— Яд, — сказал Джейк.
Доктор продолжал размышлять вслух:
— Почти двадцать лет меня мучил этот вопрос. Каким ядом она воспользовалась? Откуда она могла достать его?
— Откуда кто мог достать что? — спросила Джейн.
— Белладонна. Научное название — atropa belladonna. Она также известна как черный паслен, лилия белладонна и имеет множество других названий. Не ожидал увидеть на этом острове такие заросли. Как это символично, что именно она должна была привести вас к находке галиота, — прокомментировал Джейсон Гилмор.
— Очень символично. Затем обратился к Джейн:
— Я не мог сказать вам прежде, но я действительно знал вашего отца. Чарлз Беннет был потрясающим человеком. В нем была неуемная жажда романтики, но я полагаю, это для вас не секрет.
Джейн грустно улыбнулась.
— Да, в моем отце было много от мечтателя.
— Но он все-таки в конце концов отыскал свое мифическое сокровище, не так ли?
— Да, отыскал.
— Возможно, это и предрешило его гибель. Бедный Чарли!
Джейн и Джейк смотрели во все глаза на доктора.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я о Марии Магдалине, конечно же.
— Кто такая Мария Магдалина? — спросила Джейн.
— Четвертая сестра Мейфэр. — Джейсон Гилмор покачал головой. — Теперь уже прошло почти двадцать лет, как она тоже покинула нас. Но не мне об этом говорить.
— Кто может сказать?
— Рэйчел Мейфэр. Она, возможно, осведомлена об этой истории. Я уж точно не знаю. Именно Рэйчел не отходила от своей бедной сестры до самого конца. — Доктор снова покачал головой: — «Белладонна» и белладонна…
Глава 27
— Как я понимаю, вы собираетесь скоро покинуть нас, — заметила мисс Рэйчел, сидя вместе с Джейн на крытой веранде.
Выдался удивительно жаркий день для раннего июня, и с Карибского моря дул прекрасный легкий бриз. Они расположились в тени и наслаждались чаем со льдом, не спеша прихлебывая его из высоких стаканов.
— Да, скоро я уезжаю, — подтвердила Джейн. Она украдкой наблюдала за Рэйчел. Пожилая дама пристально вглядывалась вдаль через яркую зелень лужайки, устремив свой взгляд на лазурно-голубую бухту, раскинувшуюся внизу.
— Надеюсь, вам у нас понравилось. Джейн положила свою руку на руку Рэйчел Мейфэр.
— Приезд на этот остров, жизнь на этом острове сильно изменили мою жизнь. Такого я вовсе не ожидала, мисс Рэйчел. И я многим обязана вам за ваше удивительное гостеприимство.
Джейн хотела убрать свою руку.
Рэйчел схватила ее.
Какой-то момент она, казалось, напряженно изучала разительный контраст между гладкой, молодой кожей на руке Джейн и сморщенной, отмеченной печатью лет своей рукой.
— Нелегко признавать свои ошибки, — начала она, неожиданно ее южный акцент стал проявляться сильнее, — особенно когда взрослеешь. Теперь я вижу, что сильно ошибалась в вас, Джейн Беннет. И поверьте, мне очень жаль.
— Какие могут быть извинения, мисс Рэйчел. Если кто-то и должен принести извинения, так это я.
Рэйчел Мейфэр протестующе затрясла головой:
— Мне казалось, что вы приехали сюда для того, чтобы доставить неприятности, молодая леди. Боялась, что вы станете копаться в прошлом и причините еще больше боли тем, кто уже и так настрадался. — Она вздохнула. — И теперь я должна кое в чем признаться вам.
— Мисс Рэйчел…
— Нет. Говорят, признание дает облегчение души. Я не найду покоя, пока не скажу вам, что нарушителем вашего уединения была я. Я пыталась обыскать ваш коттедж, — она снова вздохнула, — но не смогла пройти через это и ушла. — Она умоляюще поглаживала руку Джейн. — Итак, вы видите, что я перед вами в долгу. Вы наконец позволили прошлому упокоиться с миром. Вы избавили нас от страданий. Вы, моя дорогая деточка, сделали Рай лучшим местом, потому что вы посетили его.
