Мелькали недели боевого дежурства под водой в нездоровом, искусственном климате стального брюха. Сон перемежался, обрывался вахтами. Офицерская учеба, обучение личного состава, береговые дежурства. Пристегивание кабуры - отстегивание, натягивание на рукав повязки, прием, роспись - в обратном порядке сдача вахты.
Морская служба, размеренна словно ход поршней дизеля. Море лишь отзывалось потрескиванием переборок при срочном погружении, гулом механизмов в прочном корпусе, холодом стальной стенки в рабочей выгородке... Где осталось ласковое, прогретое солнцем, солоноватое, нежно облегающее тело, теплое море, что видел через стекло маски? Здесь океан узришь хорошо два раза за поход, при всплытии и перед погружением. Да и то, черный, холодный, в пенных барашках, злой. Все, баста.
Прехав после отпуска закончившегося Клавдиным фортелем, злой как черт, Лешка достаточно реалистично оценив качества женщин, всецело отдался службе. Что еще в жизни флотского лейтенанта, если не женщины и служба? Водка? Черт его знает. Соседи по комнате в общаге пили умеренно, играли на гитаре, пели песни, читали понемногу. Но все это в свободное от свиданий и службы время. Все основные устремления и помыслы делились между бабами и службой. В той персональной пропорции которая вытанцовывалась. У каждого своя.
Одни соседи больше корпели над конспектами, технической литературой, другие - успевали то собираться на очередную свиданку, то отсыпаться после оной. Переодически кто-то из соседей покидал борт общаги и отправлялся в автономное семейное плавание. Везунчиков провожали. Как положено. Пропивали потерянного для общества человека, скидывались, покупали подарок.
Лешка жил словно замороженный изнутри. Его старались растормошить сослуживцы, знакомили с незамужними девицами, разведенными женщинами, даже с пылкими вдовушками. Жизнь есть жизнь, с одними расстовался после первой организационной встречи, с другими пытался встречаться, кое с кем имел одноразовый, терапевтический, облегчающий "трах", с некоторыми "пилился" на более менее постоянной основе, постепенно переходящей в необреминительное, удовлетворяющее обе стороны, все тоже "терапевтическое" знакомство. Женщины ждали заветного слова, закодированной команды, получив которую могли на законных основаниях начинать приступ лешкиной твердыни, но увы, не дождавшись постепенно ичезали из поля зрения.
Впрочем, в покое его не оставляли. Есть в военных городках личности женского полу, обуянные неистовой, навязчивой идеей облагодетельствовать холостых мужиков. Осчастливить всех и вся. По примеру и образу своих персональных супругов. Оженить! Если благодаря их усилиям число кандидатов неожиданно сокращается до нулевой отметки, наиболее азартные, принимаются заново разводить женатиков, создавая искомые объекты приложения сил. Другие, более приятные личности, переключаются на сватовство кошечек и сабачек, но только до первой замаячевшей на их горизонте холостой человеческой особи.
Первое время отцы-командиры и политрабочие беспокоились насчет Лешкиного холостого положения, намекали, мол пора уж и завязывать, женитьба здорово поможет прохождению службы. Начальство резонно, основываясь на печальном опыте, предпологало от неустроенных холостяков разные неприятные кунштюки, начиная от споров с патрулями, завершающихся пробуждением на гауптвахте, до дебошей в ресторанах с купанием девиц в шампанском, что впрочем не исключало последующих споров с патрулями, заканчивающихся пробуждением на казенных нарах.... Впрочем радостная фантазия младших офицеров Флота исторически неистощима. Старшие офицеры это прекрасно помнили по себе.
Оказалось, что волновались за Лешку зря. Службу нес, зачеты и допуски сдавал вовремя, с документацией не подводил, заведование знал, вахты стоял без особых причуд и происшествий. Может просто везло. Конспекты кое какие писал сам, а наиболее нудные заделывал начальнику за невеликие поблажки матросик. Такой граммотей у него всегда находился. Личного состава к счастью оказалось немного, да и тот в основном призванный после техникумов или институтов в которых не оказалось военной кафедры. Народ все спокойный, знающий меру, не приносящий особых хлопот и проблем. Однако вполне способный, если требуется, обделывать свои личные делишки без лишнего шума и привлечения постороннего начальства. Естественно, ценящий непыльную службу среди тихо жужжащих приборов и невьедливого, толкового начальника.
Как и все нормальные офицеры, Лешка в меру потреблял "огненную воду" медициннского происхождения. Находясь в добрых отношениях с корабельным медиком даже мог позвоить себе иногда в походе, после вахты. Так и жил... Спокойно, размеренно ... Обучал новичков, провожал в запас старослужащих. Делал записи в журналах... Списывал устаревшее и вышедшее из строя... Вписывал в графы новое и возвращенное из ремонта... Внес кое-какие усовершенствования... После злобного шипения уставшего напоминать замполита писал коротенькие заметки в стенгазету Платил взносы. Скидывался... Тестировал ... Калибровал ... Делал измерения, строил графики, проверял наличие, по графику менял фильтры...
