Днем, как правило, отдыхали, а шли, в основном, только ночью. Желание выбраться, выжить, до предела обострило их зрение и слух. Они крались в ночи как дикие звери, замечая опасность или присутствие человека за несколько сот метров. Впереди оставалось самое трудное - незаметно и без потерь перейти линию фронта. Дело это было не простое. Фронт стабилизирован, все возможные направления наступлений были минированы, а на других созданы долговременные линии обороны. Преодолеть все это без потерь было сложно. Три дня ушло на то, чтобы выбрать место для перехода линии фронта. Когда место перехода было установлено, пришлось еще два дня вести наблюдение за тем, что происходило на этом участке и выбирать наиболее приемлемый путь. В одну из ночей они решились и двинулись по облюбованному маршруту. С финской стороны в небо изредка взлетали осветительные ракеты и диверсанты каждый раз замирали там, где их заставал пульсирующий мертвенно-белый свет. Первым шел Архипов, ощупывая руками буквально каждый сантиметр пути. Естественно, самое страшное в этих условиях было наткнуться на противопехотную мину. Но взрыв не только сам по себе причинил бы им огромный урон, но и привлек бы внимание обоих сторон, а уж те бы не замедлили бы кинжальным огнем уничтожить всякое на нейтральной полосе. Сергею удалось обнаружить две противопехотные мины, установленные "врастяжку", но он справился с ними перерезав тоненькую ниточку ведущую к взрывателям. Нейтральную полосу преодолели за какойто час, но он показался им целой вечностью. Каждый из трех диверсантов осознавал, как близко они находились от смерти. Для этого было достаточно одного неосторожного движения, одного стука оружием об камень и их буквально растерзали бы огнем из многих стволов. Метров за двадцать до немецких траншей пришлось проделывать проход в проволочном заграждении. Архипов и здесь обезвредил противопехотную мину. Эта возня у заграждения не осталась незамеченной, и в траншее уже несколько немцев приготовились встретить Архипова и двоих его попутчиков. Когда несколько человек навалились на диверсантов, едва все трое оказались в траншее, только немецкая речь Архипова остановила солдат от более активных и решительных действий. Несмотря на объяснения, Сергея все равно разоружили и повели по ходам сообщения в глубь обороны. Их путешествие под конвоем трех автоматчиков, закончилось у входа в блиндаж, который был вырублен в каменистой почве. У Архипова отлегло с души, когда он увидел немецкого офицера сидевшего в блиндаже за грубо сколоченным столом.
***
Прошло десять дней. Они были насыщены до краев работой. Николай Федорович изучил уголовное прошлое каждого из пяти могильщиков, но ничего полезного для следствия не обнаружил. За это время были проведены допросы Щеглова, но его показания в своих основных и наиболее важных местах совпадали с тем, что говорили четверо его друзей, оставшихся на свободе. Собственно говоря сложилась ситуация в которую Мошкин всегда боялся попасть: следствие не может доказать вину арестованного, а подозреваемый дает показания никак не проливающие свет на его невиновность. Четверо его друзей дружно дают показания в унисон показаниям Щеглова, оказывая ему тем самым большую помощь, хотя не исключено, что они сами являются соучастниками преступления. Налицо тупиковая ситуация выход из которой был только один - найти важную улику или получить надежное свидетельское показание. Если же расследование застопорится на этой стадии, то Щеглова придется освобождать изпод стражи. Объяснение, которое, видимо, придется дать прокурору, было трудно себе вообразить. Но работа есть работа, в ней всегда есть место сомнениям, но сегодня они особенно терзали сознание и душу следователя. Николай Федорович размышлял об этом откинувшись в кресле и покуривая свою любимую сигарету. Против ожидаемого успокоения она оставляла во рту только тошнотворную горечь. Зазвонивший телефон побудил его затушить окурок и взять телефонную трубку. - Николай, это ты? - услышал он голос Шумилина, который он не мог спутать ни с каким другим. - Да, это я. Здравствуй, Леонид Семенович,- отозвался Мошкин. - Здравствуй, а то уж я засомневался твой ли номер телефона набрал - теперь слышу, твой. Знаешь, почему я звоню? - Нет, даже и не подозреваю. - Я немножко тебя проманежу, заинтригую, ну, конкретно, все узнаешь, когда придешь ко мне. - Ну, не надо говорить недомолвками, в чем дело, Леонид Семенович? - Хорошо, слушай, тут в центральной картотеке отыскали отпечатки пальцев твоего бомжа, ну того, которого задушили и спрятали в чужой могиле. Так что личность его установлена и еще кое-что интересненькое. Торопись, я от