И потом, кому еще можно было бы поручить давать советы королю Пересу? Вы будете нужны ему больше, чем когда-либо раньше!
Недовольное лицо Ройанса немного смягчилось.
— Вы правы. Никто из остальных его советников… — Тут его взгляд бессознательно устремился в сторону кресла, которое обычно занимала вдовствующая королева Иса. — Никто не в состоянии давать ему советы в военное время.
— Тогда подумайте об этом! — попросила Ясенка. — Взвесьте, где вы будете нужнее.
Ройанс посмотрел на нее, и в уголках его губ появилась улыбка.
— С момента нашей последней встречи вы научились быть тактичной, — заметил он. — Было время, когда вы невинно сказали бы мне, что я был бы обузой, что я нуждался бы в защите и присмотре.
— Никогда, сударь!
— Ну, может, не настолько прямо. — Седовласый лорд глубоко вздохнул. — Возможно, вы правы. Возможно, мои лучшие боевые дни уже позади. — Тут Ройанс, ставший сейчас похожим на ястреба, изображенного на его личном гербе, бросил на нее острый взгляд из-под тяжелых век. — Но только лучшие дни. Я еще способен повоевать.
— В этом нет никаких сомнений, сударь, — заявил Горин.
— Хорошо, — уступил Ройанс. — При отсутствии каких-то непредвиденных обстоятельств я не поеду.
— Благодарю вас, сударь, — сказал Горин.
— И я тоже вас благодарю, — проговорила Ясенка, испытывая немалое облегчение.
Тут принесли мясные блюда, и трапеза началась. Теперь, когда деликатная проблема была решена, Ясенка позволила себе немного успокоиться. Как бы Ройансу ни претило оставаться, он дал им слово. И все признавали, что данное им слово стоит договоров, подписанных иными аристократами. Она знала, что Горин намеревался выехать вперед, чтобы подготовить место, выбранное в качестве лагеря армии Рендела. Оно находилось за границей страны, где местность была ему хорошо знакома. И кроме того, под знаменами армии Нордорна было меньше людей, чем в армии Рендела. Значит, подготовка армии Рендела к переходу займет больше времени и усилий. И даже Ясенка понимала, что медлить с выступлением неразумно.
Она решила, что будет стараться как можно полнее насладиться тем временем, которое сможет провести в обществе мужа.
Харуз был не настолько занят, чтобы не найти времени вернуться в крепость Крагден. Он заезжал туда изредка и с гордостью замечал, что Маркла не виснет на нем и не умоляет остаться, как делали некоторые жены. И в то же время он чувствовал, что она жалеет о его отъезде.
— Когда ты будешь уезжать, я не стану плакать, — сказала она. — Я не хочу расстраивать тебя. Но буду с нетерпением ждать твоего возвращения.
Он одобрительно кивнул.
— Ты — настоящая жена воина, — проговорил он, ласково гладя ее по щеке. — И ты, конечно, знаешь, как я это ценю.
Благодаря тому, что тревога за жену его не терзала, он стал размышлять над тем, что именно следует взять с собой. Полагаясь на опыт Горина и Гиннела, он не собирался пользоваться своим любимым оружием. Еще ему нужно было попробовать многослойную одежду, рекомендованную нордорнцами, и убедиться в том, что она не стесняет движений. Маркла, привыкшая только к изящному рукоделию, поручила изготовление его одежды другим, и Харуз втайне пожалел о том, что она будет сшита не ее руками.
Да, и еще одно — магическая защита. Харуз прошел в спальню, которую он делил с Марклой, и нашел ключ, спрятанный под парадной цепью лорда-маршала. Цепь была украшена изображениями Четырех Деревьев и хранилась в шкатулке с другими драгоценностями, которые он надевал на парадные приемы во дворце. Прикоснувшись к каминной доске в строго определенном месте, он услышал почти беззвучный щелчок отодвигающейся панели. Харуз приподнял гобелен и вошел в потайную комнату.
По привычке он быстро осмотрел помещение. Похоже, здесь ничего не изменилось с того дня, когда он был здесь. Сколько же времени прошло с тех пор?.. У него уже давно не было нужды в тех предметах, которые он так тщательно прятал. Благодаря тому, что помещение было так хорошо скрыто, в нем почти не появлялось пыли. Он не увидел там даже собственных следов. Так когда же он все-таки сюда наведывался?.. Когда в последний раз заходил в Трясину, окутанный туманом? Тогда он встретил среди прочих и Ясенку.
Потайная комната была очень маленькой, и почти все пространство в ней занимал сундук. Ключ легко вошел в замок. Харуз вынул из сундука металлический обруч. Его определенно следует взять с собой. Остальные предметы он окинул беглым взглядом. От них пользы не будет. Пусть пока остаются в Крагдене. Он опустил крышку, собираясь запереть сундук.
