Слой кирпичей, что кладется между наружным и внутренним рядами кирпичей и у каменщиков называется забутовкой, представлял из себя черт знает что. Всякие обломки, половинки и даже бутылка, закиданные как попало раствором. И то сказать, гараж строили, не дом для начальства. Да небось ещё "давай-давай" к Седьмому ноября. Дыры и пустоты перемежали куски кирпича и раствора. Через пять минут Вовец в узкую щелочку меж кирпичей уже пытался заглянуть внутрь гаража.
Там горел свет, а в щелку ощутимо тянуло ацетоном. Судя по интенсивности запаха, вряд ли кто-то способен высидеть вечер, а тем более ночь, в столь загазованном помещении. На всякий случай Вовец, затаив дыхание, долго прислушивался, но никаких подозрительных звуков не уловил. Из гаража вообще ни звука не доносилось, только собака лаяла где-то у ворот.
- Ладно, - сказал Вовец сам себе, - будем считать, что внутри никого нет.
И налег на гвоздодер. Кирпичи с громом посыпались на бетонный пол внутрь гаража. Он просунул в дыру голову и огляделся. Под потолком ярко горела большая лампочка, освещая просторный зал. На бетонном полу стояли машины: темно-зеленый "уазик "с синим ветеринарным крестом, бортовой ГАЗ-66, зеленый фургон, оранжевый "москвич" и синий джип "Хиндай". Вовец забросил внутрь рюкзачок и сам протиснулся ползком.
Вдоль стен выстроились верстаки, стопки автомобильных покрышек, дверцы, крылья от легковушек, всякое железо. Взял одну дверцу и прикрыл ею дыру в стене, чтоб не светилась наружу. Обошел помещение. Зеленый фургон был тот же самый, только кабина и капот теперь оказались светло-коричнего цвета, а в красной надписи вместо закрашенного "специальная" теперь сверкали свежие буквы "аварийная". В общем, "Аварийная коммунхоза" и номер посвежее стал: А 122 ВВ. Теперь стало понятно, откуда такой крепкий запах нитроэмали - перекрашивали, следы путали, чудаки.
В дальнем конце гаража громоздились разнокалиберные ящики и коробки. В центре помещения на рельсе под потолком крепился мощный тельфер. С него свисал трос с крюком и толстый кабель с пластмассовой коробкой пульта управления. Все трое ворот гаража были закрыты изнутри железными запорами. Значит, отсюда должен иметься ещё какой-то выход.
Под самым тельфером в бетонном полу лежал стальной квадрат метра полтора на полтора, сложенный из двух половинок, словно люк из двух створок. Вероятнее всего, что под ним располагался вход в подвал. Вовец попробовал подцепить гвоздодером край створки, но она не подавалась. Похоже, люк тоже заперт изнутри. Следовало держать ухо востро. Обитатели подвала могли посетить гараж в любой момент.
Вовец достал из кармана стрелялку, поставил на боевой взвод и положил обратно в карман. Надо осмотреть помещение более основательно, и он отправился к верстаку, решив осматривать все по порядку. Напротив верстака стоял синий "Хиндай". Вовец похлопал его по капоту, как старого знакомого. Следовало ожидать, что бандиты найдут в карманах круглоголовых агентов ключи и документы к машине и воспользуются ею. Действительно, не бросать же такую красавицу на улице, где попало, ещё угонят.
Резкий писк заставил Вовца присесть и схватиться за стрелялку. Но он сразу сообразил, что ритмичные противные сигналы подает радиотелефон в кабине джипа. Нажал на ручку - дверца открылась. Телефон был установлен между передними сиденьями. Он поднял трубку и, чтобы было удобнее, залез на сиденье и захлопнул дверцу.
- Да, - сказал негромко, выслушав мелодичный аккорд, означающий соединение.
Низкий женский голос ворвался в ухо. Вовец даже трубку отстранил, чтоб не оглушало.
- Я что, весь вечер обязана дозваниваться? Почему ничего не сообщаете? Только за смертью посылать, - добавила с раздражением.
- Вот именно, за смертью. - Вовец говорил ровно, без всяких эмоций. Убили ваших агентов.
- Как убили? Кого убили? - Женщина на том конце радиоканала растерялась. Потом, видимо, решила, что её кто-то разыгрывает, и строго спросила: - Кто говорит? Куда я попала?
- Туда попала, туда, - с неожиданным злорадством отозвался Вовец, - в синий джип. Дай-ка мне Радонецкого, тетка. Скажи, Меншиков его спрашивает.
Вовец даже сам удивился своему нахальству и спокойствию. За минувшие сутки он весь изменился до неузнаваемости. Сейчас сразу понял, что звонок в джип сделан по заданию Жекиного мужа, и решил поговорить с ним напрямую, без посредницы. Из трубки лилась тихая музыка, потом послышался отдаленный низкий голос: "Петечка, там этот Меншиков. Он говорит, что ребят убили." "Вот черт! Так, ладно, переключай на меня." Музыка заиграла громко. Чувствительная там у них аппаратурка.