себя звоню, придешь? - Что за вопрос, я буквально через пять минут буду у тебя, Леонид Семенович. - Хорошо, жду, но не более пяти минут,- пообещал Шумилин и опустил трубку на рычаг телефона. Николай Федорович положил сигареты в карман кителя и не медля ни минуты направился к дактилоскопистам. Подгоняемый любопытством Мошкин не заставил себя долго ждать уложившись в обещанные пять минут. Леонид Семенович сидел за столом, увидев вошедшего друга улыбнулся и сказал: - Видишь как я умею заставлять появляться в этом кабинете нужного мне человека. - Уж что-что, а интриговать ты умеешь - это я на себе много раз испытал. - А ты, Николай, не обижайся, но другого способа встретиться и потолковать с тобой у меня нет. Не забывай, хоть на немного, но ты моложе меня, а значить должен сам изредка заходить, ан нет - ждешь когда тебя старый друг заинтригует. Мошкин понял упрек и примирительно сказал: - Не обижайся, Семеныч, тут такое дело подвернулось, что я и не знаю как к нему подступиться. - Не оправдывайся у тебя действительно не простое дело - я наслышан. Как продвигается расследование? Николай Федорович присел к столу и облокотившись на него руками сказал: - Почти что никак. - Что-то я тебя не понимаю? - А что тут понимать: хлопот много, а результата никакого. - Если нет результата, то это уже результат,- постарался успокоить его Шумилин. - Вот арестовал предполагаемого убийцу, а доказать что он убийца не могу - нет неопровержимых доказательств. Друзья, его квалифицированно выгораживают, все четверо в прошлом судимы, а возможно даже и помогали ему убрать этого Афоню. - Что-то я тебя не узнаю, столкнулся с трудностями и сразу сдал. - Да не сдал я, просто сейчас наступила черная полоса в жизни, но я уверен, что на смену ей обязательно придет белая. Весь вопрос в том, как скоро это произойдет? Ладно, Леонид Семенович, давай отложим этот разговор до лучших времен. Ты лучше скажи, что там тебя пришло на запрос. - Очень интересный материал я получил, хоть здесь тебя порадую. Оказалось, что убитый очень колоритная фигура. С этими словами Шумилин протянул Николаю Федоровичу вскрытый пакет довольно внушительных размеров.
*** Был гауптман невысокого роста коренастый, под расстегнутым мундиром виднелось не совсем свежее белье. На столе перед офицером стояла початая бутылка шнапса, а на чистом листе бумаги лежали ломти хлеба и толсто нарезанной ветчины. В правой руке он держал стакан наполовину наполненный шнапсом. Один из сопровождавших солдат вошел в блиндаж вместе с диверсантами и громко произнес: - Господин гауптман, нами в первой траншее задержаны трое неизвестных, которые перебирались со стороны русских. Вникнув в смысл сказанного солдатом, офицер наконец поднял осоловевшие глаза на вошедших. - Это что, разведка русских? - Не могу знать, но при задержании они не оказали сопротивления, да и один из них хорошо изъясняется по немецки. Капитан скользнул мутными глазами по лицам захваченных чужаков пытаясь отгадать того, кто хорошо владеет немецким. Архипов не стал ожидать вопросов от захмелевшего офицера, а заговорил первым: - Господин гауптман, мы часть спецгруппы, возвращаемся после выполнения важного задания. Вам необходимо сообщить о нашем переходе линии фронта военному коменданту города Кусамо. Скажите, что в группе три человека вместе с унтер-шарфюрером. Когда капитан сообразил, что перед ним диверсанты из спецподразделения СС, он стал вести себя совершенно по другому. Буквально несколько минут ушло на то, чтобы всех троих разместили в отдельном блиндаже, обеспечили питанием и как ни странно охраной из двух автоматчиков. Только во второй половине дня за ними пришла машина из Кусамо. К ее приезду диверсанты уже успели хорошо отоспаться. Вместе с водителем и двумя солдатами за ними явился один из офицеровинструкторов готовивших их к подрыву моста. По тому как он радостно приветствовал Архипова и двух других диверсантов, Сергею сало понятно, что в центре подготовки уже известно как удачно они сработали в тылу у русских. То, что инструктор немец обнял Архипова и дружески похлопал его по спине, о многом говорило само за себя. У него даже мелькнула мысль о том, что кто-то из девяти диверсантов вернулся раньше и отрапортовал об успешно проведенной операции. Архипов хотел спросить об этом инструктора, но потом подумав не стал этого делать. В особняк на озере добрались когда уже стемнело. После финской бани и сытного ужина в столовой их разместили в одной из комнат первого этажа. На следующий день всем троим дали возможность выспаться и разбудили когда солнце стояло довольно высоко на темно-зелеными елями. В конференц-зале, где были собраны курсанты