– Я найду способ, как прикончить этого грязного ублюдка.
Слова звучали где-то поблизости, у ног Джасинды.
– С вами все в порядке? – спросила она, в темноте становясь на колени.
– Со мной-то все в порядке, но было бы лучше, если бы я была где-нибудь подальше отсюда.
– Где мы? – спросила Мэри испуганным шепотом. – Куда они везут нас?
– Я не знаю, но думаю, черт возьми, что всем нам это не принесет ничего хорошего.
Джасинда молча согласилась. Она устроилась рядом в этой озлобленной и ругающейся, как сапожник, девушкой, чувствуя себя немного сильнее.
– Как тебя зовут?
– Ида.
– А я – Джасинда Сандерленд, а это – Мэри.
Казалось совершенно нелепым, сидя в этой темноте, заключенными на борту корабля, в окружении незнакомых людей, представляться друг другу, как будто они приглашены к кому-нибудь на чай, но Джасинда чувствовала необходимость установить контакт еще с кем-нибудь, а Ида находилась ближе всех.
– Вас не было раньше, со всеми остальными, – сказала Ида.
– Нет, – ответила Мэри. – Нас с леди Джасиндой схватили прямо из кареты.
– Леди? – голос Иды звучал скептически. – И долго вы здесь находитесь!
На этот раз ответила Джасинда.
– Нет. По крайней мере, я так не – думаю. Правда, я была без сознания.
Неожиданно корабль накренился. Мэри упала на Джасинду. Джасинда – на Иду. Комната наполнилась испуганными возгласами пленниц. Сверху, на палубе послышались быстрые шаги. Отдавались команды, слышались ответы об исполнении.
– Похоже, мы уплываем из Лондона, – сказала Ида, делясь своими догадками со всеми женщинами, находящимися в сыром трюме. – Наверное, удастся поспать немного. До утра они о нас не вспомнят.
К своему большому удивлению, Джасинда все же заснула. Ее пробудили скрип и тяжелые удары открываемой двери. Она зажмурила глаза от внезапного света фонаря, который осветил переполненный трюм, и закрылась руками.
– Капитан всем сказал подняться на палубу, – приказал вошедший моряк.
Джасинда взглянула на Мэри, потом на Иду, разделяя их тревогу. Что ждет их?
– Давайте, шевелитесь, – гаркнул мужчина, стоя в дверном проеме.
Джасинда с силой заставила себя встать. После сна на полу в неудобном сидячем положении, все мышцы болели. Скула еще ныла от удара. Мочевой пузырь был переполнен. В трюме стояла духота, и девушка обрадовалась возможности сделать глоток свежего воздуха, прежде чем опять вернуться в трюм.
Взяв Мэри за руку, она помогла той подняться.
– Пойдем, Мэри, – сказала Джасинда, присоединяясь к цепочке выходящих из трюма пленниц.
Джасинда не обращала никакого внимания на узкий проход корабля, на непривычную качку. Ее глаза были прикованы к маленькому лоскутку синего неба, видневшемуся над головой.
Она вышла на палубу и, остановившись, глубоко вдохнула свежий морской воздух. И в эту минуту, среди ужасного зрелища, она вдруг испытала мгновенную радость. Вокруг было солнце, небо и море. Воздушные белые облака плыли по необозримому синему простору, и белая пена покрывала широкую гладь темно-зеленого моря.
– Шевелись. Другим тоже хочется выйти оттуда.
Джасинду толкнули в спину, и она, спотыкаясь, прошла по палубе, присоединяясь к женщинам, сбившимся в кучу. Снова подступил мучительный страх. Зачем она здесь? Что эти люди собираются сделать со всеми женщинами? Она оглянулась вокруг. Казалось, все пленницы, кроме нее и Мэри, были из самого бедного сословия, некоторым крайне необходимо было вымыться, другие одеты почти в лохмотья. Все – молодые, и многие – красивые.
– Они все здесь, капитан.
Джасинда вытянула шею, чтобы рассмотреть девушек, стоящих перед ней, и вдруг почувствовала, что бледнеет. Она с силой прижала к себе руку Мэри.
На капитане было теплое пальто, чтобы защититься от холодного морского ветра, и шляпа, закрывавшая черные волосы. Он остановился перед плотной толпой женщин и нахмурил брови.
– Вип, возьми человека, пусть принесет несколько одеял для женщин, пока они не замерзли.
– Да, капитан.
Пока он этого не сказал, Джасинда даже не заметила, что на палубе холодно.
– Леди! – он остановился, словно не зная, что сказать, и начал медленно переводить взгляд с одного лица на другое.
– Я капитан этого корабля, и постараюсь сделать ваше путешествие как можно… – Голос его оборвался, когда взгляд встретился с золотистыми глазами.
Никто не двигался. Никто не говорил. Казалось, даже корабль стал меньше раскачиваться на волнах.
– О, боже! Джасинда! – прошептал он. Его лицо внезапно исказилось от ярости. – Что, бог мой, она делает здесь? – словно зверь, прорычал он, обращаясь к своему помощнику. – Уведите ее отсюда. Проводите в мою каюту.
