Я буду вынужден взять с вас дополнительную плату за лишний вес. Для вас было бы лучше вынуть из чемодана что-нибудь из одежды и послать по почте. Еще есть время: самолет в Портленд отправляется только в 18.52.
Миссис Кинг пожала плечами и оглянулась, разыскивая кого-то взглядом в большом зале ожидания аэровокзала. Она надеялась, что сын, который вместе с женой привез ее сюда, поможет ей выйти из затруднения. В этот день, 1 ноября 1955 года, она впервые за свою шестидесятитрехлетнюю жизнь решила воспользоваться самолетом, да и то лишь потому, что иной возможности навестить дочь Риту, жившую на Аляске, у нее не было. Рита вышла замуж за офицера военно-воздушных сил, который уже четыре года служил в этой ледяной пустыне; молодые ожидали рождения первенца.
В зале туда и сюда, толкая друг друга, сновали люди. Возбужденные пассажиры перебегали от окошка к окошку, чтобы успеть выполнить все формальности, необходимые для полета. Перед автоматами страховых компаний, которые за несколько долларов "выплевывали" полисы страхования жизни - как сигареты, жевательную резинку или живые цветы, стояла длинная очередь. Воздушный транспорт считался самым современным и быстрым, но отнюдь не самым надежным. Не было газеты, которая хотя бы раз в неделю не сообщала о происшедшей где-нибудь авиакатастрофе. Поэтому каждый пассажир старался компенсировать неизбежный риск, застраховав свою жизнь. Это было прибыльным делом для американской индустрии страхования; она быстро автоматизировала этот процесс, чтобы выжать максимальные доходы.
Джек Грэхэм, 22-летний сын миссис Кинг от первого брака, тоже стоял в очереди к одному из таких автоматов, чтобы застраховать жизнь своей матери на сорок тысяч долларов. Дэйзи Кинг не смогла рассмотреть его в царившей сутолоке. Она повернулась к служащему авиакомпании:
- Ну, ладно, возьмите тогда доплату за лишний вес. Мой сын положил мне подарок для своей сестры ко дню рождения, и я не уверена, что почтой он придет вовремя.
- Как пожелаете, мэм. - Служащий выписал багажную квитанцию и поставил оба чемодана на электрокар, который отвез багаж на самолет ДС-6-В "Денвер Портленд".
Этим он обрек на смерть сорок четыре человека. В коробке с подарком для дочери миссис Кинг была адская машина с часовым механизмом, установленным на девятнадцать часов.
Вскоре из громкоговорителей в зале ожидания прозвучало объявление: "Внимание! Пассажиры рейса 620 "Денвер-Портленд", вас просят собраться у входа No 3".
Тридцать девять пассажиров - двадцать восемь мужчин и одиннадцать женщин, - торопливо попрощавшись с провожающими, потянулись к взлетной полосе. Никто из них не подозревал, что это было прощание навсегда, что самолет ДС-6-В "Денвер - Портленд" никогда не прибудет в пункт назначения.
Пассажиры заняли места в 25-метровом салоне согласно купленным билетам. Каждый из них расположился в удобном кресле, которое, правда, когда был пристегнут ремень безопасности, немного напоминало электрический стул. Две симпатичные стройные стюардессы по очереди проходили по устланному ковром проходу и на маленьких подносах предлагали пассажирам аппетитно приготовленные бутерброды, салат из свежих овощей, коньяк и мятные конфеты.
В первом ряду кресел, сразу за кабиной пилотов, сидела, прижавшись друг к другу и держась за руки, молодая пара. Пять часов назад они поженились. Их свадебное путешествие начиналось экскурсией в поднебесье.
- Ты счастлива? - спросил он, касаясь губами ее уха и пожимая ей руку.
- Даже слишком, - ответила она и потерлась носом о его щеку.
За ними сидел толстый владелец скотобойни из Чикаго вместе с обвешанной бриллиантами женой. Жена уже начала дремать, а он, какое-то время понаблюдав со снисходительной улыбкой за воркующей молодой парой, взял у стюардессы вечернюю газету, не без удовольствия окинув взглядом ее туго обтянутые юбкой бедра.
В третьем ряду сидел мужчина и углубленно изучал какие-то документы, в четвертом - пожилая женщина вязала зеленый пуловер.
Самолет ДС-6-В летел предусмотренным курсом. Погода была ясная, и через иллюминатор можно было различить внизу огни небольшого города. Двум беспокойным ребятишкам полет показался слишком скучным. Они выбрались из кресел и отправились по проходу в поисках чего-нибудь интересного. Одна из стюардесс отвела их обратно на свои места, а другая тем временем предложила пассажирам кофе.
