Никогда она не осмелилась признаться Элизабет в том, что работала теперь не в престижном доме моделей, а, в зависимости от сезона и потребностей коллекций, для разных фирм, большей частью второго разряда.
Быть «временной манекенщицей» нисколько не зазорно само по себе. Нужно было всего лишь записать свой адрес и номер телефона на специальных бланках, которые время от времени просматривали менее значительные дома моделей, или дома готовой одежды, когда возникала потребность в хорошеньких девушках для показа их продукции. Иногда контракт заключался на несколько часов, в течение которых демонстрировались модели. Случалось, что временных манекенщиц посылали в провинцию или за границу, чтобы демонстрировать там французский вкус и несравненную парижскую моду. Временная манекенщица нанималась не только для демонстрации одежды клиентам; она получала хорошие гонорары, позируя фотографам иллюстрированных журналов или журналов мод. Она тоже продавала свое лицо или фигуру согласно установленного тарифа, рекламируя какой-нибудь крем или аксессуары женской элегантности: туфли, сумки, шарфы, шейные платки, шляпки, меха… Когда у молодой женщины возникают трудности с оплатой своей скромной квартиры или отеля, она не может отказать в блеске своей улыбки, своих зубов и волос для упаковки зубной пасты или шампуня. Все контракты хороши, если они дают средства к существованию.
Настоящей драмой для манекенщиц становятся периоды спада, когда фирмы сокращают средства на рекламу. Безработица неотступно преследует молодых женщин, которые, будучи приученными к определенной элегантности и зная только одно средство, чтобы свести концы с концами, крутятся, как могут, не пренебрегая работой, которая называется у них «особыми услугами» или работой с «галантной клиентурой».
Аньес, нежнейшая, чистейшая Аньес, сумела остаться временной манекенщицей, избегая подобной работы, до того самого дня, когда она встретила мужчину, которого теперь боялась больше всего на свете.
Однажды вечером она зашла вместе с подругой, тоже временной манекенщицей, выпить тоник в довольно приветливый бар на улице Понтье. Для обеих молодых женщин день выдался трудным. Им пришлось стоять несколько часов подряд у кутюрье на авеню Матиньон, который готовил свою новую весеннюю коллекцию и нанял дополнительный персонал для окончательной подгонки «на ногах», то есть, на манекенщицах.
Когда они вошли в бар, там, кроме бармена, был один-единственный посетитель, сидевший у стойки. Подруга знала этого месье и познакомила с ним Аньес. Час спустя Жорж Вернье, так звали нового знакомого, пригласил подруг пообедать в Сен-Клу, в плавучем ресторане, пришвартованном к набережной.
Красивым мужчиной Жоржа Вернье нельзя было назвать, но он обладал определенной природной элегантностью, которую дополнял комфортабельный автомобиль с открывающимся верхом американского производства. Он был немногословен и говорил лишь в том случае, когда хотел сказать что-то важное. Могла ли Аньес удержаться, чтобы не испытать к этому незнакомцу чувство инстинктивного уважения, которое совсем молодая женщина неизбежно питает к мужчине намного старше себя, но которого она никоим образом не считает пожилым, потому что ощущает его силу и власть над своими желаниями.
Ужин был приятным. Вечер закончился на Вилле д'Эсте, где деловой мужчина (так охарактеризовала Жоржа Вернье приятельница Аньес) танцевал поочередно со своими очаровательными гостьями. Впрочем, танцевал он прекрасно. В два часа ночи американская машина доставила Аньес к двери дома на бульваре Курсель, где она жила в бывшей комнате прислуги, обставленной ею со вкусом, и помчалась дальше с Жоржем и Сюзанн, которая жила на левом берегу Сены.
На следующий день подруги снова встретились для очередного сеанса подгонки у кутюрье.
– Ты очаровала Жоржа, – сказала Сюзанн, подойдя к подруге.
– Он этого вовсе не показал вчера вечером, – ответила Аньес.
– Ты знаешь, он сдержан… Ты не находишь его симпатичным? – вдруг спросила Сюзанн.
– А чем же все-таки он занимается? – поинтересовалась Аньес, не ответив подруге.
– Я тебе уже об этом говорила. Он деловой человек, занимается импортом-экспортом. Во всяком случае, у него много денег.
– Вы знакомы уже давно? – снова поинтересовалась Аньес.
– Да, давно…
– Не задумывалась ли ты над тем, Сюзанн, что он мог бы стать очень подходящим мужем для тебя?
– Жоржу – жениться? Во всяком случае, не на мне! Мы хорошие друзья, не более. Ты – единственная, кого он хотел бы снова увидеть. Когда он сказал мне об этом вчера вечером, я почувствовала, что ты могла бы стать для него подругой, в которой он нуждается сейчас.
– Почему я? – недоверчиво спросила Аньес.
– Потому, что у тебя есть качества, которых нет у других.
– Ты сумасшедшая, Сюзанн.
