Сантехника супер, цена удивила
Он не хотел кричать об этом, но хотел быть услышанным.– Герт, – тихо спросил Ян, – вы коммунист?– Вовсе нет, – ответил тот, ничуть не удивившись, – многие думают, если ты против войны, то обязательно коммунист. Есть ведь и еще честные люди…– Вот оно что…– Да, а вы?– Я? – переспросил Ян и не ответил. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было много слов, а долго говорить Ян не смог бы…Хестон – тихий маленький городок, давно забывший войну, – не был готов к встрече такого количества гостей. Хотя городской совет предупредил заранее, все же мало кто верил, что поход состоится.Укрывшись от дождя под аркой старых ворот, колонну ожидал мэр, несколько членов городского совета, священник и полисмены. О митинге нечего было и думать. Ни время, ни погода не позволяли выполнить намеченный план. Когда колонна показалась на главной улице, отцы города поняли, что приготовленные для отдыха помещения двух школ не смогут вместить и половины идущих. Однако все обошлось как нельзя лучше. Жители городка, покинув уютные камины, кафе и кинотеатры, запрудили тротуары и громко выкрикивали приглашения:– Прошу двух джентльменов на чашку чая!– Есть удобная комната для нескольких леди.– Я жду друзей из Гринвича!Кто был побогаче, тот получил удобную постель, если он не забыл накануне предупредить гостиницу по телефону. Хозяева двух отелей никогда еще не выражали такого одобрения борьбе за мир, как теперь, когда нахлынувшие гости не скупились на ужин с вином. Бары и кафе бойко торговали. Церковь была открыта, и желающие могли прослушать внеочередную проповедь отца Николаса.До чего же неутомима молодежь!Герт, Боб-счастливчик со своей невестой, несколько студентов, прибывших и местных, составили неплохую компанию. Герт потащил с собой и Яна. Они выпили по стакану пива, съели горячие сосиски и, взявшись за руки, так, что улица оказалась перегороженной, двинулись на звуки танцевальной музыки.Все хотели танцевать с Жизэл, и Герту пришлось открыть запись желающих. Глаза молодой сияли счастьем. Щеки порозовели, она охрипла от смеха, и счастливчику Бобу казалось, что нет на земле более красивой, более нарядной девушки, чем его Жизэл в мокром, обрызганном грязью свадебном платье.Ян тоже любовался невестой.Он невольно начал сравнивать ее с Катлин. Интересно, так ли было бы и у них, если бы все знать с самого начала и отправиться в поход вместе, перед тем обручившись? Но тут его мысли снова метнулись в тупик собственной отрешенности. Горячая волна крови хлынула к сердцу, он повернулся и направился к двери. Он хотел уйти, чтобы не видеть чужой беззаботности, веселого счастья.Герт схватил его за руку.– Будем петь! Танцующие отдыхают, а мы будем петь! – И потащил к оркестру.Сначала спели смешную студенческую песню о стороже колледжа, продававшем шпаргалки студентам:
Полкроны – математика,Шиллинг – древний мир,Три пенса – вся лингвистика,Фартинг – за ампир.
Потом затянули знакомую Яну песню. Герт начал высоким, ломающимся голосом, – все засмеялись. И только чтобы выручить Герта, Ян тихо пропел первый куплет. Припев спели все дружно и громко. Ян не начинал второго куплета, пока Жизэл не сказала:– Ну?.. Пойте.Все затихли, а Боб и паренек из Гринвича, осторожно взяв Яна под локти, подняли на эстраду, к оркестру. Ян прикрыл глаза. Это было как воспоминание далекого… Петь потому, что просто хочется петь… Среди людей, которых не надо обходить с протянутой шляпой… Петь, зная, что после каждой строфы ты поведешь стройный хор голосов… Как настоящий концерт. На сцене, с оркестром. Вот бы удивился, обрадовался старый Билл Хамильтон. Яна не отпускали с эстрады. Ян пошептался с оркестром и запел под аккордеон песню о несчастной любви.