Струйка крови сочилась возле его уха, и она проверила еще раз, бьется ли у него сердце. Он выглядел таким… невинным и беспомощным, со спокойным лицом, лишенным обычного цинизма. Беспомощный, невинный и прекрасный. Самый прекрасный мужчина, которого она когда-либо видела.— Одна из помощниц кухарки. Давайте, парни. Поднимем его. Если мы станем его волочить, останутся следы.Рэндалл, судя по всему, очень хорошо разбирался в похищениях. Эви встала и отступила назад, пока шестеро старших ребят, ухватив маркиза за руки, за ноги и за талию, поднимали с пола.— Будьте с ним осторожны, — предостерегла Эви, подняв свечу, чтобы провести их в узкую дверь.— Теперь вы так говорите, — фыркнул Мэтью. — Только подумайте, что бы он с нами сейчас сделал, если бы очнулся.Эвелина содрогнулась. Даже зная, что его домогательства прекратятся, она все еще была потрясена и немного растеряна. Сент придет в ярость. По слухам, он убивал на дуэли людей, чем-то задевших его честь. А их поступок далеко выходил за эти рамки.Дети приволокли довольно приличный матрас и чистые простыни и бросили их в дальнем углу, предварительно очищенном от паутины. Затем появились две свечи для настенных канделябров. Меньше чем за пятнадцать минут они проделали впечатляющую работу по подготовке камеры для узника.Мальчишки сбросили Сент-Обина на матрас, не слишком церемонясь, что не очень понравилось Эвелине. Маркиз застонал.— Вот те на! Скорее надевайте на него кандалы! — завопил Адам Хансон, отскакивая назад.— Подождите, — вмешалась Эви, стараясь избавиться от последствий шока и вернуть себе ясность мысли. — Не пораньте его!— Теперь слишком поздно, мисс Эви. Он добьется, чтобы всех нас отправили в тюрьму или выслали в Австралию.— Или повесили, — добавил Рэндалл, присев на корточки, чтобы закрепить кандалы.— Есть у нас по крайней мере ключ от них? — спросила Эви, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова.— Ага, и от двери тоже.— Пожалуйста, отдайте их мне.Мэтью послушно протянул ей медные ключи. Эвелина спрятала их в карман и тяжело опустилась на скамейку. Господи помилуй, что она наделала? Похищение маркиза было больше чем безумием. С другой стороны, без ее вмешательства Рэндалл и другие ребята могли бы найти более надежный и беспощадный способ решения проблемы с Сент-Обином. Имея в своих руках ключи, она может в какой-то степени защитить его.— Он приходит в себя, — объявил Адам.— Хорошо, всем выйти. Я не хочу, чтобы он знал, кто на него напал. И закройте дверь, но оставьте на лестнице свечу. И не вздумайте сделать или сказать что-нибудь необычное.Рэндалл усмехнулся:— Мы еще сделаем из вас преступницу, мисс Эви. Судя по всему, в этом не требовалась их помощь.— Уходите. Быстро.Секунды спустя после того, как они закрыли за собой дверь с решеткой наверху, Сент внезапно очнулся. Эви вскочила с места. С тихим, едва слышным стоном он перевернулся и поднялся на четвереньки.— Вы в порядке? — спросила она дрожащим голосом, и у нее затряслись руки.— Что, черт побери, произошло? — прогремел он, дотронувшись до виска. На руке осталась кровь.— Это долгая история. Вам нужна помощь врача?Они, разумеется, не могли вызвать врача, если, конечно, ранение Сента не представляло угрозы для жизни. В крайнем случае она, возможно, сумела бы зашить рану, но при одной мысли об этом Эвелину начинало тошнить.— Нет. Что мне нужно, так это пистолет. Кто на меня напал?Он медленно выпрямился, стоя на коленях, и посмотрел в дальний угол, где она сидела на скамейке возле двери.— Я не могу вам этого сказать, Сент…Когда его зрение восстановилось, он начал осматривать окружающую обстановку.— Где это мы? Ты не ранена?— Я? Со мной все в порядке. Мне нужно.:. Пошатываясь, опираясь одной рукой о стену для равновесия, Сент поднялся на ноги.— Не беспокойся, Эвелина. Я вытащу нас отсюда. О Господи. Теперь он хочет проявить благородство.— Сент, вы не понимаете. Я не пленница. Только вы. Она наблюдала, как он медленно переваривал сказанное ею. Затем, быстрее, чем она успела вздохнуть, чтобы объясниться, он бросился на нее через всю комнату.— Ты чертова…Цепь натянулась, и он упал ничком почти у ее ног. Вскрикнув, Эвелина свалилась со скамейки назад. Сент потянулся к ней, но не успел схватить за лодыжку, потому что она притянула колени к груди.— Прекратите! Вы поранитесь! — задыхаясь, сказала она и перекатилась на живот, стараясь как можно скорее отползти подальше от него. Похоже, ее платье пропало, но, если бы он дотянулся до нее, одежда была бы последним, о чем ей стоило бы беспокоиться.Ключи со звоном выпали из ее кармана. Эви изогнулась дугой, когда Сент бросился за ними. Но цепь оказалась слишком коротка. Он царапал пол, стараясь дотянуться до ключей кончиками пальцев, но Эви схватила их и сразу откатилась назад.