Он призвал на помощь сразу четырех светил медицины с одной целью: детальнее изучить личность Роберта Шалвовича. И те пришли к весьма неутешительному выводу: Хунтуа наркоман, причем не просто наркоман, он страдает полинаркоманией, и давным-давно страдает. Таких личностей нельзя вообще подпускать к руководящим должностям, а в этом случае преступник просто припал к самой настоящей кормушке.
Одновременно с этим выяснилось, что сотрудники Хунтуа, то есть те, кто работал под его началом, прекрасно видели, что творится с их шефом, прекрасно видели и знали, что он - самый настоящий наркоман, но... молчали.
Кому хочется терять работу из-за негодяя? А то, что этот человек наносит неисправимый вред больным, - что ж... На все воля Божья?!
Дома у Хунтуа нашли пистолет. Хунтуа заявил, что оружие ему подарил его друг... главнокомандующий тогда всех вооруженных сил Грузии Тенгиз Кетовани. Впоследствии выяснилось, что в квартире главврача оставил свое оружие охранник министра обороны Грузии некий Кареули.
Постепенно облик Роберта Хунтуа выявлялся отчетливее, и он разительно отличался от того, который был в начале следствия. Оказалось, что подчиненные называли его "маленький Берия". Как говорится, маленький - не маленький, а всетаки Берия.
Выяснилось, что господина Хунтуа знают не только в Белом доме, но и в других кругах, далеких от высокой политики, хотя очень часто тесно с ней связан. Некоторое время назад в 31-й больнице, которая тогда подчинялась Роберту Хунтуа, скончался Валериан Кучулория, знаменитый грузинский вор в законе по кличке Писсо. Не оставляли его без своего внимания и другие крестные отцы нарождавшейся тогда российской мафии. Хунтуа был частым гостем на юбилеях весьма сомнительных личностей, гулял в ночных кабаках с многими преступными авторитетами.
Вполне вероятно предположить, что какаято часть наркотиков, похищавшаяся в медсанчасти N 47, уходила именно в эти круги. Еще какая-то часть, вполне возможно, направлялась в Грузию.
Жил Хунтуа весьма вольно. Ездил в Германию, Англию, а на обыске его квартиры среди многих паспортов на его имя был обнаружен и зеленый дипломатический. Огромное количество драгоценностей тоже не говорило о том, что он бедствует. Так же, как и огромный золотой крест, который Роберт Шалвович носил на шее.
Дело было передано в суд...
ДАВЛЕНИЕ
Надо сказать, что и во время следствия, и даже после передачи дела в суд на следствие давили жесточайшим образом. Связи Роберта Хунтуа заявляли о себе во весь голос.
Председатель комиссии, которой Хунтуа был признан наркоманом, был избит в собственном подъезде неизвестными лицами. Ему была сломана челюсть.
Одного из основных свидетелей дважды находили со вспоротым животом в камере Бутырской тюрьмы - и туда добрались "неизвестные лица".
Другим свидетелям, а также сотрудникам уголовного розыска, которые вели это дело, неоднократно угрожали. Ко всему прочему исчезла целая коллекция видеокассет, на которых был запечатлен Хунтуа во время своих многочисленных застолий со многими "уважаемыми" людьми.
Несмотря на вышеизложенное, следователь следственного управления ГУВД Москвы Алексей Никулин все-таки довел дело до конца и передал его в суд.
НЕОЖИДАННАЯ РАЗВЯЗКА
Когда приговор, оглашенный народным судьей Борисом Комягиным, наконец прозвучал, обвиняемый Роберт Шалвович Хунтуа провозгласил;
- Наконец-то!
Нет, приговор не был мягким по отношению к нему. Многие потом объясняли этот возглас подсудимого как облегчение при мысли, что все наконец-то закончилось. Но это было не совсем так.
Точнее - совсем не так.
Роберт Хунтуа по приговору суда получил девять лет лишения свободы с конфискацией имущества - за хищение наркотических веществ в крупных размерах и незаконное хранение огнестрельного оружия.
Казалось бы, не так уж мало. С чего бы это подсудимому испытывать чувство облегчения.
Всякий конец - начало чего-то другого. Для Хунтуа все только начиналось, но об этом не знали тогда ни судьи, ни следователи.
Как только приговор вступил в законную силу, Роберт Шалвович Хунтуа моментально стал гражданином Грузии и отбыл на родину. Точнее - был отправлен на родину для отбывания наказания.
Все это выглядит в достаточной степени бредово. Хунтуа нарушал закон на территории России и по всем международным нормам должен был отбывать срок там, где это делал, то есть, опять же, в России. К тому же Роберт Шалвович имел-таки российское гражданство и даже постоянно выдвигал свою кандидатуру в депутаты различного уровня. Но это, как оказалось, ни для кого не имело значения. Закон, говорят, что дышло: куда повернешь, туда и вышло.
