"Нет, к сожалению, меньше их не стало. Но кто знает, что было бы, если бы эти меры не принимались?"
Итак, традиционный "иранский маршрут" стал для мафии не безопасен. А деньги-то вложены. И начался лихорадочный поиск новых путей доставки опия. Долго искать не пришлось. Как раз к этому времени стал распадаться Советский Союз, и на территории бывшей великой державы один за другим стали вспыхивать "горячие точки".
КАМЕННЫЙ МЕШОК БАДАХШАНА
Пожалуй, одним из самых кровавых полигонов гражданских междоусобиц стал Таджикистан, на территории которого за весь период кровавых столкновений с 1990-го по 1997 год погибло око" ло ста тысяч человек. Десятки тысяч таджиков бежали в соседний Афганистан, пытаясь скрыться от геноцида, устроенного одним из этнических кланов-победителей в республике. Страна разделилась на исламистов и прокоммунистически настроенные группы.
Спустя некоторое время политические страсти незамедлительно переросли в местечковые. Таджикистан стал зеркальным отражением соседнего Афганистана.
Горный Бадахшан - это каменный мешок, вот уже пятый год контролируемый оппозиционными группировками исламистов и местными отрядами самовбороны. На востоке - Китай, на севере - семитысячники Памира, которые ограждают этот регион от Кыргызстана, на западе - правительственные войска Таджикистана. Замыкает это кольцо таджикско-афганская граница и российские заставы. На Памире нет промышленных предприятий, но есть массовая безработица, жизнь проходит на, высоте от двух до пяти тысяч метров над уровнем моря и нет плодородной земли.
Граница между Горным Бадахшаном (Таджикистан) и Афганистаном - это более четырехсот километров горных дорог вдоль реки Пяндж, разделяющей два государства. Граница Российской Империи в 1895 году дошла лишь до таджикского берега, и потому на афганской стороне все еще средневековье: горные тропы, глиняные постройки, нет электричества и отсутствие какой-либо администрации. Таджикский берег - это автомобильные дороги, погранзаставы, гидроэлектростанции и почти в каждом каменном доме есть телефон, - одним словом, цивилизация.
Как же удается немногочисленному населению
Бадахшана выживать в столь суровом климате высокогорья? Еще зимой 1993 года памирцы заперлись у себя в Бадахшане, отражая наступательное шествие правительственных войск Таджикистана. Чтобы спастись от голода, многие бадахшанцы стали покупать у афганцев наркотики и, перепродав их посредникам, покупали на эти деньги еду.
Несмотря на то, что с весны 1993 года на Памир стали поступать гуманитарные грузы от имама исмаилитов всего мира Карима Агахана IV (прямой потомок пророков Мухаммеда и Али, один из богатейших и влиятельных людей в мусульманском мире), наркоторговля стала приобретать гигантские масштабы. Весь контроль по крупным партиям опия и гашиша взяли в свои руки полевые командиры таджикских моджахедов. Они буквально за несколько месяцев пребывания в Афганистане сумели так быстро наладить транзит наркотиков через Горный Бадахшан в соседний Кыргызстан, что уже через некоторое время дорогостоящее зелье пошло тоннами в Россию.
Масштабы поставок, их интенсивность свиде-? тельствуют о том, что буквально на наших глазах рождается новый путь опия в Европу, сродни знаменитому прежде "балканскому маршруту".
Мне не раз рассказывали местные милиционеры, как отчаянные контрабандисты обвязываются высушенными тыквами, надевают баллон от "ЗИЛа" и вперед, в бурные пянджские воды. Выплывают где-то метров за 300-400. И ничто их не пугает. А ведь исполин Пяндж в период таяния снегов закручивал в спираль тяжелые грузовики, падавшие, бывало, с моста. Пограничники поделать ничего не могут - слишком уж их мало и чересчур много времени уходит на обеспечение собственной безопасности.
В одну из поездок на Памир в 1994 году я оказался свидетелем того, как умело и ловко работают контрабандисты из числа простых жителей, которые регулярно доставляют опий из областного центра Хорог в киргизский город Ош.
ПАМИРСКИЙ КУРЬЕР
Ахмадшо К., седовласый мужчина лет сорока, с загорелым лицом, живет в кишлаке Поршнев. Его дом с садом выходит прямо к реке Пяндж, откуда просматриваются афганские селения. Уже с середины ноября вода в Пяндже замерзает, и после первых морозов на лед выбегают местные мальчуганы с клюшками и играют в хоккей. На противоположном берегу собираются тамошние аборигены и завистливо смотрят на своих сверстников, которые азартно гоняют шайбу по гладкой поверхности реки. Взрослые целыми днями сидят у прорубей и ловят рыбу, которая спасает многих от голодной смерти. Днем никто не пересекает государственную границу, так как в пятистах метрах от этого пятачка стоит российский пограничный пост. В случае перехода реки афганцами или таджиками пограничники открывают огонь по нарушителю без предупреждения, будь это взрослый или ребенок.