Осмелев, он смотрел на публику. Он видел, что Жизэл смотрит на него. Она улыбнулась ему нежной и робкой улыбкой, а в глазах медленно угасал огонек недавнего веселья. Он тоже улыбнулся ей. Но это было не одинаково, это было иначе. Ян отвел глаза и, скользнув взглядом по залу, заметил возле входных дверей полисмена. Сколько раз, увидев среди случайных слушателей черный полицейский мундир, он обрывал песню…Ян расправил плечи и, бросая вызов своему прошлому, запел громче, сильней. Последний куплет как раз давал эту возможность. А полицейский и не думал прогонять певца. Он прислонился к косяку двери и слушал, как слушали все. Ему нравилась песня и нравился певец, но когда в зале зааплодировали и поднялся шум одобрительных выкриков, полисмен все же протолкался вперед.– Ваши песни, – сказал он, подделываясь под общий веселый тон, – затянулись ровно на час сорок минут. – Когда бы вы хотели продолжить их? Завтра с утра или после обеда?Яну не пришлось думать о ночлеге. Он мог выбрать любое из многочисленных предложений. Он ушел с Гертом в школу, где в небольших классах ждали приготовленные для гостей матрацы и одеяла.– Пожалуйста, не вздумай завтра вернуться в свою шестерку, – сказал Герт, укладываясь. – Жизэл считает, что ты должен идти с нами.Ян не стал объяснять, что у него еще не было «своей» шестерки. Он просто ответил:– Я пойду с вами. Глава шестнадцатая Утро было сырое, туманное. В дымчатых провалах улиц возникали нечеткие силуэты людей, бредущих к центральной площади. После длинного перехода и шумного субботнего вечера молодежь собиралась медленно. Похоже на то, что некоторые шестерки превратились в пятерки и даже в тройки. Об этом старались не говорить и, когда уже не было надежды, – перестраивались. Гостеприимный Хестон остался позади. Где-то за ним утонул в тумане, казалось, давно покинутый Лондон, и только поезда, со свистом проносясь мимо колонны, напоминали о другом мире, о шуме столицы и домашнем уюте. Возле города Слау пересекли по мосту Темзу. Здесь она была другой, чем в Лондоне, без высоких гранитных набережных, ничем не скованная, и если бы не туман, можно было бы полюбоваться ее чистой, прозрачной водой.В небольших бухтах, промытых вешними ручьями, дремали еще не распустившиеся кувшинки. Вот уже и городок Мейденхед. Где-то слева остался Виндзор. Сегодня там, как всегда в воскресенье, над старым замком поднят флаг королевы. Там она часто проводит свой уик-энд. Сотни любопытных туристов устремляются в Виндзор, чтобы пройтись по каменным плитам косых дворцовых площадей, сняться компанией возле башни или рядом с опереточно пестрым королевским гвардейцем, стоящим у ворот и ничего не охраняющим. Полюбоваться с высоты верхнего двора просторным парком и лугом. Может быть, повезет и удастся хотя бы издали увидеть ее величество, проезжающую в карете на богослужение или верхом во время прогулки.Мир и благоденствие простираются над старым Виндзором… А люди, совсем не протестующие против этого, даже многие желающие, чтобы так было всегда, идут по бристольской дороге к Редингу, где за его полями по ту сторону небольшой речки Кеннет, окруженные электрической изгородью, стоят корпуса большой могучей лаборатории. Где куется оружие, способное в ничтожно короткое время превратить в смертоносную пыль все, чем гордится трудолюбивый народ.