?
Покусав губу, она принялась трудиться. Очень осторожно погрузила пенис на полную длину в рот, затем выпустила его и сжала головку мягкими губами. Потом провела языком по крошечному глазку. Затем ее язык двинулся дальше, вдоль уздечки, соединяющей крайнюю плоть со стволом. Мужчина шумно выдохнул. Его ствол начал твердеть. Амелия все делала правильно.
Слава Богу, от него пахло чистотой. Когда она проводила языком вдоль всего ствола от головки до яиц, она уловила легкий запах ароматного мыла. Живот у него был плоским и твердым, бедра мускулистыми. Когда пенис встрепенулся и встал, Амелия позволила своим рукам погладить красивые ноги мужчины. Ощутив волосы на ногах, она почувствовала возбуждение.
Затем пенис энергично задергался, и Амелия вынуждена была взять его в руки, чтобы он не бился о ее зубы. Продолжая лизать его пенис, она стала легонько дрочить его рукой.
Амелия бросила взгляд на лицо мужчины. Глаза у него оставались закрыты. На шее поблескивали бисеринки пота. Амелия провела ногтем по яйцам. Живот у мужчины напрягся, и он тихонько застонал от удовольствия. Амелия оторвала рот от члена и улыбнулась, довольная тем, что имеет сейчас такую власть над мужчиной.
Она задвигала рукой быстрее, а когда почувствовала, что мужчина почти готов, взяла головку в рот и прошлась по ней языком. Интересно, что он чувствовал сейчас? Если бы кто-то сделал то же самое с ее клитором, ей показалось бы, что запалили медленно горящий шнур, который невозможно погасить. Мужчина проглотил комок в горле и еще крепче уперся ногами в пол. Амелия продолжала энергично сосать, усилив давление языка на ствол и лаская ему яйца. Затем провела ногтями дорожку по внутренней стороне бедер. Он сделал судорожный вздох. Его стоны возносились к высокому потолку этой красивой комнаты. Он оторвал руку от кровати и обмяк, затруднив ей работу.
Амелия чувствовала, как его твердый ствол упирается в нёбо, как мышцы его сжимаются и затем расслабляются, и первая струя спермы изверглась ей в глотку. Она продолжала сосать, одновременно заглатывая сперму. Тело его дергалось и содрогалось. Его руки стали елозить по шелку ее платья, затем хватать за груди, а потом вдруг расслабились и поникли, как будто под ними оказались не женские округлости, а деревяшки.
Когда все было кончено, Амелия откинулась назад и вытерла уголки рта.
Мужчина лежал в прострации на кровати, прикрыв ладонью глаза. Другой рукой он показал на конверт, лежавший на столике. Он не вымолвил ни единого слова.
Итак, работа была завершена еще до пяти часов утра. Амелия взяла деньги, скатала их в трубочку и сунула в карман. Она сразу же направилась к метро, потому что ей не хотелось больше торчать в этом доме в ожидании такси. Возле станции она отдала свой заработок юной девушке, которая устроилась в спальном мешке рядом с собакой.
Девушка удивленно заморгала, принимая пять двадцатипятифунтовых банкнот из рук Амелии. Она еще не вполне проснулась и, вероятно, подумала, что видит это во сне.
Амелия с облегчением опустилась на сиденье такси, которое взяло курс в сторону ее дома. Все, что ей сейчас требовалось, – это постель. Однако, подъезжая к дому, она вдруг подумала, что у Сью целая когорта каких-то невероятных клиентов, ибо мужчину из Хэмпстеда она тоже где-то и когда-то встречала. Обложка одного из альбомов многое прояснит.
Амелия бросилась к своей обширной коллекции старых виниловых пластинок на 33 оборота. Ее длительные поиски наконец увенчались успехом.
Вот она, эта пластинка. «Послание в полночь» Девонфилда. И вот он сам, одетый в черное и белое. На двадцать лет моложе, в смокинге, элегантно причесан, но определенно – это он. Амелия с трудом могла в это поверить.
– Оказывается, я сосала член самому Тони Девонфилду, – изумленно пробормотала она.
