В воскресенье поздно вечером, после того как он закончил свою изнурительную недельную работу, он покинул бюро, свернул в сквер Ламартин и в сиянии газовых фонарей прошел по скверу. Видимо, он шел к автобусной остановке на рю де ла Помп. Пятьдесят второй автобус останавливался как раз напротив дверей его дома. В то мгновение, когда Бервиль пересекал сквер, подошла машина, из которой выстрелили по нему. Он побежал и, только попав в пивную, почувствовал, что на этот раз опасность миновала.
В баре ему пришла в голову мысль, что у него нет ни одного верного друга.
Люди, с которыми он имел дело по службе, хотя и вели себя корректно, но не заслуживали того, чтобы он мог кому-нибудь из них вполне довериться.
Больше того: он был уверен, что именно один из них и хотел лишить его жизни. Неожиданно он вспомнил о своем старом школьном товарище "проходимце", как позже он написал в своем письме. Если бы он теперь был здесь! На этот раз потребность в верном человеке была настолько сильна, что он решил разыскать Фольдекса. Он стал звонить всем бывшим школьным товарищам в поисках моего адреса. Так, наконец, он наткнулся на Барнау, который сообщил ему, где я живу. Бервиль берет такси, едет в отель "Сули" и узнает от хозяина о моей трудной жизни и о том, что я работаю пианистом в баре. Поль сел в холле отеля за стол, заполнил чек, отпечатал на машинке письмо ко мне и сунул его в конверт вместе с пятью тысячефранковыми билетами.
Но почему он написал письмо, а не приехал ко мне еще раз сам? Видимо, у него была назначена важная встреча. Где? В его квартире? Он писал в письме, что мне нужно тотчас же приехать к нему. Ясно было одно, что встреча эта была назначена не с Сараультом, не с Элиан, так как при телефонном разговоре с ними он отметил встречу. Далее, он прибыл домой, сел за письменный стол, сунул записку с адресом моего отеля в верхний ящик стола и стал ждать посетителя.
Дальнейший ход событий был для меня неясен. Быть может, ожидаемая личность не пришла. Быть может, он хотел позвонить по телефону и заметил перерезанный кабель. В случае, если к этому времени он уже был перерезан. И может быть он знал, что это означает. Во всяком случае, он тотчас же поехал в "Корсо" и узнал, что Рита и Миранда уехали вместе. И это изменило его планы.
Почему? Я не имел об этом понятия. Но одно казалось мне определенным:
Поль хотел прийти ко мне в бар "Келтик", но, к сожалению, записанный на бумажке адрес этого бара был им оставлен дома в ящике письменного стола.
Быть может, он вспомнил, что бар находится где-то на рю Пер Шарон, а по дороге туда ему пришлось бы проезжать мимо своего дома, поэтому он взял такси, подъехал к своему дому, открыл дверь квартиры, зажег свет и взял записку из стола.
- В это мгновение и раздался выстрел.
Я закурил. Мне не было жалко пяти тысяч франков, хотя они и не помогли мне разобраться в причинах убийства, но все же деньги не были выброшенными.
С помощью владельца бара было доказано, что уже в девять часов вечера, в тот день, когда Голь был убит, на него покушались. И я всегда мог доказать, что этот покушавшийся был кто-то другой, а не я, так как в это время я без передышки бренчал на рояле у себя в баре... И Рита тоже не могла этого сделать: ее самолет приземлился только в 22 часа 23 минуты в Орли...
Несколько капель дождя упали на дорожку близ моей скамейки. Я поднял воротник плаща. Чудесный день, почти весенний, Опять сменился январем.
Первые тени сумерек легли на измученные зимой газоны сквера. Я встал, пересек сквер и вышел на улицу де Фроней. Внизу у станции метро высилось здание Марокканской урановой компании. Сегодня вечером я понял, что ничем не сумел бы воспрепятствовать смерти Поля... Его неудачные попытки разыскать меня, его беспомощность растрогали меня так, что во мне проснулась долгие годы спавшая симпатия к нему. Я почувствовал, что бывший мне до сих пор Бервиль снова стал старым школьным другом Полем.
Я круто повернулся и направился к автобусной остановке. Перед рю де ла Помп я остановился: под руку с каким-то господином мне навстречу шла Элиан Лендрю. Не было никакой возможности пройти незамеченным. Да и не мог же я повернуться и убежать.
Кроме того, она уже меня узнала и направилась ко мне.
- Месье Фольдекс! Какая неожиданность! - воскликнула она. - Алекс, представляю тебе месье Фольдекса, о котором мы говорили... Это мой брат, Алекс.
Я пробормотал, что рад познакомиться.
- С тех пор как мне ставят в вину убийство Бервиля, мои знакомые стараются со мной не встречаться и в душе относятся ко мне с презрением.
- Мне очень жаль, - ответила она, положив свою руку мне на плечо. - Алекс и я очень сожалеем об ошибке полиции, поверьте мне. Мне кажется, что власти часто спешат с выводами для того, чтобы под шумок провести настоящее расследование.
