Но до того дня, когда ее схватят за руку, было еще далеко.
Специалисты вспоминают сейчас, что началось это движение в 1992 году. Какая-то информация стала проникать и в прессу.
А с 1994 года пошел уже вал, самый настоящий. Жалобы шли потоком - росло количество наркоманов, кололись прямо в подъездах, а опыта работы с распространением и сбытом наркотиков было не много.
В 1996 году в Малаховке был образован отдел по незаконному обороту наркотических веществ при городском отделе милиции. Вот что, понимаешь, сумела сделать Роза Дубровина: для борьбы с ней был создан целый отдел. Возглавил его капитан милиции Владимир Сорокин.
К весне 1996 года оперативники в конце концов вышли на маму Розу. К этому времени она уже превратила домик-барак покойного гражданина Курочкина в добротный двухэтажный дом, в котором и проживала вместе со своими детьми. Рядом с основным, так сказать, домом было еще одно неказистое строение, из окошка которого, как оказалось, и выдавались дозы всем страждущим.
А таковых оказалось много и с каждым днем становилось все больше и больше. В небольшом населенном пункте, по данным оперативников, их было около трехсот - по самым скромным подсчетам.
За домом цыган была речушка и огороды других граждан. Огороды нещадно и бездумно вытаптывались наркоманами - это еще одна проблема местного населения, которая заслуживает отдельного разговора. Но сейчас мы говорим о маме Розе.
Когда факт распространения был установлен достаточно достоверно, было принято решение брать этот источник. Но сначала предстояло совершить проверочную закупку.
Чтобы купить дозу, оперативнику не требовалось предъявлять какие-либо "рекомендательные письма" или еще что-то в этом роде. Достаточно было отстоять небольшую очередь, в которой, кроме оперативника, находилось еще восемь человек. Когда наконец очередь до него дошла, он спокойно купил шприц и ушел. О расценках на эту гадость мы еще поговорим, а пока о другом.
На основании проверочной закупки было выписано постановление на обыск. Операцию намечалось провести при участии областного ОМОНа.
Когда омоновцы вместе с оперативниками ворвались в притон, находившиеся там граждане попытались было ликвидировать то, что они продавали, вылить, но все следы замести, конечно, они не смогли. Там даже обнаружились деньги, на которые проводилась проверочная закупка.
Сам механизм сбыта наркотических веществ был до удивления прост. Ничего сногсшибательного и экстраконспиративного. Окошко, решетчатый проем, в нем небольшое отверстие, в которое суются деньги. А там, внутри, - банка с нужной жидкостью, которая набирается в шприц и выдается. И все. Можешь расслабиться и получить удовольствие.
Итог операции не мог удовлетворить ее участников - результат был, но невелик. Привлечь смогли только двух женщин: дочь мамы Розы Маргариту Антоновну Дубровину и некую гражданку Шакалову (наградил же Господь фамилией!) Анжелу Витальевну, подругу Розы Николаевны. Между прочим, было этой дамочке тогда семьдесят три годка. Несмотря но то, что при обыске у Маргариты Антоновны был обнаружен гашиш, до суда ее довести не удалось. С задержанием цыган вообще постоянно возникают трудности, и оперативники не берутся судить, с чем это связано. Вроде все документы собраны как надо, а их отпускают или под подписку о невыезде, или по состоянию здоровья. Хотя что может быть смешнее подписки о невыезде, когда речь идет о таких вольнолюбиво-кочевых людях, как цыгане.
Старушку Шакалову осудили к шести годам лишения свободы, но ее судьбу решил облегчить некий адвокат, родом из Молдавии. Состоялся еще один суд, и срок бабушке скостили, но не намного: оставили пять с половиной лет лишения свободы. К тому времени адвокат получил гонорар в размере сорока миллионов рублей, но воспользоваться этими деньгами в полном размере он не успел. Оскорбленные в лучших своих чувствах цыгане приставили ему нож к горлу и потребовали вернуть деньги: они считали, что он их обманул. По большому счету, все так и было.
НЕ УВЕРЕН - НЕ ОБГОНЯЙ
Разумеется, схватить маму Розу за руку было трудно. Она не хранила в своем доме ничего, что могло бы ее скомпрометировать. В итоге ей удалось спасти и свою дочь Маргариту от правосудия.
Но, отделавшись легким испугом, Роза Николаевна и не думала свертывать свою деятельность на ниве распространения наркотиков. А жалобы граждан шли и шли сплошным потоком. И к февралю девяносто седьмого года, подготовившись получше, малаховский отдел по незаконному обороту наркотических веществ проводит еще одну операцию по выявлению и обезвреживанию притона мамы Розы.
