— Стоящее, папа. Я бы сильно помог нашей семье. Можно было сорвать хороший куш. Огромный даже. Я рискнул… и проиграл…
— Я тоже рискнул и проиграл, — признался Самойлов. — Мы с тобой в одинаковой ситуации, сын. Оба с тобой потеряли и своих женщин, и свой бизнес.
Самойлов и Костя чокнулись.
— Ну, давай за новую жизнь, — предложил отец.
— В каком смысле?
— В прямом. Нужно, сынок, начинать все с чистого листа.
— А не поздно?
— А что еще делать? Друзей я растерял, жена от меня ушла, бизнес практически загублен. Так что меня здесь ничего не держит.
— А как же мы с Лешей? — обиделся Костя.
— Вы уже взрослые мужчины, зачем я вам? Тем более у вас есть мама. Она-то останется в городе.
— Погоди, ты что, собираешься куда-то уехать? — догадался Костя.
— Да, Костя, наверное, мне ничего другого не остается. В этом городе мне уже не светит ничего хорошего. Ну, за перемену мест!
Тут Костя поставил свою рюмку" на стол, так и не выпив.
— Что ж ты не пьешь?
— Да тост твой мне не очень нравится. Куда ты собрался ехать? Где будешь жить, с кем и на что?
— Пока не знаю, куда. Главное — подальше от этого проклятого города и даже от этой страны. Не нужен я тут никому… Но есть на свете человек, который меня любит. С ней-то я и построю новую жизнь на новом месте. А на что — разберемся.
— А ты уверен, что от проблем можно скрыться, просто переменив свое географическое положение? Ведь ты любишь маму, в этом все дело!
Самойлов приложил палец к губам.
— Тсс! А вот на эту тему мы говорить не будем, понятно? Нет такой темы. А тебе, сынок, я вот что скажу.
Не повторяй моих ошибок, не откладывай на потом решения и поступки, которые должен совершить сейчас. Этого «завтра» на свете нет, понимаешь? Есть только сегодня. Каждый день — сегодня. Улавливаешь мысль?
— Если честно, то не очень.
— Другими словами: если хочешь быть вместе с Катей — будь. И никаких гвоздей.
— Как, папа, ведь она любит Лешу?
— Ну и что? Отбей! Укради! Увези за тридевять земель. За любовь, за счастье, за мечту свою нужно бороться, сынок…
— Даже с родным братом? Ведь вы мне сами говорили — нельзя становиться поперек…
— Мало ли что мы говорили… Если бы мы знали, как нужно жить, были бы счастливы сами. А у нас, видишь, как все получается… Так что не слушай никого, делай что должен — и будь что будет. Понял?
— Понял.
— Ну, за любовь, — предложил Самойлов. Впервые отец и сын так понимали друг друга.
* * *
Сан Саныч и Женя вернулись домой, где, судя по запахам, их уже ждал обед.
— Ух ты, как пахнет! — восхитился Сан Саныч. — Как здорово вернуться в дом, а там борщом пахнет, да, Жень?
— Да, в милиции совсем другие запахи, — усмехнулся Женя.
— Ой, вы уже вернулись! — обрадовалась Зинаида.
— Что, надеялась, что меня посадят? — веселился Сан Саныч. — Ну уж нет!
— Перестань, глупый, что ты говоришь такое… вы садитесь, я сейчас, быстренько, покормлю вас. Обед уже почти готов.
Баба Зина стала хлопотать по хозяйству, а Сан Саныч и Женя сели за стол. Скоро перед ними появились тарелки с дымящимся борщом.
— А чем дело-то закончилось? — спросила Зинаида, ставя на стол тарелку с нарезанным хлебом.
— Взяли с нас подписку о невыезде, и все дела, — сообщил Женя, налегая на борщ.
— Эх, если бы я реально мог чем-то помочь следствию, а то ведь я и не знаю, что это была за женщина, только и смог, что внешность ее кое-как описать…
— Ничего, разберутся. Ой, а вы руки-то мыли? Марш к умывальнику!
Сан Саныч и Женя одновременно тяжело вздохнули, положили ложки и пошли к умывальнику. Вернулись они подозрительно быстро. Борщ звал.
