На первый взгл
яд, предположение, что человек может превратиться в электроголика, казал
ось невероятным и невозможным. Но в действительности ничего невозможно
го в этом не было.
Например, технологическое оборудование в настоящее время является дов
ольно дорогостоящим, хотя это никому не выгодно. Но разве нельзя предста
вить себе, что какая-нибудь оборотистая японская фирма начнет производи
ть нейроэлектроды стоимостью в два-три доллара и экспортировать их по в
сему миру?
Идею нелегальной операции также нельзя считать чем-то из ряда вон выход
ящим. Было время, когда до миллиона американок в год делали себе подпольн
ый аборт. Имплантация электродов в мозг немного более сложная процедура
, но не настолько, чтобы быть абсолютно невозможной. А в будущем хирургиче
ские методики будут стандартизованы. Так что можно легко представить се
бе клиники, открывшиеся где-нибудь в Мексике или на Багамах.
Поиск хирургов для проведения подобных операций также не представляет
собой неразрешимую проблему. Один квалифицированный нейрохирург может
проводить до пятнадцати операций в день. Он, конечно, будет брать за кажду
ю операцию по тысяче долларов, Ч а нещепетильных хирургов с такими запр
осами найти, конечно же, нетрудно. Сотня тысяч долларов наличными в недел
ю Ч это слишком сильное искушение нарушить закон. Если, строго говоря, та
кой закон вообще существует.
Похоже, что нет. Год назад клиника организовала совместный семинар с юри
стами на тему «Биомедицинские технологии и право». Среди обсуждаемых те
м был и электроголизм. Но юристы не поддержали дискуссию. Концепция элек
троголиков не вписывалась в существующую систему законодательства, ре
гулирующего борьбу с наркоманией. Все ныне действующие законы признава
ли, что человек может пристраститься к наркотикам по неведению или под д
авлением извне, а это нечто совсем отличное от человека, который сознате
льно ищет возможности перенести операцию, в результате чего он пристрас
тится к электрошоку. Большинство юристов сочли, что население не станет
испытывать нужду в подобных операциях, так что и проблем с законодательс
твом возникнуть не может вследствие того, что не будет общественной потр
ебности в этой слабости. Но вот Бекерман продемонстрировал наличие тако
й потребности.
Ч Черт меня побери! Ч сказал третий сотрудник «Развития».
Моррис счел этот комментарий неадекватным ситуации. Сам же он почувство
вал то, что уже чувствовал раз или два с тех пор, как пришел в Центр. Это было
ощущение того, что все меняется слишком стремительно и опасно, и события
развиваются, не поддаваясь обдуманному контролю, и что все вообще когда-
нибудь может выйти из-под контроля Ч внезапно и без всякого предупрежд
ения.

6

В шесть вечера Роджер Макферсон, заведующий Центром нейропсихиатричес
ких исследований, отправился на седьмой этаж осмотреть своего пациента.
По крайней мере, именно так он мысленно называл Бенсона Ч «своим пациен
том». Чувство собственника, не совсем неуместное в данном случае. Без Мак
ферсона не было бы никакого ЦНПИ, а без ЦНПИ не было бы ни нейрохирургии, н
и Бенсона. Вот что он об этом думал.
В палате 710 стояла тишина. Стены были омыты красноватыми бликами закатног
о солнца. Бенсон, похоже, спал. Но когда Макферсон закрыл за собой дверь, Бе
нсон устремил на него немигающий взгляд.
Ч Как вы себя чувствуете? Ч спросил Макферсон, подходя к кровати.
Ч Все только об этом и спрашивают, Ч улыбнулся Бенсон.
Ч Это естественный вопрос, Ч улыбнулся в ответ Макферсон.
Ч Устал я Ч вот и все. Очень устал… Иногда мне кажется, что я часовая мина
и вы тут все ждете, когда я взорвусь.
Ч Вы так думаете? Ч спросил Макферсон и машинально поправил Бенсону по
душку, чтобы лучше видеть монитор. Синусоида нормальная.
Ч Тик-так, Ч сказал Бенсон, закрывая глаза. Ч Тик-так.
Макферсон нахмурился. Он уже привык к механическим метафорам Бенсона: ве
дь этот человек, в конце концов, одержим мыслью, что люди Ч те же машины. Но
эти его идеи что-то слишком быстро проявились после операции…
Ч У вас что-нибудь болит?
Ч Ничего. Только немного ноет за ушами, словно после падения. Вот и все.
Макферсон знал, что это костная боль от бурения черепной коробки.
Ч После падения?
Ч Ну да Ч я же падший человек. Я поддался и уступил.
Ч Чему?
Ч Процессу превращения меня в машину. Ч Он открыл глаза и снова улыбнул
ся. Ч Или в мину с часовым механизмом.
Ч Вы чувствуете какие-нибудь запахи? Странные ощущения? Ч задавая этот
вопрос, Макферсон смотрел на сканер ЭЭГ над головой пациента. Там по-преж
нему вычерчивались нормальные альфа-узоры без каких-либо признаков при
ближающегося приступа.