Итак, 8 июля 1994 года Роберт Шалвович Хунтуа, совершивший преступление на территории России, был под конвоем отправлен на свою историческую родину - Грузию.
Что произошло там - тайна сия велика есть. Но уже в ноябре наркоман и преступник снова появляется в Москве.
Такие люди - и без конвоя, как говорится.
Журналист Вадим Белых, вплотную занимавшийся когда-то этим делом, пишет, что в своем новом пришествии в Москву Роберт Хунтуа навестил многих своих знакомых. Тех, кто когда-то дал против него свидетельские показания, ждал разговор весьма неприятный. Навещал он и друзей своих, наведывался, в частности, в мэрию. Хотел даже посетить юбилей своей родной медсанчасти N 47, но в последний момент передумал. Можно себе представить реакцию тамошнего медперсонала, заявись он там в разгар заздравных речей.
До января он проживал в Москве и сильно рисковал, блефовал, и все сходило ему с рук. Наконец работники правоохранительных органов взялись за него серьезней. И это немедленно стало известно Хунтуа.
Роберт Шалвович исчез из Москвы так же внезапно, как и появился. Сейчас его нет ни на территории России, ни на территории Грузии, ни вообще в СНГ.
КАК ЖЕ ТАК...
История эта гнусна в особенности тем, что лекарства, которые нужны были больным людям, расхищались не просто наркоманом, а людьми в белых халатах, теми, кому и была вручена забота об этих самых больных людях.
Врач, одновременно отнимающий у больного нужное ему лекарство, обрекая его тем самым на мучения и даже на гибель, и продающий это лекарство за деньги тому, кому оно тоже в конечном итоге принесет страдание, - наркоману.
Гнусно.
Отнимает у одного - и вредит ему.
Отдает другому - и вредит ему.
Клятва Гиппократа, важнейшая заповедь которой - "Не навреди!" - забыта и отдана на поругание.
Ничто не свято.
Надеюсь, Бог воздаст им должное.
АПТЕКА N 1
Начальник ОВД "Китай-город" г. Москвы полковник Стрельцов Василий Федорович умеет произвести впечатление. Во всяком случае, когда он высыпал на стол содержимое серо-коричневого мешка средних размеров, я, что называется, опешил.
В глазах у меня зарябило от разноцветья таблеток, на вид совершенно безобидных, можно даже сказать, симпатичных таких небольших кругляшек, наглядно демонстрирующих не только эффективность отечественной и западной фармацевтики, но и их безусловную эстетичность. Так и хочется, так и тянется рука взять и положить таблетки в рот. Но я знал, что как раз этого мне, человеку достаточно здоровому, делать нельзя ни в коем случае.
- Это ж сколько здесь? - растерянно спросил я.
Полковник меня не понял. Я, сам не знаю почему, спрашивал его про количество высыпанных кучей таблеток, но Василий Федорович понял меня по-своему.
- Миллионов на десять, - ответил он и, встретив мой недоумевающий взгляд, добавил: - Старыми, конечно.
Но до меня уже дошло, что он имеет в виду деньги.
ВДОЛЬ ПО НИКОЛЬСКОЙ
К полковнику со своими вопросами я пришел уже потом. Пока же ваш покорный слуга, движимый жаждой познания, явился на улицу Никольскую, желая ознакомиться с нравами и обычаями местной публики, которая часто и подолгу коротает здесь время. На большой просторной территории около аптеки N 1 одни могут "поправиться", "догнаться", то есть прикупить наркотических веществ для внутреннего употребления, другие - продать то же самое, а третьи просто видят в этом месте смысл жизни. Постараюсь пояснить.
Никольская улица жила своей особенной жизнью, пульсировала в своем оригинальном ритме. Беспристрастный взгляд отметил бы в мельтешений довольно разношерстной местной "тусовки" некую закономерность. Стоило появиться здесь новичку, явно не завсегдатаю, как к незнакомцу исподволь, осторожно зарождался интерес. Пока я просто прохаживался, мне в основном предлагали вполне безобидные лекарственные препараты, как в былые времена советского дефицита, будто я не мог догадаться войти в искомую аптеку N 1 и купить все это там.
Но я только отрицательно качал головой. Мне хотелось услышать предложения о чем-то более волнующем и менее законном. Неожиданно я понял, что нужно для этого сделать.
Я просто остановился, отошел в сторонку и начал ждать.
И прождал не долго. От силы минуты три, не больше. Внешность подошедшего" ко мне парня напоминала выжатый лимон.
- Колеса есть? - с вымученной улыбкой хрипло спросил он.
- Сам ищу, - отреагировал я.
Вокруг, как водится, было полно милиции. Люди в форме и с оружием фланировали мимо гражданских, которые представляли собой, мягко говоря, не самую лучшую часть общества. Но последние их почему-то не боялись и особенно не скрывались. Позже я понял почему.