Когда Саныч и Женя завершали трапезу, Зинаида спросила:
— Ну что, ребятки, может, еще добавочки?
— Нет, Зин, спасибо тебе, борщ у тебя отменный, но… четвертая тарелка будет лишней. А то из-за стола не подымусь, — отказался Сан Саныч.
— Я тоже не могу больше, — жалобно сказал Женя.
— Что за мужики пошли, — обиделась Зинаида. — Ну, как хотите.
— Баб Зин, а где моя Ксюха? — спросил Женя. , — Что, уже соскучился?
— Ага…
— Они с Машей пошли в больницу к Алеше. Скоро вернутся, ты подожди. Сейчас еще чай будет — с пирожками!
— Нет-нет, спасибо, чаю не надо, — испугался Женя. — Я лучше туда побегу, найду их.
— Эх, какой нетерпеливый — молодой, горячий, — засмеялся Сан Саныч. — Ну, иди, иди.
— Спасибо за обед! — сказал Женя, вставая.
— А я, пожалуй, еще чайку… — крякнул Сан Саныч.
Ксюха все еще не уходила от больницы, поэтому встретила Катю, которая как раз туда направлялась.
— Как там поживает статья, которую вы собирались написать? Про меня и Алешу? — спросила Катя.
— Статья о вас почти готова, но…
— Что?
— Но мне кажется, выйти в свет ей все равно не удастся, — с сомнением сказала Ксюха.
— Почему это? — удивилась Катя.
— Но ведь исчез сам повод? Ваша свадьба с Алексеем Самойловым отменена.
— Ваши сведения ошибочны. Свадьба состоится. И не только свадьба!
— Это как?
— А вот так! И я вам советую быстрее дописывать материал и ставить его в номер, а то так и будете всю жизнь внештатным корреспондентом!
Ксюха ничего не поняла. Но времени на раздумья у нее было немного, потому что пришел Женька.
— Привет, а я тебя ищу.
— Что-то срочное?
— Да ничего. Впрочем… Слушай, Ксюх, тут такое дело… В общем, разговор у меня к тебе есть.
— Ну, давай поговорим, — согласилась Ксюха.
— Нет, только не здесь. Может, пойдем куда-нибудь, а? Ну, наедине чтоб, в общем.
— Да ты чего, Жень, я не могу сейчас уйти. Я тут битый час тусуюсь, хочу дождаться, узнать, как у них там.
— А чего их ждать-то? Если Маши так долго нет, значит, у них все нормально.
— Там не может быть все нормально, туда Катя пошла. Ты знаешь, она мне сейчас такое сказала…
— Да наплевать мне на эту Катю и на то, что она сказала. Мне поговорить с тобой нужно! — настаивал Женя.
— А мне не наплевать! Я ведь журналист… почти.
— Неужели тебе какая-то Катя важнее меня? — привел Женя убийственный аргумент.
— Это разные вещи! Женя поменял тактику:
— Ну, Ксюха, пойдем, пусть они сами разбираются. Мне нужно сказать тебе что-то действительно важное.
— Ну, хорошо, — согласилась Ксюха и покинула свой пост.
Маша с Алешей все никак не могли наговориться и нацеловаться.
Наконец Маша решила надеть Алеше на шею амулет.
— На, надевай обратно. Если он тебе помогает, то его не надо снимать.
Леша взял у нее амулет, но как-то неловко, и амулет выскользнул из его руки и упал на пол.
— Какая я неловкая. Прости, Алеша, я сейчас его подниму.
— Не надо, я сам!
Леша совершенно непроизвольно потянулся к амулету, чтобы поднять его, и сел на кровати. Только повесив амулет на шею, он вдруг понял, что он сделал.
— Леша… ведь ты сел, — сообщила Маша.
— Кажется, да.
— Алеша, ты можешь двигаться! Как я счастлива, Лешенька! Какой сегодня прекрасный, чудесный день!
И тут в палату вошла Катя.
— Леша, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, — сказала она.
— Ну что ж, говори.
— Маша, выйди, пожалуйста, мне нужно поговорить со своим женихом наедине.