и инструкторы находился сам Дорман, который и командовал "парадом". Он организовал это торжество в честь успешно проведенной операции по уничтожению моста. Оказалось , что из девяти человек посланных на задание вернулись только трое: Архипов, Смирнов, Измалков. Дорман сообщил, что задание с честью выполнено - это подтвердила аэрофотосъемка. Его лицо просто светилось когда он сказал, что оба пилона разрушены и все три пролета упали в реку. О девяти не вернувшихся было сказано, что они отдали свои жизни за Великую Германию. С трибуны перечислили всех поименно и сообщили, что фюрер не забыл их, наградив серебряными медалями за мужество и храбрость. Смирнов и Измалков получили за образцовое выполнение задания серебряные медали, а Архипова наградили железным крестом. Торжество было организовано таким образом, чтобы курсанты спецшколы видели, что Великая Германия не жалеет наград тем, кто преданно ей служит. Здесь же Дорман объявил, что все трое повышены в звании и отмечены недельным отдыхом для восстановления сил. Семь дней отдыха пробежали как один день и вскоре жизнь потекла по привычному распорядку с ранними подъемами и ежедневными кроссами. Вновь большую часть времени уделяли общефизической подготовке, рукопашному бою, радиоделу и минированию. Дормана было не видно, а инструкторы гоняли Архипова и его друзей не беря во внимание ни офицерское звание, ни награды рейха. По напряженности подготовки чувствовалось, что им скоро предстоит выполнить задание не менее опасное, чем подрыв моста. В группе диверсантов вместе с Архиповым находилось двадцать пять человек. Это были, как правило, крепкие рослые парни не старше двадцати трех лет, уже побывавшие в деле и доказавшие свою преданность. Командовал взводом Вильгельм Шеель - это был хорошо развитый и властный эсэсовец. В отсутствии немца командование взводом целиком ложилось на Архипова, ибо он был его заместителем. Ожидание и предчувствие не обмануло Сергея, их действительно готовили для выполнения спецзадания. Через три недели тренировок такой день наступил.
*** Затянувшееся молчание первой прервала Светлана: - Как там теперь наше хозяйство - все ли в порядке? Александр, не торопясь прикурил сигарету и только вернув прикуриватель в свое гнездо на передней панели, сказал: - Не переживай, все должно быть нормально, соседи люди добросовестные не подведет. Да и стоит ли себя мучить, если мы уже через пару часов будем дома. Светлана успокоенная словами мужа рассеянно смотрела на асфальт, который широкой серой лентой стремительно несся им навстречу и исчезал под колесами машины. Домой добрались почти в три часа дня. Жена сразу же взялась за домашние дела, а супругу приказала: - Саша, ты из машины все неси домой и загоняй ее в гараж, а я чтонибудь сейчас сготовлю покушать. не знаю как ты, а я изрядно проголодалась. Думаю, что жареный картофель и салат из свежих огурцов нам не навредят? - Конечно, не помешают - тут я с тобой полностью согласен. Когда Александр поставил машину и вернулся в дом Светлана уже растопила печь и жарила картофель аппетитный запах которого распространился по всей квартире. Помыв руки и переодевшись он заглянул на кухню. Жена заправляла сметаной огурцы, которые ритмично помешивала ложкой в глубокой красивой салатнице. Увидев Александра она сказала: - Саша, никуда не уходи - через пять минут садимся за стол - уже все готово. - Я сейчас пойду налью вина и сразу же можно будет кушать. Взяв литровую кружку он сходил за вином и вернувшись сел за стол на свое привычное место у окна. Неретин наполнил вином стаканы и придвинув один жене сказал: - Выпей со мной за компанию. Жена молча согласилась и они стукнувшись стаканами выпили, после чего с аппетитом принялись за еду. - Саша, а у меня из головы никак не выходит то, что ты рассказал мне про Егора. А вдруг он на самом деле выследил настоящего жулика, а мы, вместо сочувствия и помощи ему - подняли его на смех, обвинили в душевной подлости. Александр положил вилку на тарелку и вновь взялся за литровую кружку. - Я и сам не ожидал от него такого, но как видишь время меняет людей не всегда в хорошую сторону. - Мне не наливай, я больше вина не хочу,- перебила его Светлана и ладошкой прикрыла свой стакан. - Почему?- вскинул удивленные глаза Александр. - Да, ну его, у меня от этого вина потом голова раскалывается. - Как хочешь, а я еще выпью и пойду полежу - что-то спина отказывается слушаться. А вот в отношении Егора мне думается, что он скорее всего внутренне озлоблен и эта злоба выливается вот в такой необычной форме. Каждый человек по разному реагирует в подобных условиях:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44