- Кто это у вас, Алла Дмитриевна? - поздоровавшись с начальницей, заулыбался он, увидев на её руке милую бело-голубую мордочку, выглядывающую из пушистой мохеровой шапочки.
- Член моей семьи. Зовут Персом. Полное имя - сэр Персиваль, - на ходу придумала она котенку звучную кличку. - Прошу любить и жаловать.
- Он будет жить у нас в офисе?
Как и многие мужчины, утверждающие, что собака - друг человека, и на словах презрительно отзывавшиеся о кошках, Гена имел слабость к кошачьему племени, а уж к очаровательным котятам - в особенности.
- Еще чего! - возмутилась Алла. - Такого красавца держать в офисе, как приблудную помоечную кошку! Между прочим, это породный персидский кот, бело-голубой биколор, - хотя её стаж кошатницы исчислялся всего десятью минутами, она уже говорила о своем коте с гордостью и даже с оттенком высокомерия к дремучести собеседника. - Аристократ! Спит только на бархате и ест только с серебра!
- Вы его заберете домой... - охранник явно огорчился. Видимо, уже настроился поиграть с котенком.
Служба у него непыльная, даже скучная - стой день-деньской у дверей и глазей в глазок. Если кто приедет, открыть дверь и пропустить, вот и все обязанности. Правда, есть ещё напарник Михаил, но они уже рассказали друг другу все анекдоты, которые знали, и все свои похождения с противоположным полом.
Раньше оба были бойцами Славы Миронова по прозвищу Мирон, теперь командир велел им охранять фирму своей любовницы и боевой подруги. Вот и торчат в дверях, томятся. А ослушаться командира нельзя.
- Непременно. А то вы мне испортите кота.
- Но сейчас вы оставите его в офисе? - с надеждой спросил Гена.
- Пока оставлю, а если днем выберу время, отвезу сэра Персиваля домой. А вы тут за ним приглядите.
- Ладно, - обрадовался он тому, что хотя бы в отсутствие начальницы ему удастся поиграть с котенком.
У дверей кабинета, как всегда, её ждал Толик, верный цепной пес, он же верный оруженосец, он же преданный Санчо Панса, он же личный секретарь, он же поверенный в деликатных делах, он же мастер на все руки, тоже бывший боец Мирона.
- Привет, Толян, - улыбнулась Алла, жестом пригласив его в кабинет.
- Чё это у тебя? - спросил тот, входя за ней и показывая на пушистый клубок.
- Не видишь, что ли? Сэр Персиваль, в просторечии Перс, собственной персоной. Почивать изволят.
Туповатый Толик не понял многих произнесенных своей повелительницей мудреных слов и для верности уточнил:
- Кот, что ль?
- Пока ещё не кот, а котенок.
- А чё с ним делать?
- Снять штаны и бегать! - рассердилась Алла. - Что с котятами делают? Кормят, ухаживают, играют, любят, гладят, холят и лелеют.
- А-а, - сказал он, хотя ничего не понял. С какой стати его боевая начальница взяла какого-то котенка?.. Раньше склонности к домашним животным за ней не замечалось. Но её поступки обсуждать не позволялось.
- Сгоняй-ка Толян в кошачий магазин и купи Персу все положенное кошачье приданое, - сказала она, усаживаясь за свой стол, не снимая шубы, по-прежнему держа сэра Персиваля у груди и поглаживая его кончиками пальцев между ушками. - Туалет, гранулы, кормушки, дралки для коготков, игрушки, еду, витамины, щетки для чесания, домик с подстилкой, переносную корзинку. В общем, все, что ему понадобится. Скажи продавщицам, что котенку три месяца, породный персидский, они сами подскажут, что нужно купить.
- Лады, - обреченно произнес тот.
Хоть он и мастер на все руки, но отовариваться в кошачьем магазине ему ещё не приходилось. Тем не менее, бывшему бойцу команды Мирона и в голову не пришло сказать, что не мужское это дело, - покупать туалет и все прочие причиндалы для кота. Свою начальницу он уже почти четыре годы платонически любил и восхищался ею.