- Вероятно, это делается и сейчас, - вмешался ее брат.
Это был приятный парень с широким, открытым лицом. Мне понравилось то, что Элиан не делала ничего, что могло бы повредить мне.
- Нет ли чего-нибудь нового в конторе? - спросил я ее.
- Нет, к сожалению. Но нам следовало бы побеседовать.
Не придете ли вы ко мне на чашку чая?
- Когда?
- А почему бы не сейчас же? Можно взять такси и отправиться ко мне.
Правда, перед этим мне необходимо занести в контору несколько писем.
- Очень мило с вашей стороны, но, к сожалению, сегодня это невозможно.
Мне надо поговорить с доктором Сараультам до закрытия его конторы. Давайте отложим это на завтра?
- Хорошо, завтра с пяти часов я буду дома. Приходи!? буду очень рада. По вечерам Алекс тоже часто бывает у меня правда, если этот вечер не совпадает со скачками.
Она бросила шутливый взгляд на брата и добавила:
- Без своей страсти к скачкам он был бы самым разумным молодым человеком на свете. Для того, чтобы он проявил кому-нибудь интерес, надо чтоб это был либо жокей, либо лошадь.
- Эта слабость мне знакома, - сказал я. - Совсем недавно я мог поставить последнюю запонку на скачках. Еще и сейчас, когда я бываю на ипподроме, я делаю ставки против самого себя, чтобы не рисковать. Если я выигрываю, я просто перекладываю деньги из одного кармана в другой.
- Ты тоже должен так поступать, Алекс, - засмеялась она.
Сараульт был очень удивлен, когда увидел меня. Девушка, его секретарь, покинула кабинет, закрыв за собой дверь. Я на всякий случай велел ей доложить обо мне как о месье Скольдорфе.
В течение нескольких секунд адвокат не мог обрести дара речи, я же между тем уселся в кресло.
- Не стесняйтесь, пожалуйста, продолжайте есть, - сказа-г я, вытягивая ноги. - Мне опять приходится отнимать у вас врем", но вы, конечно, поймете, что не банальные обстоятельстве" вынуждают меня к этому.
- Да... да... Конечно... конечно, месье Фольдекс, но вы могли бы представиться под своим именем.
- Для этого у меня слишком большой опыт обращения с работниками юстиции.
Вы могли бы просто не принять меня.
- Хорошо, даю вам десять минут. Но подождите минуту...
Он включил интерфон и сказал:
- М-ль Тибо, вечернюю почту.
После этого он вынул из почтового ящика несколько писем, нацарапал кое-что на конвертах и подал всю почту вошедшей секретарше. После этого он сложил руки и весь превратился во внимание.
- Ну, чем я могу быть вам полезен? - спросил он.
- Речь идет не о том, что вы можете сделать для меня, хотя вы можете многое, но я сомневаюсь, что вы захотите сделать это. Однако попробую получить от вас кое-какую помощь.
И я рассказал ему следующее:
- Вы помните, в понедельник вы говорили мне, что вначале полиция подозревала вас. Хорошо, ваше алиби было безупречно, и все представилось как глупая случайность...
- Не только это. Вся версия была лишена стройности...
- Правильно, не хватало кое-каких улик. В противовес мне, как вы подозреваете. У меня этих улик оказалось больше, чем надо. Верить мне, все равно что поверить россказням идиота.
Сараульт на минуту задумался, потом сказал:
- Если я вас правильно понял, вы не имели к оружию никакого отношения?
- Именно так, - кивнул я и рассказал ему о приглашении на виллу "Истамбул" и обо всем том, что там произошло.
- Я вынужден вам сказать, что в вашу историю действительно трудно поверить. Прежде всего, конечно, в тот факт, якобы никто из приглашенных на вечер на виллу не заметил этого инцидента Гмм... Трудно поверить!
Он иронически улыбнулся.
- Я разделяю ваше мнение, г-н доктор, - отозвался я, - но видите ли, верят ли люди в мою историю или нет, мне совершенно наплевать. С чем я не могу согласиться, так это с тем, что кто-то вбил себе в голову, что в этой пьесе я буду играть роль глупого Августина. Это меня не устраивает. Если до сегодняшнего дня я и делал в своей жизни глупости, то только оттого, что это меня забавляло и потому, что это-то было моим личным делом. Но если кто-то наступает мне на ноги, это мне не нравится, и я начинаю протестовать.
Сараульт нервно схватил кусочек пирога, и тот исчез за его золотыми зубами.
- Я понимаю. Но почему все же вы говорите мне?
- Потому, что только вы можете мне помочь. Либо вы за меня, либо - против. Вы единственный, находящийся с этими людьми в каких-то отношениях.
- Я? Но... простите, я протестую. Если вы думаете...
- Выслушайте меня спокойно... Разве вы не знаете Риту Сорас?
- Мадам Сорас? Да, конечно... Мадам Сорас одна из моих клиенток. Может быть, вы считаете, что...
