Ее охватила дрожь, и становилось все холоднее. Она, наверное, скоро умрет здесь, на этом снегу.
Внезапно послышалось какое-то позвякивание, и сердце Алекс гулко забилось.
Видимо, сзади приближается всадник. Но кто же это? «Нет-нет, только не Сен-Клер! – мысленно воскликнула Алекс. – Да и едва ли он мог последовать за мной в такую погоду. Он не осмелился бы». Однако страх не ослабевал, сколько она себя ни уговаривала. Алекс попыталась подняться с земли, но ее ноги совершенно онемели. Как долго она стояла здесь на коленях?
Тут ее коснулось горячее дыхание Бринн, и лошадь ухватила хозяйку зубами за волосы.
– Перестань, Бринн! Ну, давай… Мы должны двигаться. Пожалуйста, пойдем.
Алекс отстранила морду кобылы и снова попыталась встать, однако ноги не слушались ее. А топот копыт слышался уже совсем близко.
– Бринн, шевелись же, – прошептала Алекс и поползла к канаве, потянув за собой поводья. Бринн неохотно последовала за хозяйкой.
Алекс несколько минут ползла на коленях и наконец выбралась к траве, чуть присыпанной снегом. И в тот же миг воздух всколыхнулся от проезжавшего мимо всадника. Он не остановился, так как не заметил Алекс в темноте. Она почувствовала облегчение, но затем ее охватил страх – ведь она могла позвать на помощь, но не сделала этого. «Впрочем, теперь все равно уже ничего не изменишь», – со вздохом подумала Алекс.
Внезапно поводья натянулись, и она, потеряв равновесие, растянулась на траве, Бринн же громко заржала – кобыла явно хотела последовать за всадником.
Алекс приподнялась и снова потянула за поводья:
– Бринн, тихо! Успокойся!
Но кобыла опять заржала, и Алекс почти тотчас же услышала ответное ржание где-то впереди. Она крепко зажмурилась, не веря в свое спасение, и сердце ее учащенно забилось. Кажется, она спасена!
Испытывая одновременно облегчение и страх, Алекс прислушивалась к стуку копыт.
Впереди снова прозвучало ржание, и Бринн радостно на него ответила. В голову Алекс тут же закралось подозрение: «А может… Нет-нет, не может быть! Коллин не мог догнать меня так быстро!»
Внезапно из темноты возник силуэт огромного кентавра. И тут же из-за туч снова выглянула луна, высветившая металлическую пряжку на поясе всадника.
– Кто здесь?! – крикнул он.
Алекс, услышав этот голос, затрепетала; она не могла вымолвить ни слова. Поводья же вдруг выскользнули из ее руки, и Бринн устремилась к своему приятелю.
Алекс упрямо покачала головой. «Нет, он не должен меня найти, – сказала она себе. – Не хочу к нему возвращаться».
– Алекс?.. – Теперь в его голосе прозвучал страх. – Алекс, где ты?! – Он спешился, и лед захрустел под подошвами его сапог где-то совсем рядом. – Александра!
Алекс тихонько вздохнула. Совсем не такой представлялась ей встреча с мужем. Ей рисовалась сцена в роскошной гостиной Сомерхарта, украшенной портретом ее красивой матери, где она, Алекс, намеревалась с презрением отклонить все просьбы вернуться в Шотландию и заявить мужу, что она нисколько не нуждается в нем. Увы, сейчас она лежала в траве у его ног, и ей оставалось лишь надеяться, что он, возможно, не заметит ее.
Коллин сделал еще несколько шагов – и рука коснулась ее плеча. Едва удержавшись от крика, она отстранилась, но Коллин тут же коснулся пальцами ее лица.
– Алекс…
– Держи свои руки при себе!
– Алекс, любовь моя, ты не ранена?
– Нет!
– Тогда что ты здесь делаешь?
Коллин приподнял жену с земли и поставил на онемевшие ноги. Она старалась всеми силами удержаться самостоятельно. Ей хотелось оттолкнуть мужа и стоять без его поддержки, однако ноги не слушались ее и подгибались.
