Просто ужасно.
Женщина вновь застонала и стала хватать ртом воздух. Глаза Джуэл удивленно расширились.
– По-моему, она хочет что-то сказать, – предположил Фой. – Посмотри на ее рот.
Джуэл наклонилась к самому лицу женщины и спросила:
– Что, милая? Что ты хочешь сказать?
– Гррр… ррр, – сорвалось с пересохших губ.
– Что-что? – переспросила Джуэл.
– Грифф, – отчетливо сказала женщина.
– Гриф? – Джуэл взглянула на мужа: – Какой еще гриф?
– Я не знаю, – пожал тот плечами.
Женщина повторила это слово еще несколько раз, а затем потеряла сознание.
– Становится холодно, – сказала Джуэл. – Принеси старое Одеяло, чтобы я могла укрыть ее. Она ужасно дрожит.
Фой ворчал по пути к машине. Ну и пусть себе ворчит, сколько ему вздумается. Джуэл знала, что в глазах Господа она поступает правильно.
Падж надеялся, что пристрелил эту тварь. Он знал, что попал ей в спину. Возможно, она лежит где-нибудь мертвая. Но жива она или нет, он не может оставаться в Бельфлере. Они найдут тело Николь и начнут прочесывать местность. Они выяснят, что его дальний кузен Кэри Мейгарден владел большим участком, и сделают соответствующие выводы. Выпишут ордер на обыск и нагрянут сюда, обыщут дом и найдут в подвале его комнату с трофеями.
По пути к дому Падж едва не потерял сознание. Он помнил только, что бросил свой мотоцикл у задней двери и позвал Аллегру. Возможно, он позвал и ее дочь, потому что они прибежали вдвоем и отвезли его в местную клинику. Возможно, они спасли ему жизнь. Он отблагодарит их потом. Но сначала… Он должен свалить отсюда. Он должен вернуться домой, а потом как можно быстрее уехать из страны.
– Полежите еще, пожалуйста, мистер Эверхарт, – сказал доктор Морроу и взглянул на медсестру: – Позвоните в Службу спасения и подготовьте все для транспортировки. Мистер Эверхарт нуждается в срочном хирургическом вмешательстве.
Морроу был молодым врачом, новеньким в местной клинике, но, похоже, знал свое дело.
– Я не могу ехать в больницу, – сказал Падж. – Дома меня ждут неотложные дела.
– Я не могу вас отпустить. Вы потеряли много крови и…
– Просто перебинтуйте меня и дайте какие-нибудь антибиотики и болеутоляющие. Аллегра и Фантина отвезут меня домой. Я вернусь завтра, если необходимо, но сейчас я должен быть дома.
– Мистер Эверхарт, я бы советовал вам…
– Аллегра! – проревел Падж. – Забирай Фантину и поехали. Мы должны попасть домой как можно скорее.
– Мистер Эверхарт, пожалуйста. Это просто ужасный несчастный случай. Этот сучок покалечил вас. Хорошо еще, что вы не совсем вытащили его из раны, иначе вы бы истекли кровью, еще не добравшись до дома. Ваша экономка спасла вам жизнь, а я сделал все, что в моих силах. Но вам нужна немедленная операция, которую в нашей клинике мы не имеем возможности провести.
Падж схватил доктора Морроу за лацканы пиджака.
– Вы не понимаете. Моя жизнь зависит от…
Доктор перехватил его руку.
– Ваша жизнь зависит от того, как скоро вам окажут помощь, мистер Эверхарт. – Он кивнул медсестре, и та подошла, чтобы ввести Паджу лекарство.
– Я прошу вас. Вы не можете заставить меня… Падж вдруг понял, что введенное ему лекарство было снотворным. Видимо, быстрого действия. Его последней здравой мыслью было: «Надеюсь, что Николь Бакстер мертва».
Ник слышала странные звуки. Жужжание. Шипение. Тихое постукивание. Приглушенные голоса. Что с ней такое? Почему она не может открыть глаза? Почему ей так хочется спать? Может, она умерла?