У Джейн неожиданно хлынули ручьем слезы.
— Мой отец всегда любил повторять мне: правда освободит нас. — Она вытерла мокрые щеки. — Я приехала в поисках правды, мисс Рэйчел, потому что не могла без нее жить. Я хотела освободиться от прошлого. И теперь я не только свободна от прошлого, но полагаю, у меня есть будущее. Будущее, о котором прежде я и мечтать не смела. — Она вздохнула и улыбнулась сквозь слезы. — По крайней мере я надеюсь, что оно со мной.
— Вы, должно быть, имеете в виду господина Холлистера, моего бывшего постояльца, — предположила мисс Рэйчел с хитроватой улыбкой.
— Вы угадали?
— Я знала.
Джейн почувствовала, как лицо ее заливается краской.
— Благодарю вас за то, что вы никому об этом не рассказали.
— Не за что. Когда-то и я была молодой. — Они рассмеялись. — Но у меня никогда не было поклонников. Судьба так и не подарила мне радость или горе влюбиться. — Она вздохнула, но во вздохе не было горького сожаления. — Как могла я обвинять вас или бедную Марию Магдалину?..
— Марию Магдалину?
— Да. — Рэйчел Мейфэр поставила стакан чая со льдом на белый столик из мягкой стали и поднялась, все это время держа руку Джейн в своей. — Давайте прогуляемся немного и поговорим.
— Конечно.
Они не спеша направились вниз по широким ступенькам гостиницы «Четыре сестры» и дальше по прохладной лужайке. Только тогда Рэйчел заговорила:
— Думаю, другим незачем знать, о чем мы с вами будем говорить сегодня.
— Другим?
— Наоми и Эстер.
Так решила Рэйчел Мейфэр. А не она сама, мелькнуло в сознании у Джейн.
— Мои сестры уже так много страдали. Сначала потому, что наши родители удалились на этот остров из-за грехов отца. Затем позже из-за Марии Магдалины. Зачем же заставлять их страдать еще больше сейчас, по прошествии стольких лет!
Джейн кивнула, не совсем понимая разумом, но уж точно чувствуя сердцем.
— Согласна.
— Нас, разумеется, было четверо. Мария Магдалина была самой юной и красивой. Видели ли вы ее фото тех дней, когда она была в вашем возрасте?
Джейн замедлила свой шаг, подстраиваясь под Рэйчел Мейфэр.
— Нет, не видела.
— Мы не выставляем напоказ в доме слишком много фотографий, как вы могли заметить, но есть одна фотография Мэри, спрятанная в ящике моего бюро. Всякий раз я достаю и смотрю на нее. Напомните мне, чтобы я показала ее вам.
Джейн взяла пожилую даму под руку.
— Я делаю то же самое с фотографией моего отца. Если честно, я никогда никуда не отправляюсь без нее.
— В таком случае вы понимаете.
— Понимаю.
— Вашим отцом был Чарли Беннет, не так ли?
— Да. — Джейн вздохнула. — Вы можете простить меня за то, что я не сказала вам об этом прежде?
— Нет никакой необходимости просить прощения. Наше прошлое переплетено слишком плотно, сильнее, чем вы можете себе представить. Джейсон Гилмор объяснил?
Джейн покачала головой.
— Доктор Гилмор сказал, что не вправе рассказывать эту историю. Полагаю, он дал вам обещание — или, возможно, он дал его себе самому — много лет назад. Нет, он ничего не объяснил мне.
Они прошли еще немного. Джейн почувствовала, что должна сама сложить кусочки головоломки.
— Мария Магдалина была влюблена в моего отца?
— Она думала, что влюблена.