И тут вдруг он замер, ощутив едва уловимое беспокойство. Чего-то не хватало. Харуз стремительно откинул крышку снова и перебрал магические предметы уже внимательнее. Да, вот оно! Талисман, необходимый для вызова летуна, подобного тому, которого вдовствующая королева держала в своей комнате на башне, хотя и не в точности такого же. Он прекрасно помнил день, когда показал талисман Исе, сказав, что получил его от Зазар. Это была откровенная ложь: с чего бы Зазар стала одаривать его такой вещью? Однако, хотя он ни разу не воспользовался своим талисманом, тот сослужил свою службу — хотя бы тем, что показал ему магического слугу Исы.
Харуз перерыл содержимое сундука. Он был совершенно уверен в том, что оставлял талисман здесь, заперев в надежном месте. Убедившись в его отсутствии, он привалился к стене, хмурясь все сильнее. Здесь поохотился кто-то, обладавший немалым умением в обнаружении потайных комнат, отпирании замков и поиске скрытого.
Кто мог сюда проникнуть? Об этом потайном месте не знал никто, кроме него самого. Хмурый вид Харуза превратился в мрачный. Кто это был? Разум настоятельно подсказывал ему одно имя. Маркла.
В качестве его жены она имела доступ почти ко всем его секретам. Могла она обнаружить и эту комнату — случайно. Она — женщина, а они от природы любопытны. Она — подруга и доверенное лицо Исы. Следовательно, Иса могла отправить ее на поиски — возможно, поручить найти именно этот талисман. Зачем?
На этот вопрос он мог легко ответить: потому что Исе было невыносимо знать, что подобным средством обладает кто-то помимо нее. Харуз прекрасно помнил, каким было выражение лица Исы, когда он показал ей свой талисман. Мгновенная вспышка узнавания, которая сменилась почти ощутимым желанием вырвать вещицу у него из рук.
Ну что ж теперь она его получила. Не то чтобы он принес ей много пользы. Все равно тайна его оживления известна ему одному, а без нужного заговора талисман останется бесполезным. Но с другой стороны, возможно, Исе только и хотелось лишить его той способности, которую она желала считать единственно своей. Он был почти уверен в том, что Иса уже успела уничтожить фигурку.
Так же как уничтожила его доверие к незнакомке, в которую внезапно превратилась его жена.
Размышляя над случившимся, Харуз понял, что его привязанность к Маркле возникла очень неожиданно — как и ее к нему. Он догадывался теперь, что на него подействовало колдовство, и при мысли об этом содрогнулся, словно ощутив прикосновение паутины, опутавшей его кожу.
Харуз снял разграбленный сундук с книги, присел на корточки и открыл тяжелый том.
Довольно скоро он нашел то, что искал. Поспешно читая обратное заклинание, он почувствовал, как растворяется его «любовь» к Маркле.
Ему хотелось надеяться, что это заклинание не подействовало на Марклу с такой же силой. Ему было бы очень выгодно, если бы она по-прежнему оставалась к нему привязана. Но если этого и не произойдет, ничего страшного не случится. Очень скоро он отправится на север, воевать, а с ней разберется потом — если понадобится.
Война. И глупые, себялюбивые козни Исы чуть было не разорвали страну пополам как раз тогда, когда враг уже надвигался! Харуз ощерился в беззвучном рыке злобы, вспоминая недавние события. Иса мешает ему на каждом шагу — она даже заставила его жениться на своей любимице только для того, чтобы им управлять.
И теперь, когда с глаз Харуза спала пелена чар, он понял, что не только перестал любить Марклу, но и возненавидел Ису. Ему почти невыносима стала мысль о том, что он будет рисковать своей жизнью ради двух женщин, которые так цинично им воспользовались. Стоит ли того даже безопасность Рендела? Возможно, эта прогнившая с головы страна должна быть уничтожена, чтобы из ее пепла могло восстать новое королевство.
Приведя потайную комнату в полный порядок, он ушел, взяв с собой магический обруч. Нажав на нужное место на каминной доске, он закрыл дверь, спрятанную за гобеленом.
Хорошо, что Маркла обещала ему не плакать при прощании. Начни она изображать грусть из-за его отъезда, он не удержался бы от того, чтобы публично отречься от нее и от вдовствующей королевы Исы.
5
НЕСМОТРЯ на принятое Харузом решение, ему не удалось скрыть те перемены, которые произошли в его мыслях и чувствах. Маркла слишком хорошо его знала. И возможно, она тоже ощутила исчезновение чар соединения, которые держали в плену их обоих. Как бы то ни было, ее отношение к нему изменилось так же резко, как и его — к ней.
Напряженная атмосфера, возникшая между ними, ощущалась почти физически, а вечером накануне его отъезда произошел взрыв. Они набросились друг на друга с обвинениями и упреками. Самым ценным результатом этого горького столкновения было то, что оба наконец стали друг с другом совершенно откровенны. Мимо двери их спальни слуги старались проходить как можно быстрее и бесшумнее, поскольку боялись обвинения в подслушивании: тогда весь этот гнев мог обрушиться на них!
