Значит, это теперь так называется?
Он бросил взгляд на листок, который держала в руках девушка, и повернулся к телохранителю:
- Мы едем в банк.
- В банк?
- Я что, должен повторять дважды?! - рявкнул Потапчук, и на мгновение ему стало лучше. - Подгоните машину!
Савелий Прохорович Радужинский повертел в руках желтую папку и аккуратно положил ее перед собой. Он должен соблюдать осторожность. Компрометирующие материалы появились день назад аналогичным образом. В тот раз он также отлучился всего на несколько минут. Никто посторонний в кабинет не входил, и никто не выходил. Но тогда каким образом эта папка сюда попала? Случайность полностью исключается. В конце концов, его кабинет - не проходной двор. Кроме того, он ненавидит цветную бумагу, и всем это хорошо известно. Следовательно, это может означать только одно: им удалось найти подход к секретарю.
Радужинский снял очки и тщательно вытер лицо. В висках шумело.
Что в папке? Неужели они решили его добить? Ведь он достаточно ясно дал понять, что готов к сотрудничеству. Никак иначе расценить то, что он пришел вчера к банку, нельзя. С другой стороны, он так и не дождался Зорина. Не допустил ли он тем самым ошибку?
Радужинский слегка помассировал лоб и снова надел очки. Гадать бессмысленно. В папке может быть все, что угодно. Даже мина. Он и должен действовать так, как будто там лежит мина. Глубоко вздохнув, Радужинский развязал тесемку и осторожно раскрыл папку.
Сверху лежала фотография Прокуророва. Точнее, не одного Прокуророва. Рядом с ним была запечатлена женщина. Обнаженная женщина. В принципе, ничего особенного в этом не было бы, если бы не одно обстоятельство: возраст женщины. По фотографии ей было минимум семьдесят.
Радужинский почувствовал, что у него подскочило давление. Он отодвинул папку и попытался расслабиться. Кто бы мог подумать, что у Прокуророва такие вкусы?! Но, возможно, появление этой фотографии имеет какой-то смысл? Радужинский стал торопливо перебирать бумаги. Десятки, сотни вырезок из газет, фотографии, рисунки, письма, копии документов и расписок. Боже! Кому понадобилось собирать все это? И каким образом все это попало к нему?
Первым побуждением Радужинского было схватить папку и бежать к мэру, но он заставил себя успокоиться. Не нужно спешить. Прежде следует попытаться понять, что все это значит. Он откинулся на спинку стула, расслабил галстук и стал неспеша перебирать бумаги. Вот Прокуроров рядом с другой старухой, а здесь - с маленьким мальчиком. Теперь письма. Прокуроров слезно умоляет о встрече какую-то Аннушку. Боже! Радужинский почувствовал дурноту. К письму прилагалась фотография этой самой Аннушки. На вид ей уже давно перевалило за девяносто.
На этом отражение личной жизни Прокуророва заканчивалось. Далее шли документы, неопровержимо свидетельствующие, откуда брались сенсационные разоблачения. Шантаж, угрозы, вымогательство - в ход шло все. Боже! А это что? Радужинского вдруг охватил неудержимый хохот. То-то ему казалась фамилия Прокуророва чересчур говорящей! Если фотокопия метрики не обманывает, настоящая фамилия Прокуророва - Рогулько. Господи! Радужинский буквально захлебнулся от смеха. Пожалуй, человека с такой фамилией можно смело поставить в один ряд с Неуважай-Корыто и Плюшкиным.
Отсмеявшись, Радужинский вышел из-за стола и, торопливо сложив бумаги, направился к мэру.
ГЛАВА 61. Вторник, 14 октября - 9 часов вечера.
Компьютер работал в системе энергосбережения. По экрану плыли цветные волны, глядя на которые невыносимо хотелось спать.
Гений полулежал в кресле и пил кофе, но желаемого тонизирующего действия не чувствовал. Это была уже четвертая чашка за последних два часа и по меньшей мере тридцатая за день. Накануне он провел бессонную ночь. Спецназ то и дело предпринимал попытки штурма, и Гению приходилось все время быть начеку. У Консультанта осталось всего четверо людей, и он был просто не в состоянии перекрыть все пути вторжения. А это, судя по всему, было только начало. Предстоящая ночь грозила превратиться в настоящий кошмар. Гений же клевал носом уже сейчас и просто не представлял, что будет через несколько часов. Ему следовало бы поспать, но после того как был убит Стрелок, Консультант настоятельно просил его не делать этого. Впрочем, в последнее время Консультант постоянно его о чем-то просил. Как бы ни не хотелось Гению в этом признаваться, но, похоже, у Консультанта стали сдавать нервы. А это было плохим признаком. От того, насколько удачно Консультант проведет переговоры, зависит успех операции.
Гений наклонился к компьютеру и щелкнул "мышью". Экран вспыхнул, высветив военную базу. Ничего существенного за последние полчаса не произошло. Гений встал, подошел к окну и открыл форточку. Свежий воздух на время прогнал сонливость. Но лишь на время.