Двое мужчин, к которым она сначала подошла с подносом, жестом поблагодарили ее и отказались. Адвокат Уокфилд не хотел прерывать беседу с мистером Кершем, чиновником министерства сельского хозяйства штата Колорадо. Оба должны были завтра предстать перед комиссией Конгресса по расследованию антиамериканской деятельности - Уокфилд в качестве юрисконсульта, Керш в качестве обвиняемого. Последнему вменялись в вину связь с коммунистической партией и шпионаж в пользу русских. От исхода этого разбирательства зависела вся дальнейшая жизнь Керша. Если комиссия признает его виновным, последует не только бессрочное увольнение с государственной службы, но и неизбежный арест.
Керш был невысок и толст. Его раскрасневшееся лицо выражало волнение и страх, которые переполняли его с тех пор, как он получил повестку в зловещую комиссию Маккарти. Керш знал о судьбе многих своих коллег, которые, как и он, позволяли себе критические замечания о министре, коррупции в правящей партии, о некомпетентности президента во внешнеполитических вопросах. Это были обычные разговоры, которые ежедневно ведутся на работе. Но недоброжелательство и интриги во многих случаях превращали их чуть ли не в государственные преступления. Если кто-нибудь по личным мотивам попадал в немилость, принимались искать повод для его увольнения. Тогда вспоминали случайно оброненные им замечания в адрес правительства, президента и проводимой им политики. Агенты главного охотника за ведьмами - сенатора Маккарти - сидели в каждом учреждении и только и ждали подобных сигналов.
Именно это и произошло с Кершем. Не требовалось большого труда, чтобы представить дело так, будто мистер Керш был врагом Америки, коммунистом, агентом Москвы... Для вызова в комиссию по расследованию антиамериканской деятельности вполне достаточно было тех высказываний, которые он открыто и довольно часто делал.
Мысли Джека Керша летели быстрее самолета. Он уже видел, что стоит перед комиссией, слышал язвительный голос сенатора и чувствовал, как на него надвигаются стеклянные, мертвые глаза телекамер. Он слышал, как щелкают фотоаппараты, в ушах его звучали торопливые вопросы репортеров. Керш представил себе заголовки газет: "Высокопоставленный государственный чиновник разоблачен как агент Кремля!"
Керш сокрушенно покачал головой и попытался закурить новую сигарету, но в волнении только одну за другой ломал спички. Адвокат наклонился и протянул ему зажженную зажигалку:
- Не падайте духом, Керш! Не так страшен черт, как его малюют...
Керш сделал несколько затяжек и проговорил:
- Вы полагаете, у нас есть какие-то шансы опровергнуть всю эту бессмыслицу?! Со мной просто хотят разделаться. Комиссия Маккарти для того и создана, чтобы высвободить тепленькие места для партийных бонз-демократов. Это же коррупция в чистом виде! Если ты осмеливаешься критиковать политику правительства, значит, ты враг государству и тебя нужно отовсюду гнать... На нормальное судебное разбирательство и рассчитывать не приходится. Здесь уже не до того, когда комиссия подняла такой шум... Тот, кто хоть однажды попадет им в лапы, - конченый человек!
Как ни старался Гарри Уокфилд, ему так и не удалось разубедить своего клиента.
- Вы видите все в слишком мрачных тонах, Керш. Давайте лучше подождем, что нам покажет завтрашний день.
Бортовой громкоговоритель прервал их беседу. Второй пилот, как обычно, сообщил о прохождении маршрута:
- Мы летим на высоте шесть тысяч футов, скорость - четыреста восемьдесят километров в час. Погода ясная. Желаем вам приятного продолжения полета.
Командир самолета и его второй пилот были опытными летчиками. Оба уже налетали больше чем по миллиону километров без особых происшествий и аварий. Даже во время войны в зенитном огне над Рурской областью и Берлином они остались целы. А уж тем более теперь, когда стали "воздушными извозчиками", с ними ничего не могло случиться на такой современной машине, оснащенной по последнему слову авиационной техники.
Радист протянул пилотам по чашечке кофе взбодриться. Не заметив этого, командир толкнул его плечом - чашка упала на пол и со звоном разбилась.
- Посуда бьется к счастью, шеф, - засмеялся радист.
- А какого счастья нам еще надо, ведь мы не на войне. Что может случиться с этой колымагой?! - По широкому лицу командира расплылась добродушная улыбка. - Полет интересен только тогда, когда "устремляешься к звездам"!
Он посмотрел на небо, но вместо звезд увидел на секуритовом[*Секурит - вид небьющегося стекла] стекле лишь отражение освещенных приборов.
Со скучающим видом командир зевнул...
В это время миссис Кинг в пассажирском салоне подозвала стюардессу. Она опрокинула на платье чашку с вишневым компотом. Девушка в летной форме принесла пятновыводитель, кусок полотна и склонилась над пожилой женщиной.
- Боже мой, - запричитала миссис Кинг, увидев, что усилия девушки не дают желаемого результата. - Я ведь не смогу в таком виде выйти в Портленде. Это ужасно!
