— Ах ты неуклюжая... — Мэл вскочила. Элисон ничего не заметила. Она сунула фотографию Хоторн-Блайту.
— Вот, пздатая тачка, да?
— Ты уже несколько раз показывала мне это, Элисон.
— Пойми, я всгда тебя увжжала, а то, что я делала в пршлом году, это был прсто бзниз.
— Нет, Элисон, это было мошенничество, и тебе очень повезло, что ты сейчас не сидишь в тюрьме, а надоедаешь здесь всем. Теперь извини, но я...
Не успел он договорить, как Мэл схватила Элисон за плечо и рывком развернула к себе.
— Ты собираешься извиниться за то, что сделала с моим платьем, или как?
Элисон осмотрела Мэл с головы до ног.
— Вчемдело?
— Ты только что уронила на меня стакан. Элисон уставилась на пятна.
— Это я?
— Да, ты. Элисон хихикнула.
— Упс. — Порывшись в сумочке, она извлекла банкноту в десять евро и протянула ее Мэл. — Держи. Купишь себе новое — думаю, этого хватит.
Она хлопнула Хоторн-Блайта по руке. Он был потрясен не меньше Мэл.
— Элисон, я думаю, ты пьяна. Будет лучше всего, если ты извинишься перед Мэл и поедешь на такси домой.
— Извиняться? Муа? Я ее хьев мен-жер. Мне не нужно извиняться. Если ей не нравится это, что она сделает?
Когда Элисон договорила, Мэл выплеснула бокал белого вина ей в лицо. Кое-кто из гидов смотрел в их сторону.
— Вот что я сделаю, тупая шлюха! — крикнула Мэл. — И я скажу, что еще сделаю. С этой недели я начинаю работать в «Лабиринте», так что можешь засунуть свою тупую работу себе в задницу!
Элисон, с мокрым от вина лицом, бросилась на Мэл и вцепилась ей в волосы. Они повалились на стойку, сметая все, что на ней стояло, и двум официантам пришлось разнимать их, пока они не нанесли друг другу серьезных увечий.
— Ты, ебаная сука, — вопила Элисон, пытаясь вырваться из рук официанта, — ты уволена!
— Я уже уволилась сама, пизда старая. — Мэл одернула платье и направилась к выходу.
— Думаю, мне лучше вызвать автобус, — сказал Хоторн-Блайт. — Жаль, что ты не стала продавать очки, Элисон. Ты умеешь только создавать проблемы, причем глупые.
Элисон схватила фотографию своей машины и сунула ее Хоторн-Блайту под нос.
— Если я глупая, что сказать про тебя, ведь эта машина куплена на твои деньги. И вот я здесь и собираюсь снова тебя наебать.
Элисон опрокинула в рот остатки спиртного из бокала, схватила сумку и ушла.
Хоторн-Блайт был готов согласиться с ней. Конечно, он был дураком, когда позволил втянуть себя в такую грязь.
И судя по тому, как развиваются события, дальше будет только хуже.
Марио выпил по рюмке «Егермейстера» с Гре-гом и Эйсом и через двадцать минуть почувствовал себя очень странно. Казалось, его конечности прикреплены не там, где обычно, видел все он так, словно смотрел в туннель, а в ушах стоял низкий гул.
Он испугался того, что с ним происходит, и в то же время ощущал себя так, словно оказался в компьютерной игре. Он пытался двигаться, но пол словно тек под ногами, и ему приходилось хвататься за что-то, чтобы удержаться на ногах. Он начал бешено потеть.
К тому же ему не давала покоя какая-то мысль, ощущение, что ему нужно было выполнить какое-то поручение. Удалось вспомнить одно — это как-то связано с фотоаппаратом. Что именно нужно с ним сделать, он сообразить не мог, но вытащил его из кармана, открыл и сделал снимок, не пытаясь запечатлеть что-то конкретное.
Фотографировать в клубе было запрещено, и Рио быстро отняла у него фотоаппарат.
В следующий раз он пришел в себя на сцене, совершенно голый.