Романтика морской службы? ... Будни. Окончи Лешка Универ, стал инженером, тоже самое делал бы. Может только пил больше. Не казенную черную шинелку с золотыми погонами и якорями, а плащик производства братской Чехословакии ветром подбитый таскал на плечах. ... Вот и все пожалуй. ...
Ну нет ее, романтики, у подводников! Совсем нет! Ни капельки! Может у кого другого, плавающего по поверхности морей и океанов, глазеющего не только в перископ, и то по уж очень большим праздникам на красоты иноземных берегов, да пусть даже своих собственных, романтика и наблюдается. Ну шторма там, захождения, расхождения, самолеты - вертолеты, высадки десантов, военные веселые игрища с треском и грохотом взрывпакетов.
У подводников ни хрена подобного нет. Разве со стороны, увидав импозантного офицера в золоте погон, якорей, белоснежной рубашечке, а то, не дай Бог и вообще с кортиком, обомрет встречный гражданский мужик от зависти к ей, Службе Морской... Простим его несведущего.
На твою долю только и останется мгновение когда вырвется в кровь изрядная порция адреналина под завывание серены боевой тревоги, под кваканья срочного погружения. Секунда и лодка, втянув усики выдвижных устройств, словно на салазках мчится с дифферентом на нос, проваливается в спасительную глубину, маневрирует невесомо, укрывается под щитом гидротермального слоя от акустиков противника, от противолодочных кораблей, вражеских лодок, самолетов, буев и прочей напасти.
Для того только, чтобы опроститься уходящей из шахты, рвущейся из под толщи воды к зениту, далеко на другой конец земли, практической ракете. Здорово! Правда наблюдают это зрелище не подводники. Тем только секретчики учебный фильм покажут под роспись.
Хорошо еще по всплытии выкурить первую, пополам с соленой горечью брызг, сигарету. Ну, стоит оно того? Где романтика, где она, господа офицеры? ... Служба.
В один из очередных приступов заботы о личном составе, замполит торжественно вручил Лешке ключи. Точнее один ключ, что в дальнейшем сыграло определенную роль.
Ключ от комнаты в коммуналке, где проживало еще два семейных лейтенанта трехгодичника из флотского автобатальона. Вот уж не повезло ребятам. Корешам загремевшим в сухопутные войска служить два, а им, "морякам" - на год больше, хоть кроме зилков и газонов ничего в жизни не видели.
Комната эта, неведомыми путями, оказалась числившейся за лодкой, но претендентов на нее не оказалось. Старенький домишко, двое соседей с ребятней, одна небольшая комнатушка. Отдавать в жилфонд базы жалко, назад не вернут. Вот замполит и решил воткнуть сюда Лешку. Может решил, что получив жилплощадь остепенится. Женишок теперь солидный - с жилплощадью.
Лешка ключ взял. Документы оформил. Вкинул пару чемоданов, две стопки книг, нажитых за годы непорочной службы, мешок с казенной одежкой и обувкой. Пару ночей спал на казенном, временно, под честное слово позаимствованным из общаги матрасе кинутом на пол. Оказалось неудобно, жестко и холодно.
Припертый судьбой, в ближайший свободный день побежал в Военторг, скупил все,что посчитал нужным из оказавшегося в наличии. Его счастье, что жены не имел и никто не смог комментировать сделанный выбор, а военторговским грузчикам было по сараю, что кому таскать. Главное на бутылку дали.
Окна занавесил пестреньким, веселым ситчиком. Потом выяснилось, что случайно дифицитные простыни купил. В угол воткнул шкаф желтой фанеры, большой, с зеркалом. Под окно - стол. Стол выбирать не приходилось, один оставался, немного покарябанный, потому видно и не брали, но зато из гарнитура. Египетского. Дорогущий. Сидел за ним конспекты писал, на нем готовил, там и потреблял пищу. Хороший стол, большой, выносливый.
К другой стене притулил кровать. Тоже из нелеквидов, может на женский вкус и никчемную, но на Лешкин очень даже ничего. С бирюзово-синим пружинным матрасом в розочках, с гнутыми, немного даже полированными деревянными ножками. Одеялом накрыл казенным, в этом зампотыла помог, выписал вместе с простынями и наволочками, синими трусами и черными носками хлопчатобумажными.
У дверей взгромоздил одну на другую полки, производства инвалидной артели общества слепых и глухих. Стекла в них не держались, вываливались из пазов. Пришлось их от греха подальше выкинуть. С другой стороны - тумбочка той же артели. С ней справится оказалось проще, всего-то дверка неплотно закрывалась. Лешка поработал ножом и позаимствованной у соседей стаместкой затворил за милую душу.