– Дорогая, – прошептал Коллин, прижимая ее к груди, – что же ты сделала с собой?
Он крепко обнял ее, и Алекс вдруг поняла, что уже не злится на него, нисколько не сердится. По щекам ее потекли горячие слезы, и она уткнулась лицом в грудь мужа, вдыхая знакомый запах.
– Ты совсем промокла, дорогая. – Коллин подхватил жену на руки и понес ее к Тору.
Алекс вдруг поняла, что муж снимает с нее плащ, и тотчас же почувствовала, как холодный ветер продувает насквозь ее влажную одежду.
– О, мой плащ! – воскликнула она.
– Тихо, потерпи. – Он начал расстегивать пуговицы на ее амазонке.
– Не смей! – Она попыталась отстранить его руки.
– Дорогая, тебе нельзя оставаться в мокрой одежде. Потерпи минуту, и ты согреешься.
Ее обжигал жгучий холод, и она вся дрожала в одной сорочке и сапогах. Затем Алекс почувствовала, как что-то теплое и сухое легло ей на плечи. Снова подхватив жену на руки, Коллин прижал ее к себе и принялся растирать ей спину, пока дрожь не начала стихать.
– Бринн повредила ногу? – спросил он.
– Да.
– А Тор очень устал, – пробормотал Коллин. – Поэтому придется ехать медленно.
Усадив жену в седло, Коллин устроился позади, прикрыв ее ноги еще одним одеялом. Согревшись, Алекс посмотрела вперед и заметила мерцающие огоньки у ближайшего холма.
– Это гостиница? – спросила она, почему-то снова разозлившись на Коллина.
– Да. Примерно в миле отсюда.
Но они не проехали и нескольких минут, как в просвете между деревьями показался свет окон – неподалеку находился небольшой домик. Слава Богу. Значит, теперь она снова окажется в нормальных условиях, и ей вовсе не нужна помощь мужа.
– Спусти меня на землю.
– Что?..
– Я не хочу, чтобы ты помогал мне. Спусти меня.
– Алекс, на тебе почти нет одежды.
– Тем легче будет договориться о цене за комнату.
Смех Коллина еще больше разозлил ее, и она, высунув руку из-под одеяла, начала колотить мужа кулаком по колену.
– Успокойся, дорогая. Я был ослом.
– Конечно.
– Я был ужасным мужем.
– Мы уже говорили на эту тему, – отрезала Алекс.
Коллин ненадолго умолк, потом вдруг спросил:
– Что же ты собираешься теперь делать?
– Вернусь к себе домой, и мы оба будем счастливы.
– Я не буду счастлив, Алекс. Ты должна выслушать меня и поговорить со мной этой ночью, а утром я отпущу тебя, если пожелаешь.
– Правда? – Алекс старалась не показывать, что слова мужа больно задели ее. Она не ожидала, что Коллин может так легко отпустить ее, пусть даже он не хотел иметь такую жену. Но видимо, смирился с тем, что не сможет удержать ее. – Хорошо, мы поговорим, – согласилась Алекс. – Поговорим вечером. – Она пыталась не думать о том, что все-таки любит мужа и хочет остаться с ним, однако ничего не могла с собой поделать, не могла не думать об этом.
Когда они подъехали к гостинице, ветер немного утих и где-то рядом заухала сова. Алекс повернулась лицом к Коллину, их взгляды встретились, и она тут же почувствовала ужасную слабость, а сердце ее наполнилось болью. Она знала, что любит мужа, но он не любил ее.
Почему он не любил ее?
– Алекс, что случилось с Бринн? Она поскользнулась?
– Да, поскользнулась и начала хромать на правую ногу.
– Как долго ты шла пешком?
Она пожала плечами, коснувшись при этом его руки. Он привлек ее ближе к себе, и она не стала сопротивляться, сказав себе, что это в последний раз, хотя ужасно соскучилась по его объятиям.