— И он был влюблен в нее? Немного помедлив, Рэйчел ответила:
— Чарли Беннет был красивым, очаровательным и немного испорченным, когда дело касалось женщин. Между прочим, люди тянулись к нему.
— Да, это так.
— Чарли был также живым доказательством того, что наша величайшая сила зачастую является нашей величайшей слабостью.
Джейн отлично знала, о чем говорила Рэйчел Мейфэр.
— Действительно, он был таким.
— Ваш отец был забавным. Он рассказывал увлекательнейшие истории. Где только он не побывал, чем только не занимался! А уж знал абсолютно обо всем. Он воплощал мечты нашей Мэри, нашей бедной девочки.
— И он воспользовался ее наивностью.
— Возможно.
— У Чарли были способности использовать других людей, — проговорила Джейн бесстрастно. — Свою жену. Собственных детей. Своих друзей. Даже совершенно незнакомых. Не думаю, что он это делал умышленно. Просто Чарли был самим собой — Чарли Беннетом.
— Он был олицетворением всего, по мнению моей сестры, что она хотела иметь в жизни. Она просто не понимала, что никогда не смогла бы обладать им, — сказала Рэйчел дрогнувшим голосом.
— Потому что он уже был женат? По-видимому, мисс Мейфэр испытала легкую неловкость.
— Нет.
— О, понимаю. Мой отец утаил от Марии Магдалины о том, что там, дома, у него остались жена и три дочери.
Не слишком удивленная, Джейн приготовилась услышать утвердительный ответ.
— Он был не первым мужчиной, кто поступил так, и уж, разумеется, не будет последним, — сказала Рэйчел с поразительной сдержанностью.
— Все равно это обман, — возразила Джейн.
— Я не считаю его злонамеренным лжецом. . Бытовая, повседневная, семейная жизнь абсолютно не соответствовала имиджу, который Чарли сам создал для себя.
— Бытовая, повседневная, семейная жизнь уж точно не была одним из жизненных приоритетов для моего отца.
— Некоторые мужчины просто не предназначены для роли мужа или отца.
Наконец Джейн удалось немного успокоиться, и она задала вопрос, вертевшийся у нее на языке с самого начала разговора:
— Что же случилось с Чарли и Мэри? Рэйчел пожала ее руку.
— Вряд ли мы когда-либо узнаем об этом наверняка.
— Некоторые вопросы не имеют ответов, — пробормотала Джейн скорее для себя, чем для своей спутницы.
— Я вижу, вы разговаривали с нашим господином Чангом. Он очень мудрый человек, Бриллиант Чанг.
— Да, очень.
Женщины помолчали. Наконец Рэйчел Мейфэр нарушила тишину:
— Я знаю ответ на ваш вопрос. Чарли так и не вернулся после своего последнего погружения, которое он сделал к «Белладонне»
Именно это она и подозревала. Именно эта догадка столько времени жила в ее сердце, осознала Джейн.
— Возможно, Мэри догадалась, что Чарли отыскал останки корабля и осуществил свою мечту сказочно разбогатеть. Не эта ли мечта привела его в Рай? Скорее всего бедняжку преследовала мьюль, что теперь он оставит остров, а вместе с ним и ее.
Джейн понимающе вздохнула:
— Чарли всегда искал проблеск золота в конце радуги.
— А может, моя сестра обнаружила, что Чарли был обременен женой и детьми. Все может быть. Иногда мне кажется, что в пещере имел место действительно несчастный случай. А вдруг Мэри выпустила часть кислорода из его баллонов, желая его гибели? Похоже, здесь нашлось место и вине, и раскаянию. А может быть, сыграло свою роль нежелание потерять единственную любовь в жизни. Нам не суждено узнать об этом. Мы почувствовали что-то неладное, только когда его лодку нашли в море. Мы всегда полагали, что во всем случившемся была виновна также Мэри.
Слушая Рэйчел, Джейн все больше убеждалась в отсутствии ответа на этот вопрос.