На этот раз гашиш был куплен у самой Розы Николаевны. К тому же часть наркотиков была найдена у другой ее дочери, Людмилы Антоновны Дубровиной. На помощь оперативникам пришла даже программа "Времечко", которая брала у оперативников интервью. Все честь по чести. И количества обнаруженной наркоты тоже было вполне достаточно, чтобы арестовать торгующих. Что, собственно, и было сделано. Но, честно говоря, оперативники были разочарованы. Количество обнаруженного товара явно не соответствовало размаху торговли, можно найти гораздо больше. Судя по всему, дом мамы Розы был только перевалочным пунктом, а база, где хранилось остальное, находилась в другом месте.
На нет, говорят, и суда нет. Но и тех граммов, которые были обнаружены при обыске, хватило для возбуждения уголовного дела. Что и было сделано.
Дальше все происходило по знакомой схеме. Пришли адвокаты, внесли залог, и арестованных отпустили. Сумма залога - пять миллионов рублей. Для Розы деньги смешные.
А дальше началось: то они в суд не могут прийти, то они болеют, то еще что-нибудь невообразимое в смысле отправления правосудия. В конце концов судья не выдержал и изменил меру пресечения Людмиле Дубровиной, взял ее под стражу. Сделать то же самое в отношении Розы Николаевны Дубровиной не удалось: она лежит в больнице, у нее законная справка, врачи уверяют, что у нее открытая форма туберкулеза. Вот, оказывается, какая опасная работа-торговля наркотиками.
Дети Розы Николаевны под стать собственной матери. Задерживали ее дочерей Маргариту и Хризантему (это не шутка - у них действительно такие цветочные имена). В 1995 году была задержана Нелля Антоновна Дубровина. Против нее было возбуждено уголовное дело, которое закончилось условным сроком. В общей сложности больше половины родных детей мамы Розы были в разное время привлечены к уголовной ответственности по тем или иным причинам. Остальные же детки не привлекались по весьма прозаичной причине: они еще слишком малы для этого. Но, например, двенадцатилетний Антон и тринадцатилетняя Лиля тоже начинают входить в бизнес матери, начинают понемногу торговать. Их оперативники не трогают.
Пока.
РОЗА - ДОЗА
Начинала Роза Николаевна с "травки". Все наркоманы, наверное, начинают с "травки", но мама Роза - не наркоманка, отнюдь. С "травки" она начинала свой путь распространителя наркотических средств. Привозила марихуану, которая раскупалась у нее довольно бойко. Затем пришло время - неизбежно пришло! расширять свой смертельный бизнес.
Мама Роза переходит на наркотический раствор - маляс. Другими словами опий, который из маковой соломки делается. Разведя один куб такого маляса, можно получить десять кубов наркотического раствора. Один такой кубик стоит около семидесяти тысяч рублей старыми деньгами.
В среднем наркоману в день нужно пять кубов, один полноценный шприц. Нетрудно подсчитать, что на круг, более чем приблизительно, на это дело требуется триста пятьдесят тысяч. В день, напомним. Где взять такие деньги? Клиенты мамы Розы - совсем даже не "новые русские" и даже не представители так называемого среднего класса, которого, впрочем, в нашей стране пока нет. Так где же можно взять такие деньги? У мамы с папой? У дедушки с бабушкой?
На улице.
Специалисты подмечают закономерную тенденцию: в районе, где распространяются наркотики, неизбежно намного возрастает уровень преступности. Тогда, в 1994-1995 гг., отмечают оперативники, там, на Пехорке, творилось невероятное, что-то страшное. Наркоманы в прямом смысле слова бросались под колеса проезжающих мимо машин!
В те годы на Пехорке процветали многие виды тяжких преступлений: грабежи, убийства, кражи, разбой. Чуть ли не каждый день. Сводка, можно сказать, стонала от количества и разнообразия преступлений. Жить в этом месте добропорядочным гражданам стало невыносимо. Ты идешь с работы, с сумками, и тебя останавливают молодчики совершенно определенного, характерного типа и избивают, отнимают сумки, да ладно там сумки! - здоровье отбивают напрочь и только для того, чтобы добыть деньги на дозу.
После того как "лавочку" мамы Розы прикрыли, на Пехорке стало тихо. Ведь речь идет не только о здоровье несознательных граждан, губящих себя отравой, но и о вполне сознательных членах общества, которые страдают из-за того, что кто-то испытывает ломку и считает, что ему деньги сейчас нужнее, чем тому, кто их честно зарабатывает и кормит семью.
Так что мама Роза - безусловный враг общества.
Повторимся: там, где сконцентрирована продажа наркотиков, процветают тяжкие преступления, что логично. А где их, наркопритонов, нет, или там, где они в процессе работы правоохранительных органов ликвидируются, грабежи практически прекращаются.
Самое страшное, что количество наркоманов, несмотря на все усилия милиции, не уменьшается. Более того - оно стремительно растет.