- Пока я оставлю сэра Персиваля у Гены, он сразу проникся к нему любовью. А ты пригляди, чтобы ребята ненароком не наступили на него. Раздавят своими огромными ботинками, слоны неповоротливые, а Перс ещё совсем крошечный. Когда привезешь его приданое, дай ему поесть, если он проснется. Пусть будет в моем кабинете, а то потеряется в нашем офисе и его кто-нибудь ненароком прищемит стулом или лапку отдавит. Головой за него отвечаешь! - погрозила она преданному Санчо Пансе пальцем, видя, что тот ещё не проникся и оторопело таращится на нее. - Не забывай - это теперь член моей семьи, состоящей всего из двух членов, его и меня. Не обижайте Перса, я его уже люблю. Может, мне с собой его взять?.. - задумалась она, поглядев на нового члена семьи и погладив пальцем влажный розовый носик. Ей уже не хотелось с ним расставаться, даже ненадолго.
- Дак выскочит из машины и под колеса, - наконец проявил разумный подход к проблеме верный оруженосец. - А и не выскочит, - так обоссыт тебе шубу. Провоняешь так, что потом ни в жисть не отмоешься. Кошки - они страсть какие вонючие.
- И в самом деле... Да и поесть ему нужно. Ты сразу насыпь ему гранулы в туалет и посади, ладно?
Толик кивнул, хотя и испытывал некоторый душевный дискомфорт, - сажать на горшок кота бывшему стрелку пока ещё не доводилось.
- Обоссыт ведь тебе весь кабинет... - неуверенно произнес он.
- Не обоссыт, - заверила начальница. - Он очень умный, уже сам ходит в туалет. Правда, сэр Персиваль? - обратилась она к котенку, который по-прежнему безмятежно спал. - Молчание - знак согласия, - улыбнулась она. - Потом я отвезу его домой, а если мне будет некогда, ты отвезешь. А то, боюсь, на него тут кто-нибудь непременно наступит. Все носятся, как оглашенные, никто под ноги не смотрит. А Перс может выскочить из кабинета.
- А дома-то он с кем будет? - наконец проявил понимание и даже некое подобие сочувствия Толик. - Один, что ль? Кто его там накормит-то?
- У меня же экономка убирается. Она и накормит. Я её предупрежу. Или ты сам ей скажи, что я велела приглядеть за сэром Персивалем. Пусть Зося Павловна поставит в моем туалете его туалет с гранулами и дверь оставит открытой. А кормушки поставьте на кухне. Предупреди её, что молочного он не любит. Супов, каш, вареного мяса тоже.
- А чё он любит? - Похоже, преданный Санчо Панса уже проникся проблемой
- Сырое мясо.
- Купить ему, что ль?
- Купи. Пусть ест человек, раз ему нравится. Его бывшая хозяйка говорила, что Перс с руки ест. Вот и дай ему с руки. Только нарежь мясо мелкими кусочками, а то он подавится. Маленький еще.
- Лады, - согласился Толик, уже значительно бодрее, чем несколько минут назад. - Дай, я его подержу, а ты шубу сними, запарилась небось.
Она передала ему сэра Персиваля, которого и на этот раз ничуть не взволновала смена места сна, и он продолжал мирно сопеть в две дырочки. Толик взял его своими лапищами сначала неловко, а потом вполне приемлемо пристроил на сгибе локтя, как до этого держала котенка хозяйка.
- Срочные дела есть? - спросила Алла, расстегивая шубу. Ей и в самом деле было жарко, но раньше не хотелось будить Перса. Да и не собиралась она долго задерживаться в офисе - сегодня у неё куча дел, и все выездные.
- Да нет, вроде. Все путем.
- Тогда ладно. Работайте пока без меня.