Ахмадшо переходит реку ночью, после того, как на противоположном берегу в условном месте зажигается огонек. Это сигнальный знак, что товар доставлен. И он, закинув за плечо мешок, спокойно идет по замерзшей реке. Через полчаса возвращается с десятью килограммами опиясырца, заплатив за наркотики тысячу американских долларов. Других денег афганцы не берут. В эту же ночь Ахмадшо расфасовывает товар в полиэтиленовые пакеты и проглаживает утюгом все стороны, так как у свежего темно-коричневого опия-сырца резкий запах. С непривычки у непрофессионалов может закружиться голова.
Ахмадшо торговец-одиночка и не входит ни в одну из криминальных групп. На своем грузовике он несколько раз за зимний сезон совершает поездки в соседний Кыргызстан за продуктами питания и топливом.
До поздней ночи Ахмадшо провозился со своей машиной, готовясь в дальнюю дорогу. Впередидсемьсот километров заснеженных дорог через семь перевалов. Маршрут Хорог - Мургаб - киргизский город Ош преодолевается за два дня.
- Я уже четыре года не получаю зарплаты, хотя числюсь водителем на местной автобазе и работаю бесплатно, - говорит он, тщательно упаковывая пакеты с опием-сырцом в кожаное сиденье кабины грузовика. - В Бадахшане после блокады не работает ни одно предприятие, даже хлебозавод. В высокогорных кишлаках, куда не доходят гуманитарные грузы нашего имама Агахана, люди умирают с голоду. Как мне кормить семью? На что покупать одежду и топливо? Я не моджахед и не политик, - продолжает Ахмадшо. - У меня жена и трое детей. Они хотят есть.
Мы выехали из Поршнева ранним зимним утром и, оформив поездку в диспетчерской автобазы города Хорога, двинулись в дальнюю дорогу.
Мургаб расположен на высоте более четырех тысяч метров над уровнем моря, и там живут яководы - киргизы. К вечеру мы проехали по горным серпантинам около трехсот километров и остановились на ночлег у чабана Хакима Ш.
Хаким, друг Ахмадшо, встретил нас с присущим горцам восточным гостеприимством. Вся семья, состоящая из жены и четверых детей, засуетилась по дому, и вскоре на столе появились жареное мясо, сухофрукты, закуска и бутылка припасенного коньяку. Во время беседы с хозяином мне удалось выяснить, что совсем недавно Хаким и Ахмадшо были партнерами по наркобизнесу. Но, заработав некоторую сумму, Хаким купил несколько горных яков, которые дают ему теперь возможность продавать мясо и выживать в этих суровых условиях высокогорья. В Мургабе морозы достигают тридцати градусов, и люди отапливают свои жилища углем, который доставляется из Оша. Раньше Хаким и Ахмадшо на деньги от наркотиков возили его и продавали местным жителям. Теперь яковод договаривается с Ахмадшо, чтобы тот на обратном пути подбросил ему десяток мешков угля.
Утром мы продолжили путь вдоль таджикско-китайской границы. Этот коридор памирцы называют "дорогой жизни", которая выводит бадахшанцев в Ферганскую долину. Самый большой перевал - это Акбайтал, высота которого 4750 метров. На такой высоте от дефицита кислорода резко подымается давление. Пришлые люди не могут быстро ходить и передвигаются по серпантинам медленно, точно старики или больные, а машины останавливаются. Но грузовик Ахмадшо с усиленным мотором и без труда преодолевает ледяную трассу.
Таджикско-китайская граница также охраняется российскими пограничниками, посты которых расположены через каждые пятьдесят километров. Главный досмотровой пункт - это озеро Каракуль. Двое молодых сержантов буквально выпотрошили все наши вещи и тщательно обследовали кабину и кузов автомобиля. Каждый, кто проезжает по этой трассе, потенциальный наркоделец, и на бесцеремонность пограничников никто не обижается. Ахмадшо во время обыска спокойно сидел на обочине дороги и, достав из сумки термос, блаженно пил чай. Молодые и неопытные пограничники не подозревали, что владелец грузовика везет десять килограммов опия-сырца, зашитых в сиденье машины.
После получасовой проверки и регистрации документов нас отпустили, и мы наконец покинули территорию Таджикистана. Через пятнадцать километров нас встретили киргизские таможенники. Это опытные специалисты, которые профессиональным чутьем определяют торговца наркотиками.
