– Эта девочка трахнулась бы даже с консервной банкой, лишь бы роль получить. Да она наверняка уже проделывала такие трюки. И наверняка, – добавил он, не в силах остановиться, – ее при этом сняли на видео.– Как у нее получается Титания?– О, Мелани делает из нее довольно милую штучку. Точнее, довольно противную. В жизни не видел более мерзкой Титании. Заметь, то же самое и с моим Обероном. Развращает детей, лишает невинности.Он сверкнул улыбкой и двинулся прочь. В метро Хьюго спускался, словно в бальную залу. Я задумчиво смотрела ему вслед. Глупо признаваться вслух, что тебе будет жаль, если кое-кто окажется геем, но еще глупее скрывать от себя подобные сожаления.
Удивительно, но на следующее утро я проснулась, полная оптимизма и надежд. Это чувство было настолько новым для меня, что я какое-то время лежала, с наслаждением вдыхая непривычный запах чистых простыней. Пока все выходит так, как и предрекала Джейни; мне действительно требовалось с головой погрузиться в новый проект. Однако эйфория была вызвана не только новой работой. Я наконец вырвалась из четырех стен своей студии в неведомый мне мир театра. Возможно, все это шелуха – актеры ведь люди компанейские, быстро сходятся, быстро расходятся, – но меня как раз устраивала такая мимолетная, бездумная дружба.Кто, в конце концов, знает, что случится со мной через месяц? А через год? Я ведь могу поехать куда захочу. Дагги что-то говорил о совместной выставке в Берлине, и у него есть знакомая в Нью-Йорке, она интересовалась моими творениями. Еще два дня назад я не вылезала из студии, считая, что любые встречи, даже телефонные разговоры только мешают работе, а сейчас мне кажется, что я лечу куда-то по широкой беспечной дуге. Да, студия по-прежнему в центре моей вселенной, но она уходит все дальше и дальше, постепенно уступая место новым интересам.Я выпрыгнула из постели, поправила одеяло, взбила подушки, спустилась по стремянке вниз и прочитала список дел на сегодня. Меня настолько увлекла новая жизнь, что я впервые не взглянула на мобили, громоздившиеся под потолком. Душ, кофе и гимнастический зал, в который давным-давно пора. Если бы не физический труд, быть мне сейчас жирной коровой. Отныне минимум два раза в неделю заглядываю в спортзал! Благо он прямо за церковным залом в Белсайз-парке. А попыхтев на тренажерах, можно заглянуть и на репетицию. По-моему, сегодня они работают над двумя первыми актами. Вдруг кто-то захочет со мной выпить. Я изголодалась по компании, не говоря о свежих сплетнях.
Я проскользнула в зал, когда Хэзел и Фишер репетировали страстную сцену. Хэзел-Елена умоляла Фишера-Деметрия остаться, ему же не терпелось броситься вдогонку за Гермией. Пытаясь остановить Деметрия, Хэзел вцепилась ему в ногу, и он протащил ее за собой через весь зал, прежде чем смог стряхнуть.Мелани, прислонившись к стене, одобрительно кивала. Юный Мэттью, сидя за столом, заваленным бумагами и копиями сценария, перешептывался с помрежем Стивом и его ассистентом. Я была потрясена: Елена у Хэзел получилась отлично, да и Деметрий, который прежде отдавал преснятиной, теперь летал как на крыльях. Хэзел вытягивала Фишера на собственный уровень. Я невольно захлопала. Гулкие, одинокие аплодисменты огласили огромный пустой зал. Фишер-Деметрий ответил мне широкой улыбкой. Хэзел тоже развернулась в мою сторону. Ее лицо горело, глаза сверкали. Она все еще пребывала в мире Шекспира.– Я принесла печенье! – сказала я, подходя ближе. – С настоящим шоколадом, а не с какой-то там сливочно-молочной пастой.– Великолепно! – Фишер, высокий смуглый парень, хищно схватил кулек.Он протянул его Хэзел, но та грустно покачала головой:– Вечная диета. Стоит начать, и я уже не смогу остановиться.Я обратила внимание, что Фишер не попытался ее переубедить или сказать, что она отлично выглядит; он лишь понимающе кивнул и отправил в рот печенье. Актеры относятся к своему весу не менее серьезно, чем девочки-подростки.– Ну, думаю, теперь мы все выстроили и получается хорошо, как вы считаете? – спросила Хэзел у Мелани.– Да, но все же мне хочется еще раз пройти монолог в конце первой сцены. Хотя, скорее всего, не хватит времени – придется возиться с Фиалкой.– С Фиалкой? – переспросила Хэзел.– Да, она снова с нами, – с легкой иронией ответила Мелани. – Клянется, что выучила текст. Если это правда, нам будет легче.– Приятно слышать, что она хотя бы роль выучила, – с сарказмом заметил Фишер. – А что с ней, собственно, случилось?– Летала в Гоа. Только не лезь в бутылку, мы и так отстаем от графика, и ничего хорошего не будет, если кто-то поссорится.