Он был в гневе. Джасинда отступила назад, оглядываясь в поисках безопасного убежища, но бежать было некуда, нигде не спрячешься на борту «Танцующей Габриэллы».
Огромный моряк схватил ее сзади.
Инстинктивно она рванулась от него.
– Отпустите меня! Уберите свои руки!
Гигант отмахивался от ее ударов, как будто она была просто назойливой мухой.
– Прошу прощения, миледи, – сказал он. И обхватив Джасинду руками, моряк перекинул ее через плечо, как мешок с продуктами, и направился в кормовой отсек, к каюте капитана.
– Миледи! – кричала Мэри, следуя за своей хозяйкой.
– Спар, забери и эту женщину с собой, – приказал Тристан.
Джасинда подняла голову и опять встретилась с негодующим взглядом капитана. Она перестала бороться и уронила голову на огромную спину моряка. Как бы плохо ни обстояли дела, но сознание того, что именно Тристан ее захватчик, делало положение девушки еще более ужасным. Последние картины ее снов, ее драгоценных снов исчезали под грузом случившегося.
Ее принесли в уютную чистую комнату и аккуратно усадили на койку. Рядом села Мэри. И вдвоем они рассматривали их новое жилище. Она, конечно, уже не в первый раз была здесь. Тристан приводил ее сюда, когда несколько недель назад Джасинда приходила смотреть его корабль. Она вспомнила, как жадно рассматривала каждый уголок, каждую трещину, запоминая каждую мелочь, как будто это могло помочь ей узнать больше об этом человеке. А теперь эта комната стала для нее тюрьмой.
Джасинда отвела глаза и измерила взглядом огромного моряка, доставившего ее сюда. Внутри каюты он казался даже больше – под два метра ростом, с широкой грудью и толстыми мускулистыми руками. Кроме пышных усов, красовавшихся над верхней губой, на его гладкой блестящей голове не было ни единого волоска. Его огрубевшее и обветренное лицо покрывал темный загар. Карие глаза, казалось, с сочувствием смотрели на Джасинду.
– Почему мы здесь находимся? – спросила она в надежде, что правильно истолковала его взгляд.
– Капитан Дансинг вам скажет об этом, миледи. – Его густой глубокий голос как нельзя лучше соответствовал огромным размерам его тела, но в то же время, в нем чувствовались теплота и спокойствие, к тому же Джасинду удивила его правильная речь. – Пожалуйста, извините меня. – Моряк подошел к двери и оглянулся. – Не пытайтесь выйти из каюты. Никому нельзя нарушать приказы капитана. – Он согнул свое неимоверно высокое тело и выскользнул через дверь.
Джасинда разглядывала закрытую дверь, словно в ней таился ответ на трудную загадку. Она хмурилась и очень часто качала головой, будто это могло прояснить ее мысли. Она ничего не понимала. Тристан не может так поступать! Ни по отношению к ней, ни по отношению к другим пленницам! Этому, видимо, есть какое-то логическое объяснение. Оно должно быть.
Тристан задержался на трапе, потом оглянулся назад, окинув взглядом корабль. Женщин увели вниз, но не в нижний трюм для груза, куда он поместил их прошлой ночью, пока люди Блекстоука были на корабле, а в комнатки между палубами, которые были похожи на каюты третьего класса. Тристан постарался сделать все, чтобы на судне, не приспособленном для перевозки пассажиров, женщины чувствовали себя как можно удобнее. Хотя он не мог рассказать им всей правды, все же он заверил своих пассажирок, что не причинит им вреда и всех вернет обратно в Англию. Единственное, о чем он просил их – выполнять его команды и не попадаться мужчинам на глаза.
– Представьте себе, что это просто приятное морское путешествие, – сказал он им.
Но что делать с Джасиндой? Как она оказалась на судне? Неужели Блекстоук послал ее шпионить за ним? Неужели она тоже причастна к торговле белыми рабынями на базаре и в гаремах Константинополя?
Он прошел по лестнице и подошел к своей каюте. Резко открыл дверь и шагнул внутрь. Обхватив друг друга руками, Джасинда и ее служанка сидели на койке. Она была все еще бледна, а на нежной коже во всю щеку синела ужасная ссадина от удара. Огненно-рыжие волосы спадали на плечи, закрывая ее изумрудно-зеленое платье. Она смотрела на него настороженным взглядом собачонки, незаслуженно обиженной хозяином. Тристан с трудом подавил в себе желание прижать бережно девушку к себе и поцеловать, разгоняя ее страх.
– Леди Джасинда, вы нежданная гостья на моем корабле.
Она отпустила Мэри, румянец опять залил ее щеки, когда она возмущенно ответила:
– Я не гостья, капитан Дансинг. Я – заключенная. И требую, чтобы меня немедленно вернули в Лондон.
– Боюсь, что это невозможно. Наш курс уже намечен. – И прежде, чем подойти к ним ближе, закрыл за собой двери. Тристан снял шляпу и подошел к койке.
Джасинда подняла лицо, глядя прямо на него.