– Напротив, я очень серьезна… Знаешь ли ты, что я люблю тебя, как родную сестру?
– Я не нуждаюсь в сестрах, – холодно ответила Аньес.
– Ты говоришь, как все те, которые были единственным ребенком в семье, но у тебя слишком добрый характер, чтобы не страдать от одиночества, о котором ты стремишься забыть, пытаясь прослыть эгоисткой.
Аньес не ответила: зачем рассказывать Сюзанн, которая была всего лишь приятельницей по работе, и которую она встретила всего несколько месяцев тому назад, о существовании Элизабет? Разве нет у близнецов секретов, в которые не должны быть посвящены другие?
Голос Сюзанн стал более убедительным:
– Ты не хотела бы снова увидеться с Жоржем?
– Я не знаю.
– Жорж – свободный мужчина. Он никогда не был женат.
– Почему ты хочешь, чтобы я им заинтересовалась, ведь он не собирается жениться?
– Ты все еще об этом? Тебе нужна женитьба сейчас же, или никогда вообще!
Мое воспитание запрещает мне думать о другом.
– Твое воспитание! Куда оно тебя завело? В полное одиночество! Я часто задаю себе вопрос: чем ты занимаешься по вечерам?
– Я читаю, слушаю радио, шью, занимаюсь хозяйством…
– Оказывается, под внешностью роковой женщины скрывается всего лишь маленькая обывательница, мещанка. Ты разочаровываешь меня, Аньес! Я считала тебя более современной… Неужели тебе никогда не хотелось блистать в свете? Веселиться, танцевать, как мы это делали вчера вечером, ощущать, как желают тебя мужчины, жить, наконец?
Во второй раз за время разговора Аньес не ответила. Сюзанн показалось, что в этом молчании кроется завуалированное признание, и она продолжила:
– Повстречать друга? Узнать мужчину?
– Замолчи! – оборвала ее Аньес. Но Сюзанн не унималась.
– Несмотря на твое воспитание, к тебе это придет, как и ко всем другим… В тот день ты почувствуешь себя самой счастливой из женщин! Ты будешь упрекать себя, что не испытала этого раньше! Не собираешься же ты остаться старой девой или пойти в монастырь, в конце концов?
– Я тебя прошу: не говори больше ничего.
– Хорошо, один последний вопрос… Скажи, у тебя был когда-нибудь любовник?
Аньес подняла глаза – удивительно красивые серо-голубые глаза, но лицо ее оставалось непроницаемым. Сюзанн растерялась:
– Ты, должно быть, думаешь, что я вмешиваюсь не в свое дело, но я просто хочу помочь тебе выйти из этой дурацкой тюрьмы, куда ты добровольно себя заточила. Я с удовольствием передаю тебе это послание: Жорж непременно хочет увидеться с тобой снова. Я думаю, он очень огорчится, если ты не ответишь ему. Он попросил меня передать тебе, что сегодня в семь часов вечера снова приедет в тот же симпатичный маленький бар, где мы встретились с ним вчера. Еще он добавил, что, если бы тебе это доставило удовольствие, и если ты не придумаешь себе лучшего занятия, он был бы счастлив пригласить тебя поужинать. Поручение выполнено, а ты решай! Если ты туда пойдешь, я не думаю, что такой вечер слишком ко многому тебя обяжет. Но ты можешь, по меньшей мере, найти в этом человеке надежного друга, способного быть тебе полезным. Я знаю его достаточно давно и могу тебя заверить, что у него большие связи и длинная рука. Кто знает, может быть, он будет тем, кто найдет для тебя положение более стабильное и лучшее, чем то, в котором ты находишься!
– Я не понимаю, почему ты не используешь эту возможность, чтобы попытаться улучшить свою собственную жизнь?
– По двум причинам, моя дорогая: во-первых, я не такая эгоистка, как ты, а, во-вторых, мы скоро с тобою расстанемся. Я оставляю эту профессию! Я сыта ею по горло!
– Что же ты собираешься делать?
– Ничего: я нашла парня, который меня любит.
– Ты счастлива?
– Очень!
– Ты выйдешь за него замуж?
– Ты становишься такой смешной сейчас! Пойми же, я гораздо меньше, чем ты, озабочена проблемой замужества… Замужество – слишком опасная лотерея! Я не говорю, что если мы поймем друг друга во всех отношениях, то я не подумаю о законном браке. Но не нужно торопиться! Всему свое время! Ты это поймешь, как и я… Поразмысли все-таки о сегодняшнем вечере…
В семь часов вечера Аньес вошла в бар, где ее ожидал Жорж, сидя на том же табурете у стойки. Взгляд его был прикован к входной двери.
Аньес не могла объяснить себе, почему она все-таки сделала этот первый шаг… То ли потому, что устала от одинокого существования, где не находилось места другому чувству, кроме любви к набожной сестре, с которой она могла видеться только время от времени и с которой ее всегда разделяли строгие правила монастыря? То ли из-за слов Сюзанн, которые продолжали странно звучать в ее голове: «У тебя никогда не возникало желания повстречать друга? Узнать мужчину?» Или, наконец, потому что почувствовала на себе притягательную силу этого сорокалетнего мужчины?
