..
Это он, ответила Сара. Именно этот человек пытался напасть на меня в подъезде после того интервью...
Ну вот, Штырь, грустно развел руками Андрей Михайлович. Нарисовался ты капитально... Будешь еще искренне грустить, что Александр Андреевич тебя насмерть не зашиб...
Они все врут, сказал Штырь, хмуро глядя на Свету из-под бровей. Я на нее не нападал...
И не убивал его друга, указал на Леху Андрей Михайлович, когда тот пытался предупредить Алису Игоревну Павлищеву о том, что ей угрожает опасность... Более того, ты не вступил в преступный сговор с братом Надежды Ивановны Маркиной, а затем это не ты траванул его непонятной гадостью... Это не ты пытался похитить Алису Павлищеву!
Не я, продолжал ухмыляться Штырь.
Ну, конечно, не ты... Это все сама Надежда Ивановна. И Илларионов... Так?
Так...
Что вы его слушаете? закричала Надежда Ивановна. Это он предложил мне подзаработать! Сказал, что если пригрозить обнародовать адреса наших писательниц, Экслибрис раскошелится во избежание скандала! А потом они втравили меня уже вместе с Илларионовым тому позарез была нужна икона, а мне дискета... Я вообще только дискету искала, потому что если бы ее нашли, мне бы не поздоровилось!
Так ее уже нашли, спокойно ответила Нюша. Даже расшифровали...
На лице Надежды Ивановны отразился ужас.
Кстати, чуть не забыла, вспомнила Нюша.
Она открыла сумочку и протянула Андрею Михайловичу уокмен.
Тут все записано... Наша беседа с Парамоновым, его странные предложения, и, что самое главное, последние угрозы господина Илларионова!
Спасибо, поблагодарил Андрей Михайлович.
Надеюсь, после этого их закроют... проговорила Света.
Непременно, пообещал Андрей Михайлович. Конечно, посадить мы их не сможем...
А где же мы будем работать? пискнула Елизавета.
Неужели вы сотались бы там работать? возмутилась Нюша. Интересно, ответила Елизавета. Что же нам делать, если мы не так чудно устроились в жизни, как ты?
Найдешь ты себе работу, улыбнулась Света, это в тебе заинтересованы издатели, а не в них... Так что не переживай!
Елизавета вздохнула, но смирилась с будущей участью.
Алчные они люди, проворчала она и уставилась на Надежду Ивановну.
Вот! закричала она. Я же тебе говорила, Павлищева, что рожа в окне у нас работала! Вот же она Надежда Ивановна!
Надежда Ивановна хотела было возмутиться, но, вспомнив о своем плачевном положении, только стиснула зубы и окинула Елизавету взглядом, полным ледяного презрения.
А ведь какая хорошая девочка была поначалу, грустно сказала Елизавета. Даже жалко ее... Если бы оставалась в Ершовке, замуж бы вышла за тракториста... Вот что ее братец наделал! И сам в бандиты подался, царствие ему небесное, и сестрицу туда же попытался заманить!
***
Когда преступников увезли, Елизавета внимательно посмотрела на Фримена и поинтересовалась:
А теперь объяснитесь, любезный, вы-то зачем так поступили с Алиской?
Что я с ней сделал? искренне удивился он.
Сводили бедную овечку с ума, холодно сказала Елизавета. Внушали глупые надежды...
Я никого с ума не сводил! возмущенно процедил Игорь сквозь зубы. Я просто следил за ее сохранностью...
И поэтому звонили по ночам, объяснялись в любви...
Никому я по ночам не звонил, он вскочил и принялся расхаживать по комнате, изредка бросая на Алису неодобрительные взгляды..
А Алиса смотрела на Леху.
Леха сидел в уголке, весь красный, и нервно теребил краешек занавески.
Алиса, прошептал он. Все кончилось. Теперь тебе не будет страшно...