Тут и случай подвернулся. В один заход купил сразу "Спидолу", телевизор "Березку", хоть сигнал в гарнизоне шел совсем слабенький, некачественный, а главное - холодильник "ЗиЛ". Недорого, по причине убытия на материк одного каперанга, уходящего в отставку. Уезжающего в милый подмосковный городок и совершенно не желавшего тянуть старье в новую квартиру. Каперанг имел возможность, потому достал все последнего образца и прямо в заводской упаковке заколотил в контейнеры. Лешка ему по дружески помогал.
На новоселье пригласил пару - тройку друзей, само собой - соседей с женами, больше в комнатенку не влазило. Обмыли. Посидели хорошо, душевно, песни под гитару попели...
Зажил не хуже других. Хозяин!
Однажды, прийдя поздно вечером со службы, Лешик включил свет и обнаружил в своей расскошной кравати спящего человека, точнее женщину. Немного видимо выпившую, потому как пахло от голого тела вовсе не духами, а водкой и, возможно, портвейном "Кокур". Лешка сначала здорово удивился, но тело под воздействием стоватной без абажура лампочки, заварочалось с неудовольствием и, при более детальном ознакомлении, оказалось женой того мичманка, что проживал здесь до Лешки. Тот сменил место службы, переведясь с лодки на берег и убыл совместно с молодой женой в соседний гарнизон.
- Ты что тут делаешь, Лешка?, - Слегка удивилось, с трудом разлепив глаза, тело имя которого Лешка запамятовал.
- Живу..., - Неуверенно произнес тот, немного уже сомневатясь в законности прибывания в четырех побеленных стенах.
- Со мной?, - В свою очередь удивилась пришелица, не удосужившись даже немного прикрыть обнаженные прелести.
- Сам, ... вроде...
-Это как же... сам?
- Ну не сам, ... один, - Сбился смущенный прямотой вопроса квартиросьемщик.
- Странно... А я почему здесь? ... Ничего не помню ... Голова гудит.., - С этими словами тело мичмановой жены жалобно застонав натянуло на голову подушку и вновь заснуло.
Другого лежбища в комнатенке не имелось. Попробовав спать на стуле Лешка быстро отказался от нелепой затеи. За окном - глубокая ночь, заявляться в гости к сослуживцам с просьбой переночевать по меньшей мере нетактично. Перется в общагу - далеко и нет уверенности, что пустят. Да как объяснишь ситуацию... Хорошо если только не поверят, а то насмерть засмеют.
Лешка плюнул на приличия, сходил почистил зубы и завалился спать, естественно в тельнике и кальсонах. Подушку поделил с гостьей, а вместо одеяла воспользовался шинелью. Заснул. Не свет ни заря шинель с него стянули. От холода он, естественно, проснулся и потянул теплое сукно обратно на себя. Снова заснул. Опять проснулся от холода и, по принципу горы и магомеда, нырнул в теплое.
- Лешка?! Что я тут делаю?, - Здрасте! Утренняя побудка. Женщине приспичило видать, включила свет. Впрочем натягивать на себя ничего по-прежнему не стала.
- Спишь у меня в гостях... Ты дашь спать в конце концов или нет?
- А как я сюда попала?
- Дверь ключем открыла, - Наобум буркнул Лешка и попал в очко.
- Ох, ведь и вправду... Мы в гостях были... Муж напился... Мы посорились.... Я ушла... Домой вроде... А ключ то я и впрям забыла отдать, вот видать по пьяному делу на старый аддресс и притопала. Ох, да я и неодетая вовсе, - Опомнилась мичманша., - зашныряла подбирая со стульев и пола раскиданные предметы туалета. Вдруг остановилась как вкопанная. - Боже мой, так это я к вам, товарищ старший лейтенант, вломилась без спросу. Извинтие, простите, Бога ради!
- Ничего, ничего. Все в порядке.
- Сейчас, сейчас убегу...
- Три часа ночи. Куда бежать? Я сам собирался уйти когда тебя обнаружил, да к кому ночью завалишся? Что скажешь? Вот и остался...
- Ой, так мы с вами выходит того, ... переспали,... - Игриво хихикнула женщина.
- Ну, не совсем. Хотя формально, действительно...
Лежа на кровати Лешка внимательно обозрел гостью и неожиданно обнаружил весьма милое личико и вполне достойное внимание все остальное, хоть оно, это ... остальное,... прикрывалось ручками на манер ботичелевской Афродиты.
Женщина перехватила взгляд, отвела руки, потянулась демонстрируя прелести, выключила свет и нырнула к Лешке.
- Семь бед - один ответ. - Зашептала на ухо, щекоча жарким влажным дыханием, - Я не формалистка. Если уж спать, то по настоящему, в полную силу. Тем более Сашка, муж мой - свинья пьяная, только такого отношения от порядочной женщины и заслуживает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27