– Бедная девочка! – произнес женский голос. – Ей повезло, что она осталась жива.
«Я не умерла!»
Ник попыталась что-то сказать. Почему губы ее не слушаются? И что-то мешает в горле.
– Мм… мм… – Она попыталась говорить, но получилось только странное мычание.
– Она просыпается, – сказал другой женский голос. Ник ощутила прикосновение теплой руки к плечу.
– Все хорошо, мисс. Вы в клинике Батон-Руж, в Луизиане. Вы в безопасности, все будет хорошо.
Что она делает в Батон-Руж? Она никого не знает в Луизиане. Она здесь что, по делам?
Она снова забормотала.
– Постарайтесь не разговаривать, – мягко произнес голос. – Вы на искусственном дыхании. Временно.
Ник попыталась открыть глаза. Перед ней висела пелена, но она смогла различить полное лицо и короткие вьющиеся волосы.
– Ну, здравствуйте! Я Джина Килпатрик. Медсестра.
«Привет, Джина, Я Николь Бакстер. Специальный агент Бакетер. Из ФБР».
– Вероятно, вы чувствуете слабость, – сказала медсестра. – Вас доставили из операционной, и я ввожу вам обезболивающие.
«Операционная? Почему мне делали операцию?»
– Позвонить шерифу Мичему? – спросил другой женский голос.
– Да, звони. Он просил дать ему знать, когда она очнется. Но скажи, что пока еще она не сможет с ним поговорить.
Ник подняла руку и дотронулась до медсестры, которая стояла прямо напротив ее кровати. Неожиданно ее зрение прояснилось, и она увидела трубки, соединенные с ее рукой.
Расстроенная тем, что ей не удается произнести ни слова, Ник сжала руку медсестры и умоляюще посмотрела на нее.
– О, милая, ты хочешь сказать что-то важное, правда?
Ник кивнула.
– Я дам тебе блокнот и ручку. Попробуй написать то, что пытаешься сказать.
Ник снова кивнула.
Медсестра ушла.
«Расслабься и думай. Из того, что ты помнишь, какое событие произошло последним?»
Гриффин Пауэлл.
Они занимались любовью. И не раз.
Он провел ночь с ней. В ее доме в Вудбридже.
Но как из Виргинии она попала в Луизиану?
Она проснулась после ночи сказочного секса. Грифф еще спал, а она на цыпочках пробралась в ванную, собралась на пробежку, сварила кофе, оставила ему записку и вышла из дома.
– А вот и я, – сказала Джина и вложила ручку в правую руку Ник и маленький блокнот в левую.
– Ты ведь правша, не так ли, милочка? Ник кивнула и крепко сжала ручку.
Она помнит, как отправилась на утреннюю пробежку. И уже собиралась возвращаться домой… О Господи! Кто-то выстрелил в нее!
Но если в нее стреляли в Вудбридже, в Виргинии, почему она очутилась в больнице Батон-Руж, в Луизиане?
Ей нужен Грифф. Он знает, что происходит. Он всегда все держит под контролем. Он приведет в порядок этот хаос.
С большим усилием Ник смогла нацарапать букву «Г», потом «Р» и наконец «И», а затем опустила руку, выбившись из сил.
Медсестра Джин взглянула на листок:
– Ты пытаешься написать чье-то имя?
Ник кивнула, нацарапала букву «Ф» и показала листок медсестре.
– Грифф?
Ник кивнула.
– Это часть твоего имени?
Ник отрицательно покачала головой и вывела еще четыре буквы, с большим трудом, медленно и с усердием.
– Грифф Паул? Это твой муж?
Ник снова покачала головой.
– Это имя человека, который стрелял в тебя? Ник помотала головой, все больше волнуясь. Кто-то стрелял в нее. Да, это она помнит. Образы вспыхивали в памяти. Оковы на лодыжках. Наручники.
Лес. Рычание мотоцикла.
Ник закричала, ужасный звук эхом отозвался в ее сознании, но из горла вырвался лишь приглушенный, хриплый стон.