Стюардесса с мягкой предупредительностью улыбнулась:
- Не волнуйтесь, мэм. Пятна скоро исчезнут. Вам только нужно на несколько минут запастись терпением...
Однако миссис Кинг оставалась безутешной. Она резко поднялась:
- Мне, наверное, лучше переодеться. Принесите, пожалуйста, мой чемодан!
Стюардесса отрицательно покачала головой, что означало вежливый, но твердый отказ. Отсек с багажом и другими грузами был закрыт снаружи и открывался из кабины пилотов только в аварийных случаях. Персоналу в целях безопасности строжайше запрещалось допускать пассажиров к багажу во время полета.
- К сожалению, это невозможно, мэм, - извиняющимся тоном проговорила стюардесса.
С недовольным видом миссис Кинг опустилась в кресло. Она сердито посмотрела на багровые пятна на своем платье, затем взглянула на ручные часы они показывали ровно семь часов и шли на минуту вперед часового механизма адской машины в ее чемодане. Здесь секундная стрелка обежала еще круг, и тогда сработал детонатор взрывного устройства...
Фермер Клифф Брубэйкер только что покормил коров и уже собирался закончить свой рабочий день. Он закрыл на засов дверь хлева и направился к дому, где жена и дети ждали его к ужину. Как и каждый вечер в это время, он услышал гул приближающегося самолета компании "Юнайтед Эйрлайнз", который всегда пролетал над его домом в северо-западном направлении. Он посмотрел на небо и распознал темный силуэт, обозначенный с двух сторон навигационными огнями.
В ту же секунду темноту неба разорвала яркая вспышка. "Метеорит", подумал в первый момент Брубэйкер и на мгновение даже обрадовался, что видит такое редкое явление. Однако тут же в окнах задребезжали стекла, раздался приглушенный грохот, похожий на отдаленные раскаты грома. Падающая звезда, казалось, взорвалась, как ракета.
- Ой! - раздался голос жены, которая незаметно для фермера вышла из дома. - Смотри, Клифф, падающая звезда, видишь?!
Брубэйкер продолжал неотрывно смотреть вверх. Огненные шары медленно опускались на землю и раскалывались на бесчисленные звездочки. Между ними в воздухе протянулись огненные полосы. Это был загоревшийся при взрыве бензин; адским дождем он падал на землю. Брубэйкер резко повернулся к жене.
- Не метеорит это, - сказал он хрипло. - Летел вечерний самолет в Портленд. Там что-то не... - Не договорив фразы, сорвался с места и побежал к дому. В гостиной он бросился к телефону и набрал первый номер, который пришел в тот момент ему в голову, - номер ближайшего поста пожарной охраны.
- Самолет разбился! - прокричал он сдавленным голосом, когда на том конце провода сняли трубку, и стал сбивчиво рассказывать, что он видел только что над своим домом.
Тем временем в комнату вошла жена, которая так и не поняла, что произошло:
- Что это было? О каком самолете ты говоришь? И кому в такое время звонишь?
Известие об ужасной авиакатастрофе за несколько минут достигло Денвера. В девятнадцать тридцать радиостанция Денвера прервала концерт танцевальной музыки. Диктор кратко сообщил о падении самолета ДС-6-В и призвал людей, проживающих вблизи места катастрофы, оказать помощь в спасательных работах. Через полчаса и остальные радио- и телестанции Америки передали информацию о случившемся.
В первую очередь, разумеется, заволновались близкие и родственники людей, летевших в самолете, а также руководство и акционеры компании "Юнайтед Эйрлайнз". Каждая такая катастрофа вызывала в последующие недели падение курса акций по крайней мере на двадцать пунктов; тому свидетельством - опыт печально знаменитой серии аварий британских самолетов "Комет". При ста тридцати миллионах акционерного капитала это означало потерю не меньше двадцати шести миллионов долларов! Для торгового баланса "Юнайтед Эйрлайнз" наступил черный день.
Поиски тел погибших и обломков самолета, а также выяснение причин катастрофы в тот же вечер начать не смогли. Их пришлось отложить на утро 2 ноября: пассажирам и экипажу помочь уже было нельзя, да и ночью такие поиски вряд ли дали бы какие-нибудь результаты. К тому же точного места падения еще не знали.
На следующее утро во дворе фермера Брубэйкера появились инспектор местного отделения уголовной полиции, окружной прокурор, шериф и два господина в черном из авиакомпании. Мистер Брубэйкер, его жена, а затем и их дети вместе с подошедшими соседями подробно рассказали о похожем на полет метеорита падении самолета. Их показания были запротоколированы, но все это нисколько не объясняло причин катастрофы.
Стоит ли терять попусту время и выяснять, почему произошла катастрофа, размышляли члены следственной комиссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37