Завтра. Все закончится завтра.
Порой это напоминало ему компьютерную игру. Здесь - свои, там - чужие. Чужих надо уничтожить, чтобы они не уничтожили своих. Чем больше насилия и крови, тем меньше хочется спать.
Раздался негромкий зуммер. Сначала Гений по привычке щелкнул сотовым телефоном и лишь потом сообразил, что звонит домашний. Кто бы это мог быть? Жена? Он снял трубку.
- Как там наш Гений? - послышался добродушно-раскатистый голос тестя.
Вопрос прозвучал полушутливо, но что-то в интонации Груши заставило Гения насторожиться.
- Спасибо, Александр Александрович, хорошо.
- Не скучаешь по Татьяне?
- Откровенно говоря, мне просто некогда скучать. Накопилось много работы.
- А разве ты сейчас не в отпуске?
- В отпуске. Но я должен к четвергу все закончить.
- Я разговаривал о тебе с Трущенко. Он обещал подыскать для тебя более достойное место. Когда выйдешь из отпуска, подойди к нему. Да, и вот еще что... Ты случайно не знаком с Консультантом?
Гений хорошо понимал, что ни в коем случае не должен тянуть с ответом, что пауза говорит не в его пользу, но ничего не мог с собой поделать. Слишком внезапным был удар.
- Нет, Александр Александрович, - наконец, выдохнул он. - А почему вы меня об этом спрашиваете?
- Да так, подумал, что ты мог о нем слышать.
- Нет, я ничего о нем не слышал. А кто это?
- Террорист. Ну, да ведь у тебя не может быть ничего общего с террористами, не так ли?
- Да, наверное.
У Гения отпали последние сомнения - Груше стало что-то известно.
На экране компьютера пошли изменения, но Гений стоял возле двери и не мог видеть, какие именно.
- Извините, Александр Александрович, мне нужно работать.
- Ты там не умираешь с голода? Если хочешь, я пришлю Надежду. Она что-нибудь приготовит.
- Не знаю, что и сказать. В принципе, я и один неплохо справляюсь.
- Ну, как знаешь, - Груша повесил трубку, и Гений тут же повесил свою. Затем выдернул шнур из розетки и бросился к компьютеру. По экрану ползла бегущая строка. Сработала программа прогноза. Спецназ готовился к очередному штурму.
Зазвонил телефон, который обычно давал знать о себе не чаще одного-двух раз в год. По виду это был самый обычный телефон, но его звуковой сигнал нельзя было спутать ни с каким другим. Пользоваться им разрешалось только в особых случаях, а о его существовании знал узкий круг избранных. Именно по этому телефону звонили люди, которые оставили у него на хранение деньги. Кто может звонить на этот раз, Трущенко боялся даже представить. Тем не менее, он поспешно снял трубку.
- Это Прокуроров.
- Кто? - по спине Трущенко пробежал неприятный холодок. Плохо, когда тебя начинают беспокоить мертвецы. И вдвойне плохо, когда это происходит не ночью, а днем, да еще по телефону, номер которого им знать никак не полагается. Трущенко отодвинул трубку от уха и наскоро перекрестился левой рукой.
- Как поживаете, Роман Васильевич? - бодро произнес он и лишь тогда осознал, насколько глупо звучат в данной ситуации эти слова.
- Спасибо, хорошо, - поблагодарил Прокуроров. - К сожалению, мне не удалось встретиться с вашим человеком. Похоже, он принял за меня кого-то другого.
- А у кого сейчас документы?
- Во всяком случае, не у меня.
- Хорошо. Я распоряжусь, чтобы для вас сделали копии!
- Сейчас это уже ни к чему! Я приготовил для Дотова сюрприз. Если он сработает, то вызовет грандиозный скандал. Дотов просто будет вынужден подать в отставку!
- И когда нам следует ждать результатов? - с сомнением спросил Трущенко. Опыт подсказывал ему, что скандал - это еще не повод, чтобы уходить в отставку.
- Думаю, уже завтра. В крайнем случае, через несколько дней.
Трущенко вздохнул. Обычно, когда речь шла о нескольких днях, ждать результатов скоро не приходилось. Впрочем, этого следовало ожидать. Нельзя строить планы, рассчитывая только на одного человека. Даже если этот человек гений.
- Кроме того, Андрей Дмитриевич, мне нужны деньги. Я понес кое-какие непредвиденные расходы.
- Хорошо. Сколько?
- Тридцать тысяч. Думаю, именно в такую сумму обойдется ремонт моей квартиры.
- Ах, да! Я же читал вашу статью! Надеюсь, вы не сильно расстроены всем случившимся?
- Нет, не очень. Так я могу на вас рассчитывать?
- Разумеется. Я-то поначалу решил, что с вашей стороны это... Как бы поточнее сказать... Что-то вроде художественного вымысла.
- А с моей новой статьей вы уже успели ознакомиться?
- Нет. Пока нет.
- Вот там я позволил себе некоторую вольность. А в предыдущей статье все правда - от первого до последнего слова.