Серебристый «Ягуар», тихо урча, пробирался по левой стороне дороги, тесня идущих. За ним, пофыркивая, словно наглотавшаяся пыли собачонка, катился серенький «Консул». Никто особенно не задумывался, куда и зачем спешат пассажиры этих машин. Они могли направиться по делу, могли совершать воскресную прогулку, могли, наконец, просто выехать на магистраль и узнать, как идут дела у отправившихся в поход против ядерных испытаний. Кому какое дело, куда едут свободные английские граждане, раз у них есть средства содержать такие дорогие автомобили. Проехали мимо, и все.Может быть, кто-либо и позавидовал владельцу красавца «Ягуара», но никто этого не высказал. Только Герт заметил как бы между прочим:– Самое главное, чтобы на такой машине водитель знал, как останавливаться, тогда не нужно будет задавать ему лишних вопросов, что однажды сделал мой дядя в Ланкашире.– Какой вопрос задал ваш дядя? – спросила Жизэл.– Он жил возле дороги, – не торопясь, сообщил Герт, – где росло одно-единственное дерево. Однажды дядя увидел, как шикарный автомобиль уткнулся носом прямо в это дерево. Дядя спокойно помог водителю подняться на ноги и спросил:– А как вы останавливаетесь, если нет дерева?Не столько анекдот, сколько звонкий смех Жизэл сдвинул настроение идущих с мертвой точки.Впереди послышался шум, движение колонны затормозилось. Задние, не понимая в чем дело, все еще продвигались вперед.– В чем дело? Что там случилось?– Автомобили!– Они уткнулись в дерево?– Нет, мы натолкнулись на них.Серебристый «Ягуар» и маленький «Консул» перегородили дорогу. Лысый полный джентльмен с красным, мясистым носом стоял на подножке автомобиля, держась за открытую дверцу. Возле него на асфальте ожидали чего-то приехавшие с ним рослые, военной выправки мужчины.– Нам следует объясниться, – заявил лысый, – на вашем месте я объявил бы отдых и выбрал представителей.Неизвестно, к кому он обращался. Впереди колонны стояли: каноник, депутат-лейборист, председатель союза пожарников и еще несколько организаторов похода. Депутат начал первый.– Мне кажется, – сказал он, глядя снизу вверх, – что прежде всего вы не на своем месте. Дорога – не круглый стол. И потом, с кем это мы должны вступать в переговоры?– Оставьте шутки, мистер Соулит, – нахмурился лысый, – вы прекрасно знаете, кто мы и откуда.– Кто бы вы ни были, – сказал каноник, выходя вперед, – прошу освободить дорогу. Мы идем для мира!– Преподобный отец, – поклонился лысый, и сразу нельзя было понять, насмешка это или почтение, – я охотно слушаю ваши проповеди каждое воскресенье, но сегодня прошу выслушать меня. Здесь затеяна опасная игра, я говорю о вашем походе.– В чем же вы видите опасность?– В том, что пропаганда похода мешает людям разобраться самим…– В чем разобраться? – выкрикнул плотный мужчина в теплом свитере, – я хотел бы знать, где причина нашей встречи?– Вот именно! Почему вы остановили нас? – поддержали его.Лысый повысил голос.– Давайте выясним главное!– Ну-ка, скажите, что сейчас главное? Посмотрим, как вы с этим справитесь!– Главное, наша национальная безопасность! – без запинки выкрикнул лысый. – Сейчас правительство только об этом и думает! Чем сильнее мы будем…– Безопасность? – перебил его человек в свитере. – Это верно! Каждый хочет жить в безопасной стране. Особенно, когда над головой летают американские атомы…– И запускают «самоуправляемые» ракеты!– И сдают в аренду площадки для игры в ядерный гольф.– Знаем мы эту безопасность! Все газеты только о ней и трубят!Вокруг машины образовалось плотное кольцо. Люди выкрикивали слова, распаляясь звуками собственных голосов.– Прочь с дороги!– Тише, тише! Дайте-ка, я скажу, что сейчас главное!