– Летала в Гоа и бегала там голой! – крикнул через весь зал Мэттью.Все сдержанно заулыбались.– Но… – робко начала Хэзел. Какой контраст с теми страстями, которые она только что играла!– Что? – спросила Мелани, поворачиваясь к ней. Сама того не сознавая, Мелани выделяет Хэзел из остальной труппы, заметила я. Ее голос смягчается, когда она с ней разговаривает, а взгляд теплеет.– Мне кажется, Табита тоже должна сегодня прийти, – сказала Хэзел. – Она ведь читает Гермию.– Да, в первом акте, а нам еще нужно расписать мизансцены, – ответила Мелани. – Я попросила Мэттью позвонить ей на всякий случай. Мэтт?Верный раб навострил уши еще при первом упоминании своего имени.– Я звонил, честное слово, ММ! – крикнул он. – Оставил одно сообщение вчера и еще два сегодня утром.– Ну, надеюсь, она их получила, – вздохнула Мелани, посмотрев на часы. – У нас есть пятнадцать минут. Фишер, выпей кофе или покури, а мы с Хэзел поработаем над ее репликами, ладно? Хэзел, пойдем.Они направились в дальний угол сцены. Мелани прислонилась к стене и начала читать по сценарию, объясняя Хэзел, что от нее требуется. Хэзел кивала, время от времени повторяя реплики. Я восхищенно наблюдала за ними, несмотря на то что не слышала их слов. Мы с Фишером сварили кофе, время от времени совершая набеги на пачку печенья. Он равнодушно спросил, как продвигаются декорации, я так же равнодушно ответила, что все идет по плану. Соблюдя необходимую вежливость, Фишер улизнул на перекур. Мне нравился этот малый, но он держался подчеркнуто отчужденно. Он из тех, что с интересом наблюдают со стороны, как проказничают остальные. У меня возникло ощущение, что Фишер поумнее своих коллег, а потому их глупости наводят на него скуку.Через несколько минут хлопнула дверь. Я подумала, что вернулся Фишер, но в зал ворвалась сияющая от возбуждения Табита. Роскошные волосы так и летели за ней – видимо, недавно вымыла голову. Оставалось надеяться, что Табита сделала это по собственному желанию, а не специально для репетиции.– Всем привет! – пропела она, отшвыривая сумочку в сторону. – Все в порядке, Мэттью? – Она махнула ему рукой и тут заметила в углу сцены Мелани и Хэзел. – Ой, простите! Я пока разогреюсь, ага?Подскочив к подоконнику, она непринужденно и плавно закинула на него ногу и схватила себя за стопу. Все это делалось напоказ, но я сама когда-то занималась аэробикой, так что сразу распознала профессионалку. Мелани скользнула взглядом по Табите, потом посмотрела на Мэттью. На лице оруженосца изобразилась мука, он поднес руку к уху, имитируя телефонный разговор. Тут подоспел и Фишер. Вел он себя странно: глаза вращаются, губы беззвучно шевелятся, а руки так и мельтешат в воздухе.Покончив с растяжкой, Табита направилась к сцене.– Ну, когда начнем? – с энтузиазмом воскликнула она. – Знаете, еще в балетной школе я разучила одну эффектную поддержку, думаю, можно было бы использовать, когда Хэзел подходит ко мне. А где Фишер? Ой, привет! Помнишь ту поддержку, а? Ты поднимаешь меня, придерживая за голень. Ну да, мы с Фишером вместе ходили в танцкласс. Ну вот, я подумала…Тут наконец стало понятно, что означала дикая жестикуляция Фишера и мимическое представление Мэттью. На пороге стояла Фиалка, одетая более чем рационально: дутая куртка, водолазка, спортивные штаны в обтяжку и туфли на каучуковой подошве – все от Ральфа Лорена Популярный американский модельер (р. 1939).

. С видом примадонны она замерла у двери, ожидая, когда все оглянутся. Довольная улыбка, гулявшая по ее лицу, исчезла, как только Фиалка поняла, что всеобщее молчание вызвано отнюдь не благоговением.– Привет всем! – произнесла она медовым голоском и двинулась по проходу. – Меня зовут Фиалка. Прошу простить, что не пришла раньше. Теперь я буду работать как лошадь! Клянусь! – Огромные глаза обежали всех, остановились на Хэзел. – Ах, ты, наверное, Хэзел, правда? – очень приветливо спросила она.Хэзел высилась настоящей скалой рядом с крохотными Фиалкой и Табитой. Только теперь я сообразила, почему она отказалась от печенья: при таком телосложении каждый лишний фунт может оказаться роковым. Хэзел невольно ссутулилась и, опустив голову, смущенно пробормотала:– Привет.Табита же держалась более чем уверенно. Она даже сделала несколько шагов вперед и окинула Фиалку уничтожающим взглядом. Ее глаза блестели, руки были решительно уперты в бедра – этакая танцовщица фламенко у Хоакина Кортеса, предлагающая сопернице сразиться за право танцевать с самим мистером Тонконожкой Знаменитый испанский танцор фламенко (р. 1969).