Местные обитатели - и покупатели, и продавцы наркотовара - достаточно опытны, чтобы отличить друг друга. Они подходили, договаривались между собой и... вместе уходили. То есть процесс обмена товара на деньги происходил не здесь, не на улице Никольской, но, безусловно, где-то поблизости. Проследить за ними практически не представляется возможным, поэтому купля-продажа происходит более-менее спокойно. Отоварившись в соседних переулках или на хате у барыги, граждане, довольные друг другом, расходятся.
За короткое время, проведенное мной около аптеки N 1, я мог бы купить столько таблеток, или, как их называют, "колес", что мог бы месяц не выходить из дома, причем вполне вероятно, что спустя месяц меня бы вынесли из родного дома вперед ногами. Тот самый случай, когда не только спрос рождает предложение, но и наоборот.
Здесь же, на Никольской, очень свободно можно приобрести не только таблетки, но и наркотики гораздо более сильнодействующие. Морфий, опий, героин - не проблема. Были бы только деньги.
Но с такими предложениями ко мне обратились уже ночью, когда я решил еще раз посетить Никольскую. Дабы убедиться, что милиция не в состоянии помешать "страждующим" людям найти и помочь друг другу.
- Ну что, командир, "геру" будешь? Одна по сто пятьдесят.
Для непосвященных объясняю: "гера" - это героин. "Одна - это одна доза, которая иначе называется чек.
- Денег нет, - качаю я головой.
- Ну, возьми полдозы, - советует "сердобольный" продавец. - К другим не ходи, кинуть могут, понимаешь?
Я понимаю: обычная конкуренция, рынок, понимаешь... Один чек героина стоит до ста тысяч рублей старыми. Грамм - до ста пятидесяти долларов США. В одном грамме - около шести чеков, то есть доз.
Простояв еще немного, мне удалось познакомиться с одним из здешних завсегдатаев. Родиону 22 года, этим маршрутом ходит последние несколько месяцев в одно и то же время. Как сам признается - часы проверять можно. Всегда покупает одно и то же: дозу героина. Продавец - барыга просит подождать. Родион терпеливо ждет. Получив дозу, собирается уходить.
- Сколько денег у тебя уходит на это? - спрашиваю его я.
- Сто тысяч в день - минимум.
- Ты работаешь?
- Учусь. Ну, так где-то украсть можно. - Его простоватая искренность меня удивляет и не удивляет одновременно. - У меня подруга из хорошей семьи. Честно говоря, я не понимаю, как ее родители ничего не видят. Или глаза закрывают, или по фигу им все. Бабки как давали, так и дают.
Родион считается наркоманом со стажем. Начинал, как все: марихуана, таблетки, попробовал ЛСД. Теперь для него Бог - это героин.
Самый обычный путь... И я знаю, к чему он приводит.
Здесь, у Кремлевской стены в Александровском саду, год назад от передозировки наркотиков умер молодой парень, ему было всего 20 лет. Каждый день только в Москве отправляется на тот свет несколько десятков человек, причина смерти одна - наркотики.
НА ОДНО ЛИЦО...
Полковник Стрельцов читает мне выдержки из объяснительной. Задержанная обладательница того самого мешка с разноцветными таблетками, запрещенными к употреблению здоровыми гражданами.
- "Куссианна С. 1921 года рождения, уроженка Подольской области, проживает по адресу: Москва, Гурьяновский проезд... Пенсионерка. Пенсия триста пятьдесят тысяч рублей.
Четвертого января 1998 года в 15.00 я была задержана в Черкасском переулке. У меня забрали лекарство, которым я и мой муж лечимся от болезни Паркинсонадля обезболивания после перелома шейки левого бедра (у обоих, что ли, перелом? - М. Ш.). Наша болезнь требует постоянного непрерывного лечения. Прошу вернуть мне изъятое лекарство".
Задержанная, добавляет от себя Стрельцов, фронтовичка, участница обороны города Москвы, награждена орденом Красной Звезды. Еле передвигается, чему я не особо удивился: помимо возраста, еще и перелом шейки бедра.
- Она не понимает, - продолжает-полковник, - сколько людей можно отравить этими таблетками. Одна таблетка - нормальное явление, но ведь молодежь, подростки глотают эти "колеса" целыми упаковками. До потери сознания жрут эту гадость.
- Какие меры наказания предусмотрены для таких, как эта старушка?
- Минимальный штраф - триста пятьдесят две тысячи рублей. Максимальный-сто минимальных окладов. Больше всего они боятся штрафов, потому что размер штрафа определяется решением суда и судебный исполнитель может запросто описать имущество, квартиру, лишить квартиры. Кроме того, суд постановляет все конфискованные лекарства уничтожить.
- А разве нельзя их сдать в ту же аптеку? - интересуюсь я у полковника.
- Не принимают, - лаконично отвечает он.
Есть категории граждан, которым подобные лекарства выписываются по рецепту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38