Он вроде бы смешал тысячу цветочных ароматов, чтобы получился этот букет. Это были очень оригинальные духи, но Сен-Клер никому не открыл секрет их приготовления. И неудивительно: ведь узнать его мечтали многие. После изобретения этих духов он разбогател. Ими пользовалась половина дам в Лондоне. Сама королева не желала душиться никакими другими духами.
– Он умер, так и не открыв этот секрет даже собственным детям?
Старый слуга пожал плечами:
– Он был очень подозрительным человеком, особенно в том, что касалось его духов. Никого не впускал к себе в кабинет, когда изобретал свой последний нашумевший аромат. Когда он умер, рецепт был утерян. Хозяин не оставил никаких записей. – Тинкер умолк.
– Продолжайте.
– Больно ты, парень, ушлый, как я посмотрю! – усмехнулся Тинкер. – Но он был не из тех, кто теряет свои записи. Уильям Сен-Клер был очень аккуратным человеком. Поначалу я думал, что они обнаружатся, но бумаги так и не нашлись.
– А если бы они отыскались, вы бы их сразу узнали? – задумчиво спросил Люк.
– Я – нет. А вот мастер Брэм наверняка бы распознал. У него нюх.
– Нюх? Не понимаю.
– Чутье у него на такие вещи. Подайте ему любую склянку духов, и он сразу вам скажет, из чего они приготовлены. Редкий талант! Он унаследовал его от отца.
Люк нахмурился:
– Почему же тогда мальчик до сих пор не изготовил эти духи?
– Да мы пытались. Весь год только этим и занимались. Вроде вычислили почти все ингредиенты, но не поймем, что в каких пропорциях смешивать. Да еще одну важную вещь упустили из виду: никак не можем понять, что же Сен-Клер такое в них добавлял, чтобы аромат был стойким. – Тинкер покачал головой: – Сколько бы мы ни пробовали, все безрезультатно.
– Ясно. Ну а, кроме рецепта, что еще может заинтересовать на этом участке?
Тинкер пожал плечами:
– Если только сам участок. Мисс Силвер унаследовала его после смерти отца. Она является временной владелицей, пока мальчик не достигнет совершеннолетия. Потом по закону право на владение фермой перейдет к нему. – Тинкер прищурился. – Чтобы не потерять право на эту землю, Силвер нужно постоянно тут жить.
– Как интересно.
– Правда?
– А может, кто-то недоволен завещанием их покойного отца? Какие-нибудь кузены? Кредиторы?
Тинкер покачал головой:
– Никаких родственников у них нет. Только эта гадюка Миллбэнк, но он не считается.
– Думаете, за этим стоит он? Тинкер погладил подбородок:
– Он, конечно, самый большой негодяй из всех, кого я знал, но мне как-то не верится, что он станет нанимать убийц.
– Думаю, лучше всего спросить у самих наемных убийц. – Люк кинул суровый взгляд на распростертого у его ног человека.
– Я только за. Как будем допрашивать: сломаем ему руку или ограничимся тем, что отрубим пару пальцев? – Тинкер произнес это с неприкрытым удовольствием.
Люк усмехнулся и подошел к тому головорезу, что лежал дальше всех. Вдруг за его маску зацепилась ветка. Он тихо выругался и просунул палец под тонкий шелк, чтобы отцепить ее, да так и замер, когда ткань упала ему на плечи. Лунный свет выхватил из темноты его бронзовую кожу и точеный нос.
– Надеюсь, вы умеете хранить тайны.
Тинкер долго всматривался в разбойника. В его старых, мудрых серых глазах промелькнуло какое-то странное выражение. Он кивнул: – Умею, если захочу. Или если это необходимо.
– Ну и замечательно. – Люк взглянул на распростертого у его ног злодея. – Думаю, мне известно, как мы можем сделать этот допрос более приятным.
– Да неужели? Честно сказать, я ничуть не удивлен.