С точки зрения Грега, Эйса и остальных наблюдателей, Марио слетел с катушек почти сразу после того, как выпил свой специальный «Егермейстер». Лукас к этому времени уже ушел и, к счастью для Марио, пропустил его последующее выступление.
Его первоначальный транс сменился полной эйфорией, Марио вскочил на стол и начал танцевать, срывая с себя одежду. Грег и Эйс уговорили девочек и менеджера пустить его на сцену. Его лишний раз просить не пришлось, и скоро он уже стоял нагишом, его богатое хозяйство удостоилось нескольких одобрительных кивков от представителей обоих полов.
Грег к тому же убедил Рио позволить ему сделать фотоаппаратом Марио несколько снимков на память о его дебюте.
Зато Эйс придумал шутку с сигарой. Он шепнул Грегу:
— Давай зайдем в гальюн с сигарой Марио. — Грег непонимающе посмотрел на него. — И прихвати фотоаппарат.
В туалете план Эйса прояснился, когда он начал расстегивать штаны и открыл дверь в кабинку. ~ Дай фотоаппарат и вон тот поднос.
— Нет, — сказал Грег, — пожалуйста, не говори, что собираешься сделать то, что я думаю. Это слишком отвратительно... ты не можешь!
Эйс ухмыльнулся.
— Увидимся в баре.
— Он умрет, когда увидит фотографии. Пару минут спустя Эйс вернулся, с дьявольской улыбкой на лице и с сигарой в вытянутой руке.
— Где поднос? — спросил Грег.
— Он был весь в моем дерьме — я выкинул его в окно.
Марио важно разгуливал в чем мать родила, явно гордясь своими достоинствами и явно на пике кетаминового прихода.
Эйс подошел и похлопал его по плечу.
— Хорошая сигара, Марио. — Он показал на сигару, которую положил обратно в пепельницу. — Не хочешь огоньку?
Марио закурил, сначала скривился от странного вкуса, но быстро забыл об этом, принявшись натягивать трусы. Грег подумал, что ему будет плохо.
К Марио подошел менеджер.
— Эй, Супермен, там у дверей тебя ждет какая-то девушка.
Попыхивая сигарой, он пошел к входу. Ему немного полегчало. Арабелла, увидев его в одних боксерских трусах, пришла в ужас.
— Марио? Чем ты занимался? Где вся твоя одежда?
— Просто веселился, детка. Иди сюда.
Он сгреб ее в охапку и начал целовать. Она отшатнулась.
— Боже, какой ужасный вкус... и запах. Чем ты занимался? УИ<,
— Ничем, детка, это, наверное, из-за сигары. Я хочу трахаться. Давай сделаем это прямо здесь, сейчас, в этом переулке.
Он хотел опять схватить ее, но она увернулась.
— Кажется, ты говорил, что хочешь, чтобы все было как следует? Если автобус не подходит, то здесь я точно это делать не буду. По мне, мотор лучше, чем тротуар.
— Ну давай, детка. — Марио предпринял последнюю попытку. — Икра вкусная, где бы ты ее ни ела.
Она ответила на поцелуй, но остановила его, когда он полез ей под юбку.
— Пожалуйста, не надо, Марио. Давай уйдем, вернемся к тебе и сделаем все по-человечески.
Марио неохотно сдался.
— ОК. Я только возьму одежду.
Он поцеловал ее еще раз и вернулся в клуб. Рядом с его одеждой сидела Бемби.
— Привет, большой мальчик, — сказала она. — Какие планы?
— Мне нужно идти. Дела.
— Жаль. Хочешь, как-нибудь встретимся? Только ты, я и Скай?
Марио сглотнул и шепотом послал проклятие Арабелле. Но он знал, что если он отошьет ее сегодня, то шансов использовать ее против «Молодых и холостых"— не будет. Бемби и Скай придется пообождать.
— Да, конечно. — Он натянул футболку. — Дай мне твой номер.
Бемби уже держала карточку наготове.