– Хорошо! – Лысый поднял руку. – Мы отойдем. Но чего вы добьетесь? При чем здесь американцы? Разве я их позвал? Вспомните, еще в сорок восьмом мистер Эттли проявил мудрое гостеприимство. С тех пор их бомбардировщики летают над нами, и никто от этого не пострадал!– Бог нас миловал! – перекрестился каноник.Человек в теплом свитере не отставал. Он уже держал лысого за полу пиджака.– Скажите, их летчики все не пьют виски?– При чем здесь виски? – отбивался лысый.– Просто я вспомнил того унтер-офицера, который перевозит бомбы и был в пьяном виде задержан полицией. Вы читали об этом в вашей газете?– Читал! – огрызнулся лысый. – Прискорбный случай, не больше. Это может случиться в любой почтенной семье…– Вот как! В каких это семьях перевозят водородные бомбы?– Вы слышали?! – кричал в толпу один из студентов, взобравшись на крыло автомобиля. – Если случайно взорвутся бомбы, это будет только прискорбный случай! Вроде треснувших брюк во время коктейля!– О-хо-хо-хо!Смех, поднявшись возле машины, покатился по всей расстроенной колонне.– Что он сказал? Что он сказал?– Кажется, у оратора лопнули штаны!– Нет, он приглашает нас на коктейль!– Позвольте, я проберусь вперед. Надо же знать, в чем там дело!Человек в охотничьей куртке оттолкнул Герта и Боба, пробивая дорогу. Жизэл и Боб-счастливчик нырнули за ним. Возле машины диспут достиг уже той критической точки, когда слова теряют силу и вот-вот должна вспыхнуть более убедительная форма доказательств.– Хватит болтать! – заявил Блейк. – Меня просто мучит, когда на дороге такой беспорядок!Сильными цепкими руками упаковщика он взял за борт серебристого «Ягуара». Сказал:– А ну! Кто здесь настоящий мужчина?!Герт и Боб не замедлили отозваться.Лысый оратор едва успел вскочить на сиденье.– Осторожно!– Осторожно, осторожно! – как град посыпались поспешливые успокоения.– Всего тридцать миль в час! Спокойней на поворотах!Лысому оставалось только убрать голову в плечи. Машина медленно двигалась поперек шоссе. Жизэл подскочила к передней дверце и, захлопнув ее, тоненько пропищала:– Ба-бай, мистер Бомба!Лысый попытался вывернуть руль, направить машину вдоль дороги, но Жизэл с лукавым испугом схватилась за баранку.– Нет, нет, мистер Бомба! Не беспокойтесь!Лысый оттолкнул ее, и Яну пришлось прийти на помощь девушке. Под веселые выкрики, протесты руководителей похода и испуганных одиночек «Ягуар» вползал в кювет. На счастье кювет был пологий, и, направляя руль, Ян не боялся опрокинуть тяжелую машину. Лишь на мгновение ему стало не по себе. Это когда глаза его встретились с глазами лысого. Слегка побледневшее лицо джентльмена выражало полное безразличие и презрение к происходившему. Но глаза не могли скрыть какой-то мрачной затаенной радости. Словно ему удалось то, что как раз было задумано. Вторая машина, маленький «Консул», встала рядом с «Ягуаром» без осложнений. Когда все было кончено, джентльмены с военной выправкой, перекинувшись тихими словами с лысым, вытянули на машинах антенны и стали настраивать радио. Уж не собирались ли они послушать воскресную передачу? Или вызывали буксир из Лондона? Герт взял у Яна плакат и, обежав машины, воткнул его перед самым носом «Ягуара»: «Оксфорд говорит – нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Полкроны – математика,Шиллинг – древний мир,Три пенса – вся лингвистика,Фартинг – за ампир.