.– А меня зовут Табита, – представилась она. – Я и понятия не имела, что ты сегодня объявишься. Меня никто не предупредил.Фиалка, мгновенно разобравшись, что к чему, тут же взяла ситуацию под контроль:– Ах, прости, дорогая моя, пожалуйста, прости! Но на твоем месте я бы скорее набросилась на несчастного Мэттью. Как, ты сказала, тебя зовут?– Табита. Но…– Ах, благодарю за помощь, милая Табита. Так благородно с твоей стороны сохранить для меня роль тепленькой. То же самое сказал Энтони Кэвендиш своему дублеру, в которого был безумно влюблен. Поразительно смешно. – Фиалка сняла куртку и осмотрелась, полагая, что с Табитой покончено. – Ах, знаете, я здесь никогда раньше не бывала. Тут есть кофе? Я бы сварила для всех, – быстро добавила она, как примерная девочка. – Фишер, миленький, покажи мне, где вы варите кофе.Подхватив Фишера под руку и не замолкая ни на секунду, Фиалка отправилась на кухню. Она четко дала понять, что не собирается защищать свою территорию от такого незначительного существа, как Табита. Хэзел задумчиво и на удивление невпопад для такой хорошей актрисы сказала:– Она даже симпатичнее, чем по телевизору, да? Табита задыхалась, на глазах у нее сверкали слезы ярости.– Табита, – быстро сказала Мелани, – выйдем на минутку, хорошо? Нам нужно поговорить. Мне кажется, мы неправильно друг друга поняли.Злая и расстроенная Табита поплелась за Мелани на улицу. Я подумала, что Мелани стоило бы побеседовать с ней на кладбище, благо оно под боком. Может, и грубовато, но вполне уместно. А еще у меня возникли подозрения, что реплика Хэзел, возможно, была вовсе не так уж невинна. Она ударила Табиту в самое больное место. И если Хэзел из породы подстрекательниц – а тихони часто бывают самыми подлыми из всех, – то у нее будет достаточно поводов пустить в ход свое мастерство.Моя гадкая натура уже потирала руки, предвкушая череду скандалов. Актеры ведь такая невыдержанная публика – сплошные эмоции. Правда, убийства я не предвидела. Предсказания и прочая мистика не по моей части. Трудно стать мистиком, если тебя лишили девственности в полночь на кладбище, прямо на могильной плите, а ты при этом никакой иной дрожи не ощутила – только бы подбородок щетиной не исцарапали. Глава пятая Поговорив с Мелани, Табита влетела в зал, схватила сумку, взмахнула волосами, еще раз злобно глянула на Фиалку и со всех ног бросилась вон.Фиалка сделала вид, что ничего не заметила: великолепная, профессионально отработанная тактика, которую я взяла себе на заметку. Помимо прочего, своим беззаботным видом Фиалка сумела навести страх и на Хэзел, которая словно язык проглотила. Правда, лишь до начала репетиции. На сцене ее ничто уже не могло смутить.Наблюдая, как постепенно выстраивается сцена с четырьмя любовниками, я поняла, насколько успех спектакля зависит от правильного подбора актеров. Фиалка в роли Гермии была избалованной девчонкой, привыкшей не только к исполнению всех желаний, но и к тому, что все в нее влюблены. Сомнения Герми, обнаружившей, что оба поклонника променяли ее на Елену, она сыграла с дикими вспышками раздражения. Хэзел тоже была раздражена, полагая, что все вокруг сговорились сыграть с ней злую шутку. Мальчикам приходилось сложнее, поскольку их роли были полностью идентичны. Мне показалось, что Фишер играет намного лучше Пола-Лизандра, который склонялся к дешевой театральности. Узнав, что Табита не будет играть Гермию, Пол не смог скрыть разочарования. Она тоже обожала позы, так что они хорошо дополняли друг друга.Где-то через час я вышла из зала, притулилась на кладбищенской скамье и стала набрасывать на листе бумаги эскиз декорации. Круглый задник для «Вирджинии Вулф» был затянут искусственным плющом – садовая ограда, видимая сквозь окно дома. Показывая театр, Баз похвастался, что искусственный плющ стоил прорву денег. Тысячу фунтов! Оправившись от шока, я спросила, можно ли будет взять немного фальшивой зелени, когда разберут декорации. Так сказать, творческая утилизация отходов. Выкрашу в серебристый цвет и облеплю им мобили, можно даже просверлить дырки и затолкать плющ в них так, чтобы казалось, будто он растет из декораций.Могильные плиты были беспорядочно разбросаны на пушистом зеленом ковре. За плитами покачивали ветвями величественные и, несомненно, очень древние дубы, отбрасывавшие на лужайку глубокие тени. Пробиваясь сквозь листву, солнечный свет мозаикой ложился на посеревшие от времени камни, мерцали цветные блики от церковных витражей. Неровно подстриженная трава отливала изумрудами. Этакая маленькая открыточная Англия для туристов. И, несмотря на банальность, красота сказочная: зеленая страна в зеленых тенях. Вдохновленная пейзажем, я принялась экспериментировать с эффектами. Почему бы не взять эти дубы как натуру для декораций?И тут меня бесцеремонно похлопали по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40