Ч Нет. Ничего такого.
Ч Но вам кажется, будто вы можете взорваться? Ч Макферсон подумал, что т
акие вопросы лучше бы задавать Росс.
Ч Вроде того, Ч ответил Бенсон. Ч В будущей войне мы все взорвемся.
Ч Что вы хотите этим сказать?
Ч А вы, похоже, раздражены?
Ч Нет, просто немного озадачен. Так что это значит Ч в будущей войне?
Ч В будущей войне между человеком и машинами. Понимаете: человеческий м
озг отжил свое.
Это чтоЧ то новенькое! Раньше Макферсон не слышал от Бенсона такого. Он в
нимательно посмотрел на пациента, лежащего в кровати с туго забинтованн
ой головой и плечами. Из-за повязки верхняя часть его тела казалась толст
ой, чрезмерных размеров.
Ч Ну да, Ч сказал Бенсон. Ч Человеческий мозг дошел до предела своего р
азвития. Он исчерпался Ч вот и наплодил следующее поколение разумных су
ществ. Они же… Ох, как же я устал! Ч Он закрыл глаза.
Ч Вас утомила операция.
Ч Легкая процедура, Ч сказал он и улыбнулся с закрытыми глазами. Через
мгновение он захрапел.
Макферсон постоял у кровати еще несколько минут, потом подошел к окну и с
тал смотреть на садящееся в Тихий океан солнце. Замечательная палата: от
сюда видно заходящее солнце на фоне фешенебельных жилых кварталов Сант
а-Моники. Он задержался у окна еще на несколько минут. Бенсон спал. Наконе
ц Макферсон тихо вышел из палаты и отправился в кабинет дежурных медсест
ер написать свое заключение в историю болезни пациента.
" Пациент активен, реактивен и нормально ориентируется ".
Написав эту фразу, он задумался. Он пока не мог понять, различает ли Бенсон
людей, ориентируется ли во времени и пространстве Ч они же еще не провер
яли специально его ориентации. Но он быстро реагировал на собеседника, т
ак что Макферсон решил оставить эту запись как есть.
" Поток мыслей упорядочен и ясен, однако пациента по-прежнему, как и
в предоперационный период, преследует навязчивая идея о засилье машин. С
ейчас пока еще рано делать сколько-нибудь однозначные выводы, но предст
авляется верным сделанное ранее предположение, что операция не изменит
его психического состояния между припадками ".
Подпись: " Роджер Макферсон, доктор медицины ".
Он несколько секунд рассматривал написанное, потом закрыл журнал и пост
авил его на полку. Хорошее заключение Ч спокойное, четкое, без всяких там
радужных обещаний. История болезни Ч официальный документ, и в случае ч
его его могут затребовать в суд. Макферсон вовсе и не думал, что история бо
лезни Бенсона будет фигурировать в суде, но все же надо всегда проявлять
предусмотрительность. Ведь никогда не знаешь, что может случиться… Он тв
ердо верил в реальные факты Ч и считал, что в них-то и заключается смысл е
го работы.
Глава любого крупного научного центра Ч фигура политическая. С этим мож
но не соглашаться, это может не нравиться. Но тем не менее это истинная пра
вда, это неизбежное условие его работы.
Необходимо постоянно поддерживать ровные дружелюбные отношения между
сотрудниками Центра. Чем больше у тебя в штате «звезд», тем труднее продв
игается работа в коллективе Ч так ведь и в политике.
Необходимо постоянно изыскивать источники финансирования на стороне,
а это чистой воды политика! В особенности когда работаешь в такой щекотл
ивой области, в какой специализируется ЦНПИ. Макферсон давно уже выработ
ал хренопероксидазный принцип заявок на гранты [грант Ч денежное довол
ьствие на конкретный научный проект]. Принцип был весьма прост: когда про
сишь деньги, надо написать в заявке, что эти деньги будут истрачены на пои
ск энзимы пероксидаза в клубнях хрена, с помощью чего возможно излечиват
ь рак. Под такой проект легко можно было выторговать шестьдесят тысяч до
лларов Ч при том, что невозможно было получить и шестидесяти центов на и
сследования в области контроля над сознанием.
Он оглядел батарею историй болезни на полке Ч вереницу корешков с незна
комыми фамилиями, в которой терялся корешок, помеченный БЕНСОН Г. Ф., 710. В ка
ком-то смысле, подумал заведующий Центром, Бенсон прав: он был и впрямь хо
дячей миной с часовым механизмом. Человек, для лечения которого применяю
т технологию контроля за деятельностью мозга, мог бы стать предметом раз
личных иррациональных предрассудков общества. «Контроль за деятельнос
тью сердца» Ч с помощью кардиостимуляторов Ч считался величайшим изо
бретением века. «Контроль за деятельностью почек» Ч с помощью наркотик
ов считался даром небес. Но вот «контроль за деятельностью мозга» почему
-то рассматривается как смертный грех, как зло Ч хотя исследования ЦНПИ
были аналогичны подобным же исследованиям в области контроля над други
ми органами. Даже технология была такой же: ядерная энергетическая устан
овка, которую они используют, впервые была разработана для применения в
кардиостимуляторах.
