С нетерпением, которого он не испытывал годами, Симмонс облачился в лучшее платье и отправился на телеграф.
* * *
Через три дня после чаепития у Девро случилось необъяснимое: в «Славную дыру» не заглянул ни один посетитель. Маршу оставалось только выглядывать из окна, чтобы понять, что произошло. Плакаты на улице оповещали прохожих, что в связи с 27-й годовщиной открытия «Серебряной леди» цены снижены вдвое. Как долго это продлится, не сообщалось.
Хью сказал, что французская труппа закончила выступление, и Каталина собирается нанять женщин-крупье. Канкан отныне будет исполняться в выходные дни обученными девушками из заведения. Марш не стал интересоваться, каким образом Хью стал обладателем столь ценной информации. Он не хотел этого знать. Он до сих пор очень сомневался в преданности своего менеджера.
Марш удрученно покачал головой в невольном восхищении от неустанной в борьбе Каталины. Марш подозревал, что нынешний этап войны спровоцировал он. Последние несколько дней его томила, даже угнетала мысль, что он ошибочно обидел Каталину Хилльярд. Нельзя отрицать, что тем памятным днем они оба пережили и разделили друг с другом удивительное чувство. Я действительно пришла предупредить вас. Как хорошо было тогда. Пока он все не испортил. Он не видел Молли уже несколько дней, но это ничего не значило. Он более или менее пришел в себя, успокоил свои страсти, пока злость не улеглась под давлением времени и внутренних убеждений. Марш с головой погрузился в дела «Славной дыры», убеждая себя, что это самое главное в его жизни. Он просмотрел все счета, нанял несколько новых девушек и официантов, побеседовал с новым поваром, спрашивая себя время от времени, как бы повели себя его служащие, если бы они знали, что работают на известного наемного убийцу.
Но он понял, что сделано мало. Неутомимый в делах, он был постоянно неудовлетворен. Он устраивал дела так, чтобы земля горела под ногами Каталины Хилльярд.
Он больше не подходил к пианино. Музыка пробуждала слишком много воспоминаний. Он сознательно не подходил к окнам, особенно в ранние утренние часы. Маршу не хотелось видеть свет в ее окне, знать, что она в комнате, вспоминать недолгие часы их любви.
Он подумывал уже о том, чтобы отправиться в «Серебряную леди» и попытаться загладить свою вину, но потом вспомнил о своем жестоком расчете и решил, что поход будет напрасным.
Молли. Может быть, он сможет предложить свою помощь Молли, без всяких словесных мерзостей, которыми он предварил свое предложение, высказанное Каталине.
Кэт скорее всего отвергнет предложение. Она может подумать, что он предлагает свою помощь из-за того, что она объявила так называемую «годовщину». Она может даже поверить, что выиграла сражение, а ему бы этого не хотелось.
Проклятие! Он поставил мат сам себе! Надо искать вы ход из положения. Марш послал крупную сумму Девро на осуществление его благотворительных проектов. Наверное, немного большую. Частично потому, что этот человек помог ему выбраться из тюрьмы, частично потому, что не хотел отставать от Кэт, частично из-за воспоминаний о своей сестре.
Но ничего не помогало. Ничто было не в силах изгнать оскорбленного лица Кэт из его воспоминаний, как не смог он отделаться от тех чувств, которые возродились несколько дней назад.
Он помучился еще немного и, раздавленный нежданным наваждением, направился в «Серебряную леди».
* * *
Каталина теряла деньги. И знала, что теряет. Но это имело смысл, если ей удастся избавиться от Кантона.
Она давно научилась контролировать свои слова и чувства, но сейчас она не могла справиться с собой. Она хотела Кантона. Каждый день и каждый час.
Чем он так приворожил ее?
Каталина даже потрясла головой, чтобы избавиться от мыслей об этом человеке. Она надела маленькую шляпку, элегантность которой объяснялась не обильными украшениями из цветов, чем злоупотребляли многие женщины, а гармоничным сочетанием с платьем зеленого бархата и царственной простотой. Она должна была встретиться с детективом и хотела произвести благоприятное впечатление.
Кэт взглянула на свое отражение в зеркале. Морщинки вокруг глаз, кажется, стали глубже. Может, от недостатка сна? Но волосы по-прежнему блестящи и хорошо лежат. И Каталина ободрила себя улыбкой.
Она спустилась в зал. Для дневного времени «Серебряная леди» выглядела более чем многолюдно. Она огляделась, стараясь определить, нет ли среди посетителей человека, который бы мог выслеживать Молли.
Взгляд ее прошелся по лицам мужчин в баре и задержался на пятерых, играющих в покер. Что-то знакомое почудилось ей. Каталина пригляделась повнимательнее и чуть не вскрикнула.
Не может этого быть!
Он же мертв! Она точно знает, что он мертв. Она видела его с пронзенной ножом грудью чуть ли не каждую ночь.
