— Не обманывай меня. Я не могу поверить, что ты способен на плохие поступки, — Маша искренне верила в это.
— И тем не менее. Я сделал ужасную вещь. За которую, мне кажется, ты никогда не сможешь меня простить.
— Да что ты! Я всегда смогу тебя понять… И, конечно же, простить. Мне кажется, ты винишь себя напрасно. Ты не способен на подлости, Толик. Ты очень хороший… Только… немного нескладный…
— Ты так считаешь? Серьезно? — посветлел Толик.
— Конечно. Я же тебя с детства знаю.
— Ты любишь Лешу? — неожиданно спросил Толик.
— Да… Я его люблю, — тихо ответила Маша. — Я так переживала, когда его похитили.
— А знаешь, кто его похитил? Я!
— Так, значит, ты похитил Алешу? Этого не может быть!
— Может.
— Нет, я не верю! Зачем ты говоришь неправду?
— К сожалению, это чистая правда, Маша.
— Но это чудовищно! Зачем ты это сделал?
— В первую очередь… из-за тебя… — признался Толик.
— Из-за меня? — изумилась Маша.
— Я так тебя ревновал. Места себе не находил. Я очень хотел вас разлучить.
— Но почему? Леша собирался жениться на Кате! При чем здесь я?
— Маша, я не слепой. Ты его любишь, и он… Он тоже любит тебя.
— Тебе показалось… Господи, какой же ты глупый! Что ты наделал?
— Маша, я и сам все понимаю. Но теперь этого уже не исправишь. Теперь я преступник… И поэтому я вынужден бежать из города. Что сделано, то сделано. Единственное, что меня пугает… это то, что я никогда больше тебя не увижу…
Маша задумалась и вдруг сказала:
— Мне кажется, я знаю, как тебе помочь! Нет! Есть один выход… Ты должен пойти в милицию "и во всем признаться! Ведь ты на самом деле добрый, чудный человек! Я никогда не поверю, что ты мог желать Леше зла…
— Да. Если честно, я не хотел всего этого… Меня заставил отец…
— Вот видишь! Потому что сам ты не способен на такое! Они использовали тебя! Ты был всего лишь инструментом в их руках!
— Но я делал это осознанно. Я прекрасно понимал, что я делаю.
— Послушай меня! Ты еще можешь прийти с повинной!
— А они? Мой отец и мой брат? Это моя семья. У меня больше никого нет. Даже тебя. Нет, Маша! Я не пойду в милицию. Я не могу их предать.
— Толик, подумай сам: это единственный выход. Да, ты сядешь в тюрьму, но твоя совесть будет чиста. Это очень важно. Ты не представляешь себе, сколько вы страданий доставили Леше. А его семье? Ты знаешь, как они переживали? Они-то в чем виноваты?
— Они ни в чем… — согласился Толик.
— Но тебе тяжело, и им тяжело. Ты покаешься, а они будут знать, что преступник наказан.
— А отец и брат будут считать меня предателем, — уверенно сказал Толик.
— У них своя судьба. Подумай о себе. Ты должен снять груз, который лежит у тебя на сердце.
— Зачем? Можно жить и с ним.
— Тебе только так кажется. Ты будешь чувствовать это до конца своих дней. Ты будешь мучиться этим! Это будет сниться тебе в кошмарах…
Маша знала, что говорила правду. Толик молчал. Выхода из ситуации он не видел, и Маша ни в чем не могла ему помочь.
* * *
Ирина и так была женщиной красивой, а тут она постаралась, как могла. На ней было красивое черное платье, выглядела она сногсшибательно. Вся эта красота предназначалась Самойлову, в офис к которому она направлялась.
Зайдя в приемную, Ирина едва глянула на секретаршу и сразу направилась в кабинет к Самойлову.
— Постойте! Вы куда? — растерялась Людочка.
— Я к Борису, — просто ответила Ирина.
— Но я прежде должна ему о вас доложить!
— Не стоит. Он меня ждет, — заверила ее Ирина.
