* * * Джулиана не находила оправдания своему поступку. Какой дьявол дернул ее поднять руку на шотландца? Она не только поступила неразумно, учитывая ее положение, но и повела себя так, как леди себя не ведут. Ее мать сгорела бы от стыда, узнай она о поступке дочери.Не менее унизительной являлась и причина, по которой Джулиана ударила Маклейна. Он устроил ей проверку, и она чувствовала себя разоблаченной; ей казалось, что во время скачки ими владели одинаковые чувства, а потом он демонстративно показал всем, что это не так.И все же те минуты скачки были магическими, пленительными… или это всего лишь ее фантазии?Поднявшись в свои покои, Джулиана бросилась на постель, борясь со слезами унижения; в ее ушах все еще звучал ответ Маклейна и смех свидетелей этой отвратительной сцены.Однако Джулиана не могла не вспоминать и другое – то, как идеально соединялось во время скачки его тело с ее телом, как по ее жилам разливалось сладостное тепло… То были томительные и волшебные мгновения.Джулиана подошла к окну и выглянула наружу, где мужчины в шотландских пледах обсуждали что-то, разбившись на небольшие группы.Интересно, последует ли наказание за ее неосмотрительный поступок – ведь она ударила Маклейна на глазах всего клана! Что ж, по крайней мере этот момент принес ем немалое удовлетворение, он помог выплеснуть все – ее страхи, унижение и неуверенность.Услышав стук снаружи, Джулиана обернулась.Кармита отворила дверь, и… на пороге стоял Патрик Маклейн.– Можешь идти, – сказал Патрик Кармите, но та не пошевелилась.– Все в порядке, Кармита, – мягко произнесла Джулиана. – Спустись в кухню и чего-нибудь поешь.Кармита по-прежнему не двигалась с места, и Патрик усмехнулся.– Клянусь, что не убью твою хозяйку, – пообещал он. Наконец Кармита вышла, и Патрик повернулся к Джулиане; – Какая у вас храбрая защитница! – Он шагнул к ней.– Да, – согласилась она настороженно.Неужели он сделает сейчас то, что не сделал во дворе? Однако в голосе Патрика не чувствовалось злости; более того, на его губах она заметила тень улыбки, а. на щеке – милую ямочку.– Я не должна была поднимать на вас руку, – словно извиняясь, произнесла Джулиана и вздохнула: – Леди так не поступают.В этот момент Патрик кивнул, словно принимая ее извинения, и вдруг его рука поднялась, а затем пальцы пробежались по ее лицу, задержавшись на щеке. При этом каждое его прикосновение отзывалось в сердце Джулианы изобилием новых ощущений.«То, что мужчины делают с женщинами, безобразно», – прозвучали в ее голове слова матери. Но то, что она чувствовала сейчас, вовсе не казалось ей ужасным; напротив, ее тело отзывалось на прикосновения Патрика восторгом ожидания.Джулиана проглотила вставший в горле ком.– Поверьте, я не хотел вас обидеть. У меня и в мыслях не было причинить вам зло. – Патрик неожиданно замолчал, но в его тоне Джулиана успела уловить сожаление и что-то еще, может быть, печаль.Она приложила палец к его губам, и Патрик качнулся назад..– Девочка, я…Его голос оборвался.«Девочка». Слово растекалось в ее сознании, теплое и тягучее, словно мед. Тем не менее Джулиана всеми силами пыталась сохранить свое достоинство – так ее воспитывала мать. Она помолвлена, и не важно, что не сама выбрала себе жениха: бумаги подписаны, приготовления сделаны… И тут вдруг Джулиана страстно захотела ощутить прикосновение губ Патрика, пробежать пальцами по его лицу, как это только что сделал он. Может, протянуть к нему руки и стереть из памяти воспоминания обо всех пережитых несчастных днях и ночах? Но имеет ли она право…Патрик наклонился над ней; их дыхание смешалось, стук сердец слился в один мощный звук.Ее пальцы приблизились к его лицу и попытались разгладить покрывавшие его морщины, прогнать боль, сосредоточенную в них.И тут же Патрик коснулся губами ее губ: сначала он сделал это легко и быстро, потом грубо и жадно.Почувствовав его голод, Джулиана поразилась. Как можно желать того, чего не знаешь? Потом ее руки обвили его шею, зарывшись пальцами в густые каштановые с золотистым отливом волосы, и стали осторожно поглаживать их.По телу Патрика пробежала дрожь, и Джулиане показалось, что каким-то волшебным образом она стала его частью. Он замер в напряжении, отчего странное, но непреодолимое желание только усилилось.Джулиана отлично сознавала, что должна отстраниться: перед ней был убийца, пират, захватчик. Или… Разве не он являлся ее защитником все последнее время?Джулиану захлестнул вихрь противоречивых эмоций. Все, во что она верила, что знала, теперь изменилось, У нее перехватило дыхание, и воздух застрял где-то между горлом и сердцем.