Он смотрел в свои карты. Боже, сделай так, чтобы это был не он, взмолилась Каталина. Каталина вцепилась в перила, закрыла глаза и вновь открыла их, надеясь, что призрак исчезнет.
Но он по-прежнему сидел за карточным столом. В свете канделябров голова его казалась почти седой. Лицо, некогда казавшееся ей красивым, было изборождено морщинами, признаком беспутной жизни.
Как же это могло случиться?
Может быть, просто сходство?
Но она бы никогда не смогла забыть его лица и привычки отставлять в сторону палец, раздавая карты. Это было признаком того, что он нервничает. Проигрывает. Обычно это означало, что вместо себя он отправит ночью к ним в комнату победителя.
Каталина поднялась по лестнице наверх в комнату. В безопасное место. Но как долго она сможет там просидеть?
Как он нашел ее? А знает ли он, что она хозяйка салуна?
Каталина не верила в совпадения.
Чего он хочет?
Прикрыв глаза, Каталина погрузилась в размышления и в смысл того, что произошло. Она не убийца.
С другой стороны, Каталина прекрасно понимала, что для него она — живая мишень. Она не девочка, она не боится его. Он не может больше привести ее в ужас. Годы жизни она потратила на то, чтобы понять, что он трус. Только трус мог так использовать женщину. Только трус мог ударить женщину.
А ведь он ее муж! Осознание этого было медленным, неотвратимым и болезненным.
Портрет в газете! Так и должно было случиться. Кантон и их вражда. Если бы не Кантон… Нет, это несправедливо. Если бы не Кантон, Молли была бы сейчас неизвестно где.
Ну что за ирония судьбы!
Муж. Супруг. Ей достаточно известно о правах супругов. Право мужа на собственность, принадлежащую его жене. А не может ли он отобрать у нее «Серебряную леди»?
Лучезарный Люцифер! Ее детище! Все, что у нее есть. Годы труда. Ее безопасность. Ее гордость.
Каталина почувствовала, что дрожит, дрожит от ненависти! В любой момент он может сделать с ней все, что хочет.
Почему он не умер? Как ему удалось выжить? Но сейчас это не имеет значения. Надо было спасать то, что у нее есть. Она не позволит ему ущемить себя.
Он не может забрать у нее то, чего у нее нет. Кэт не смогла бы так долго продержаться на плаву, если бы время от времени не вертела законами по своему усмотрению. Именно так ей удалось избавиться от конкурентов. Взятка там, подкуп здесь. Но ей нужно время.
А времени у нее не было. Она слишком хорошо знала Джеймса Кэхуна. Она знала его страсть к игре. И она знала, что он неудержим. Он пустит по ветру «Серебряную леди» за неделю, если не раньше.
Она передаст ее кому-нибудь по акту. Голова идет кругом. Она постаралась в точности припомнить, что было сказано в заметке. Говорилось ли там, что она владелица «Серебряной леди»? Она должна оформить все документы, пока Джеймс Кэхун что-нибудь не выкинет. Кэт сняла шляпку, завернулась с головой в шаль. Мозг работал молниеносно, предлагая и отвергая варианты действия.
Все пути вели к Кантону. Наверное, он был бы счастлив купить «Серебряную леди». Если все сделать быстро, она сможет получить деньги, поделиться с Тедди и исчезнуть, пока Джеймс не понял, что произошло. Она потеряет «Серебряную леди», но хоть что-то у нее останется. А Кантон уж сможет позаботиться о себе. И о Джеймсе.
Но как ей обратиться к Кантону с просьбой об одолжении? Это не будет одолжением, убеждала себя Каталина. Деловые отношения. И ничего больше. Но обращаться к Кантону все равно не хотелось.
Но мысль о том, что Джеймс вправе будет претендовать на все, что у нее есть, была еще мучительнее. Продав «Серебряную леди» Кантону, она спасет хоть какие-то крохи.
А может… Она подумала о Квинне Девро. Но в этом случае ей придется быть предельно откровенной.
Кэт чувствовала себя больной и разбитой, ей хотелось забраться в кровать и свернуться калачиком. Но ее уже, наверное, заждался частный детектив. Однако он ей помочь не сможет.
Ей может помочь только Кантон. Но ему она доверяет не больше, чем мужу. А ей и не нужно доверять ему. Баш на баш. Он получит салун, она — деньги. Она готова к тому, что для нее сделка будет невыгодной. Он поймет, что она остро нуждается в деньгах, и постарается выжать из ее беды максимум выгоды для себя. Ей нужно быть хладнокровной и своим поведением попытаться убедить его, что продажа салуна — ее внезапная причуда, которой он может воспользоваться.
Лучезарный Люцифер! В голове у нее роились обрывки мыслей. Не паникуй! Не дай ему почувствовать, что ты в отчаянии! Так мало времени на все!
