— спросила Делия, когда он вновь опустился в кресло возле нее.— Сама позаботься об этом.Весь следующий час маркиз сидел, глядя на сцену, хотя если бы актерам вместо роли вдруг вздумалось читать детские стишки, он бы этого не заметил. За обед с участием Веллингтона Виктор Раддик должен был ему по меньшей мере еще одно свидание с Эвелиной. Сама она скорее всего попытается побывать еще несколько раз в приюте, так что он сможет перехватить ее там. Учитывая, что он отвел этому месту всего лишь четыре лишние недели существования, его возможности видеться с ней наедине после этого будут исчерпаны.Сент взглянул через плечо на ложу Раддиков. Этот хлыщ что-то нашептывал Эвелине на ухо, но она явно пыталась его игнорировать. Пока Сент наблюдал за ней, Эви посмотрела в его сторону, но, встретившись с ним взглядом, сразу же отвела глаза.Это было невыносимо: испытывать к ней такое сильное влечение, не позволяющее сомкнуть глаз по ночам, и при этом не иметь возможности даже взглянуть в ее сторону. Тогда как некий бездельник тем временем плетет заговор, чтобы полностью вырвать ее из его рук. Если он хорошо узнал свою Эвелину, то, будучи замужем, она никогда не согласится стать его любовницей. Как бы несчастна она ни была.Следовательно, ему нужно отделаться от Кларенса Алвингтона. Устранить его. Это означает, что именно Сент должен обеспечить Виктору Раддику место в парламенте или пост в правительстве. И ему нужно срочно увидеться с Принни и отложить разрушение приюта. Если это произойдет, Эви уже никогда на него не взглянет.— Сент? Он очнулся.— Что такое, Делия?— Антракт.Зажглись огни, и маркиз увидел, что занавес опустился, а зрители покидали ложи, чтобы пообщаться со знакомыми и показать себя. Он встал.— Прекрасно. Я ухожу.Делия поднялась вслед за ним, одергивая спереди платье, чтобы были лучше видны ее драгоценности.— Очень мило. Я думала, мы пойдем перекусить, — проворчала она, облизывая губы.— Я уже сыт. Доброй ночи.
О нет! Она стала одной из этих распутных женщин, о которых все сплетничали. Тех, что занимались с Сент-Обином любовью в тесных чуланах, на террасах, прямо в креслах, пока их мужья дремали рядом.Эвелина заслонила ладонью глаза, когда коляска Барреттов выехала на солнце возле магазинов на Риджент-стрит. И что еще хуже, ей нравилось быть его женщиной, его любовницей, его возлюбленной. Он был таким… открытым. Все знали, что он берет все, что хочет; и он явно хотел ее. Быть объектом его ухаживаний столь возбуждало, что она едва могла выносить разлуку с ним. Возможно, днем ей удастся забежать в приют. Может быть, он встретит ее там.— Ну никогда бы не подумала, что такое возможно, — говорила Люсинда, когда Эви, выйдя из задумчивости, прислушалась.— Прости, о чем ты?— О твоем очевидном успехе с Сент-Обином. Продолжительный пикник, во время которого, по твоим словам, он вел себя как истинный джентльмен. А вчера вечером он просидел в театре весь первый акт «Как вам это понравится». Я не нахожу этому другого объяснения, кроме твоих уроков благопристойности и приличий.Да уж, они с Сент-Обином оба вели себя так прилично и благопристойно, что уединились за портьерой в алькове и стоя занимались любовью.— Я склонна думать, что это всего лишь случайное стечение обстоятельств.— Он продолжает говорить тебе шокирующие вещи? — спросила Люсинда улыбаясь, и на ее щеках появились ямочки.— При любом удобном случае, — сказала Эви, чувствуя облегчение от того, что в кои-то веки может сказать правду.