Глаза Люка блеснули.
– Мне по долгу профессии положено знать, как общаться с людьми.
– Тогда давайте приступим.
Люк сделал еще несколько шагов среди кустиков, посеребренных луной, вдыхая сладкие запахи лаванды и белых роз. Он искоса взглянул на Тинкера.
– Что касается вашего вопроса, то мои намерения самые честные. Честнее просто некуда. Между мной и Силвер ничего нет, – решительно заявил он. – И никогда не будет. Мы люди из слишком разных кругов и поэтому не подходим друг другу.
Тинкер кивнул, но по выражению лица старика было заметно, что он не слишком-то верит словам разбойника. Они продолжили свой путь в ночи, волоча за собой пленников по рыхлой плодородной почве.
Глава 18
– Интересно, почему они так долго? – Силвер расхаживала взад-вперед по безупречно прибранному рабочему кабинету. Лампа отбрасывала теплые отблески на медную печку для дистилляции и на натертый до блеска дубовый пол. Через большое окно в другом конце комнаты пробивались лунные лучи.
– Они заняты, Сил. Им предстоит много дел. – Брэм, как обычно, сидел, зарывшись носом в научный трактат.
– Им давно уже пора возвратиться. – Развернувшись, Силвер направилась в противоположный конец комнаты. – Мне-то, конечно, все равно. Ведь они оба такие недотепы! Пусть хоть вообще никогда не вернутся, мне нет до них никакого дела.
Брэм поднял на нее глаза. Какие же все-таки эти женщины странные существа! Раньше его сестра всегда была такой веселой, практичной, ничто не могло вывести ее из равновесия. Он любил и уважал ее, восхищался ею, с тех пор как себя помнит.
Как она могла так измениться всего за несколько часов и превратиться в комок нервов и эмоций? Бормочет что-то невразумительное, волнуется, особенно когда речь заходит об этом знаменитом разбойнике.
Очень интересно, решил Брэм. Нужно сделать в записной книжке новую графу наблюдений: «Последствия эмоционального потрясения для взрослых особ женского пола».
– Я слышал, он прострелил голову одному парню из Кингз-Линна. И успел ограбить две ювелирные лавки за ночь.
Силвер обернулась. Лицо ее было бледно, как призрачный лунный свет, льющийся в окно.
– Не делал он ничего подобного! Я в это не верю! Ни слову не верю! – Она уперла руки в бока. – Все это пустые домыслы. Отвратительные сплетни!
Брэму стало стыдно за свои слова. Он подошел к сестре и обнял ее за плечи:
– Конечно, домыслы, Сил. Мне так стыдно, что я начал этот разговор. По-моему, он парень что надо.
– Ты правда так считаешь, Брэм? – Она широко распахнула глаза цвета первых весенних побегов. – Честно?
– Несомненно, – ответил мальчик, похлопывая сестру по плечу.
«Да, эта каша становится все интереснее», – подумал Брэм. Он решил расширить графу про эмоциональные особенности лиц женского пола. Тишину ночи потревожили раздавшиеся в долине громкие голоса.
– Говори, пес! Отвечай на мои вопросы, а не то я сделаю это еще раз.
Раздался стон.
– Ты что, хочешь, чтоб я сломал тебе и другую руку?
Недалеко от Блэквуда можно было заметить Тинкера. Он присел на корточки, его скрывала тень открытой дверцы люка, ведущего в подземное ледохранилище фермы Лэвиндер-Клоуз. Прекрасное место для хранения льда. Подойдет оно и в качестве карцера для троих мерзавцев, которых никак нельзя отпускать на свободу. Теперь на поверхности земли оставался только один человек, все еще не пришедший в сознание. Он лежал у ног Блэквуда, крепко связанный толстой веревкой. Во рту у него торчал кляп.
Тинкер склонился к открытой дверце, ведущей в подземелье, и издал несколько душераздирающих криков, от которых кровь застывала в жилах.