- Алло, Меншиков, - ворвался громкий голос Радонецкого, - рассказывай.
Этот человек не привык тратить слова.
- Им захотелось мою квартиру посмотреть. А меня там ждали...
- Так, понятно. - Босс даже не поинтересовался подробностями гибели своих людей. - Где находишься?
- У входа в Эмираты, - усмехнулся Вовец.
- В какие еще, черт возьми, Эмираты? - сорвался на крик Радонецкий, не выдержали нервишки.
- В которых ваша жена отдыхает, - спокойно пояснил Вовец. - И поцелуи шлет телеграфом.
- Так, понятно. - "Повторяется, - подумал Вовец, - нервничает или не знает что сказать." - И все-таки где это? Я пришлю помощь.
- Уже прислали раз. Я лучше позвоню прямо в агентство "Рондаш". Пусть ещё пару кретинов пришлют.
- Звони, - согласился Радонецкий. - Это тоже моя контора. - Он помолчал, а потом с неожиданной горячностью торопливо заговорил, словно боялся, что его не дослушают: - Слушай, они потребовали пятьсот тысяч долларов наличными. Ты знаешь сколько это в рублях? Я готов заплатить двадцать тысяч. Это более чем нормальная цена. Но ни цента больше.
Вовец положил трубку на место. Собственно, что он рассчитывал услышать? Телефон запищал снова. Вовец приподнял трубку, подержал, раздумывая, и снова опустил на рычаг. Писк прекратился. Он взялся за дверную рукоятку, собираясь вылезать из кабины. Неожиданно кто-то рванул дверцу с той стороны, и Вовец буквально вылетел под верстак. Тут же откатился в сторону. Правая рука путалась в кармане, он никак не мог ухватить стрелялку.
Стальной лом вонзился в бетонный пол в том месте, где секунду назад лежал Вовец. Бетонные крошки и искры разлетелись веером. Снизу человек с ломом казался гигантом. С ревом он вскинул острый стальной стержень и пронзил бы Вовца, как цыпленка, но тот - откуда только сила и ловкость взялись? - перекувырнулся через голову. И наконец-то вытащил стрелялку. Лом со звоном врезался возле ног и подпрыгнул.
Вовец бросился на незнакомца, выставив вперед правую руку. Он ткнул стрелялку тому в живот и спустил пальцем с засечки. Хлопок выстрела, звон покатившегося по бетонному полу лома, звериный вой раненого - все наполнило гараж дикой какофонией, подкрепленной гулким эхом. За воротами бесилась, заходилась в лае овчарка. Люк в полу был раскрыт. Обе стальные створки стояли вертикально. Раненый, скрючившись, не переставая протяжно выть, на широко расставленных ногах медленно двигался к раскрытому люку. Постоял у края и рухнул вниз.
Вовец, держа лом на изготовку, подбежал и заглянул внутрь. На дне пятиметрового колодца на спине лежал человек в синей рабочей робе. Одна рука откинута, другая лежит на животе. На бледном лице стеклянно поблескивают мертвые глаза.
Сварная железная лестница крепилась вертикально вдоль стены колодца. Длинный рычаг с чугунной болванкой-противовесом поднимал створки люка и ставил их вертикально. Вовец плюнул в колодец и усмехнулся. Он просунул лом под верхнюю ступеньку лестницы, налег всем телом. Лестница со скрежетом оторвалась и легла наискосок внутри колодца. Он взял пульт управления тельфера и нажал кнопку "вниз". Двигатель загудел, трос с крюком пошел в колодец. Одной рукой манипулируя тросом, а другой - кнопками, он зацепил крюк за пятую ступеньку снизу и нажал "вверх". Движок взвыл с усилием, внизу хрустнуло и лестница пошла кверху. Одним концом он завел её на крышу зеленого фургона, а другой оставил подвешенным на крюк под потолком. Теперь, чтобы выбраться из подвала тем, кто там находится, следовало предварительно изготовить новую лестницу. Вряд ли там внизу есть запасная...
Он принес пустой ящик и сел на него у края люка. Следовало основательно приготовиться к рейду в подземелье. Перво-наперво развинтил стрелялку, выбросил стреляную гильзу и вставил новый патрон. Снова свинтил и положил на пол. Потом выложил все необходимое имущество из рюкзака. Из парашютного стропа поверх штормовки сделал грудную альпинистскую обвязку. С удовольствием ощутил как плотно она охватывает тело. Это всегда придавало ему уверенности, решимости, готовности идти вперед без страха. Закрепил на груди стальной карабин.
Это напоминало сборы перед спуском в пещеру, только налобного фонаря не хватало. Впрочем, у него был маленький карманный, на двух пальчиковых батарейках. Его он засунул в левый рукав штормовки. Резинка, вставленная в манжет, туго охватывала запястье, и фонарик не мог выпасть. В боковые карманы штормовки рассовал наручники. Поверх натянул синюю спецовку. В правый карман положил взведенную стрелялку. В карман брюк сунул спичечный коробок с патронами, в другой карман - зажигалку. Из капронового шнура сделал петлю и повесил на шею охотничий нож под спецовку. Еще в левый карман спецовки положил моток гибкого провода и блокнот с ручкой. В нагрудный карман засунул компас. Потом отрезал краюху хлеба, открыл банку консервов и принялся за еду, поглядывая вниз на мертвое тело. Ребята-афганцы говорили, что к мертвым привыкаешь быстро, с первого раза. Они были правы.