— Только обязательно позвони.
— Да, конечно.
Он повернулся к выходу, но она остановила его.
— Ты ничего не забыл? — Она протянула ему фотоаппарат. — Рио сказала отдать это тебе.
Марио хлопнул себя по лбу.
— Совсем забыл. Даже не помню, сделал ли я какие-нибудь снимки. Ну ладно, я позвоню тебе.
Арабелла уже остановила такси. Когда они уселись, она заметила фотоаппарат.
— Что это?
— Фотоаппарат «Братства». Им нужны снимки из клубов.
— Снял сегодня что-нибудь удачное?
— Не знаю, детка. Возможно, здесь одно дерьмо...
Глава 14
— Любовь!
Грег фыркнул, обрызгав пивом всех сидящих вокруг него на пляже.
— Да, любовь, — повторил Вас, — стрелы Купидона. Это было бы здорово.
Грег расхохотался.
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.
— Я просто говорю, что было бы здорово влюбиться на Ибице. Я хочу сказать, только посмотри, какое место. Оно прекрасно. Оно романтично.
— Да, он прав, — хихикнула Тасмин. — Это чудесный, потрясающий, восхитительный остров... просто рай. Как, говорите, он называется?
— Эспалмадор, — сказал Хьюи, жонглируя футбольным мячом.
Была среда, восемнадцатое июня. «Молодые и холостые» устраивали для клиентов первый круиз сезона на небольшой островок Эспалмадор, тридцать минут на пароме от Ибица-Тауна. Ничего особенного делать не приходилось, и, учитывая солидное количество алкоголя, принятого в понедельник, это было очень кстати, пусть даже с «ночи гидов» и прошло полтора дня. Клиенты по большей части хотели просто загорать, и, хотя гиды затеяли было игру в пляжный волейбол, единственные два мероприятия, которые удалось организовать и довести до конца, были ланч и поход на ближайший пляж с лечебной грязью.
— Я говорю, — продолжил Вас, — представь только, как здорово быть здесь с тем, от кого ты без ума. Абсолютная идиллия.
— Вас, поверь мне, если у тебя в животе и порхают бабочки, это значит только, что ты съел тухлую курицу на завтрак.
— Да ладно, только не говори, что ни разу не влюблялся за все время, что работаешь гидом.
— Вас, серьезно тебе говорю, хотя, если хочешь, могу нацепить шутовской колпак и сказать несерьезно... нет, ни разу.
— Я тебе не верю, — возразила Тасмин. — Должен был кто-то быть.
— Нет, — повторил Грег, помедлив лишь долю секунды, так что задержку мог заметить только самый опытный специалист по невербальной коммуникации. — Никого.
— Так ты хочешь сказать, что тебя интересует только секс? — спросила Тасмин.
— Нет, не только. — Хьюи уронил футбольный мяч рядом с Грегом, он подобрал его и отбил головой. — Еще меня интересует «Юнайтед», но летом они играют не так много.
Тасмин не совсем понимала, серьезно он говорит или нет. Да и сам Грег тоже не был уверен, хотя и никогда бы не признался в этом.
— А ты не боишься, что у тебя член отвалится? — нахмурилась Тасмин.
— Могу тебя заверить, что орган у меня между ног в полном порядке.
— А я в этом и не сомневался, — вставил Вас, — меня больше беспокоит то, что у тебя между ушей.
Все засмеялись.
— Так ты думаешь, что никогда не остепенишься? — спросила Тасмин.
Грег плюхнулся на песок.
— Не знаю. — Он посмотрел на семью, расположившуюся на пляже неподалеку: отец играл в футбол с двумя маленькими мальчиками. Его тон стал чуть серьезнее. — Раньше я часто представлял себя на месте того парня, типа, я папа, который пинает мяч со своими ребятишками. Но теперь? Даже если завтра я и повстречаю кого-то, что маловероятно, наверняка пройдет еще пару лет, прежде чем появятся дети. — Он поводил пальцем по песку. Первый раз гиды видели его грустным. — Когда они станут подростками, я уже буду слишком старым, чтобы пинать с ними мяч.