- Ну, да, конечно, - задумчиво пробормотал Трущенко. - А чем вы удивили нас в своей новой статье?
- Подробностями из личной жизни мэра. Знаете, в тихом омуте черти водятся!
Трущенко снова почувствовал неприятный холодок. С чего бы это Прокуроров вдруг заговорил о черте?
- Людям будет интересно узнать, какие именно презервативы предпочитает мэр, сколько любовниц было у него за минувший год и как относится к этому его жена.
- И как она относится?
Прокуроров хрипло рассмеялся.
- А вы поставьте себя на ее место!
В ответ Трущенко издал приглушенный смешок. Ставить себя на место чужих жен ему пока не приходилось.
- Кстати, вам известно, что мэр принял требования террористов?
- Нет. А в чем суть этих требований?
- Тридцать миллионов долларов. Наличными.
- Он с ума сошел!
- Не скажите! Что-то во всем этом есть. Но вот что?
- Откуда Дотов планирует взять эти деньги?
- Он уже разослал банкам письма с просьбой о помощи.
- И какова реакция банков?
- Как ни странно, в большинстве своем положительная.
- Ничего странного в этом нет. Они наверняка рассчитывают вернуть эти деньги. И плюс к этому получить определенные дивиденды. Что ж, придется их разочаровать.
- Хотелось бы, - неуверенно произнес Трущенко.
- Вы сомневаетесь в силе печатного слова? - Прокуроров снова рассмеялся. - Извините, я должен бежать.
- Последний вопрос, Роман Васильевич: откуда вам известен номер моего телефона? Этого телефона.
Прокуроров ответил с непонятной многозначительностью:
- У каждого из нас есть свои маленькие секреты. Не так ли, Андрей Дмитриевич?
Трущенко медленно опустил трубку и уставился прямо перед собой. Разумеется, секреты есть у каждого. Но, черт побери, что он этим хотел сказать?!
ГЛАВА 62. Вторник, 14 октября - 9 часов вечера.
Дотов одну за другой просмотрел бумаги, лежавшие в папке, и поднял на Радужинского вопросительный взгляд. Прочесть по его лицу, что он обо всем этом думает, было не возможно.
- Как это к вам попало?
Радужинский нервно поправил галстук.
- Не знаю, Герман Олегович. Полчаса назад я обнаружил эту папку у себя на столе.
- Что говорит по этому поводу ваш секретарь?
- Он понятия не имеет, кто и зачем ее там оставил.
- Так, - Дотов откинулся в кресле. - Что касается того, зачем ее у вас оставили, то ответ здесь более-менее очевиден. Меня больше интересует, кто это сделал? Если кто-то из врагов Трущенко или Прокуророва, то тогда почему эту папку не принесли прямо ко мне?
- Трудно сказать. Возможно, человек, который это сделал, хотел остаться в тени. К тому же, он не мог не понимать, что рано или поздно эти документы все равно попадут к вам.
- Но они могли попасть ко мне слишком поздно! А то и вообще не попасть. Ведь для Трущенко они представляют не меньший интерес, не так ли?
- Не думаете же вы, Герман Олегович, что я был способен передать эти бумаги Трущенко? - запинаясь, пробормотал Радужинский.
- Почему бы и нет?
- Потому что по отношению к вам это напоминало бы предательство! А я все-таки ваш человек.
Дотов пристально посмотрел на Радужинского и улыбнулся.
- Спасибо, Савелий Прохорович, спасибо! Поверьте, я ценю вашу искренность!
Радужинский покраснел. Только ли ему послышалось, или в голосе Дотова действительно прозвучала ирония?
- Думаю, эти материалы следует передать в прокуратуру. Там найдут, как ими распорядиться!
- Но, милый мой Савелий Прохорович! Вы, как юрист, должны понимать, что для возбуждения уголовного дела этого явно не достаточно! Да, здесь есть кое-какие документы, где Прокуроров фактически предстает в роли вымогателя, но доказать это будет очень и очень сложно. А другие факты лишь раскрывают его человеческую сущность.
- Я так не считаю. Всего этого вполне достаточно, чтобы привлечь его к уголовной ответственности!
- Давайте не будем дискутировать на эту тему! - раздраженно оборвал его Дотов. - Эта папка останется у меня. Ведь вы ее мне принесли, не так ли?
- Да, конечно, - Радужинский был разочарован. Он никак не ожидал подобной реакции со стороны своего шефа. Теперь он даже жалел, что сразу направился к нему. Возможно, Трущенко эти бумаги заинтересовали бы гораздо больше. Но, с другой стороны, Дотов вполне мог устроить ему проверку на лояльность. Придет - значит, свой человек, нет - значит, нет.
- Есть гораздо более простой и вместе с тем действенный способ, продолжал Дотов. - Мы передадим эти бумаги в прессу. Что скажете?
Радужинский едва не сказал, то, что он на самом деле думает: "Это безумие! Бумаги требуют тщательной проверки!". Но взгляд Дотова заставил его воздержаться от этого шага.
- По-моему, неплохая мысль, - пробормотал он.
Дотов улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37