Но предрассудок оказался живуч. Вот и Бенсон рассматривал себя как бомбу
с часовым механизмом. Макферсон вздохнул, взял историю болезни и открыл
раздел рекомендаций лечащему врачу. И Эллис, и Моррис написали свои посл
еоперационные заключения. Макферсон добавил собственное: " После и
нтерфейсинга завтра утром назначить торазин ".
Он перечитал запись и решил, что сестры могут не понять термин «интерфей
синг». Он вычеркнул строчку и надписал сверху: «Завтра после полудня наз
начить торазин».
Идя к себе, Макферсон размышлял о том, что теперь он будет спать спокойно:
ведь Бенсону начнут давать торазин. Возможно, им не под силу обезвредить
эту мину Ч но, по крайней мере, ее можно бросить в бак с холодной водой.

7

Поздно вечером, сидя в «Телекомпе», Герхард с беспокойством смотрел на к
лавиатуру. Он ввел в компьютер новые команды, потом подошел к принтеру и н
ачал перечитывать длинную простыню, испещренную зелеными полосками. Он
быстро просматривал текст, пытаясь найти ошибку, которая, как ему было из
вестно, вкралась в запрограммированные инструкции.
Сам компьютер никогда не ошибался. Герхард уже имел десятилетний опыт об
ращения с компьютерами Ч разными типами в разных учреждениях, Ч и ему е
ще не встречалась машина, допустившая ошибку. Конечно, временами ошибки
случались, но они всегда были в программах, а не в машинах. Иногда подобную
безукоризненность было трудно себе вообразить. Прежде всего безошибоч
ность компьютера никак не укладывалась в схему представлений об осталь
ном мире, где машины постоянно ошибались: бомбы взрывались, стереопроигр
ыватели ломались, грили перегревались, барахлили стартеры. Современный
человек благосклонно смирялся с этими ошибками, оставлял за машинами пр
аво на ошибочные действия.
Но компьютеры Ч совсем другое дело, и работа с ними часто оказывалась дл
я человека унизительной. Они всегда действовали исправно. Даже когда у н
их уходили недели на поиск решения какой-то проблемы, даже когда ту или ин
ую программу десять раз проверяло множество разных людей, даже когда вес
ь персонал постепенно приходил к выводу, что наконец-то в первый раз комп
ьютерный интеллект дал сбой Ч всегда в конце концов оказывалось, что вс
е дело в ошибке человека. Всегда.
Вошел Ричардс, сбросил блайзер и налил себе чашку кофе.
Ч Как дела?
Герхард покачал головой.
Ч У меня проблема с «Джорджем».
Ч Опять? Вот черт! Ч Ричардс взглянул на пульт. Ч А как «Марта?»
Ч «Марта» в порядке. Кажется. А вот «Джордж» барахлит.
Ч А который «Джордж»?
Ч «Святой Георгий». Просто сукин сын какой-то.
Ричардс отпил кофе и присел к терминалу.
Ч Не возражаешь, если я попробую?
Ч Валяй.
Ричардс начал нажимать клавиши. Он вызвал программу «Святой Георгий». По
том Ч программу «Марта». Потом набрал код взаимодействия.
Программы составили не Ричардс и Герхард Ч это были модификации нескол
ьких программ, разработанных в различных университетах. Но основная иде
я осталась неизменной Ч создать программу, которая могла бы заставить к
омпьютер эмоционально реагировать Ч подобно людям. И вполне логичным п
редставлялось обозначить эти программы человеческими именами Ч «Джор
дж» и «Марта». Для этого были уже прецеденты: «Элиза» в Бостоне и «Олдос» в
Англии.
«Джордж» и «Марта», в сущности, были двумя одинаковыми программами с нез
начительными вариациями. В первоначальном варианте у «Джорджа» были за
программированы нейтральные реакции на внешние стимулы. Потом создали
«Марту». «Марта» была немного стервозна. «Марте» многое не нравилось. На
конец был составлен новый «Джордж», очень милый добродушный «Джордж». Ег
о-то и назвали «Святой Георгий».
Каждая программа могла реагировать тремя эмоциональными состояниями
Ч любовь, страх и гнев. Каждая могла продуцировать три вида действий Ч с
ближение, отход и нападение. Все это, конечно, было чистой абстракцией. Эмо
ции и действия стимулировались разными группами чисел. Например, первон
ачальный «Джордж» был нейтрален к большинству чисел, но ему не нравилось
число 751. Он был запрограммирован не любить именно это число. Кроме того, он
не любил подобные числа Ч 743, 772 и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27