— Нет, встреча с вами у него не назначена! Борис Алексеевич занят, работает!
— Борис будет рад меня видеть в любое время суток. Без всех этих записей и ваших докладов, — улыбнулась Ирина и зашла в кабинет.
Самойлов действительно был ей рад:
— Молодец, что зашла. Как ты? »
— Честно говоря, не очень, — Ирина чуть добавила грусти в свой голос. — Спать не могу, есть тоже не очень получается…
— Но выглядишь ты неплохо, — сообщил ей Самойлов, приглашая жестом присесть на диван.
— Я считаю, не нужно обременять других своими переживаниями. А на душе так тяжело… Никак не могу осознать, что Яши нет.
— Да. Такая неожиданная смерть.
Оба помолчали, помня предыдущий разговор.
— Завтра кремация. Я очень прошу тебя и Полину быть рядом со мной в этот момент.
Самойлов обнял Ирину:
— Конечно, мы придем. Я понимаю, тебе нужна поддержка.
Ирина положила ему голову на плечо. Они снова посидели молча, уже обнявшись. Такими их и увидела заглянувшая в кабинет Людочка.
— Борис Алексеевич, я получила необходимую вам информацию… — начала она и замолчала.
— Я рад, что ты так оперативно работаешь, — холодно заметил Самойлов. — Но почему ты входишь без стука в кабинет начальника?
— Извините, Борис Алексеевич… Но я думала… У меня очень важное известие!
— Такое, что нельзя было подождать с докладом и десяти минут?
— Вы сказали сразу доложить, — извиняющимся тоном объяснила Людочка. — Я дозвонилась в больницу, ваш сын пришел в себя.
— Лешка? Пришел в себя? — Самойлов резко встал с дивана. — Ира, я должен ехать в больницу.
— Конечно, Боря. Ты сейчас должен быть рядом с сыном.
— Может, поедешь со мной?
— Нет, Боря, я не могу. Пойми меня. Лучше я пойду домой. Я вас жду завтра.
— Конечно, родная. Мы обязательно придем. Пойдем, я тебя подвезу.
Ирина кивнула, и они вместе вышли из офиса. Ирина прошла мимо Людочки, как мимо пустого места.
* * *
На следующий день, узнав, что Алексей пришел в себя, следователь Буряк поспешил к нему в больницу. Он нашел врача и обратился к нему:
— Добрый день. Павел Федорович, здесь лежит Алексей Самойлов?
— Добрый день, Григорий Тимофеевич. Он лежит здесь, а мне уже сообщили, что вы намерены его допросить.
— Я бы сказал, поговорить.
— Как лечащий врач, я возражаю против подобных разговоров. Алексей ещё слишком слаб, ему нельзя волноваться.
— Поверьте, я действую в его интересах и постараюсь быть деликатным.
— Через пару дней — пожалуйста.
— Нет, поговорить мне нужно сейчас! — стал настаивать следователь. — Поймите, те, кто похищал Лешу, сейчас, скорее всего, уже сматывают удочки и заметают следы! Я должен их перехватить!
— Я не могу вам дать больше трех минут.
— Я задам ему только один вопрос.
Когда Буряк зашел в палату, то Полина поднялась и подошла к нему:
—: Здравствуй, Гриша. Тебе уже позвонили?
— Позвонили. И я поспешил проведать. У меня есть три минуты для этого.
— Хорошо, не буду вам мешать, — поняла его Полина. Она вышла из палаты.
— Не буду тебя утомлять, Леша, — сказан Буряк, присаживаясь на стул радом с кроватью. — Ответь мне только на один вопрос: ты знаешь, кто тебя похитил?
— Знаю. Это смотритель маяка и его сыновья. Я хорошо помню.
— И где они тебя держали?
— Где-то в заброшенном доке. Там была вентиляционная шахта. Они меня хотели убить.
— Убить?
— Да. И если бы я не убежал, они бы это сделали…
— Ты очень слаб. Они тебя не кормили?
— Нет. Но труднее всего было без воды. Я все время хотел пить.