Пожилой черноусый киргиз с лисьим прищуром глаз начал сразу прощупывать бензобак машины тонким металлическим прутом, зная, что некоторые контрабандисты укладывают опий в эту емкость. Двое других стали осматривать личные вещи и кабину. Киргиз заметил волнение Ахмадшо, курящего одну сигарету за другой. Подозвал его к себе, и они вдвоем исчезли в будке таможенника. Через десять минут Ахмадшо вернулся к шлагбауму и, распрощавшись с остальными проверяющими, сел в грузовик. Мы с Ахмадшо продолжаем свой сложный и опасный маршрут.
- Все-таки догадался, что в сиденье наркотики, - процедил сквозь зубы мой попутчик после того, как мы отъехали от шлагбаума. - Пришлось отстегнуть ему сто тысяч российских рублей, а на обратном пути надо будет разгрузить пару мешков муки. Опытный, гад!
На досмотровом пункте Сары-Таш машину остановил интеллигентного вида молодой человек в штатском, представившись лейтенантом милиции. Ахмадшо пришлось заплатить ему сто пятьдесят долларов, чтобы тот не осматривал машину. Это была последняя проверка перед въездом в долину. У таможенников в Кыргызстане нет служебных собак, натасканных на наркотики. Несколько месяцев назад в этот горный регион были завезены ищейки, которые, по словам кинологов, безошибочно определяли по запаху опий и гашиш. Но в условиях высокогорья и повышенного давления животные погибли. Специалисты из Бишкека, по разговорам таможенников, собираются разводить определенную породу терьеров в условиях сурового климата Памира.
В киргизском Оше спокойная мирная жизнь и нет войны. Как в прежние времена, работают мастерские, магазины и даже предприятия. К вечеру второго дня Ахмадшо прибыл на специальную автобазу, где обычно разгружают гуманитарную помощь для жителей Горного Бадахшана. Там его все знают, и ожидающие сообщники тотчас заби" рают привезенный товар.
За десять килограммов опия-сырца Ахмадшо получил десять тысяч долларов. Теперь он бога" тый человек, хотя ему предстоят немалые расходы по возвращении в Поршнев.
- На обратном пути, когда едешь с продуктами, топливом и другим товаром, таможенники забирают свою долю, - объяснял он мне на прощанье тонкости контрабанды. - Но самое страшное позади!
Счастливый Ахмадшо, обладатель крупной суммы зеленых купюр, отправился на рынок в предвкушении обильного отоваривания.
С тех пор прошло три года. Если в 1994 году десять-пятнадцать килограммов опия-сырца, обнаруженного у местных жителей, были сенсацией, то начиная с 1995 года счет изъятого смертоносного зелья пошел на сотни килограммов. Оперативные службы Таджикистана и российские пограничники мгновенно среагировали на увеличивающийся поток наркоты через Горный Бадахшан. По всей трассе вдвое увеличилось количество постов. На проверочных КПП выстраивались километровые очереди грузовиков, направляющихся в киргизский Ош.
КАРАКУЛЬ - "ЗОНА СМЕРТИ"
Так наркомафиози окрестили этот участок дороги Памирского тракта, где и происходят основные аресты контрабандистов, чей смертоносный груз доставляется через горные перевалы в Киргизию. Здесь, на высоте 4200 метров над уровнем моря, возле высокогорного озера Каракуль расположены пограничный пост и комендатура.
"Зоной смерти" нарекли этот регион не только преступники, но и те, кто постоянно живут и работают в условиях повышенной и опасной для человека радиации. А это, в первую очередь, российские офицеры и их семьи.
До того как я ступил ногой в эту зону, мне порекомендовали принять стакан обычной водки и запить его крепким кофе. Иначе организм не в состоянии адаптироваться к условиям высокогорья, где мгновенно понижается давление и наступает кислородное голодание. Любое резкое движение вызывает тяжелую одышку. Каракуль - это сорокаградусные морозы зимой и ураганные ветры летом, от сухости которых происходит медленное обезвоживание организма.
Май 1995 года принес грандиозную сенсацию. На этот раз на КПП озера Каракуль пограничникам удалось захватить у контрабандистов рекордную партию, почти 400 килограммов опия-сырца на сумму более чем 4 миллиона долларов США. Наркотик был изъят у известного контрабандиста по прозвищу Алиер. Весь личный состав комендатуры был поднят по команде "в ружье" и три дня напряженно ожидал нападения бандитов.
Обезумевшие преступники, понеся в тот день колоссальные убытки, могли броситься штурмовать комендатуру. По личному приказу директора ФПС РФ Андрея Николаева наркотик был незамедлительно уничтожен в топке отопительной системы части.
С того момента пограничники превратили "дорогу жизни" Хорог - Ош в сущий ад не только для наркокурьеров, но и для тех памирских водителей, которые вот уже четвертый год везут в Горный Бадахшан агахановскую гуманитарную помощь.
Наркотики стали искать в самых замысловатых узлах машин, включая рабочие колеса и двигатель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38