Биение его сердца убаюкивало ее, и в какой-то момент она поймала себя на том, что трется щекой о его грудь. Коллин еще крепче прижал ее к себе: когда же он склонился к ней, чтобы поцеловать ее в губы, она почувствовала, что совсем размякла в его объятиях.
«Я просто замерзла, – убеждала она себя, как бы оправдываясь. – Но я должна оставаться неприступной».
«Однако ты всегда питала слабость к нему, – отвечал ей внутренний голос. – Всегда».
Наконец, собравшись с силами, Алекс отстранилась от мужа и отвернулась от него, словно обретая независимость. А через минуту-другую они достигли вершины холма, где находилась гостиница, из светящихся окон которой доносился громкий смех.
Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы заказать ужин с горячим чаем, позаботиться о Торе и перебинтовать ногу Бринн. Когда же Коллин наконец вернулся в комнату, он обнаружил, что его жена уже заснула, уютно устроившись на кровати. Лицо ее освещало пламя камина, и чувствовалось, что теперь она уже окончательно согрелась. Коллин невольно залюбовался ею; ему хотелось поцеловать ее, но он не решился – боялся ее разбудить.
Какое-то время Коллин стоял у двери, глядя на спящую жену. Ему было приятно находиться в одной комнате с ней; он всегда чувствовал себя счастливым даже от одного ее присутствия. Но как он сможет жить с ней в дальнейшем, если она способна покинуть его в любой момент? И что будет, если она устанет от него? Как сможет он быть счастливым с ней, если не имеет возможности воздействовать на нее?
Однако у него нет выбора. Она нужна ему, и осознание этого успокоило его.
Раздался стук в дверь, и Алекс тут же проснулась. Коллин впустил молодую служанку – та принесла ужин. Когда дверь за девушкой закрылась, Алекс сказала:
– Если ты подашь мне мою сумку, я достану свою запасную одежду и смогу переодеться.
– Да, конечно.
Алекс попыталась завернуться в одеяла, и Коллин, сообразив, что она нуждается в уединении, отвернулся, уязвленный тем, что жена скрывает от него свое тело. «Неужели она стала стыдиться меня?» – подумал он.
Когда Алекс оделась, они сели за стол, чтобы поужинать жареной уткой и пудингом. Оба предпочли чаю эль и пили в тишине, пока кружки не опустели.
– Ребекка ушла, – сказал наконец Коллин.
Алекс внимательно посмотрела на его, потом спросила:
– То есть сбежала?
– Нет, я выгнал ее. Я наконец-то понял, что ты пыталась мне тогда объяснить.
– И куда же она отправилась?
– Надеюсь, туда, где она будет доставлять мне меньше хлопот. – Снова воцарилось тягостное молчание. Казалось, Алекс ничуть не тронуло его сообщение. – Дорогая, позволь быть откровенным с тобой…
– Пожалуйста.
– Я хотел найти тебя сегодня, чтобы извиниться, чтобы объяснить свое поведение. Я хотел сказать, что понял наконец-то, почему вел себя так… Почему был таким…
– Ревнивым?
– Не только. Я был слишком грубым и трусливым. Я старался подавить свои страхи, прикрываясь недоверием к тебе. И я хотел объяснить, почему это происходило.
Она смотрела на него, не отводя глаз.
– Почему же?
– Потому что я люблю тебя, и это пугает меня до смерти.
Алекс сделала глубокий вдох, затем покачала головой:
– Коллин, не надо…
– Подожди. Выслушай меня. И я расскажу тебе все, прежде чем попросить прощения… Я пришел сегодня в твою комнату, чтобы загладить свою вину, но когда Даниелла сообщила, что тебя нет в доме, я сразу заподозрил худшее.
– Худшее? – Она презрительно усмехнулась. – Ты подумал о Фергусе?