Люк улыбнулся.
– Неплохо, – заметил он тихо, чтобы его не услышали находившиеся в ледохранилище. – Особенно для такого немолодого человека.
– Да и ты тоже подаешь большие надежды, разбойник. Но следи за своими словами, а то я покажу тебе «немолодого человека»!
– Учту. – Люк бросил на землю тяжелый камень. Когда раздался звук удара, он заорал: – Ну а теперь ты будешь говорить, подонок?
В ответ Тинкер простонал:
– Я ничего не знаю! Мне ничего не объясняли. Спросите у тех, что там, внизу. – Он снова застонал. – Это они меня наняли.
– Именно так я и поступлю. Но сперва я сломаю тебе и вторую руку. Просто так, шутки ради.
На этот раз он уронил камень на ветку. Послышался страшный хруст. Тинкер очень натурально изобразил вопль страдающего мученика.
– Смотри не запачкай меня всего кровью. Ну а теперь я пойду перемолвлюсь парой слов с твоими дружками.
Не успел Люк поставить ногу на первую ступеньку лестницы, как из темноты раздались крики:
– Мы расскажем вам все, что знаем! Только не калечьте нас!
Люк посветил в темноту фонариком. Он успел уже снова надеть маску. Из-под нее были видны только его плотно сжатые губы.
– У меня три вопроса. Кто вам заплатил? Почему? И для чего ему нужна эта ферма?
Внизу кто-то прошаркал ногами.
– Мы не видели его лица. Он сказал, что хочет, чтобы мы прогнали с фермы девку и мальчишку. Не знаю, зачем ему это надо, шеф. Он не сказал, а мы не стали спрашивать.
Люк прищелкнул языком.
– Плохо, джентльмены, плохо.
– Но это правда все, что мы знаем! Скажи, я не вру, мистер Харпер?
– Не врет он. Все как было сказал. Клянусь сердцем своей старухи матери.
– Если у тебя вообще была мать. – Луч фонарика Люка прорезал темноту подземелья.
Сзади вновь раздался нечеловеческий стон. Люк не мог не улыбнуться энтузиазму Тинкера.
– И где он вас нашел?
– Там, где нас всегда можно найти. На постоялом дворе «Привал странника». Тамошний хозяин нас знает.
– Еще бы ему вас не знать, – мрачно проворчал Люк. – А где вы должны были встретиться с этим человеком, после того как работа будет выполнена?
– Там же. В «Привале странника». Там он должен был нам заплатить.
Люк решил, что больше из этих злодеев ничего не вытянешь. Тот, кто их нанял, тщательно замел все следы. Нахмурившись, он вскарабкался вверх по лестнице и начал закрывать тяжелую дверцу.
– Эй, что ты делаешь?! Выпусти нас отсюда! Мы ведь сказали тебе, что ты хотел знать!.
– Посидите пока здесь, подумайте. Может, когда я вернусь, вы еще что-нибудь вспомните. Если, конечно, я захочу возвращаться. – Разразившись дьявольским смехом, Люк захлопнул тяжелую деревянную дверь и защелкнул задвижку. Через пару часов он вернется, чтобы узнать, не «вспомнили» ли они чего-нибудь еще. Пусть пока посидят под засовом. А когда тот, что валяется на земле, очнется, он и его подселит к дружкам.
Тинкер испытующе взглянул на Люка:
– Я вот надумал тут посетить «Привал странника». Может, вы составите мне компанию?
Люк вглядывался в ночной мрак. Всюду царила тишина, если не считать тихого шелеста ветра и приглушенного крика пустельги, доносившегося из долины. В благоухающем воздухе было разлито множество ароматов. Он глубоко вдохнул, смутно различая запах лаванды, роз и жасмина.
Эти ароматы напомнили ему о Силвер: он словно вновь увидел ее бледное лицо, встревоженные глаза, красный след от удара на ее лбу.
Маленькая веточка, которую Люк вертел в руках, хрустнула и сломалась.