Потом затянули знакомую Яну песню. Герт начал высоким, ломающимся голосом, – все засмеялись. И только чтобы выручить Герта, Ян тихо пропел первый куплет. Припев спели все дружно и громко. Ян не начинал второго куплета, пока Жизэл не сказала:– Ну?.. Пойте.Все затихли, а Боб и паренек из Гринвича, осторожно взяв Яна под локти, подняли на эстраду, к оркестру. Ян прикрыл глаза. Это было как воспоминание далекого… Петь потому, что просто хочется петь… Среди людей, которых не надо обходить с протянутой шляпой… Петь, зная, что после каждой строфы ты поведешь стройный хор голосов… Как настоящий концерт. На сцене, с оркестром. Вот бы удивился, обрадовался старый Билл Хамильтон. Яна не отпускали с эстрады. Ян пошептался с оркестром и запел под аккордеон песню о несчастной любви.Осмелев, он смотрел на публику. Он видел, что Жизэл смотрит на него. Она улыбнулась ему нежной и робкой улыбкой, а в глазах медленно угасал огонек недавнего веселья. Он тоже улыбнулся ей. Но это было не одинаково, это было иначе. Ян отвел глаза и, скользнув взглядом по залу, заметил возле входных дверей полисмена. Сколько раз, увидев среди случайных слушателей черный полицейский мундир, он обрывал песню…Ян расправил плечи и, бросая вызов своему прошлому, запел громче, сильней. Последний куплет как раз давал эту возможность. А полицейский и не думал прогонять певца. Он прислонился к косяку двери и слушал, как слушали все. Ему нравилась песня и нравился певец, но когда в зале зааплодировали и поднялся шум одобрительных выкриков, полисмен все же протолкался вперед.– Ваши песни, – сказал он, подделываясь под общий веселый тон, – затянулись ровно на час сорок минут. – Когда бы вы хотели продолжить их? Завтра с утра или после обеда?Яну не пришлось думать о ночлеге. Он мог выбрать любое из многочисленных предложений. Он ушел с Гертом в школу, где в небольших классах ждали приготовленные для гостей матрацы и одеяла.– Пожалуйста, не вздумай завтра вернуться в свою шестерку, – сказал Герт, укладываясь. – Жизэл считает, что ты должен идти с нами.Ян не стал объяснять, что у него еще не было «своей» шестерки. Он просто ответил:– Я пойду с вами. Глава шестнадцатая Утро было сырое, туманное. В дымчатых провалах улиц возникали нечеткие силуэты людей, бредущих к центральной площади. После длинного перехода и шумного субботнего вечера молодежь собиралась медленно. Похоже на то, что некоторые шестерки превратились в пятерки и даже в тройки. Об этом старались не говорить и, когда уже не было надежды, – перестраивались. Гостеприимный Хестон остался позади. Где-то за ним утонул в тумане, казалось, давно покинутый Лондон, и только поезда, со свистом проносясь мимо колонны, напоминали о другом мире, о шуме столицы и домашнем уюте. Возле города Слау пересекли по мосту Темзу. Здесь она была другой, чем в Лондоне, без высоких гранитных набережных, ничем не скованная, и если бы не туман, можно было бы полюбоваться ее чистой, прозрачной водой.В небольших бухтах, промытых вешними ручьями, дремали еще не распустившиеся кувшинки. Вот уже и городок Мейденхед. Где-то слева остался Виндзор. Сегодня там, как всегда в воскресенье, над старым замком поднят флаг королевы. Там она часто проводит свой уик-энд. Сотни любопытных туристов устремляются в Виндзор, чтобы пройтись по каменным плитам косых дворцовых площадей, сняться компанией возле башни или рядом с опереточно пестрым королевским гвардейцем, стоящим у ворот и ничего не охраняющим. Полюбоваться с высоты верхнего двора просторным парком и лугом. Может быть, повезет и удастся хотя бы издали увидеть ее величество, проезжающую в карете на богослужение или верхом во время прогулки.