Каталине еще раз захотелось взглянуть на зал салуна. Ее творение. Ее жизнь. Ярость переполняла ее. Она постаралась справиться с нахлынувшими чувствами. Нельзя увязнуть в злобе или самосожалении. Надо выжить. Она спасет что сможет. Нужно выдумать подходящую историю для Кантона. Что-нибудь вроде больного родственника. Он не должен узнать о ее муже, о Джеймсе Кэхуне.
Одна мысль, что у нее теперь есть муж, опять сделала ее больной.
Каталина подошла к зеркалу, подрумянила щеки, подкрасила губы. Она не хочет, чтобы Кантон подумал.
Как она сможет проделать все это? После всех оскорблений…
Но Кантон был ее единственной надеждой. Ее враг был единственным человеком, который мог помочь ей. Каталина подошла к маленькому сейфу, находившемуся у нее в комнате, открыла его и вынула документы на салун. Набросив на голову шаль и почти укутавшись в нее, женщина выскользнула через черный ход на улицу. Она торопливо пересекла ее, опасаясь, как бы ее путь не проследили из окон «Серебряной леди».
«Славная дыра» была пуста. Интересно, подумала Каталина, поможет или помешает ее задумке то, что она переманила всех клиентов Кантона.
О, Небо, как ей не хотелось снова бежать! Но выбора не было. Каталина осмотрелась и отдышалась. В кармане она держала документы.
Каталина подошла к стойке бара, за которой стоял Хью, следя за ее приближением широко раскрытыми глазами.
— А где мистер Кантон? — спросила Каталина.
— Что-нибудь случилось? Кто-нибудь разыскивает Молли?
Каталина отрицательно покачала головой.
— Нет… у меня деловое предложение, которое я хочу обсудить с твоим хозяином.
Хью внимательно посмотрел на Ледяную Королеву.
— Но я видел, как он зашел в «Серебряную леди».
У Каталины сжалось сердце, обратного пути ей нет. Ее может заметить муж.
— Не могли бы вы послать кого-нибудь за ним? — в отчаянии спросила Кэт.
Похоже, с гордостью придется распрощаться. Теперь она не может безбоязненно войти в свой собственный салун.
Бежать. Это единственный способ выжить и выстоять.
Хью подозвал одного из официантов.
— Попроси мистера Кантона вернуться. Я думаю, он в «Серебряной леди».
Кэт показалось, что у нее подгибаются ноги.
— Спасибо. Нет ли здесь укромного места, где бы я могла подождать мистера Кантона?
Хью подумал о Молли, для которой Ледяная Королева сделала очень много и которая очень приглянулась Хью и его жене; для Тедди она тоже много сделала. Тем не менее выполнение странной просьбы Каталины Хилльярд грозило Хью опасностью потери работы. Он не знал, как Кантон относился к Каталине. Хью знал только, что его хозяин находился в дурном расположении духа с тех самых пор, как они с Каталиной уединились наверху. Еще более сумрачным он стал, когда увидел плакаты о годовщине «Серебряной леди».
Но в глазах Каталины было столько отчаяния, что Хью захотелось защитить ее. Он кивнул:
— Почему бы вам не подождать в комнате мистера Кантона?
Кэт поблагодарила.
— Там собака, — предупредил ее Хью.
Кэт улыбнулась. Собака… Это такие пустяки по сравнению с другими проблемами.
Она прошла наверх и осторожно приоткрыла дверь. Собака зарычала, и Каталина остановилась в нерешительности, но затем смело вошла. Она припомнила, что Кантон называл пса Винчестером.
— Не волнуйся, Вин, — обратилась Каталина к собаке. — Я не причиню тебе вреда, если ты пообещаешь мне то же самое.
Пес поднялся с того места, где, очевидно, спал, потянулся и зарычал, но с места не двинулся.
Комната по-прежнему была более чем скромной. В убранстве помещения не проявился ни вкус, ни индивидуальность хозяина. Каталина посмотрела на кровать. Она выглядела полем брани: простыни смяты, одеяло скомкано. Каталина припомнила сладостные часы любви и сразу вслед за этим горькие слова оскорблений.
Стараясь избавиться от воспоминаний, женщина сосредоточилась на собаке. Уродливее животного она в жизни не видела. Лапы у него были слишком большими, тело слишком вытянутым, хвост слишком коротким. Сплошное недоразумение. И пес смотрел на нее взглядом грешника, приветствующего сатану.
Каталина протянула руку, и пес шарахнулся в сторону, будто боясь удара. Собака напомнила ей самое себя, какой она была много лет назад. Внезапно вся ее сила пропала, и Каталина горестно закрыла лицо руками.
Собака потерлась о ее колени, и Кэт удивленно взглянула вниз. Глаза у пса были настороженными, но понимающими.
Каталина снова вытянула руку, и на этот раз собака не отскочила, а позволила себя погладить, как будто чувствуя несчастье женщины.
Одновременно Кэт услышала стук сапог по коридору, и дверь распахнулась.
Кантон посмотрел сначала на нее, потом на собаку, снова на нее.
— Какое неожиданное удовольствие, — протяжно проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45