Медсестра Джин схватила Ник за плечи, удерживая ее, и кого-то позвала. Борьба Ник закончилась, когда вторая медсестра ввела иглу в трубку, соединявшую ее руку с капельницей.
Джина работала в больнице уже двадцать пять лет, последние десять – медсестрой в палате интенсивной терапии. Она повидала здесь немало ужасов, и все же это было ничто по сравнению с тем, что, возможно, произошло с их последней пациенткой Джейн Доу. Она была ранена в спину, к счастью, жизненно важные органы не были задеты. Это было чудом. Но глубокая рана на ее спине, прямо под левой лопаткой, была инфицирована. К тому же бедняжка была истощена и обезвожена. По синякам на теле, рубцам на спине, порезам и ссадинам на ногах шериф предположил, что ее пытали.
Когда ее привезли в головной госпиталь Батон-Руж, она была при смерти. Если бы пожилая пара не нашла ее и не обратилась за помощью, бедолага не протянула бы и часа.
Джина потягивала колу, разглядывая буквы, которые нацарапала Джейн Доу. Во всяком случае, было ясно, что это имя. Джина позвонила дочери и попросила набрать в Гугле два слова: «Грифф Паул».
– Я проверю, мам, и перезвоню тебе, – сказала дочь. Подошел Айзек Фелтон, медбрат, и сел рядом с Джиной.
– Что это у тебя? – Он посмотрел на блокнот, которым рассеянно помахивала Джина.
– О, это написала наша Джейн Доу. Но она так расстроилась, когда мы ее не поняли, что пришлось дать ей успокоительное.
– Можно взглянуть? – спросил Айзек.
Джина протянула ему блокнот.
– По-моему, это имя. Я. попросила дочь поискать в Интернете.
Айзек прочитал вслух:
– Грифф Паул. Хмм… – Он повторил это несколько раз. – Грифф Пауэлл. Гриффин Пауэлл.
И тут зазвонил телефон.
– Это имя тебе знакомо? – спросила Джина и подняла трубку.
– Мама, это я, Меган. Мне удалось кое-что выяснить.
Джина жестом попросила Айзека подождать.
– Да, дорогая, продолжай.
– Это супербогатый частный детектив, которого зовут Гриффин Пауэлл. У него офис в Ноксвилле, штат Теннесси. И как ты думаешь, что еще? Он был самым результативным футболистом за всю историю Университета Теннесси, играл еще до моего рождения.
– Там есть телефон этого парня? Или номер офиса? – спросила Джина. Она не была уверена, что это тот самый человек, о котором пыталась сказать Джейн Доу, но все же решила проверить.
– Да, здесь номер офиса и электронный адрес.
– Продиктуй мне, – попросила Джина и взглянула на Айзека: – Запиши.
Она повторила номер за Меган, повесила трубку и повернулась к напарнику.
– Как я понял, Меган сказала тебе, что Гриффин Пауэлл был футбольной легендой? Действительно, этот парень был Мистер Футбол Университета Теннесси еще до того, как узнали, кто такой Пейтон Мэннингс.
– Надо срочно позвонить в офис шерифа и все ему рассказать. О бедной девочке кто-то должен позаботиться. Я позвоню этому парню и опишу нашу Джейн Доу. Возможно, он ее и узнает.
Грифф не спал сорок восемь часов. Сегодня был двадцать третий день. Тело Ник найдено не было. Охотник не звонил. Никто не знал, что происходит.
Сандерс не мог бы сказать, когда Грифф сломается, но рано или поздно это произойдет. Сегодня. Завтра. На следующей неделе. Его старый друг был на грани нервного срыва, и ни он, ни Иветта не могли предотвратить неизбежное. Барбара Джин окликнула Сандерса.
– Звонил Рик Карсон. Из офиса в Ноксвилле. Сказал, что это срочно.
Сандерс поспешил внутрь, закрыв за собой дверь.
– Он объяснил, о чем хочет поговорить?