Бедный Леха! Посмотрев опять на Фримена, оживленно болтавшего со Светой, ей захотелось добавить бедная Алиса!
И Леха, и Алиса были обречены на безответную любовь.
Алиса подошла к окну.
Тихо падал снег, крупными хлопьями, медленно, словно подчиняясь ритму музыки Альбинони. Где-то там был Фримен, которому она была совершенно не нужна, и Леха, который был не нужен ей.
Алиска, тебя к телефону, сообщила Елизавета и добавила:
Мужчина...
Алиса взяла трубку.
Алиса? услышала она голос, от которого немедленно забилось сердце.
Да, ответила она. Я слушаю.
Открой, пожалуйста, дверь, Алиса, сказал он. Там сюрприз для тебя...
Трубку положили.
Алиса уже знала, что если в ее жизни намечается некий сюрприз, он наверняка окажется неприятным.
Но любопытство ее вторая натура, поэтому она осторожно открыла дверь, выглянула, и увидела букет великолепных, огненно-красных роз. "Леха", подумала она.
Алиса взяла цветы и уже собиралась войти назад, как вдруг услышала голос Фримена.
Я люблю вас, Алиса... Это глупо, но я вообще-то склонен к глупостям. Думаю, что вы не самая крупная из их числа...
Алиса остановилась, боясь обернуться, чтобы видение не исчезло.
Алиса?
Он дотронулся до ее плеча.
Алиса медленно повернулась, и он не исчез.
Они стояли и молча смотрели друг на друга, не чувствуя холода.
- Теперь все будет по-другому, Алиса, - сказал он. - Помните, я говорил вам, что незачем пешке прикидываться королевой, а королеве работать пешкой? Вы теперь спокойно все обдумаете, а потом...
Обещайте мне, что напишете свою книгу! Хорошую. И, пока вы будете ее писать, вас не будет беспокоить, возьмут или не возьмут ее издатели, будут ли читать... Вы просто напишете о своей душе, Алиса. Потому что - каждый пишет, как он дышит... И не надо вам отдавать свое дыхание кому-то другому, или учиться дышать проще и понятнее для окружающих!
- Она кивнула.
- - Все будет по-другому, - повторила она, глядя на Несравненную. Она все танцевала в розовых лучах аравийского утра, и Алисе пришли в голову странные образы - маленькая девочка на черном коне, в белом плаще, неслась во весь опор по лесу. На плече у нее сидела трехцветная кошка, а в самой глубине леса девочку ждал старый и мудрый Отшельник.
- Но это была уже новая сказка...
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Алиса устала. Глаза нестерпимо болели - текст был мелкий, и набирать его Алисе было так трудно, так скучно!
- - Это ничего, - пробормотала она. - Все равно лучше, чем писать про Элайзу.
- Издательство обещало дать ответ через неделю, - грустно подумала она, глядя на календарь. - Скорее бы... Если книгу возьмут, я брошу эту кошмарную работу.
- Она вздохнула. Для приготовления рыбных зразов, набрала она начало сто пятого рецепта, вам потребуется...
- - Не могу больше, - процедила она сквозь зубы.
- В дверь позвонили.
- Она открыла.
- Елизавета стояла на пороге, и вид ее никак нельзя было назвать радостным.
- - Привет, - устало проговорила она. - Прости, что вчера не пришла... С поезда только была, устала...
- Она плюхнулась в кресло.
- - Как дела? - спросила Алиса.
- - Догадайся с трех раз, - грустно рассмеялась Елизавета. Предложили писать триллеры. Под псевдонимом, естественно... Кстати, вот твои рецензии...
- Она протянула Алисе стопку листов.
- Сказка написана на хорошем профессиональном уровне, но в настоящее время издательство не нуждается..., на хорошем профессиональ..., на очень высоком профессиональном... не нуждается...
- - Черт! - вырвалось у Алисы. Она швырнула листки на стол.
- - Увы, друг мой! - развела Елизавета руками. - Тебя утешает, что уровень у тебя высокий?