— Отдай мне эти проклятые ключи! — прогремел он мрачным гневным голосом.Это и был тот Сент-Обин, которого все боялись, поняла она. Человек, сбросивший внешний лоск культуры и образованности. И она умудрилась дождаться, пока он очнется, находясь наедине с ним в темнице, без всякой надежды на помощь.— Успокойтесь, — приказала она, отодвигаясь еще дальше, хотя он и не мог до нее дотянуться.Он вытянулся, настороженно припав к полу, и его зеленые глаза горели такой яростью, что кровь стыла в жилах.— «Успокойтесь»? — прорычал он, снова стирая кровь со щеки. — Я прикован к стене бог знает где, и…— Мы в подвале сиротского приюта, — перебила Эвелина. — Старинная темница, смею предположить.Она выпрямилась на скамейке, снова спрятав ключи в карман.Он внимательно следил за каждым ее движением.— И почему же я прикован к стене в проклятом подвале чертова приюта, Эвелина? — спросил он низким угрожающим тоном. — И кто меня ударил?В этот момент он, очевидно, был не в состоянии выслушивать какие-либо объяснения. Во всяком случае, попытки говорить с ним разумно разозлили бы его еще больше. Опершись о стену, Эви поднялась на ноги.— Думаю, вам нужно немного успокоиться, Сент, — предложила она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я принесу вам воды и повязку для головы.Эвелина бочком отошла к двери. Он выпрямился, следуя за нею на длину цепи.— Ты же не собираешься оставить меня здесь, черт побери. Эвелина, это просто смешно. Дай мне ключи. Сейчас же.— Я не могу этого сделать. И я не оставляю вас. Я вернусь через несколько минут.Он спокойно посмотрел на нее.— Если ты не отдашь мне ключи сейчас, тебе лучше понадеяться на то, что я никогда отсюда не выйду, — сказал он тихим твердым голосом. — Потому что первой, за кем я приду, будешь ты.А она-то беспокоилась, не захочет ли он, чтобы ее арестовали. Эви судорожно сглотнула.— Если вы хотите когда-нибудь выйти отсюда, лучше бы вам не говорить таких вещей, — сурово сказала она и выскользнула за дверь. Глава 12 С безумством дружно наслажденье, Но сердце — сердцу друга нет. Байрон. Еще усилье — и постылый… Пер. В.Левика.

Когда за Эвелиной захлопнулась дверь, Сент буквально оцепенел. Щелкнул замок, и сквозь частую решетку послышался стук ее туфель: вот она поднялась на шестую, седьмую, восьмую ступеньку. Дверь наверху скрипнула два раза, и он остался в полной тишине.Маркиз постоял еще некоторое время, прислушиваясь. Ничего. Его сюртук, брюки и жилет покрылись пылью. Под ногти и в рот тоже набилась грязь. Он сплюнул на пол, затем, звеня цепью, вернулся к матрасу в углу и сел.Они — а он знал, что Эвелина не могла сделать это без чьей-либо помощи, что бы она там ни говорила, — замкнули кандалы поверх его сапога, прямо на лодыжке, и ржавое железо уже изрядно попортило кожу дорогих гессенских сапог.Для пробы он поковырял замок, потом потянул кольцо, соединявшее кандалы с цепью. Ничего не получилось. Звено за звеном он проверил всю цепь вплоть до железного кольца, вделанного в стену. Вся конструкция была прочной, словно ее изготовили на прошлой неделе, а не в прошлом веке.Снова усевшись, Сент принялся обшаривать свои карманы. Немного денег, носовой платок, карманные часы, чужая пуговица — видимо, от прогулочного платья Фатимы, — но ничего, чем можно было бы воспользоваться для побега.Сент снова ощупал рану на виске. Он оказался полным дураком. С чего он решил, что Эвелина собирается раздвинуть перед ним ноги? Потому что ему хотелось так думать. Она все утро держалась холодно и отстраненно, затем в ярости набросилась на него. И он поверил, принял как должное, что двадцатью минутами позже она могла предложить свое тело в качестве взятки, только потому, что очень хотел этого.Он недооценил ее, и, странное дело, ему это было приятно. Он часто оказывался в рискованных ситуациях, но никогда еще ни один разгневанный муж или ревнивый любовник не додумался заточить его в темницу.— Проклятие!Сент еще раз с силой рванул цепь, но только порезал палец об острый край одного из звеньев.Какой бы урок ни замыслила Эвелина ему преподать, он не собирался плясать под ее дудку. Ни одной девчонке ни за что не удастся взять над ним верх. Ему нужно только выяснить, чего она хочет добиться, и затем воспользоваться этим для освобождения. А месть в отношении ее будет очень сладкой и займет о-очень много времени.Не будь у него карманных часов, Сент подумал бы, что прошло гораздо больше тридцати семи минут, прежде чем дверь за восемью ступеньками снова скрипнула. Сент, обхватив голову, склонился к ногам: его настиг новый приступ головокружения.