– Да, о нем. – Коллин хотел отвернуться, чтобы не видеть ненависти, вспыхнувшей в ее потемневших глазах. – Я приходил к тебе, чтобы выразить свое доверие, однако при первом же испытании меня снова охватила ревность. – Алекс хмурилась, и он поспешно продолжал: – На самом деле я не верил, что найду тебя там, Алекс, однако не исключал такую возможность.
– Разумеется, ты полагал, что застанешь меня с Фергусом. – Она встала и подошла к окну.
Коллин последовал за ней, однако остановился на некотором расстоянии.
– Нет, я никогда не думал, что ты неверна мне и не заслуживаешь доверия. Просто я скрывал за этим свои истинные чувства. Я понял это, когда пришел к Фергусу и увидел его в постели с женщиной. Я не мог поверить своим глазам, мне казалось, что я умираю.
– Но почему, Коллин? Почему ты всегда подозревал меня? Из-за моего прошлого? Потому что я затащила тебя в свою постель?
– Нет, Алекс. Твое прошлое… Если бы это было правдой, то ты едва ли оставалась бы девственницей. Дело не в тебе, а во мне… – «Ты лучше, чем я, – хотел он сказать. – И ты однажды поймешь это». Но у него перехватило горло, и он не мог больше произнести ни слова.
Алекс пристально посмотрела на мужа:
– Но что тебя пугает во мне?
– То, что… я не был твоим избранником, Александра.
– О чем ты?
Коллин запустил пальцы в волосы и почувствовал, что его руки дрожат.
– Дело в том, что наш брак был для тебя меньшим из двух зол. Так мне тогда казалось. Выходит, что ты не выбирала меня в качестве мужа.
– Но, Коллин… – она поморщилась, – Коллин, это просто смешно. Разумеется, я выбрала тебя и потому завлекла тебя в свой коттедж…
Он прервал ее резким жестом.
– Ты выбрала меня, чтобы лечь со мной в постель, но не для брака.
– Но я…
– Спать с незаконнорожденным – одно, а выйти замуж за него – совсем другое.
– Я… я вовсе так не думала!
– Думала, когда я обвинил тебя в том, что ты устроила мне ловушку, чтобы выйти замуж.
– О, ради Бога! Ведь ты так кричал на меня тогда…
– Ну и что?
– А то, что я совсем лишилась рассудка! В таком состоянии твои доводы казались мне нелепыми. Кстати, все твои предположения применимы к тебе в большей степени, чем ко мне. Это у тебя не было выбора.
– Полагаю, выбор был.
– О, какой же? Жениться на мне – или пустить себе пулю в лоб? Жить с позором всю оставшуюся жизнь? Какой же это выбор? А я желала тебя, Коллин. Желала так сильно, что вышла за тебя замуж, зная, что ты не хотел этого.
Коллин внимательно посмотрел на жену; он почувствовал, как в душе его зарождается надежда.
– Но ведь ты английская леди, дочь и сестра…
Ему с трудом удалось перехватить руку Алекс, собиравшейся ударить его кулачком в грудь.
– Я люблю тебя, идиот. Люблю, понимаешь?
– Но… но почему ты никогда не говорила этого?
– А почему ты не говорил мне о своих чувствах? – На ее глазах блеснули слезы.
– Ты имела слишком большую власть надо мной.
– Какую власть?
Из его горла вырвался сдавленный смех.
– Ты овладела моим телом и душой.
– Коллин, ты даже не хочешь говорить со мной серьезно!
Коллин поднес к губам ее руку.
– Я очень сожалею, дорогая. Поверь, действительно сожалею. Мне даже в голову не приходило, что я могу обидеть тебя.
– Мне казалось, Коллин, что лучше оставить тебя и вернуться к прежней жизни. Пойми, я хотела сохранить свою гордость. Но ты завладел моим сердцем, и теперь я не знаю… – Она умолкла, не в силах продолжать; в глазах ее, смотревших на мужа, были любовь и нежность.
Коллин был уверен, что никогда в жизни не видел ничего более прекрасного, чем лицо жены в эти мгновения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31