– Нет, не сегодня. Этой ночью мы должны стоять на страже. Может, их не трое, а больше. Завтра я отправлюсь в «Привал странника» и поговорю с хозяином пивной.
– Но зачем вам это надо? – Тинкер проницательно на него посмотрел. – Какое тебе до всего этого дело, разбойник? Может, у вас есть какое-нибудь другое имя? Должен же я вас как-то называть.
– Зовите меня Люк. Кстати, это и есть мое настоящее имя.
– Люк, – произнес Тинкер задумчиво. – А фамилия у вас есть?
– Я, может, и бесшабашен, но еще не полный дурак. – Люк смягчил эти резкие слова кривой усмешкой.
– Да, вполне понимаю ваше нежелание открыть свое полное имя. Люк, значит. Но я по-прежнему хочу знать, почему вы приняли такое участие в этом деле.
Люк не спеша набрал полные легкие воздуха.
– Аромат, рецепт которого утерян, назывался «Мильфлер»?
Тинкер кивнул.
– Я его помню. Когда-то моя мать купила себе флакончик. Эти духи были в хрустальном пузырьке, а наверху была изображена лилия. Давно это было, а я все никак не могу забыть этот запах. Он напоминает мне об этой ферме. И о Силвер.
Тинкер смотрел на поросшие цветами холмы и думал, какие труды требовались, чтобы создать всего один пузырек этих прекрасных духов. Сколько часов занимали рыхление почвы, поливка, прополка. Потом – уборка урожая, дистиллировка ароматических масел. А затем предстоял последний этап – смешать несколько цветочных ароматов в один в нужных пропорциях, что было труднее всего.
С тех пор как был утерян бесценный рецепт Уильяма Сен-Клера, никому не удавалось этого сделать.
– Да, духи «Мильфлер» обладали особым ароматом. Его невозможно забыть. Уильям Сен-Клер был настоящим гением. – Тинкер вздохнул. – Ну а теперь вы ответите на мой вопрос?
Люк отвернулся и посмотрел на серебряные поля. Этот вопрос он и сам задавал себе не раз. Он вздохнул:
– Может, потому, что женщина, которую мы оставили в домике, чистая, свежая и вся так и лучится искренностью, как эти насаженные ею поля. Потому что, когда я рядом с ней, я и сам начинаю чувствовать себя чистым и невинным. А возможно, мне просто хочется ей помочь. – Он передернул плечами. – Короче, я сам не знаю.
– Он явно от нее без ума, – пробормотал себе под нос Тинкер очень тихо, чтобы не услышал Люк.
Когда они вдвоем направились по тропинке к домику, поросшему глицинией, что возвышался над долиной, на лице у седого слуги играла улыбка.
Силвер сидела на мешке с сушеным розмарином и боролась со сном, когда Люк и Тинкер вернулись в оранжерею. Брэм, уставший читать книгу, дремал, положив голову ей на плечо. Без очков он выглядел совсем мальчишкой.
Когда двое мужчин вошли, Силвер встрепенулась. В ее темных глазах застыла тысяча вопросов.
– Я отнесу мальчика в спальню, – тихо сказал Тинкер. Он перевел взгляд с Люка на Силвер. – Да и вам двоим тоже не мешает отдохнуть.
Силвер даже не пошевелилась. Ее бледные, сжатые в кулаки ладони резко выделялись на фоне ее коричневых штанов. Она даже не замечала, что руки ее дрожат. Люку очень хотелось встать на колени, взять ее дрожащие пальчики в свои, поцеловать ее, пригладить ее растрепавшиеся волосы. Но он не осмелился этого сделать.
Он знал, что если хотя бы раз прикоснется к ней, то уже не сможет остановиться.
Вместо этого он оперся плечом о какую-то металлическую колонну и начал говорить. Этой упрямой женщине полагалось знать некоторые вещи, независимо от того, хотела она этого или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49