Рэйчел закончила свою историю:
— К тому времени как доктор Гилмор нашел Марию Магдалину на дороге, она уже была без сознания. Вскоре после этого она умерла у меня на руках.
Повисло молчание. Затем Рэйчел закончила:
— Очевидно, она отравилась ядовитыми ягодами или листьями белладонны, хотя до недавнего времени мы этого не знали.
— Мне действительно очень жаль. Джейн оглянулась и увидела, что они достигли изумительного сада на краю владений сестер.
— Какое прелестное место, — заметила она.
— Первоначально это был садик Мэри, а не Эстер. Раньше Эстер не интересовали цветы и прочее. Но после смерти Мэри это стало ее страстью, ее миссией, ее целью в жизни — положить все силы на создание красивейшего сада как дань памяти…
— Это достойная дань.
Рэйчел указала на дальний уголок сада:
— Это всегда было ее самым любимым местом. Именно поэтому мы там и похоронили Мэри.
Когда-нибудь придет время, и остальные сестры Мейфэр присоединятся к ней.
О милая Мэри, как ты непослушна! Помедли мгновенье и нам расскажи, Как садик твой яркий, подружки-кокетки? Серебряный счастья бубенчик?..
— У меня есть только одно желание, — сказала Рэйчел, когда они с Джейн не спеша направлялись обратно к огромному дому в викторианском стиле.
— Какое же?
— Мой долг сообщить, что после одного из своих первых погружений к «Белладонне» Чарли привез с собой единственный сувенир. В то время мы этого, конечно же, не знали. Только много времени спустя я нашла маленькую картонную коробочку, помеченную инициалами «Б. Д.» и перевязанную бечевкой. А на ее крышке от руки было нацарапано имя.
— Что было в коробочке?
— Не знаю. Я никогда не открывала ее. Я убрала ее в ящик двадцать лет назад, именно там она остается и по сегодняшний день, — последовал ответ.
— И каково же ваше желание? — поинтересовалась Джейн.
Рэйчел печально вздохнула.
— Хотела бы я знать, кто такая Корделия. До сих пор я знала лишь младшую дочь короля Лира, которая любила его… по крайней мере согласно пьесе Шекспира.
Рэйчел Мейфэр вдруг увидела, как ее юная спутница замерла на месте.
— Что случилось?
Джейн, казалось, потеряла дар речи.
— Вы больны?
— Нет.
— Что случилось в таком случае, моя дорогая?
— Корделия — это я.
— Вы — Корделия? — Пожилая дама недоуменно уставилась на Джейн.
Откуда же Рэйчел Мейфэр могла это знать?
— Мое полное имя, — пролепетала наконец сквозь слезы молодая женщина, — Корделия Джейн Беннет.
— Не ваш ли молодой человек направляется к нам по лужайке? — осведомилась Рэйчел, видя приближение Джейка. — Он, кажется, что-то кричит. Не могу разобрать слов. Что он говорит?
— Он кричит: «Я проиграл! Я проиграл!» — Джейн даже подпрыгнула от нетерпения. — Как чудесно! — воскликнула она, хлопая в ладоши. — Он проиграл, неужели вы не видите?
— Он проиграл? — Мисс Рэйчел засмеялась. Она понимала лишь одно: случилось что-то очень хорошее. А что именно, со временем она поймет.
— Он проиграл! — воскликнула Джейн, оставляя пожилую даму и бегом устремляясь навстречу человеку на лужайке. — Но он выиграл!
Глава 28
— Я проиграл! — воскликнул Джейк, кружа се в своих объятиях.
— Знаю. Как здорово!
— Я и представить себе не мог, — сквозь счастливый смех проговорил он, глядя на Джейн, — как трудно мне достанется этот проигрыш в покер.
— Правда?
— Раньше я никогда и не пытался проигрывать, — сбивчиво рассказывал он. Джейн не отрывала от него влюбленных глаз. — Я всегда был игроком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31