Ключ повернулся в двери, и маркиз откинулся назад, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.— Сент, — тихо окликнула Эвелина, высунув голову из-за двери.Он не ответил, прикидывая расстояние между концом цепи и дверью — добрых шесть футов. Тот, кто строил эту темницу, хотел быть уверен, что никто по своей воле не выйдет из нее, если выйдет вообще.— Я рада, что вы немного успокоились, — отважилась произнести Эви. Она сильно нервничала, щеки ее пылали. Ей удалось вычистить платье от пыли и зачесать кверху волосы, но она все еще выглядела такой же взъерошенной, как и он. — Теперь вы меня выслушаете?— Да. Я с удовольствием послушаю, каким образом избиение и похищение послужит — как это ты сказала? — «для моей собственной пользы».Эвелина поморщилась.— Леди Гладстон как-то сказала мне, что вы настолько порочны, что вам нет смысла быть добродетельным.А Фатима не так уж глупа, как он полагал.— И ты с этим не согласна, как я понимаю?— Да, не согласна.Она скрылась за дверью и вновь появилась с подносом.— Вода и повязка, как я обещала.Сент продолжал наблюдать. Ему было любопытно, как она собирается передать ему все это, не заходя в зону досягаемости. Он напрягся, готовый к нападению при малейшей оплошности.Однако она поставила поднос на пол намного дальше того места, куда позволяла ему дотянуться цепь его кандалов. Снова выйдя за дверь к своему невидимому помощнику, Эви вернулась с палкой от метлы, которой и воспользовалась, чтобы подвинуть к нему поднос.— Тебе, случайно, не приходилось делать этого раньше? — спросил он, не двинувшись с места.— Конечно, нет.— Когда я сказал, что намерен стать у тебя первым, я имел в виду совсем другое.Эвелина покраснела, поспешно шепнула что-то через щель своему спутнику и закрыла дверь.— Я понимаю, почему вы рассердились, — сказала она, поставив скамейку на место и усевшись на нее. — Вы оскорблены, что кто-то, против вашей воли и желания, лишил вас свободы.— Не кто-то, — поправил он. — Ты.— Ну кто-то же должен был это сделать.Сент прищурил глаза. Обычно ему нравились их словесные поединки, но тогда он не был прикован цепью к стене. И ему не навязывали эти разговоры насильственно.— Пошла ты со своими речами, Эвелина.— Ну хорошо, я отняла у вас свободу, чтобы вы не смогли отнять что-то у меня.— Твою девственность? — цинично предположил он. — Ты сама предложила мне ее.— Ничего подобного, это была уловка.— Резвая девочка.— Прекратите. Вы пытались отнять у детей их дом. И вы старались лишить меня возможности делать что-то полезное. Мне необходимо было этому помешать. Вы такой же, как все остальные мужчины в моей жизни, понимаете?Что бы она ни имела в виду, звучало это оскорбительно. — Нет, не такой.— Совершенно такой же. Виктор посылает меня беседовать с отвратительными стариками, потому что они находят меня очаровательной. Его не волнует, что мне приходится лгать им, говоря, как они мне интересны. Или эти дурацкие политические чаепития, на которых он заставляет меня присутствовать. Бесполезные и никчемные, они заставляют меня сильно… нервничать. А вы — вы еще хуже.— Да что ты говоришь!— Вы пустили меня в приют только потому, что думали, будто это даст вам шанс залезть мне под юбку. Вы красивы и привлекательны и… соблазнительны, ноя, понимаете, не дура. Вы меня совсем не знаете и не знаете этих детей, жизнь которых зависит от вас. Вас волнует только то, что вас это обременяет.Его ангел определенно слишком разговорился. Он этого не ожидал, но в данный момент не придал этому большого значения.— Ты закончила? — резко оборвал он.— Еще нет. Теперь ничто вас не обременяет. В вашем распоряжении масса свободного времени. И кто-то другой будет решать, вернетесь вы снова в свет или нет. — Она встала. — И обдумайте вот что, лорд Сент-Обин. Если вы никогда не появитесь вновь, заметит ли это хоть кто-нибудь? Холодная дрожь охватила его.— Эвелина, подумай, что ты делаешь, — сказал он медленно, только теперь начиная понимать, какую глубокую яму он сам для себя вырыл. — Если ты не отпустишь меня прямо сейчас, думаешь, ты когда-нибудь сможешь это сделать?Эви остановилась, взявшись за ручку двери.— Надеюсь на это. Вы очень умный человек. Думаю, вам удастся стать также и благородным. Пришло время вам кое-чему поучиться.
Эви захлопнула и заперла дверь и без сил прислонилась к тяжелой преграде. Никогда в жизни она ни с кем не разговаривала подобным образом, и было здорово высказать наконец все это вслух.С другой стороны, создавшаяся ситуация приводила ее в ужас. Она никогда бы не позволила причинить маркизу вред, но вместе с тем она не могла подставить под удар детей.— Пожалуйста, пойми меня, — шептала она, и слезы струились по щекам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41