Она сняла с проигрывателя «Бони М» и поставила «Послание в полночь». Когда-то, лет пятнадцать назад, это был один из ее любимых альбомов, хотя уже и в то время он лет пять как вышел из моды. К Амелии этот альбом перешел от старшей сестры, которая увлеклась панками.
Амелия осторожно поставила иглу на бороздку. Диск закружился, однако поначалу слышался только треск, затем – ура! Мороз пробежал по спине Амелии, когда она услышала знакомые струны. Она щелкала пальцами, пока шло вступление к первой песне. Да, это был один из лучших ее альбомов.
Амелия вскочила на ноги и протанцевала все то время, пока не закончилась первая сторона пластинки.
Когда Амелия прослушала и вторую сторону, она повторно поставила и стала слушать две вещи – «Никогда не делай этого» и «Вопросы любви». Это были совершенно изумительные композиции. Амелия проанализировала мелодии и разложила на отдельные ноты. Блестящая попса! Вот что она хотела бы исполнить! Вот каким должен быть ее следующий альбом! В задумчивости она снова проиграла диск.
Все очень просто.
Она может попросить Девонфилда стать продюсером ее нового альбома. Ровена будет здорово поражена.
Однако в то же время все не так просто.
Тони Девонфилд был одним из самых популярных артистов своего поколения, но затем он исчез так же внезапно, как и взлетел на гребень славы. С конца семидесятых он больше не выпустил ни одного альбома. Говорили, что он удалился в деревню и вел жизнь отшельника. Как-то он дал интервью, в котором сказал, что больше никогда не запишет ни единой ноты.
Но это было двадцать лет назад, сказала себе Амелия, вкладывая диск в пакет. У него было достаточно времени, чтобы изменить мнение по поводу собственной карьеры. Амелия решила, что она непременно навестит его до отъезда в Соединенные Штаты. Ведь это такой замечательный повод для него избавиться от одиночества. Разве может он отказаться?
Но перво-наперво ей необходимо посетить свадьбу Карис. Сейчас, когда столько времени потрачено на прослушивание старых мелодий, для сна ей остается всего какой-нибудь час.
Глава 13
К величайшему ее облегчению, Амелии удалось отвертеться от роли подружки невесты, сославшись на то, что у нее было мало времени, чтобы сшить подобающее платье. Вообще трудно было сейчас рассчитывать на Амелию в столь ответственном деле. В церковь она приехала одновременно с матерью невесты, на взятом напрокат голубом «рено-клио». Луис, старший брат Карис, выполнявший роль распорядителя у церковных ворот, тут же пришпилил цветок к бледно-зеленому жакету Амелии.
– Надеюсь, хорошо поживаешь? – спросил Луис, не шевеля ртом.
– Да, Луис, спасибо, – ответила Амелия. Когда-то она испытывала нечто вроде благоговения к Луису. Это было в те времена, когда она была еще неуклюжим подростком, а Луис – эффектным парнем двадцати с чем-то лет, обладателем красивой машины. Сейчас он несколько изменился. Однако что-то в нем осталось от прежнего. Эдакий характерный итальянский шарм.
Заняв место на скамье в той стороне, где сидели представители невесты, Амелия неожиданно обнаружила, что снова думает о Луисе, правда, лицо его оказалось размытым, оно словно обрело черты кого-то другого. Может быть, Гвидо? Дрожь пробежала по телу Амелии, когда она вспомнила свою последнюю ночь в Нью-Йорке. Она вспомнила, как прижималась лицом к холодному оконному стеклу, а он вгонял свою тычину в нее сзади. И как затем по внутренней поверхности ее бедер стекала горячая сперма.
Взгляды всех присутствующих устремились к двери церкви, когда органист заиграл свадебный марш. По проходу шла Карис.
– В каком она платье? Какое оно, ее платье? – забросала Амелию вопросами древняя тетушка Лусарди, поскольку была неспособна что-либо разглядеть своими старческими глазами.
– Платье у нее изумительное! – с чувством проговорила Амелия. И это действительно было так.
Как и следовало ожидать, Карис все сделала на широкую ногу, и ее платье занимало почти весь проход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18