Бросив взгляд на календарь, Алла присвистнула:
- Ни фига себе! Уже 30 декабря! Здравствуй, жопа, Новый год пришел! А я закрутилась с делами и даже забыла, что Новый год грядет. Толян, ты где встречаешь?
- С ребятами.
- Если хочешь, приходи ко мне. Приглашу всех друзей и устрою грандиозный пир.
- Лады, - расплылся в улыбке тот. - Нашла, что ль, того, кто твоего застрелил?
- Да пока нет.
- Чё ж радуешься?
- Что ж мне теперь - рыдать и рвать волосы на жопе?
- Дак я не про то. Но найти-то надо.
- Найду, - пообещала верная боевая подруга. - Ты меня знаешь.
- А то! Ты только одна-то не ходи. Я сам ему башку сверну.
- А может быть, это женщина...
- Дак и бабе сверну.
- Поглядим, Толян. Тут у нас ещё одно дело наметилось. Вот мужики пошли! - из-за квартиры родную жену с балкона выбросил, мудак. Дочка осталась, семь лет.
- Дак отморозков-то полно. И за бутылку пришьют.
- Тут ты прав, мой верный оруженосец.
- Дак давай я этому башку сверну, который её сбросил, - проявил инициативу мастер на все руки.
- Тебе лишь бы башку свернуть... - задумчиво проговорила начальница. Может, это и не он вовсе. Хотя мерзавец ещё тот.
- Ну, дак проучу, чтоб больше баб не обижал.
- Эх ты, мой отважный защитник несчастных женщин... Ладно, я все поняла - ты, как всегда, готов к активным действиям. Потолкую с этим типом, а потом решу, что с ним делать.
- Дак одна-то к нему не ходи! - встревожился Толик. - Ну, чё ты опять! Может, он полный отморозок!
- Похоже, что так. Значит, возьму с собой пушку. Некоторые ублюдки понимают лишь когда видят перед собой ствол.
Верный Санчо Панса томился, не зная, чем помочь обожаемой начальнице и как уберечь её от всевозможных отморозков. Пока он тужился родить какой-нибудь веский аргумент, Алла встала и взяла свою сумочку:
- Я поехала на переговоры, Толян. Все приличные люди при деле, надо и мне изобразить бурную деятельность, чтоб не сидеть тут, как свадебный генерал.
- Вы кем будете Валентине? - наконец нарушила долгое молчание Соня.
Тамара сознательно не начинала разговор первой, надеясь вначале растопить лед во время покупок, а лишь затем приступить к расспросам.
- Валя моя подруга ещё со школьных лет, - охотно пояснила она, радуясь, что собеседница первой начала разговор. Пусть уж лучше спрашивает. По её вопросам тоже можно составить мнение о её персоне. - Мы выросли в этом дворе. Зою я тоже хорошо знаю, она всегда была вместе с сестрой.
- А я впервые слышу, что у Валентины есть сестра.
- Разве она вам о ней не говорила? - удивилась Тамара.
- Нет, - отрывисто бросила та.
- Странно... Они были так дружны.
- Возможно, вся проблема в том, что "были дружны", - сделав акцент на слове "были", холодным тоном произнесла собеседница.
- Вы полагаете, что потом они раздружились?
- Я ничего не полагаю, - отрезала нелюбезная дама. - Я просто делаю соответствующие выводы из того факта, что Валентина ни словом не обмолвилась о существовании родной сестры.
Обескураженная Тамара молчала, не зная, как вести себя с этой женщиной. Та говорит обвиняющим тоном, будто все перед ней виноваты.
- И о вашем существовании я тоже узнала лишь четверть часа назад, тем же обвиняющим тоном заявила Соня.
- Мы давно не виделись с Валей, - Тамара и сама не заметила, что говорит так, будто оправдывается.
- А говорите, что были подругами, - слегка повернув к ней голову, собеседница окинула её холодным взглядом, и Тамара мысленно поежилась глаза у Сони были светло-серые, почти прозрачные. "Как у акулы", - подумала Тамара, хотя понятия не имела, какого цвета глаза акулы. Но ощущением было именно таким - холодный взгляд хищницы.