- - Спасибо...
- Алиса посмотрела на часы.
- - Лиза, подождешь меня? - спросила она. - А то я опаздываю... Может быть, Валера мне сегодня за Грибные закуски заплатит.
- - А твои грибные закуски были написаны на хорошем профессиональном уровне?, - поинтересовалась Елизавета, и тут же по Алисиному лицу поняла всю неуместность шутки. - Ладно, Павлищева, прости... Конечно, я тебя дождусь.
- Она включила телевизор. Там передавали интервью с той самой отечественной Хмелевской.
- - Как ты думаешь, - грустно спросила Елизавета. - Может быть, нам снова пдаться в негры?
- Алиса ничего не ответила.
- Она вышла, завела Берни, и очень скоро подъезжала к высокому дому в центре города.
Припарковав машину, она нажала на кнопки кода, и теперь поднималась в грязном лифте вверх, от нечего делать изучая глубокомысленные граффити. Витя урод, доверительно сообщал неизвестный.
- Лифт, крякнув, как недовольный старикан, остановился.
- Алиса позвонила в железную дверь. Раздались шаги.
- На пороге стояла девушка невысокого роста.
- - Здравствуйте, Мариночка, - проговорила Алиса.
- Она даже улыбнулась, удивляясь, что у нее на это еще остаются внутренние силы.
- - Принесли? - спросила Марина.
- Почему Валера предпочитал держать офис у себя дома, было понятно. Но вот почему Марина охотно ездила сюда, и терпеливо работала до позднего вечера, наблюдая, как живет это святое семейство, Алисе было непонятно. Наверное, он ей нормально платит, вот и все...
- Да сколько бы не платил - Алиса бы так не смогла...
- Она наверняка тут потеряла бы остатки самообладания!
- Алиса протянула дискету.
- - Кстати, я говорила с Валерой о художке, - бросила Мариночка через плечо. - Знаете, Алиса, он говорит, что художка не прибыльна...
- Алису немного покоробило, что к ее занятиям применимо такое пренебрижетельное название - художка, но она не стала высказываться по этому поводу.
- - А, вот и Валера, - сказала Мариночка, когда хлопнула дверь.
- Алиса приободрилась. Может быть, он наконец-то выплатит ей гонорар? Гонорар-то Алиса ждала уже второй месяц.
- - Здравствуйте, - робко сказала она. - Валера, я...
- Он посмотрел на нее бесконечно уставшими глазами.
- - Да, я помню... - печально проговорил он. - Знаете, Алиса, издательство денег до сих пор не выплатило. Плюс ко всему там очень недовольны стилем ваших произведений. Говорят, вы не умеете писать книги по кулинарии, выдерживая стиль... Так что ваши книги пришлось править, а потому я вынужден вас оштрафовать. Так что...
- Он полез в карман. Достал оттуда пятисотрублевую купюру, посмотрел на нее с такой тоской, что Алиса почти физически ощутила, как тяжело бедному Валере расстаться с этой бумагой.
- - Возьмите, Алиса, - грустно проговорил он. - Я потом вычту из вашего гонорара, а теперь... Хорошо, что дедушка пенсию получил.
- Алиса даже отшатнулась - она и в мыслях не держала, что ей придется обирать несчастного старичка!
- - Валера! - снова хлопнула входная дверь, и на пороге появилась Валерина жена с раскрасневшимся от счастья лицом. - Посмотри, какое чудо я купила!
- Она, не обращая на Алису никакого внимания, достала из фирменного пакета гипюровую кофту - Алиса как-то заходила в бутик, и знала цену этой несуразной кофте.
- - Три тьсячи, - прошептала она.
- Жена обернулась, и посмотрела на Алису с недоумением.
- - Ну, да, три тысячи, - пробормотала она. - Дедушка получил пенсию...
- Алиса ничего не сказала, только взяла пятьсот рублей - хоть это вместо обещанных двух тысяч, пробормотала она.