– Сказал только, что это касается Николь Бакстер. В груди у Сандерса все сжалось.
Неужели случилось то, что они предвидели? Самое ужасное…
– Он сказал что-нибудь еще? Она…
– Нет, он не вдавался в подробности. Просто просил сразу же перезвонить ему.
Сандере кивнул и кинулся вниз, в холл, а из него в кабинет, который временно был превращен в штаб. Он открыл дверь, щелкнул выключателем и зажег все лампочки в той огромной комнате, которая была разделена на три рабочие зоны. Затем сел за стол, поднял трубку и позвонил в офис Ноксвилла. Секретарь немедленно соединил его с Риком Карсоком.
– Вы нашли ее тело? – почти крикнул Сандерс, едва. Рик взял трубку.
– Нет, – ответил тот.
Вздох облегчения вырвался из груди Сандерса.
– Значит, вы хотели поговорить не о Николь Бакстер?
– О ней, – сказал Рик. – То есть я думаю, что о ней. Я только что разговаривал с медсестрой из госпиталя в Батон-Руж. Она хотела бы связаться с Гриффом. К ним поступила пациентка, Джейн Доу, которая подвергалась пыткам и получила огнестрельное ранение. Она была найдена на обочине дороги где-то в тех краях. И эта женщина разговаривать не может, потому что находится на искусственной вентиляции легких, она написала имя Гриффа на бумаге.
– Как та медсестра описала Джейн Доу?
– Лет тридцати. Высокая. Темные волосы. Светло-карие глаза.
Сердце Сандерса учащенно забилось.
– Это может быть Николь.
– Да, но может, это и не она. Что вы собираетесь делать? Как разруливать ситуацию?
– Я скажу Гриффу.
– А если окажется, что эта женщина не Николь Бакстер?
Сандерс знал, что Рик не понимает, насколько глубоко отчаяние Гриффа. Сейчас уже ничто не сможет погрузить его в еще больший ад, чем тот, в котором он находится.
– Если это не Николь, Грифф разберется с этим.
Пятью минутами позже Сандерс постучал в закрытые двери кабинета. Проигнорировав приказ Гриффа, Сандерс открыл дверь и вошел в комнату. Грифф поднял голову и посмотрел на Сандерса.
Налитые кровью глаза. Двухдневная щетина. Мятая одежда.
На полу около дивана полупустая бутылка скотча.
У Гриффина была маниакальная привычка всегда быть чисто выбритым. Она появилась у него после заключения, когда он вообще не имел возможности бриться.
То, что Гриффин не притрагивался к бритве, больше чем что-либо еще подсказало Сандерсу, как глубоко его друг погряз в трясине безнадежности.
– По-моему, я не разрешал тебе входить.
– Не исключено, что появились новости о Николь, – сказал Сандерс.
Грифф выпрямился и посмотрел Сандерсу в глаза:
– Они нашли ее тело?
– Нет, но в больницу Батон-Руж поступила молодая женщина – сильно израненная, но живая, которая по описанию похожа на Николь. Эта женщина не может пока говорить, но она написала твое имя на клочке бумаги.
Грифф вскочил с дивана:
– Звони Джонатану и скажи, что мне нужен самолет до Луизианы. Пойдем со мной, расскажешь мне все подробно, пока я буду принимать душ, бриться и переодеваться.
Глава 21
Грифф потерял веру. Сдался. Два дня он ждал известий об обнаружении тела Николь. То, что сведений об этом не поступало, казалось Гриффу чудом. Поэтому надежда, что женщина в госпитале окажется Ник, была для него подарком судьбы. Во время перелета из Ноксвилла он бросался из одной крайности в другую – от надежды к отчаянию.
Сандерс и Рик Карсон летели с ним. Они молчали всю дорогу, и Грифф был им благодарен за то, что они уважают его желание побыть в одиночестве. Он пытался подготовить себя к тому, что увидит в госпитале. Если Ник жива, он свернет горы, чтобы только помочь ей. Но если это окажется не Ник…
Господи, как он ненавидит неопределенность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36