- Нет, я ничего не считаю, я только констатирую, что женщина, которая пригласила меня на виллу "Истамбул", где мне была устроена засада, была именно она. Что вы на это скажете?
Он промолчал, только на шее у него набухла жила. Затем он мне напомнил моего босса Сельмера. Он встал и оперся о письменный стол.
- Попробуем поставить точки над "и". Вы приходите ко мне под чужим именем, в то время как находитесь под подозрением, и начинаете поносить моих клиентов. И так как я не желаю этого терпеть, я...
Я уже думал, что он сейчас лопнет от своей тирады.
- ...вынужден вас предупредить, что считаю себя обязанным выполнить мой гражданский долг и сообщить полиции.
- Это не входило в мои планы, - возразил я и поднялся с кресла.
Чтобы сделать свои слова более вескими, я мгновенно вытащил из кармана пистолет Риты и тотчас же спрятал его обратно.
- Надеюсь, вы поняли меня?
Он понял.
Несколько нервно Сараульт нажал на кнопку и попросил секретаршу проводить меня к двери. По всей вероятности, он был рад избавиться от меня.
Дверь конторы Сараульта захлопнулась за мной. Я остановился на лестничной площадке третьего этажа и закурил сигарету. Может быть, Джойс и был прав, когда говорил, что бессмысленно расспрашивать людей.
В паршивом настроении я спустился вниз по лестнице. Было безумно стоять здесь. Я вспомнил о пачке вечерней почты. Что он так поспешно нацарапал на конвертах?
У последней лестничной площадки я остановился и взглянул через окно на улицу. Наступили сумерки, несколько фонарей освещали улицу. Возле киоска на противоположной стороне стоял человек в плаще с поднятым воротником. Свою шляпу он надвинул на лоб и, казалось, был углублен в чтение газеты. Наконец, он сложил газету и перешел улицу. Теперь я увидел и его коллегу, который стоял перед моим окном. Они обменялись несколькими словами, после чего первый вернулся к киоску.
Несколько дождевых капель поползло по стеклу. Где-то пробило шесть часов.
Любым путем мне нужно было как можно скорей исчезнуть.
Где-то наверху открылась дверь, послышались шаги. Группа болтающих девушек и торопливых мужчин спускались вниз. Видимо, в конторе закончилась работа. Я смешался с толпой и стал любезничать с накрашенной блондинкой. Как большинство парижанок, она охотно откликнулась на флирт. На первом этаже я уже знал, как ее зовут, где она работает и то, что она в любое время может открыть мне дверь своей комнаты.
Я нахлобучил шапку, съежился, чтобы казаться меньше, и завел еще более оживленный разговор с блондинкой. Мы вышли на улицу и направились к ближайшей станции метро. Оба полицейских остались стоять на своих местах и таращили глаза на неожиданно появившуюся толпу. По всей вероятности, они посмотрели и на меня. Около метро я заметил еще одного фараона, спешившего ко мне навстречу. Дальнейшее было делом нескольких секунд: я взглянул на свои часы, удивился, что так поздно, бросил несколько слов блондинке и помчался вниз. Кассир пробил мой недельный билет и двумя секундами позже я уже находился на переполненном перроне. Эти полицейские бесили меня. Они все еще охотились за мной, даже не подозревая, какую игру ведут бандиты.
- Я вышел из метро у вокзала и вошел в телефонную будку. Набрав номер, я потребовал инспектора Гастона. Спустя некоторое время мужской голос ответил:
- Инспектор Гастон.
- Алло, инспектор. Как обстоят дела? Вы уже нашли убийцу Бервиля?
- Кто говорит?
- Говорит причина вашей бессонницы, некий Фольдекс...
Он помолчал немного, потом сказал:
- В наглости вам не откажешь. Откуда вы звоните?
- С подводной лодки. Послушайте, я спешу и мне некогда ждать, когда здесь появятся ваши торговцы шпинатом. Я хочу вам сказать следующее: экономьте время и не тратьте усилий, чтобы поймать меня. Кроме того, я этого не заслуживаю, так как это не я застрелил Бервиля.
- О... Это что-то новое... А что вы скажете относительно полдюжины улик?
- Если бы в вашем черепе была бы хоть капля мозга, вы давно бы поняли, что все эти улики специально сфабрикованы и подсунуты вам. Подумайте об одном: я, застрелив человека, по-вашему, спокойно отправился в банк и положил на свое имя и на свой адрес деньги и после этого продолжал жить в том же отеле. В довершение всего, я кладу оружие убийства, пистолет с отпечатками моих пальцев, к себе в комод. Кто делает такие вещи, тот достоин сумасшедшего. Скажите, мысль, что все это кто-то подстроил, не приходила вам в голову?
Это взорвало его.
- Как мы работаем и что мы знаем, это не ваше дело! Слышите, Фольдекс!
Для того, чтобы вам поверили, надо привести доказательства. А как вы можете объяснить то, что на пистолете были отпечатки ваших пальцев?
- Расследовать и доказывать - это не мое дело, инспектор, это работа полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14