- Хоть это...
***
- Дома было тепло и хорошо. Елизавета почти спала, укрывшись пледом. Москва ее явно утомила, отметила про себя Алиса. Так было жалко подругу! Ее звали назад, в Экслибрис, но Елизавета об этом и слышать ничего не хотела. Лучше с голоду помру всем в назидание, ворчала она.
- - Ну, как дела? - спросила Елизавета, сонно потягиваясь. - Дедушка Валерин нынче пенсию получил?
- - Меня оштрафовали, - мрачно сообщила Алиса. - Говорят, стиль изложения плохой...
- - Ну, и правильно. Очень правильно...
- - Тебе хорошо, - начала было Алиса, но осеклась.
- С чего это Лизе было так уж хорошо?
- - Мне-то? Мне-то да, хорошо... На Пафнутину зарплату жить хорошо. Выходи замуж за Фримена, то же самое будет и с тобой...
- - Он запрещает мне работать у Валеры...
- - Правльно делает... Послушай, Алиска, я не пойму, ты что, всерьез решила благодетельствовать окружающих?
- - Я просто хочу зарабатывать! Сама!
- - Остынь. А если тебе просто... работать? Писать, не думая, что за это надо получить деньги?
- Алиса удивленно отметила, что Елизавета говорит очень серьезно.
- - Это Бог карает нас всякими Валерами, за то, что мы продаем себя за бесценок, - сказала Елизавета, глядя Алисе прямо в глаза. - Да, мир не такой, каким мы хотели бы его видеть. Но из этого не следует, что нам надо стать покорными овечками, и делать все, что угодно этим валеронадепаршивцевым! Потому что именно тогда, когда мы это делаем, мир теряет надежду стать лучше и светлее! Понимаешь?
- - Ага, - сказала Алиса. - Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше мир прогнется под нас.
- - Да не надо ему ни под кого прогибаться, в этом все и дело! поморщилась Елизавета. - Мир вообще принадлежит Богу, это Его игрушка... И нечего нам помогать чужие игрушки ломать... Наоборот, Павлищева, надо помогать его сохранить!
- Она вскочила, и теперь стояла посредине комнаты - рядом с Несравненной, такая же тонкая, хрупкая, и - сильная.
- - Понимаешь, Алиска, нам только кажется, что Армагеддон только будет. Он уже идет. Я думала над этим, и поняла - идет, прямо сейчас, прямо с нами... А мы с тобой, Алиска, не просто какие-то человекоединицы, как нам пытаются внушить. Мы - солдаты Бога. Его армия... Он дал нам эту способность выстраивать слова в предложения, наделять их смыслом... Потому что души, Алиска, можно воспитывать не только в храмах. В храме пусть Дедуля трудится. А есть еще другие - они покупают эти книжки в тонких обложках, потому что не совсем согласны с существующим порядком вещей.
- - Почему это? - удивилась Алиса.
- - Потому что они так хотят убежать отсюда. Хотя бы мысленно... Так вот что я хотела тебе сказать. Друг мой, все просто. Эта книжка может стать для них началом другого пути, а может еще глубже затянуть в трясину. Вопрос в писателе - на чьей стороне он играет? Нельзя тебе, Алиска, сидеть и писать дурацкие кулинарные рецепты! Это предательство. Подумай-ка, чем ты лучше Иуды Искариота? Тот за тридцать серебренников продал Его, и ты тоже вслед за ним продаешь... Подожди обижаться! Я сама была раньше такая же... Мне казалось, что деньги не пахнут. Очень даже пахнут, как выяснилось. И... Я вот приехала из Москвы, и поняла - режьте меня на куски, не печатайте вовеки, а я больше на стороне дьявола не играю! Столько хороших писателей, Алиска, писали в стол - куда лучше писали, чем мы с тобой вместе взятые! Но не хотели они играть на чужой стороне! Ничего, дошли их книги, потому что рукописи не горят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41