— Но больше он ничего не украл? Только ее девственность.— Нет. Во всяком случае, я ничего не заметила. Люсинда громко вздохнула.— Эви, что случилось? По правде? Ты ведь знаешь, что можешь сказать мне все.— Я знаю. — Нахмурившись, она лихорадочно подыскивала, что бы такое сказать подруге, чтобы та не посчитала ее полной и законченной дурой. — Он отвел мне четыре недели на то, чтобы убедить его относительно приюта. Я уже испробовала… все. Ума не приложу, что бы еще сказать такого, чтобы он передумал. Уже все средства исчерпаны.Люсинда наморщила лоб.— Но, Эви…Холодные щупальца стиснули сердце Эвелины.— Что такое?— Я не совсем уверена, так что имей это в виду, — сказала Люсинда, взяв Эви за обе руки и сжимая ей пальцы. — Но вчера я слышала, что парламент одобрил намерение принца Георга расширить новый парк.У Эви зашумело в ушах, гул становился все громче и громче, так что слова Люсинды едва доносились до нее.— Нет, — прошептала она.Ведь он обещал. Четыре недели. Она виделась с ним прошлым вечером, и он ничего ей не сказал.Эвелина горько рассмеялась. Конечно же, он ничего не сказал. Если бы он только заикнулся, она бы никогда — никогда — не позволила вновь прикоснуться к себе.А она-то начала уже думать, что он, может быть, постепенно кое-что усваивает. Что он изменился, хотя бы немного, и что, возможно, он даже… беспокоится о ней. По временам он говорил такие приятные вещи, но теперь она поняла, что все это ложь. Все. А она-то считала, что он всегда говорит правду. Что она может доверять ему. Ха!— Люсинда, — сказала она, чувствуя, как слезы заструились по щекам, — будь добра, окажи мне огромную, огромнейшую услугу.— Конечно. Чего ты хочешь?— Мне нужно, чтобы ты отправилась со мной к Сент-Обину домой. Прямо сейчас.— К Сент-О… Ты уверена?— Ода. Совершенно уверена.Люсинда кивнула и пересела вперед.— Гриффин, наши планы изменились. Пожалуйста, отвези нас в дом лорда Сент-Обина.Кучер прямо-таки повернулся кругом и уставился на свою хозяйку.— Мисс Барретт? Вы сказали…— Ты слышал. Немедленно, будь любезен.— Да, мисс.
Сент перегнулся через перила.— Джансен, еще нет известий из Карлтон-Хауса? Дворецкий вышел в холл.— Нет еще, милорд. Уверяю вас, я сразу же вам сообщу.— В ту же секунду, — уточнил Сент, снова удаляясь в свой кабинет, где он все утро вышагивал из угла в угол в ожидании разрешения на аудиенцию с Принни. По крайней мере он может заняться спасением приюта, пока пытается решить, каким образом лучше всего отделаться от Алвингтона и обеспечить Раддику желанный высокий пост. Хвала Господу, принц Георг ничего не может сделать без одобрения парламента, чьих-либо денег и тысячи советников. И без отличного бордо.Он снова подошел к двери.— Джансен, мне нужен ящик моего лучшего бордо.— Я позабочусь об этом, милорд.По-прежнему держать приют открытым — значит оставаться прикованным к этому проклятому месту. Но не навсегда, напомнил он себе чертыхаясь. Только до тех пор, пока он не решит, как же поступить с Эвелиной. Может, подвернется удобный случай или же, возможно, удастся затянуть сооружение парка на несколько месяцев.Джансен поскребся в полуоткрытую дверь.— Милорд?— Ты нашел бордо?— Ах нет, милорд. К вам посетители.— Меня нет дома.— Это дамы.— Тогда тем более меня нет дома. Достань проклятое бордо. Я отправлюсь в Карлтон-Хаус, как только получу разрешение на визит.— Да, милорд.Узурпатора Алвингтона необходимо было перехитрить. Сам-то Сент не имел никакого влияния в Западном Суссексе. У него не было там земель, и он не был знаком с местной знатью. К тому же он не располагал против них информацией, которую мог бы использовать в своих целях.