— Безусловно, — бесстрашно проговорила Маркла, растянув это слово так, что оно походило на шипение готовой к броску змеи, — я украла твой бесценный талисман. И — да, я отдала его Исе. Я должна была это сделать, потому что она мне это приказала.
— Надо полагать, она не стала объяснять тебе, зачем ей он понадобился.
— Нет. С чего ей было мне объяснять? Достаточно было отдать приказ.
Харуз сдвинул брови.
— Тогда почему ты при этом не украла и мой обруч?
— Тот, который ты надевал, когда отправлялся в Трясину? — приторно-сладко поинтересовалась она.
Он резко втянул в себя воздух, удивленный тем, что она это знает, а Маркла рассмеялась.
— Попала! Я просто высказала догадку, но по твоему лицу видно, что я была права. И что же ты делал в Трясине, если тебе нужно было прятаться в тумане? Ловить наследницу Ясеня? Уж конечно ты не навещал Зазар!
— Женщина, ты ступаешь по опасной территории! — процедил Харуз сквозь стиснутые до скрежета зубы. Пальцы его скрючились так, словно ему хотелось схватить ее за горло.
— Опять попала, и в яблочко! Ну, так позволь тебе кое-что сказать. У меня есть способы получения информации, о которых ты не подозреваешь.
— Хватит. Молчи.
— Совсем не хватит, раз уж мы говорим откровенно. Мне известны и другие твои преступления. Например, я знаю о груде камней, которыми завалено тело трясинной женщины, той, что была убита странным туманным человеком. А еще я знаю, что у нее отняли — и что с отнятым стало.
— Я могу сломать тебе шею, как прутик!
— Не посмеешь. — Маркла снова рассмеялась. — Я могу не опасаться твоих угроз, потому что ношу титул графини Крагдена и пользуюсь всеми привилегиями, которые дает этот титул. Если ты попытаешься меня убить, если ты позволишь себе сделать в мою сторону хоть один угрожающий шаг, мне достаточно только закричать — и верные слуги бросятся меня спасать. И тогда это тебе придется объяснять то, чего объяснить нельзя. И притом — накануне войны.
Харуз вынужден был смириться — хотя бы на время. Как бы ни хотел он отомстить Маркле, с этим придется подождать. Тем не менее он попытался добиться хотя бы кажущейся победы в разыгравшейся между ними битве.
— Когда война закончится, я с тобой разведусь.
— И женишься на Ясенке, как всегда хотел. — Смех Марклы стал нескрываемо презрительным. — Она никогда не была твоей, даже ни секунды, даже когда вышла замуж за того Морского Бродягу, Оберна. Я была рядом, я добровольно стала твоей наложницей, и только потом…
Она резко замолчала.
— Только потом, когда Иса наложила любовные чары, я предложил тебе стать моей женой, не так ли? — договорил за нее Харуз.
Она пожала плечами.
— Я ничего не знаю про чары. Это Ройанс подтолкнул тебя к тому, чтобы ты принял разумное решение.
— Я отправляюсь на войну, а на войне люди гибнут. Но какая бы сторона ни одержала победу, даю тебе слово: я сделаю все, чтобы выжить. И я разведусь с тобой за предательство.
— На войне ты, может, и выживешь, — отозвалась она, сверкая глазами. — А вот после возвращения?
По телу Харуза пробежали колкие мурашки. Он понял, что этот разговор перестал быть просто ссорой и теперь представляет угрозу для его жизни. Да, ему придется быть предельно осторожным в часы, оставшиеся до его отъезда из крепости Крагден и расставания с его очень опасной супругой.
— Давай на этом остановимся, — проговорил он, тщательно подбирая слова. — Я необдуманно дал волю гневу. Мы оба это сделали. Когда война закончится, возможно, мы все настолько изменимся, что решим оставить этот неприятный эпизод позади, в прошлом — и, возможно, начать все сначала. В конце концов, мы убедились по крайней мере в том, что мы друг другу ровня. Что вы скажете, леди?
Казалось, его слова ее смягчили.
— Давай вернемся к этому, когда война закончится. После того, как ты выполнишь свое обещание и вернешься ко мне.
Но даже если бы между ними наступило полное примирение, Харуз не стал бы делить ложе с женой. Сославшись на то, что как маршал обязан быть со своими солдатами, он провел ночь в казарме с теми из подчиненных, кто имел достаточно высокий чин, чтобы квартировать на территории крепости. Пехотинцы, составлявшие большинство, стояли лагерем за стенами.
На рассвете, когда Харуз совещался со своими офицерами относительно порядка передвижения отрядов, из двери за его спиной появилась Маркла. Она несла поднос, на котором стояли два кубка с подогретым вином: над ними поднимался легкий парок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45