— Скажи, похитители пытались что-нибудь узнать? Они о чем-нибудь тебя спрашивали?
— Они… — начал Алеша и потерял сознание.
В этот момент в палату вошел врач и сразу оценил ситуацию:
— Вы что, с ума сошли? Немедленно покинуть палату! Не видите, в каком он состоянии?
— Извините… — сказал Буряк, вставая.
— Вы говорили, что всего один вопрос. Так что давайте на сегодня закончим. — Врач занялся своим делом, а следователь вышел в коридор. Там к нему подошли Самойлов и Полина.
— Что он сказал? Он знает, кто это был? — спросила Полина.
— Алеша говорит, что его похитил смотритель маяка. Вместе с сыновьями.
— Это точно? — Самойлов сжал кулаки.
— Я думаю, да. Он слаб, но говорит, что все отлично помнит.
— Что ты намерен делать?
— Будем их брать по горячим следам. Я сейчас все организую.
— Я хочу принять участие! — потребовал Самойлов. — Я хочу посмотреть им в глаза!
— Нет, Борис, это наше оперативное мероприятие. Оставайся с семьей, ты им нужнее.
И следователь ушел. Костя, который слышал весь разговор, тоже тихонечко выскользнул из больницы.
Полина посмотрела на Самойлова, который так и кипел от ненависти, и спросила:
— Теперь ты понимаешь, что это не Витя?
— Да. Теперь понимаю. Но все так складывалось, что я не мог подумать иначе! — он понимал, что был не прав, но не хотел вслух говорит об этом.
— Нам нужно было бы пойти к Ирине. Поддержать ее… — напомнила Полина.
— Ах, да. Сегодня же должны кремировать Якова… Я совсем забыл.
— Ей будет тяжело одной. Это так ужасно, потерять любимого человека.
— Ирина просила нас прийти, — сказал Самойлов.
— Конечно. Я совсем забыла о сестре. Но после того что случилось с Лешей…
— Ирина все понимает, Поля. Пойдем?
* * *
Катя пришла домой в расстроенных чувствах.
— Мама, Леша пришел в себя! Это ужасно! — сказала она, почти плача.
— Но почему ужасно? Разве ты не этого хотела?
— Этого! Но знаешь, что он сделал? Стоило ему открыть глаза, сразу же позвал Машу. А не меня! У нас все было так хорошо. Он говорил, что любит меня, мы снова собрались пожениться… А оказалось, он думает об этой Маше!
— Дочка, остынь, — попросила мать.
— Не могу. Мама, мне так обидно! Я же из больницы не выходила, сидела под дверью, ждала, надеялась…
— Ты все правильно делала. И теперь нужно не плакать, а спокойно подумать, как быть в этой ситуации.
— Да что мы можем решить, мама? Кажется, он меня разлюбил…
— Ты добьешься всего, чего хочешь. Мы обязательно что-нибудь придумаем, — заверила ее Таисия.
— Правда? — с надеждой спросила дочь.
— Но действовать мы должны наверняка.
— Мама, ты так говоришь, будто знаешь, что мне делать.
— Конечно, знаю. Всегда нужно пользоваться тем, что данная ситуация тебе преподносит.
— Эта ситуация преподнесла мне соперницу! Как я могу ее использовать?
— Кто нам мешает — тот нам и поможет, — загадочно ответила Таисия.
— Чем Маша мне поможет? Только жениха может Увести. Как я ее ненавижу!
— Зря. Тебе нужно с ней подружиться, чтобы войти к ней в доверие, — посоветовала Таисия.
— Мама, ты с ума сошла! Да я даже видеть ее не могу спокойно!
— Катенька, твоя цель — выйти замуж за Лешу. Желательно, за здорового и сильного. А Маша способна тебе в этом помочь. Один раз она уже поставила Алешу на ноги. Значит, сможет это сделать и сейчас. На этот раз — для тебя.
— Ты права, мама. Как всегда. Но вдруг они с Лешей сблизятся?
— Ты должна действовать аккуратно, не допускать этого.