— Милорд?— Карлтон-Хаус? — рявкнул он.— Нет, милорд.— Тогда что, во имя всего святого?— Они отказываются уйти. Одна говорит, что ей крайне необходимо увидеться с вами.Маркиз вздохнул. Ему только не хватало осложнений с женщинами.— Кто такие?— Они не назвались. Я… не припомню, чтобы видел их здесь раньше, милорд, если это несколько сужает круг.Сент свирепо взглянул на дворецкого:— Прекрасно. Уделю им пару минут, а ты…— Я сразу же извещу вас, если придет сообщение из Карл-тон-Хауса.Схватив сюртук со спинки кресла, Сент, надевая его на ходу, направился к лестнице. Внизу, в холле, ему видны были только шляпа одной леди и кончики туфель другой. Если это те проклятые дамы из благотворительного общества, которые время от времени заходят выпрашивать милостыню для бедных, они мигом вылетят отсюда на своих задницах, чтобы не смели его беспокоить.— Леди, — манерно растягивая слова, сказал он, спустившись с лестницы. — Боюсь, я слишком занят сегодня утр…Он мгновенно умолк, когда они повернулись к нему лицом.— Эвелина?Девушка бросилась вперед. С сильно бьющимся сердцем и миллионом роящихся в голове бессвязных мыслей Сент протянул к ней руки.Эвелина ударила его кулаком в живот.— Вы мерзавец! — воскликнула она. — Я ненавижу вас, тупой лжец!Более удивленный, чем оскорбленный, он схватил ее за руки, чтобы удержать от следующих ударов.— О чем это, к дьяволу, вы говорите?Она попыталась выдернуть руки, но он не собирался отпускать ее.— Вы мне солгали! Пустите меня!— Перестаньте нападать на меня, — возразил он, глядя на ее компаньонку. — Мисс Барретт? Что это с ней…Нога в ботинке врезалась ему в колено.— Ох!— Вы сказали, что даете мне четыре недели! Вы не подождали даже четырех дней!Сент встряхнул ее за руки, затем оттолкнул от себя.— Если вы снова подойдете ко мне, я пригвозжу вас к полу! — прогрохотал он, наклоняясь и потирая колено. — Ну так, смею предположить, мы говорим о…Он снова посмотрел на мисс Барретт.— Ей известно о приюте. Не лгите мне, Сент. Не смейте мне лгать.— Я совершенно не понимаю, что вас так расстроило, — ответил он, опускаясь на нижнюю ступеньку. — Если хотите знать, я ожидаю вызов из Карлтон-Хауса, чтобы обратиться к Принни и отозвать мое предложение о передаче собственности на приют.Слеза скатилась по ее бледной щеке.— Как вам удастся это сделать, — произнесла она дрожащим голосом, — если парламент уже одобрил расширение парка?Он заморгал. Либо она ошибается, либо что-то пошло не так.— Что?— Не притворяйтесь, что вы удивлены, — возразила она. — Я хотела посвятить себя одному — только одному — важному делу, а вы обратили все это в шутку.— Эвелина, я… что… вы уверены?Его вопрос заставил ее заколебаться.— Люсинда слышала вчера, как ее отец говорил об этом. О том, что маркиз де Сент-Обин ухитрился превратить приют в горшок золота.— Я понятия не имел. Правда, — сказал он, понимая, что у нее нет причин верить ему. Искренность определенно не была его сильной стороной.— Я хотела сообщить вам, что мне все известно, — сказала она уже более твердо. — Я жалею о том, что вообще повстречалась с вами. Вы самый дурной человек, о котором я когда-либо… слышала.Женщины и раньше говорили ему подобные вещи, но услышав их из уст Эвелины, он почувствовал себя так, словно она опять ударила его. Он встал.— Я не знал, — резко сказал он, — и я намерен все выяснить.