— Пожалуйста… если нужно…
Маша хотела уйти, но Алеша удержал ее за руку.
— Маша», останься. Катя, ты мне не невеста. А я тебе не жених. И если ты хочешь мне что-то сказать, то говори при Маше. От нее у меня нет секретов.
— Пусть ты мне не жених, но ты, Леша, отец нашего будущего ребенка!
— Ты уверена? Это точно?
— Да! Я жду от тебя ребенка. Это абсолютно точно. Маша, может быть, теперь ты все-таки уйдешь? Дашь нам поговорить наедине…
— Леша, этого не может быть… — тихо сказала Маша.
— Может. Прости. — Леша опустил глаза.
Маша вышла.
— Так что же получается, Леша? Мы жили вместе, собирались пожениться… Ты говорил, что не можешь без меня, что это навсегда… и я тебе верила! — Катя говорила с видом оскорбленной невинности. — И .вдруг ты сообщаешь, что между нами все кончено, наслаждаешься своим чувством к Маше, а я узнаю, что беременна, и что? Что теперь?
— Я… не знаю, что нам теперь делать… Я не люблю тебя, — честно признался Алеша.
— Но еще недавно ты говорил, что любишь! За свои слова и поступки надо отвечать, Леша! Так что все остается в силе. Заявление у нас подано. Мы поженимся. Ребенку нужна полноценная семья. Ты же не бросишь своего ребенка? — Катя решила, что пора заплакать.
— Не плачь, Катя… Пожалуйста. Я правда не знаю, что нам теперь делать! Мы не сможем жить вместе…
— А как же ребенок? Как же я теперь? Неужели ты меня бросишь?
— Катя… пойми, я же не люблю тебя…
— Зачем же ты спал со мной, если не любил? Зачем обманывал меня? Издевался над моими чувствами? Или, может, ты мстил мне таким образом за то, что я однажды оступилась и оставила тебя? Так это слишком жестокая месть! Тем более что я искупила свою ошибку!
— Я любил тебя тогда, Катя! На самом деле .я был с тобой честен.
— Так, значит, и теперь ты должен поступить честно. Ведь наш ребенок ни в чем не виноват… Мы оба ему нужны… Подумай об этом.
— Ты права, Катя. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Я должен отвечать за все, что делал. Ты права. Мы будем вместе.
— Как я счастлива, что ты не оставишь меня! У нас будет настоящая семья! Мне так страшно, я так всего боюсь… Вдруг я не справлюсь с ролью матери?
— Не бойся, я тебя не брошу… Все будет хорошо, — грустно сказал Алеша.
И тут в палату зашли Таисия и Полина.
— Катенька, девочка моя, почему ты плакала? — преувеличенно заволновалась Таисия.
— Это от счастья. Мы с Лешей все-таки поженимся. Да, Леша?
Но Леша молчал.
— Так что, Леша? Мы все хотим услышать ответ, — стала настаивать Таисия. — Почему ты молчишь? Ты женишься на Кате?
— Да, мам, мы уже обо всем договорились, — нежно взяв Алешу за руку, сказала Катя.
Алеша по-прежнему молчал.
— Катя, девочка моя, ты какая-то бледная… А в твоем положении нельзя нервничать! — подсказала Таисия Кате, что делать дальше.
— Я не нервничаю.
— Но я же знаю, у вас с Лешей был тяжелый разговор, а тебе нельзя волноваться! Тебе нужно больше отдыхать. Сейчас, милая моя, мы пойдем домой. Кстати, я думаю, раз скоро должен родиться ребенок, со свадьбой нельзя тянуть — нужно быстренько, по-семейному, расписаться прямо в палате.
— Да, мама, я тоже так думаю.
— Но ты же хотела шикарную свадьбу, — напомнила Полина.
— В моем положении, Полина Константиновна, совершенно не важен антураж. Главное — побыстрее расписаться, — тут Катя слегка пошатнулась.
— Милая, что с тобой? — бросилась к ней Таисия.
— Просто… Голова закружилась…
— Бедная моя девочка, Боже мой, как тебе тяжело! Мужчинам не понять, как сложно выносить ребенка! Сколько сил это отнимает, сколько здоровья… Ты можешь идти, милая?