— Я все время буду рядом с ними, не допущу, чтобы они оставались наедине.
— А когда Маша поможет Леше, мы ее мягко отстраним, — завершила Таисия.
План был готов, можно было приступать к его выполнению, но Катя не спешила этого делать.
— И все-таки твоя идея кажется мне немного странной, мама.
— Ничего странного в этой идее нет. Это проверено годами, и наверняка должно сработать.
— То есть я должна сама пойти и привести Машу к Алешке? — спросила Катя.
— Да! — подтвердила Таисия. — Ты пойми, на данном этапе Маша тебе нужна, просто необходима. Только она может поставить Алешу на ноги.
— Нет, не хочу, — не соглашалась Катя.
— Но если ты не усмиришь свою гордыню, твой жених может оказаться навсегда прикованным к постели. Это лучше? — спросила Таисия.
— Это хуже. И не надо пытаться поймать меня на слове. Но эта Маша меня раздражает.
— Успокойся! Главное — воспринимай ее не как соперницу, а просто как медперсонал… — гнула свою линию Таисия.
— Она уже была сиделкой… И сумела влезть к нему в душу!
— А ты не позволяй! Контролируй ситуацию. Сама же сказала, что всегда будешь рядом.
— Когда он открыл глаза, мамочка, Маша была первой, кого он позвал. Несмотря на то, что я была рядом!
— Это произошло инстинктивно. Он чувствовал, что ему нужна помощь. Реальная помощь его здоровью. Это никак не связано с отношениями между тобой и Лешей.
— Ненавижу! По-твоему, я не поняла, что он имел в виду?
— Попытайся отбросить в сторону эмоции.
— Хорошо, он ее позвал, я ее приведу к нему, он ее увидит и про меня вообще забудет! Это называется: отдай жену дяде… Так, кажется?
— Катя, послушай меня… Я понимаю, что тебе страшно и горько… Но это необходимо сделать.
— Я могу собственными руками все разрушить! И потерять жениха!
— Маша — это единственный человек, который может поставить Алешу на ноги. Если ты ее не приведешь, тогда ты действительно можешь его потерять! В конце концов, его состояние может ухудшиться, и он просто умрет!
— А что, эта Маша — панацея от всех бед? — взвилась Катя.
— Я думаю, да. Ты знаешь, что о ней говорят в городе?
— Подумать только! О ней уже говорит весь город! Прямо звезда местного значения!
— Ты зря смеешься. Я слышала, что Маша вылечила, нашего вице-мэра!
— От насморка? — с издевкой спросила Катя.
— Я точно не могу сказать, знаю только, что от какой-то неизлечимой болезни. Рак или еще что-то.
— Вот как. Значит, наша Маша стала птицей высокого полета. Лечит верхушку администрации. Как к ней подойти-то теперь?
— В общем, есть мнение, что она очень сильный экстрасенс, каких в стране единицы.
— Да ты что? Значит, она вся такая замечательная, и я должна теперь бегать за ней и умолять ее прийти? — совсем расстроилась Катя.
— Если надо, то даже умолять. Если тебе важно Лешино здоровье…
— Да ни за что!
— Катенька, прислушайся ко мне, тебе не надо относиться к Маше как к сопернице.
— А как же мне к ней относиться? Может, нам стать подружками?
— Ты должна относиться к ней как к лекарству для Леши. К дорогому лекарству.
— Это лекарство настолько дорогое, что может стоить мне личной жизни!
— Ты упираешься, но сама прекрасно понимаешь, что иного выхода нет. Иначе Леша никогда не сможет поправиться!
— Это мы еще посмотрим. В конце концов она не единственный экстрасенс в мире. — Катя не хотела признавать мамину правоту.
— Остальные с тобой без денег даже разговаривать не будут. Маша — это лучший вариант, к тому же она рядом.
— Это ее единственное достоинство, и оно же недостаток!
— Катюша, поверь, мать плохого не посоветует. Я тебя очень прошу: сходи к Маше.
— Но мне придется унижаться перед ней!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45