Наркоторговля привлекает цыган все больше. Появляются целые зажиточные цыганские семьи, которые промышляют этим. Быстро расширяют сферу своей деятельности цыганские наркодельцы в Раменском, Люберецком районах.
Что еще интересно: практически всегда мужчины таких цыганских кланов-семей выходят сухими из воды. Непосредственно самим этим грязным делом занимаются в основном женщины, и, если они попадают в руки милиции, мужчины их как бы тут ни при чем. "Мол, ты виновата, ты сама и вылезай из этой грязи. Делай, что хочешь, а деньги ты мне принести должна". Короче, я, мол, ничего не знаю, моя хата, мол, с краю. Очень удобно, наверное. Но женщины это терпят, подобное у цыган было всегда, на протяжении веков.
Милиции с цыганами бороться трудно. Особенно это касается института, например, понятых. Те, кто живет по соседству с торговцами наркотиками, могут подвергнуться жесточайшему прессу, и люди, знающие цыган, знающие, на что они способны - вплоть до самой крайней жестокости, - в страхе не соглашаются сотрудничать с правоохранительными органами. И по-человечески их можно понять.
Так что ничего удивительного в том, что, например, в Раменском появилась очередная наркомама, наподобие мамы Розы, в отношении которой разработка идет в то самое время, когда пишется настоящая книга. Читатель, интересующийся проблемами наркомании, безусловно, услышит еще об этом деле.
Правда, в последнее время цыгане становятся умнее. Они уже не хотят продавать наркотик сами. Зачем, если всегда можно найти людей, которые за минимальную оплату готовы взять на себя это бремя? Причем такой оплатой не обязательно могут быть деньги. Это может быть обычная доза.
Как известно, за дозу опустившийся наркоман способен на все.
- Этих дураков, - говорят оперативники, - мы вылавливаем, а вот цыган достать не можем.
Тем временем цыган все больше и больше привлекает героин. Разумеется, не на предмет потребления - на предмет распространения. Героин приносит гораздо больше прибыли и, соответственно, больше горя. Но представителям когда-то вольного и гордого племени это безразлично. Времена романтики закончились.
Наступило время "золотого тельца". И здесь цыгане стараются не отставать.
АЗЕРБАЙДЖАНСКАЯ МАФИЯ
Для начала - один день из будней омоновского отряда. Если быть точнее одна из операций, пожалуй вполне заурядных, каких на счету у этих ребят десятки, если не сотни. Но, как вы понимаете, автору этих строк не часто удается принимать участие в подобных мероприятиях, и потому для меня все, что в тот день происходило, было чемто из ряда вон выходящим.
Бронежилеты, кобуры омоновцы надевают в автобусе. Делают они это как-то обыденно, вроде как не на возможную стычку с преступниками выезжают, а на самую обыкновенную работу.
ПРИХОДИ, НАРОД, В НАШ ОГОРОД!
Едем мы на лесополосу, где, как сообщил бойцам ОМОНа начальник отделения милиции, начался "торг".
- Пора прикрывать эту точку, - незамысловато добавил он и повернулся ко мне: - Ну что, журналист, будет тебе зарисовка с натуры, обещаю.
Чуть ли не "я сказал! ". Я ему верю, кстати. Раз сказал - значит, что-то такое меня ждет. Нельзя сказать, что я так уж люблю приключения, но в последнее время, надо признаться, я, кажется, намеренно на них напрашиваюсь. В конце концов начальник снизошел до моей просьбы и разрешил участвовать в операции.
Итак, все, кажется, готовы. Оружие приготовлено: и у бойцов, и у меня. Правда, у меня оно в виде ручки и репортерского диктофона. Но это мелочи, с такими ребятами мне ничего не страшно. Как бы там ни было, отделение по незаконному обороту наркотических средств УВД Северо-Восточного округа Москвы к делу приступило. И я вместе с ними, извините за назойливость.
Московские пробки на дорогах-это отдельная песня. Когда времени в обрез, хочется взлететь над всеми этими автомобилями, но... Не дано.
Вижу, что ребята нервничают. Велик соблазн написать что-нибудь о каменно-серьезных лицах бесстрашных бойцов. Мол, "наша служба и опасна и трудна", но мы, мол, знаем себе цену. Но нервы есть нервы. К такой работе невозможно привыкнуть. Время идет, стремительно летят минуты, есть опасность не успеть, попасть к шапочному разбору, и тогда может пойти насмарку долгая работа отделения. К тому же расклад может быть самый разнообразный, самый, так сказать, крутой. Проходила информация, что женщина, которая торгует на этой точке наркотой, может выставиться с вооруженной охраной. Ко всему прочему, там наверняка тусуются наркоманы, а это такая публика, от которой можно ждать все, что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38