Мир и благоденствие простираются над старым Виндзором… А люди, совсем не протестующие против этого, даже многие желающие, чтобы так было всегда, идут по бристольской дороге к Редингу, где за его полями по ту сторону небольшой речки Кеннет, окруженные электрической изгородью, стоят корпуса большой могучей лаборатории. Где куется оружие, способное в ничтожно короткое время превратить в смертоносную пыль все, чем гордится трудолюбивый народ.Серебристый «Ягуар», тихо урча, пробирался по левой стороне дороги, тесня идущих. За ним, пофыркивая, словно наглотавшаяся пыли собачонка, катился серенький «Консул». Никто особенно не задумывался, куда и зачем спешат пассажиры этих машин. Они могли направиться по делу, могли совершать воскресную прогулку, могли, наконец, просто выехать на магистраль и узнать, как идут дела у отправившихся в поход против ядерных испытаний. Кому какое дело, куда едут свободные английские граждане, раз у них есть средства содержать такие дорогие автомобили. Проехали мимо, и все.Может быть, кто-либо и позавидовал владельцу красавца «Ягуара», но никто этого не высказал. Только Герт заметил как бы между прочим:– Самое главное, чтобы на такой машине водитель знал, как останавливаться, тогда не нужно будет задавать ему лишних вопросов, что однажды сделал мой дядя в Ланкашире.– Какой вопрос задал ваш дядя? – спросила Жизэл.– Он жил возле дороги, – не торопясь, сообщил Герт, – где росло одно-единственное дерево. Однажды дядя увидел, как шикарный автомобиль уткнулся носом прямо в это дерево. Дядя спокойно помог водителю подняться на ноги и спросил:– А как вы останавливаетесь, если нет дерева?Не столько анекдот, сколько звонкий смех Жизэл сдвинул настроение идущих с мертвой точки.Впереди послышался шум, движение колонны затормозилось. Задние, не понимая в чем дело, все еще продвигались вперед.– В чем дело? Что там случилось?– Автомобили!– Они уткнулись в дерево?– Нет, мы натолкнулись на них.Серебристый «Ягуар» и маленький «Консул» перегородили дорогу. Лысый полный джентльмен с красным, мясистым носом стоял на подножке автомобиля, держась за открытую дверцу. Возле него на асфальте ожидали чего-то приехавшие с ним рослые, военной выправки мужчины.– Нам следует объясниться, – заявил лысый, – на вашем месте я объявил бы отдых и выбрал представителей.Неизвестно, к кому он обращался. Впереди колонны стояли: каноник, депутат-лейборист, председатель союза пожарников и еще несколько организаторов похода. Депутат начал первый.– Мне кажется, – сказал он, глядя снизу вверх, – что прежде всего вы не на своем месте. Дорога – не круглый стол. И потом, с кем это мы должны вступать в переговоры?– Оставьте шутки, мистер Соулит, – нахмурился лысый, – вы прекрасно знаете, кто мы и откуда.– Кто бы вы ни были, – сказал каноник, выходя вперед, – прошу освободить дорогу. Мы идем для мира!– Преподобный отец, – поклонился лысый, и сразу нельзя было понять, насмешка это или почтение, – я охотно слушаю ваши проповеди каждое воскресенье, но сегодня прошу выслушать меня. Здесь затеяна опасная игра, я говорю о вашем походе.– В чем же вы видите опасность?– В том, что пропаганда похода мешает людям разобраться самим…– В чем разобраться? – выкрикнул плотный мужчина в теплом свитере, – я хотел бы знать, где причина нашей встречи?– Вот именно! Почему вы остановили нас? – поддержали его.Лысый повысил голос.– Давайте выясним главное!– Ну-ка, скажите, что сейчас главное? Посмотрим, как вы с этим справитесь!– Главное, наша национальная безопасность! – без запинки выкрикнул лысый. – Сейчас правительство только об этом и думает! Чем сильнее мы будем…– Безопасность? – перебил его человек в свитере. – Это верно! Каждый хочет жить в безопасной стране. Особенно, когда над головой летают американские атомы…– И запускают «самоуправляемые» ракеты!