— Все в порядке, мам…
— Пойдем, Катюша, здесь душно, а тебе надо на свежий воздух. Ты должна себя беречь, ведь вас уже двое…
Катя слабо кивнула Леше.
— Пока, милый.
Когда Катя с Таисией ушли, Полина спросила у сына:
— Леша, как же так могло получиться?
— Что именно, мама?
— Почему Таисия сказала, что ты отказываешься от Кати? У вас же все нормально?
— Нет, у нас не все нормально! Я на самом деле сказал Кате, что не хочу на ней жениться.
— Но почему?
— Потому что понял, что не люблю ее, я люблю Машу.
— И ты решил отказаться от свадьбы…
— Да. Пока не поздно. Чтобы не совершить непоправимую ошибку. Я думал, так честнее…
— Но Катя беременна, — напомнила Полина.
— Я не знаю, что мне делать, мама… Я был совершенно не готов к такому повороту…
— Я тебя понимаю.
— Она меня убила известием о ребенке. Я вдруг отчетливо понял, что не могу связывать свою жизнь с Катей. Любовь прошла. Как-то вдруг прошла. Я ничего к ней не чувствую! Ты меня осуждаешь, мама? Считаешь, что я легкомысленный?
— Нет, сынок. К сожалению, так в жизни часто бывает. И лучше это вовремя понять.
— Вот и я понял, что Маша для меня что-то необычайно родное, близкое. Я закрываю глаза — и вижу ее! И что мне теперь делать? Я не хочу стать подлецом. Но и отцом я быть не готов. Но как честный человек, я обязан жениться, ведь так?
— Я считаю иначе. Ты не должен жениться на Кате.
— Что ты имеешь в виду?
— Я просто хочу тебе дать совет. Не живи с нелюбимой.
— Но она ждет ребенка!
— Я не предлагаю тебе отказываться от ребенка. Посмотри на меня. Я всю жизнь ради детей жила с нелюбимым человеком, поверь, нет ничего тяжелее.
— Ты мне предлагаешь ее бросить? Бросить в таком положении?
— Назови это другим словом. Не бросить. Просто не связывать с ней свою жизнь в качестве мужа. Вы можете общаться, никто же не запрещает! Просто не обманывай себя. Любовь нельзя вернуть по приказу, если душа против. Нельзя влюбиться по собственному желанию.
— Нет, я так не смогу, совесть будет неспокойна. Ребенку нужен отец.
— Он у него будет. От ребенка ты не откажешься. Ты же сам сказал, что любишь Машу. Так?
— Так.
— Так вот — любовь предавать нельзя! Ты согласен с тем, что я тебе сказала?
— Да, ты абсолютно права. Я не могу предать мою любовь к Маше, она для меня столько сделала. Вытащила меня с того света, сидела рядом, выхаживала, а Катя для меня что сделала?
— Да, твоя Катя, мягко говоря, бросала тебя в самые тяжелые моменты, предавала. Сомневалась, боялась. А там, где есть любовь, не должно быть места страхам и сомнениям.
— Но тогда я любил ее и прощал все. Прощал, даже когда слепому было бы ясно, что она врет. Она стеснялась меня, когда я… в общем, после той аварии… Я все это помню. Но я ее любил! И верил, что моя любовь ее изменит. А сейчас… Сейчас она мне не нужна.
— Вот поэтому ты и должен определиться.
— Но как я скажу об этом Кате?
— Если ты хочешь спасти любовь, ты должен набраться мужества. Ты запутался в двух девушках: одну их них ты любишь, вторая ждет ребенка. И с кем из них связать свою жизнь, решать тебе. Все, я побежала на работу. А тебе надо побыть одному, разобраться в своих чувствах.
— Да. Конечно… Мам, как идут исследования? Ты что-то выяснила?
— Тебе это интересно?
— Ну, конечно! Не без моей помощи, в конце концов, ты эти украшения получила!
— Да уж. Знаешь, в одной статье я нашла подтверждение, что девушки из народа атлантов носили именно такие украшения!
— Вот видишь! Ты была права!
— Пока не на сто процентов, я все-таки боюсь ошибиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45