Вовец начал упаковывать все остальные вещи в рюкзак, когда внизу послышался крик. Гулкое эхо не позволяло различить слова. Невозможно даже понять, один человек кричит или несколько. Он стряхнул крошки с колен, поднялся и взял наизготовку лом. Человек внизу был один и, похоже, неплохо выпивши. Даже не заметил, что лестница пропала. Сейчас она плашмя висела у Вовца над головой. Он вскинул руку, ухватился за ступеньку и завис над колодцем. В другой руке сжимал лом.
И в этот момент человек внизу выпрямился и задрал голову кверху. И даже дернуться не успел. Вовец разжал ладонь. Стальное острие тяжелого лома с хрустом вошло выше ключицы и глубоко вонзилось в грудную клетку. Человек, замерев, смотрел на Вовца выпученными глазами, хватался за торчащий вертикально над плечом лом и словно пытался что-то сказать, но только шипение и бульканье раздавались в горле. Потом повалился боком, брякнув ломом об пол, из открытого рта обильно хлынула кровь. Он дернулся пару раз и затих.
"Чем больше уложу сейчас, тем меньше возни потом," - думал Вовец, завязывая рюкзак. Он был готов истребить всю банду без остатка, будь их хоть сорок человек. Только убивая их раньше, чем они успеют его увидеть, он может спасти Олежку, Жеку и себя. Эти изверги из подвала сами установили правила кровавой игры, и не ему их менять. Он вынужден эти правила принять и обязан выиграть. Ничья не признается. Выигрыш - жизнь. Проигрыш - тоже жизнь.
Он осмотрелся в последний раз, все ли взял. Чуть подумав, прихватил с верстака большой молоток, заткнул его за грудную обвязку. Привязал кусок веревки к рычагу-подъемнику створок люка, конец сбросил вниз. Распустил бухточку стального тросика, продернул через крюк тельфера, оба конца спустил в люк. Защелкнул их в карабин на обвязке, натянул суконные варежки, тоже прихваченные с верстака, и шагнул вперед, взявшись за сдвоенный тросик
Прижатый к карабину с перехлестом, тросик затормозил падение, и Вовец плавно соскользнул вниз. Сдернул за один конец тросик, смотал аккуратной бухточкой и отправил в рюкзак. Потом дернул за веревку, створки люка с грохотом захлопнулись. Вовец достал спички и поджег веревочный конец. Желтый язычок пламени потянулся вверх, словно вырастал огненный стебель. Тлеющие обрывки падали на бетонный пол и превращались в пепел. Дым поднимался вверх, заполняя колодец. Теперь в этом конце коридора образовался тупик: с одной стороны гараж заперт изнутри, с другой стороны путь наверх отрезан. Конечно, из подземелья наверняка есть ещё выходы, но одним уже меньше.
Вовец перешагнул через мертвеца и осмотрелся. От колодца шел широкий коридор, слабо освещенный редкими лампочками. Пол, стены и потолок забетонированы кое-как, с раковинами, впадинами и выпуклостями, видимо, бетонировали сами подземные жители без прорабского надзора. У стены стоит металлический короб емкостью в кубометр. В отверстия по углам вдеты крюки с тросом - стропы. Похоже, в этом коробе с помощью тельфера опускают и поднимают грузы. Тут же громоздятся пустые ящики, стоит высокая металлическая тележка.
Под трупами расплывалась огромная лужа крови. Стараясь в неё не наступить, Вовец ощупал карманы убитых. Ему очень хотелось обнаружить там настоящее оружие, пистолет то есть. Но нашел только маленький ножичек с выкидным лезвием сантиметров в пять длиной. Скорее сувенир, чем бандитское "перо". А так всякая мелочь: папиросы, зажигалки, какие-то болты, мятые бумажки. Ножичек и бумажки на всякий случай взял. Еще снял часы на металлическом браслете, но на руку надеть побрезговал. Сунул в карман брюк. Машинально отметил время - полдвенадцатого. Можно предполагать, что все уже спят. Хотя нет здесь ни дня, ни ночи. И всего можно ожидать.
Через несколько метров забетонированные вкривь и вкось стены, пол и потолок резко перешли в ровное и гладкое промышленное бетонирование. Значит, тупик с колодцем под гаражом действительно пристроен подземными обитателями.
Вовец шел быстро, считая шаги. Вскоре вышел на перекресток. Достал компас и записную книжку, засек направление и записал. Когда-то ему пришлось делать топографическую съемку в пещере - дело долгое и трудоемкое. Тогда работали втроем: один с горным компасом и журналом для записей, двое с мерным шнуром. Ползком, то вверх, то вниз. Ставишь бумажку с номером пикет, засекаешь направление и угол наклона коридора, зарисовываешь профиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26