– Почему вы сделали это, Тристан?
В ее голосе не было больше боли, а только разочарование. Выругавшись про себя, он проклинал судьбу, забросившую девушку сюда, проклинал себя за то, что взялся за это дело, пока она шепотом произносила его имя, чего раньше никогда не делала. И опять он подавил в себе порыв обнять и успокоить ее.
– Почему? Это не должно вас касаться, леди. Поверьте, меньше всего я ожидал увидеть вас на своем корабле в этом путешествии, но обещаю вернуть вас виконту как можно быстрее и не подвергая никакой опасности. Даю слово. – Тристан протянул руку и дотронулся до иссиня-черной отметины на ее скуле. – Как это случилось?
Эти слова задели Джасинду сильнее, чем она позволила себе показать! Она отдернула голову, защищаясь от его прикосновения.
– А это, капитан Дансинг, вас не должно касаться, – отрезала она, повторяя его же слова.
Тристана обрадовало, что к ней опять вернулась способность сопротивляться. Он улыбнулся и увидел, что от этого она стала еще злее. Он поклонился.
– Как вам угодно, леди Джасинда. – Он взял из-за стола стул, поставил его в центре каюты и сел, облокотившись на спинку. – Вип сейчас уберет для меня соседнюю комнату. Вы и ваша служанка можете оставаться здесь. Боюсь только, что мне придется просить вас находиться в этой каюте большую часть путешествия. Здесь вы будете вне опасности.
– Мне было бы безопаснее с остальными женщинами.
– Нет, моя дорогая, не было бы. Поверьте мне.
– Почему я должна верить вам? – крикнула она, закипая от ярости. – Вы предали меня. Вы предали его милость. Герцог был вашим другом. Истинным другом. А вы? Вы притворялись таковым. Так что же вы за человек?
Улыбка исчезла с его лица. Ему была невыносима мысль, что она подозревает его в предательстве и подлости. Теперь он убедился, что Джасинде не известна правда о Блекстоуке. Она попала сюда не как шпионка. Каким-то образом эти грязные чурбаны поймали ее и бросили ко всем этим молодым девушкам из трущоб. Может быть, так же они поступили и с Эллой.
Тристан быстро встал, с шумом отодвинув стул. Почти не разжимая губ, он тихо произнес:
– Я не такой плохой, как вы думаете. Надеюсь, однажды вы поймете, что происходило здесь, и простите меня, но это все, что я могу сейчас сказать вам в свое оправдание. – Он надел шляпу и большими шагами прошел через каюту. Когда перед ним возник верзила Спар, он обернулся у двери и сказал: – Не покидайте каюту, пока за вами не придет Вип. Я не могу допустить непослушания на борту корабля. Даже от такой красивой женщины, как вы.
Закрыв дверь, Тристан направился в рулевой отсек и стал за штурвал. Резкий морской ветер хлестал по лицу, и капитан все пытался стереть образ Джасинды из памяти. Он думал, что навсегда покинул ее, уезжая из Англии, надеялся, что сумеет забыть в долгой дороге до Константинополя, что поиски Эллы рассеют чувства к Джасинде. Но он ошибался. Даже теперь ему хотелось броситься вниз, в свою каюту, ворваться в дверь и рассказать ей всю правду – о том, что это Блекстоук отнимает всех этих женщин от их семей, объяснить, почему он предложил свою «Габриэллу» для этого рейса. Но, конечно, он не сделает этого. Не может. Слишком многое поставлено на карту.
ГЛАВА X
«Танцующую Габриэллу» вдруг с силой швырнуло вперед, потом отнесло назад, от резкого движения Джасинду сбросило с койки. В темноте она покатилась по полу через всю каюту и с силой ударилась о стену. От пронзительного завывания ветра и ударов волн о борт корабля девушку охватил леденящий душу страх.
– Миледи! – раздался испуганный визг разбуженной Мэри, еще более нагнетая ужас.
Джасинда пыталась подняться, но опять сильным ударом была отброшена к стене. Она зацепилась ногами за ножку стола и, пролетев головой к кровати Мэри, рухнула на пол.
– Милостивый боже! Мы погибаем! – кричала Мэри.
Джасинда ухватилась за край одеяла. «Габриэлла» содрогалась от каскада могучих волн, обрушившихся на нее. Океан бушевал, угрожая смести судно с поверхности воды и придавить его к самому дну. Внезапный шквал бросал могучие волны на палубу «Габриэллы». Судно подвергалось смертельной опасности.
Когда вода хлынула в каюту, у Джасинды от ужаса все сжалось внутри.
– Мы должны выбраться отсюда, – превозмогая шум яростного шторма, пронзительно закричала Джасинда. Она изо всех сил пыталась подняться, хватаясь за деревянную спинку кровати. Но корабль болтало из стороны в сторону, огромные волны то поднимали его, то резко бросали вниз. Там, наверху, слышался скрип мачт, и девушки подумали, что скоро могут пойти ко дну, поэтому необходимо выбраться из каюты.
В темноте две женщины схватились за руки, с силой прижимаясь друг к другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45