"Да уж, неприятная женщина", - подумала она.
- Я вам не нравлюсь? - с едва уловимой насмешкой спросила Соня, и Тамара спохватилась, что, видимо, плохо контролирует выражение лица, и собеседница поняла, о чем она думает.
- Нет, - как можно приветливее произнесла она. - Ведь я вас совсем не знаю. Но вы говорите со мной таким тоном, будто я в чем-то виновата.
- А вы так не считаете?
- В чем же моя вина?
- Хотя бы в том, что ваша подруга покончила с собой.
- Но ведь не я довела её до этого.
- Кто же?
- Я не знаю. Может быть, её муж.
- А вы с ним знакомы?
- Нет.
- Почему же вы позволяете себе обвинения в адрес человека, с которым незнакомы?
- Я его ни в чем не обвиняю, просто предположила. Ведь бывает, что муж и жена живут очень плохо.
"Похоже, мы поменялись с ней ролями, - пронеслось у неё в голове. - Не я её расспрашиваю, а она меня".
Но Тамара решила предоставить инициативу собеседнице - уже по её вопросам и манере общения можно было составить о ней определенное мнение.
- Тогда ваши высказывания опрометчивы.
- Согласна, - виновато опустила голову Тамара, чтобы расположить к себе собеседницу своей покладистостью.
- А что вам говорила её сестра?
- О чем?
- О Валентине, о её муже?
"Сказать правду или нет? - лихорадочно соображала Тамара. - Видимо, лучше сказать, хотя бы частично, а то будет подозрительно, что Зоя ничего не знает о жизни сестры".
- Она говорила, что Валя плохо жила с мужем.
- Это слишком расплывчато.
- А что может быть более конкретного? "Плохо" - значит, плохо. Куда уж конкретнее!
Наконец они доехали до супермаркета, и Тамара облегченно вздохнула. По правде говоря, она чувствовала себя, как на допросе. С чего это Соня её допрашивает?
Завершив переговоры, Алла попрощалась с деловыми партнерами и решила на минутку заскочить в свой офис, посмотреть, как там сэр Персиваль.
Улыбающийся охранник Миша открыл ей дверь. Войдя в коридор, Алла поняла, почему обычно суровый Михаил улыбается. Сотрудники "Примы" стояли в коридоре, предусмотрительно прижимаясь к стене, а двухметровый верзила Толик вприпрыжку бежал по коридору, поминутно оглядываясь и волоча за собой нитку с привязанной к ней бумажкой, за которой мчался сэр Персиваль. Он воинственно нападал на бумажку, когда ему удавалось её догнать, но Толик убыстрял бег, и заветная бумажка, призывно шурша, опять ускользала от котенка.
В полной красе Алла видела своего питомца впервые. Он и в самом деле был очарователен - дымчато-голубая спинка, а грудка, брюшко, лапки и половина мордочки белоснежные. Длинная пушистая шерстка стояла торчком, из-за этого котенок казался почти круглым, а его коротенький серо-голубой хвостик забавно торчал вверх морковкой.
- Какой хорошенький, Алла Дмитриевна, - с улыбкой сказала Мила, бухгалтер. - Я таких красивых котят ни разу не видела. Голубой, как норка, и даже глаза у него голубые. Просто чудо, как хорош! Все наши дамы уже подержали его на руках и немножко потискали.
- Не затискали? - улыбнулась Алла, хотя и видела, что сэр Персиваль пребывает в полном здравии и прекрасном расположении духа.
- Нет, мы осторожно, - сказала Тина, кладовщица. - Алла Дмитриевна, дадите потом котенка, если у сэра Персиваля будет приплод?
- Так он же кот. Какой у него может быть приплод? - удивилась та.
- А если у кошки от него будут котята, то вам должны дать одного котенка, так положено, - проявила осведомленность Тина.
- Да? Честно говоря, я пока ещё об этом не думала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44