Патрик оторвался от ее губ и легонько приподнял подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. Его пронзительные глаза, похожие на янтарь, горели странным огнем: не холод и пустота властвовали теперь в них, но смятение, голод и желание – эмоции, которые, как она знала, наверняка нашли отражение и на ее лице. Они вдвоем разожгли это пламя, и Джулиане совсем не хотелось его гасить.– Джулиана, – прошептал Патрик, и ее имя на его губах прозвучало тихой песней. – Клянусь, я не хотел этого. Я просто…Он вдруг замолчал, и Джулиана подумала, что теперь она никогда не узнает, чего он хотел.Впрочем, теперь она боялась не столько Маклейна, сколько своих чувств к нему. В нем бушевало неистовство, которое, возможно, было присуще ему до того, как он попал на галеры, и Джулиана чувствовала то же. Как бы это их единение не привело к взрыву, способному уничтожить его, ее, все вокруг…Патрик подошел ближе, с мольбой глядя на Джулиану, словно прося: «Отступи!»Но она не могла.Поднявшись на цыпочки, Джулиана застыла на миг. Потом их губы встретились, и весь мир взорвался, похоронив под своими обломками остатки былой осторожности. Глава 19 Джулиану потрясла сила их поцелуя, а внизу живота словно распрямилась пружина страстного желания. В груди, там, где билось сердце, разлилось приятное тепло. Странное ощущение сопричастности чему-то дотоле неизведанному, волшебному увлекало сильнее, чем физическое томление тела, делая ощущения более яркими, желание – более глубоким… и более опасным.Это было чистой воды безумие, но бороться с ним у Джулианы уже не хватало сил.Слегка отступив, Патрик увидел, что Джулиана ошеломлена случившимся не менее, чем он. А ведь он пришел к ней с единственным намерением – извиниться за неприятные слова, произнесенные во дворе, и за то, что ему приходится держать ее в неволе. Сделанное во дворе замечание помогло Патрику утвердиться в глазах клана, но он заметил, как вспыхнули щеки Джулианы, и тотчас пожалел о сказанном. Судя по всему, для нее его слова прозвучали грубо и язвительно.Прошло много лет с тех пор, как Патрик в последний раз был с женщиной, и еще больше с тех пор, как он ухаживал за ними; за это время он напрочь забыл искусство придворных манер.И все же Патрику отчаянно хотелось снова дотронуться до Джулианы. Словно прочитав его мысли, она провела рукой по его волосам, и этот жест воспламенил его и успокоил одновременно. Его тело – нет, скорее сердце – изнывало от томления по ней, и с этой непреодолимой силой он не мог справиться.Патрик снова приблизился к Джулиане, хорошо сознавая, что его влечет к огню, однако он ничего не мог с собой поделать. Ее теплое дыхание щекотало его щеку, запах женщины и цветов интриговал, а серо-голубые глаза, обрамленные лиловой каймой, поражали чистотой и беззащитностью.Коснувшись лица Джулианы, Патрик обвел контур ее губ, наслаждаясь мягкостью кожи и сожалея о грубости своих пальцев. Джулиана не отпрянула, и ее щеки залил прелестный легкий румянец, зажженный вспыхнувшей между ними страстью.Тогда Патрик нагнулся и не спеша поцеловал ее, вложив в поцелуй всю силу желания. Его руки медленно переместились по ее платью, застыв на короткий миг на груди, затем снова пришли в движение, изучая реакцию ее тела. Он чувствовал ее дрожь, и когда, углубив поцелуй, провел языком по ее губам, они раскрылись.Его язык скользнул внутрь, искушая, исследуя…О том, что у Джулианы нет никакого опыта в любовных делах, Патрик догадался по тихому восклицанию, вырвавшемуся из ее горла в тот момент, когда его язык нырнул в ее рот. Ее тело сжалось, словно она не знала, чего ожидать дальше.Оторвавшись от нее, Патрик снова вгляделся в ее лицо, переполненное удивлением, предвкушением, тревогой. Поласкав губами ее виски и щеки, он переключил внимание на ее шею. И гладил нежную кожу до тех пор, пока Джулиана не затрепетала в его объятиях и не обвила руками его шею.Его мозг еще пытался верховодить, но тело отказывалось подчиняться разуму. Он уже не мог остановиться, особенно после того, как Джулиана подняла к нему губы и сомкнула руки вокруг его шеи.Он хотел ее, хотел больше, чем было возможно. Если бы желание было физическим, он смог бы его подавить, но теперь он знал, что дело обстоит гораздо серьезнее. Его пугала нежность, которую он испытывал к этой женщине.Патрик зажмурил глаза в стремлении перебороть охватившие его чувства. Как могло случиться, что за столь короткое время он проникся к Джулиане столь глубокой нежностью – ведь она англичанка с примесью испанской крови!Но, как бы ни сложилась ситуация, надежды на союз для него все равно не существовало. Даже если забыть о проклятии, он. не мог подвергнуть Джулиану риску заплатить за свои неверные решения.