В этот день с Аньес происходило что-то необычное. Почти бессознательно она поочередно то оставалась часами неподвижной, то ходила, подчиняясь капризам модельеров и кутюрье, по десять раз меняла платья, совсем не интересуясь их линиями и расцветками, чего с ней никогда не случалось с тех пор, как она стала манекенщицей. Сюзанн была права! Впервые работа показалась ей скучной, даже отвратительной… Мысли ее постоянно возвращались к Жоржу Вернье, который, она даже не могла сказать почему, настойчиво и властно напоминал о себе.
В первый раз подобное приключение неожиданно вторглось в монотонную жизнь Аньес и мгновенно преобразило ее. Осторожность, застенчивость, недоверчивость оказались сломленными. Если бы Элизабет смогла увидеть Аньес в ту минуту, она бы обрадовалась. Ведь во время их коротких встреч на авеню дю Мэн она постоянно спрашивала:
– Есть ли у тебя, по крайней мере, друзья? Это необходимо для тебя. Милостивый Господь не создал нас для того, чтобы мы все жили отшельниками! Я ощущаю себя счастливой только тогда, когда нахожусь в окружении людей. В этом обширном доме – нас, с нашими стариками и сестрами, около шестидесяти человек. Здесь я не чувствую себя одинокой… Но ты, ты совсем одна!
Каждый раз Аньес отвечала:
– Ты зря беспокоишься обо мне. Просто я не могу легко дарить свою дружбу…
И все-таки она остановила свой выбор на Жорже, не затрудняя себя долгими размышлениями. И за это Элизабет наверняка упрекнула бы ее.
Второй вечер, проведенный в компании Жоржа, пролетел незаметно. Сидя в уютном погребке Сен-Жермен де Пре, они болтали о разных пустяках, но каждый из них уже осознавал, что необходим друг другу.
Приехав ранним утром домой, Аньес почувствовала себя счастливой. Она не испытывала ни малейшего желания искать себе оправдания. Случившееся казалось ей нормальным и само собой разумеющимся. Когда Жорж в первый раз обнял ее в машине, у нее закружилась голова, и волна сладостных чувств захлестнула ее. Очень скоро – она об этом уже догадывалась, не слишком боясь признаться себе в новом открытии – Вернье сделает ее своей. У нее не было мужества сопротивляться, но она и не хотела этого. Все принципы, которых она придерживалась годами, были нарушены ею в одну ночь.
Она поняла, что это судьба – быть рядом с Жоржем, который, однако, не говорил с ней о браке. Но самое странное заключалось в том, что она сама не придавала этому никакого значения, всецело отдавшись чувству. Вопреки прежним представлениям, она не видела теперь необходимости в том, чтобы узаконить их союз. Она думала только о той минуте, когда будет принадлежать Жоржу. Впрочем, он недвусмысленно намекнул ей, что желает ее, ничего не обещая взамен. Возможно, именно это больше всего привлекало Аньес. Когда она работала манекенщицей, мужчины столько раз обещали ей золотые горы, если она согласится стать их любовницей, что постепенно она начинала склоняться к мысли о случайной встрече с незнакомцем, который, не произнося пышных фраз, казался бы искренним. Жорж был похож на такого мужчину. Была ли это любовь? Она верила, не умея еще отличить истинное чувство от желания. У Аньес появилась безрассудная потребность быть с мужчиной.
Уже с половины седьмого он ожидал ее у входа в дом моделей. С почти детской гордостью она уселась с ним в американский автомобиль-кабриолет под удивленные и завистливые взгляды своих приятельниц по работе. По-видимому, только ее подруга Сюзанн находила это нормальным. С понимающей улыбкой она бросила ей в тот момент, когда машина тронулась с места:
– Желаю приятно провести вечер!
Могла ли Сюзанн после разговора, который состоялся между ними накануне, понять, что Аньес по-настоящему чувствует себя счастливой.
Под конец ужина в маленьком модном ресторанчике на острове Сен-Луи она призналась своему новому приятелю, считая это необходимым:
– Мне кажется, мы смогли бы узнать счастье вместе. Но я полагаю, Вы достаточно опытны, чтобы понять, что до этого дня я не принадлежала никому. Это, наверное, должно показаться смешным такому мужчине, как Вы?
– Напротив, это прекрасно. Вы будете только моей… с этого вечера!
– Вы хотите этого, Жорж?
– Может ли быть иначе?
Когда он провожал ее домой на рассвете, она уже не была прежней Аньес, она была женщиной… Счастливой женщиной.
В чем же все-таки заключается счастье женщины?
Аньес спрашивала себя в тишине перед алтарем, действительно ли она была виновата в том, что так легко поддалась искушению плоти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26