– И сдают в аренду площадки для игры в ядерный гольф.– Знаем мы эту безопасность! Все газеты только о ней и трубят!Вокруг машины образовалось плотное кольцо. Люди выкрикивали слова, распаляясь звуками собственных голосов.– Прочь с дороги!– Тише, тише! Дайте-ка, я скажу, что сейчас главное!– Хорошо! – Лысый поднял руку. – Мы отойдем. Но чего вы добьетесь? При чем здесь американцы? Разве я их позвал? Вспомните, еще в сорок восьмом мистер Эттли проявил мудрое гостеприимство. С тех пор их бомбардировщики летают над нами, и никто от этого не пострадал!– Бог нас миловал! – перекрестился каноник.Человек в теплом свитере не отставал. Он уже держал лысого за полу пиджака.– Скажите, их летчики все не пьют виски?– При чем здесь виски? – отбивался лысый.– Просто я вспомнил того унтер-офицера, который перевозит бомбы и был в пьяном виде задержан полицией. Вы читали об этом в вашей газете?– Читал! – огрызнулся лысый. – Прискорбный случай, не больше. Это может случиться в любой почтенной семье…– Вот как! В каких это семьях перевозят водородные бомбы?– Вы слышали?! – кричал в толпу один из студентов, взобравшись на крыло автомобиля. – Если случайно взорвутся бомбы, это будет только прискорбный случай! Вроде треснувших брюк во время коктейля!– О-хо-хо-хо!Смех, поднявшись возле машины, покатился по всей расстроенной колонне.– Что он сказал? Что он сказал?– Кажется, у оратора лопнули штаны!– Нет, он приглашает нас на коктейль!– Позвольте, я проберусь вперед. Надо же знать, в чем там дело!Человек в охотничьей куртке оттолкнул Герта и Боба, пробивая дорогу. Жизэл и Боб-счастливчик нырнули за ним. Возле машины диспут достиг уже той критической точки, когда слова теряют силу и вот-вот должна вспыхнуть более убедительная форма доказательств.– Хватит болтать! – заявил Блейк. – Меня просто мучит, когда на дороге такой беспорядок!Сильными цепкими руками упаковщика он взял за борт серебристого «Ягуара». Сказал:– А ну! Кто здесь настоящий мужчина?!Герт и Боб не замедлили отозваться.Лысый оратор едва успел вскочить на сиденье.– Осторожно!– Осторожно, осторожно! – как град посыпались поспешливые успокоения.– Всего тридцать миль в час! Спокойней на поворотах!Лысому оставалось только убрать голову в плечи. Машина медленно двигалась поперек шоссе. Жизэл подскочила к передней дверце и, захлопнув ее, тоненько пропищала:– Ба-бай, мистер Бомба!Лысый попытался вывернуть руль, направить машину вдоль дороги, но Жизэл с лукавым испугом схватилась за баранку.– Нет, нет, мистер Бомба! Не беспокойтесь!Лысый оттолкнул ее, и Яну пришлось прийти на помощь девушке. Под веселые выкрики, протесты руководителей похода и испуганных одиночек «Ягуар» вползал в кювет. На счастье кювет был пологий, и, направляя руль, Ян не боялся опрокинуть тяжелую машину. Лишь на мгновение ему стало не по себе. Это когда глаза его встретились с глазами лысого. Слегка побледневшее лицо джентльмена выражало полное безразличие и презрение к происходившему. Но глаза не могли скрыть какой-то мрачной затаенной радости. Словно ему удалось то, что как раз было задумано. Вторая машина, маленький «Консул», встала рядом с «Ягуаром» без осложнений. Когда все было кончено, джентльмены с военной выправкой, перекинувшись тихими словами с лысым, вытянули на машинах антенны и стали настраивать радио. Уж не собирались ли они послушать воскресную передачу? Или вызывали буксир из Лондона? Герт взял у Яна плакат и, обежав машины, воткнул его перед самым носом «Ягуара»: «Оксфорд говорит – нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27