Рори обмолвился о возможности брака. Но если бы Джулиана согласилась, как бы он объяснил, что взял в жены испанку? Любой, кто увидит ее, начнет задавать вопросы и сопоставит вместе фрагменты загадки. Патрик уже понял, что его присутствие представляет угрозу для клана, а ее присутствие многократно умножило бы эту угрозу.Однако когда Джулиана смотрела на него своими прекрасными глазами, все тревоги в душе Патрика исчезали, и это было особенно опасно.– Ах, девочка! – Он вздохнул. – Мне не следовало сюда приходить. Я лишил тебя всего и ничего не могу предложить взамен.– Но я ничего не прошу, – прошептала она как-то неуверенно. Она как будто что-то искала в нем: что-то, что он давно потерял, а возможно, никогда не имел.Боже правый, как же он хотел ее и, похоже, мог сейчас получить: об этом свидетельствовали глаза и напряженное тело Джулианы. Патрик знал, что непреодолимое влечение возникло у них чуть не с первого дня: он почувствовал это, когда она, зашивая его рану нежными руками, смотрела на него с состраданием, хотя он доблестно старался не показать, как ему больно. Каждый раз, когда он касался ее, случайно или намеренно, она согревала его холодную душу.И все же до настоящего момента он не сознавал всей силы этого влечения, а теперь оба они неслись в водовороте, которому он не знал названия, не знала и она. Бурный необоримый поток затмевал разум, сокрушал все преграды на пути неодолимой тяги, которую они испытывали друг к другу.Патрик ощутил, как Джулиана благоговейно коснулась его шеи; такого ощущения теплоты и нежности Патрик прежде никогда не испытывал, и это вызвало в нем чувство растерянности…Услышав стук в дверь, оба застыли, а когда стук повторился, Джулиана отступила назад; лицо ее пылало.Подойдя к двери, Патрик открыл ее и обнаружил за дверью Кармиту с подносом, полным еды; за ней виднелся Мануэль, державший миску с водой. Лица слуг выражали крайнее беспокойство, словно они ожидали увидеть Джулиану обесчещенной и в случае чего готовы были сражаться.– Мой брат устраивает сегодня пир, на который приглашены все члены клана, – сказал Патрик, не сводя глаз с Джулианы. – Вы тоже придете, сеньорита?Джулиана кивнула, и Патрик повернулся к Кармите:– Вы оба тоже приглашены.Не прибавив больше ни слова, он быстро вышел, думая лишь о том, как хорошо было бы сейчас нырнуть в ледяную воду.После того как Патрик и Мануэль ушли, Джулиана в смущении взглянула на Кармиту: она знала, что ее лицо пылает, но ничего не могла с этим поделать. У нее внутри все горело, в глазах стоял туман…– Он настоящий дьявол, – сочувственно заметила Кармита.Скорее всего это так и было: иначе как еще объяснить ее реакцию на него? Об этом матушка ей ничего не рассказывала. «Ты должна терпеть то, о чем будет просить муж», – поучала она. Тогда почему ее тело трепещет в сладостном предвкушении? Это было для Джулианы загадкой, которую она никак не могла разрешить.– Помоги мне одеться, – попросила она Кармиту, надеясь избежать дальнейших расспросов.– А еда, сеньорита?– Я не голодна. К тому же впереди нас ждет пир…Однако при всем своем старании Джулиана не могла скрыть волнения. Патрик явно пытался пересилить свое влечение к ней; он не жаловал испанцев, не жаловал ее семью. И все же она не могла сдержать восторга и радостного предвкушения, волнующего кровь от одной мысли, что скоро им предстоит увидеться снова. Возможно, это продлится в ее жизни всего одно мгновение, но Джулиана хотела воспользоваться моментом свободы и страсти, какую она уже не надеялась испытать.Джулиана зажмурила глаза, заново переживая миг, когда Патрик прижался к ее губам. Интересно, что бы случилось, если бы Кармита не постучалась? Она очень хотела все испытать до того, как…Как что?Постепенно ее чувства возвращались в норму, и яркость красок померкла, словно потушили свечу. Что ж, она хотя бы воспользуется сегодняшним днем, сегодняшней ночью, а волноваться будет завтра, решила Джулиана.– А теперь, – сказала она Кармите, – займемся делом. На пиру я хочу выглядеть наилучшим образом.Прежде чем Кармита успела приступить к своим обязанностям, в дверь снова постучали, и в комнату вошли Кимбра и Фелиция: в руках они держали букеты цветов.– Сейчас мы сделаем тебя еще прелестнее, – объявила Фелиция и, отстранив Кармиту, начала вытаскивать заколки из прически Джулианы.
Большой зал быстро наполнялся голосами, смехом и пьяными тостами. Здесь собрались все Маклейны, живущие в окрестностях. Одни блюда сменяли другие в бесконечной последовательности – говядина, баранина, свежая рыба из залива…Двое Маклейнов играли на скрипках, и еще один – на волынке, но, принимая поздравления, тосты и добродушные шутки, Патрик чувствовал себя самозванцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33