— Да, скорее ты будешь пинать себя, за то что был таким придурком в молодости, — заметил Хьюи.
Грег посмотрел на него.
— А я думал, ты на моей стороне.
— Так и есть. Я просто хотел сострить.
— Думаю, у меня довольно предвзятая точка зрения из-за моих родителей, — сказала Тасмин. — Я первое поколение в семье, кому не придется выходить замуж по предварительной договоренности. Раньше никому даже в голову не приходило, что можно встретить родственную душу, влюбиться...
— А может, твои родители и правы, — к всеобщему удивлению, сказал Грег. — Значение всей этой любовной ерунды сильно преувеличено. Смешно, но примерно такой же разговор был у нас с Брэдом на этом самом месте. Он тоже говорил о фейерверках, порхающих бабочках и так далее в том же духе. Я предупреждал его, что рано или поздно все это закончится и останутся только общие интересы и совместный жизненный опыт. Может, иногда не так плохо, чтобы кто-нибудь более взрослый подобрал тебе подходящего партнера.
— Да уж, — ответила Тасмин, — ты бы так не говорил, если бы твой папа хотел выдать тебя за старого извращенца в обмен на шесть коров.
— Почему ты такой циник, Грег? — спросил Вас.
— Потому что я вижу одно и то же каждый год. Возьмите, к примеру, Брэда. Прошлым летом он был уверен, что встретил свою Единственную. Ее звали Кармен. Для такого циника, как я, было очевидно, что у них не так много общего, просто подействовало волшебство Ибицы.
— И что случилось дальше? —спросила Тасмин.
— Обычная история. Через пару месяцев после возвращения в Англию они расстались.
— Дьявол, — вздохнул Вас. — Надеюсь, я не стану таким же циником, как ты.
— Станешь, приятель. И тебя будет интересо-ватытолько соревнование, в котором, между прочим, я пока лидирую.
— Только потому, что мне не дают дополнительных очков за то, что я трахаю толстых пташек, — сказал Хьюи.
— Но ведь тебе это нравится. Для большинства нормальных парней это был бы подвиг, заслуживающий бонусных очков.
— А тебе все это не надоело? — спросил Вас. — И не жалко тебе девушек, которыми пользуются?
— Что? Да, сразу ясно, ты первогодок. Гораздо чаще они нас используют! Они приезжают сюда, потом возвращаются к своей работе и чаще всего к своим бойфрендам. Да, мы спим с тридцатью, сорока, пятьюдесятью девушками за лето. Но если разобраться, мы занимаемся сексом не чаще, чем мистер средний англичанин, — просто у нас всякий раз другая партнерша.
Все гиды засмеялись.
— Это правда. Поверьте мне, сейчас, возможно, лучшее время в вашей жизни. Вы будете вспоминать об этом и через десять, и через двадцать лет. Советую ковать железо, пока горячо, а сейчас, к вашему сведению, тридцать градусов жары.
— Ладно, каждому свое, — сказал Вас. — Я не собираюсь вести здесь монашескую жизнь, но если появится правильная девушка, я паду к ее ногам и сделаю так, чтобы она чувствовала себя принцессой.
— Ах, — сказала Тасмин, — это так романтично.
Грег и Хьюи засунули в горло пальцы.
Арабелла на мгновение отвлеклась от чтения своего «Татлера». Ее укололо слово «принцесса». В их отношениях с Марио не было даже намека на романтику, и он наверняка не смог бы даже произнести слово «принцесса», не то что относиться к ней, как к принцессе. Она опять уткнулась в журнал.
— Вот видишь, — игриво сказала Тасмин, — не все мужчины превращаются в ублюдков, стоит им нацепить бейдж гида.
— Тасмин, детка, — авторитетно заявил Грег, — если ты будешь исходить из предпосылки, что все мужики — ублюдки, а мы будем исходить из того, что все бабы — сумасшедшие, наши отношения будут куда проще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40