Возможно, кто-то строит козни у него за спиной, В противном случае Принни не стал бы форсировать проект, предварительно не переговорив с ним.— Я никогда не лгал вам, Эвелина. — Он сделал шаг в ее сторону, и она отступила назад. — Я провел несколько дней… в отъезде, но я выясню, в чем дело. И все исправлю.Она покачала головой, отходя к двери.— Не стоит беспокоиться ради меня! — выпалила она, вытирая слезы. — Это ничего не изменит.Сент прищурил глаза. Он не собирался терять свою связь с Эвелиной только из-за того, что кто-то обыграл его, пока он любовался ее хорошеньким личиком.— Эвелина.— Сейчас мне нужно идти, чтобы подыскать для этих бедных детей какое-то другое место, где они смогут жить. Прощайте, Сент-Обин. Надеюсь никогда больше вас не увидеть.Он позволил ей уйти. Очевидно, она не стала бы его слушать, что бы он сейчас ни сказал. Чертыхаясь про себя, он направился в конюшню и приказал оседлать Кассиуса. Еще не все кончено между ними. Пока он к этому не готов. И поэтому ему необходимо навестить принца Георга, будут там рады его визиту или нет. Глава 19 Теперь не то! В минувшие года Ни в чем не ставил сердцу я предела. Фантазия виденьями кипела. И ядом стал весны моей приход. Теперь душа угасла, охладела. Учусь терпеть неотвратимый гнет. Байрон. Паломничество Чайлд Гарольда. Песнь III Пер. В.Левика.

— Я очень недоволен твоим вторжением, — сказал принц Георг, входя в уединенную личную гостиную, куда был препровожден Сент. — У меня встреча с испанским послом и грандиозный званый обед в Брайтоне.— Вы поставили вопрос о расширении парка перед парламентом, — решительно сказал Сент. Он пытался быть вежливым, поскольку крик мог довести Принни до обморока, но не помнил, чтобы когда-либо прежде в своей жизни был настолько взбешен.— Я в очень трудном финансовом положении, — ответил принц-регент. — Тебе это известно. Эти проклятые политиканы настаивали на том, чтобы потуже затянуть завязки моего кошелька. Так, чтобы и луч света не просочился. Это невыносимо, правда, но…— Меня… не было в городе, — сурово сказал Сент. — Зачем было выдвигать этот вопрос в мое отсутствие, когда я не имел возможности принять участие в его обсуждении?— Он получил поддержку болванов из совета попечителей вашего сиротского приюта. Все согласились, что правительственные фонды, сэкономленные в результате сноса дышащего на ладан старого здания, лучше использовать где-нибудь в другом месте. — Принц вытащил из кармана серебряную табакерку, открыл крышку и взял щепотку табака. — Ты получил что хотел, так что прекрати сверлить меня взглядом.Сент покачал головой, напрягая всю свою волю, чтобы сдержать желание Принни устроить хорошую встряску.— Я изменил свое мнение. Приют «Заря надежды» был очень… дорог моей матери, и я хочу сохранить его.Принни рассмеялся:— Кто она?— Кто?— Крошка, которая ухватила тебя за яйца. «Дорог моей матери». Ха-ха! Прекрасно! Ты что, сделал ей ребенка, и теперь дамочка угрожает разоблачением? Никого это не волнует, парень. Ты — чертов маркиз де Сент-Обин. Иного от тебя и не ждут.Сент довольно долго смотрел на регента, и до него наконец дошло, что никто и никогда не поверит, что он способен сделать что-нибудь бескорыстно. Даже Эвелина, которая старалась убедить его, что он призван совершать добрые, самоотверженные поступки, никогда не думала, что он и на самом деле сделает нечто подобное. И они были правы.— Дети, — медленно сказал он, опускаясь в кресло, — считают это старое здание своим домом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41