Мэгги понимала, что в Обществе помощи девушкам-иммигранткам особенно напирали на важность получения свидетельства. Чего она не могла понять, так это почему ей отвели комнату, приличествующую почтенной гостье, вместо закутка наверху, где живет прислуга, почему ей подают ужин в комнату и почему мистер Кирк должен покупать одежду для нее. К сожалению, Сьюзан нечего было и спрашивать. Придется Мэгги оставить вопросы при себе, по крайней мере, до субботнего вечера, когда у нее будет свободное время. Тогда она разыщет Тэнси и все узнает.
Коротко кивнув, Сьюзан выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь, оставив Мэгги в одиночестве доедать сочную свинину. Несмотря на дурные предчувствия по поводу роскошных апартаментов и похода за покупками завтра, она была голодна и с удовольствием съела и овощи, и печенье, и пирог с ванильным пудингом.
Когда трапеза закончилась, Мэгги готова была отправиться спать, но сначала ей нужно было умыться и почистить зубы. Она выглянула за дверь и бросилась в ванную, которую ей показывал Джереми. Это была поразительно роскошная комната, почти в половину спальни Мэгги, с громадной мраморной ванной на изящных ножках. Там были краны с холодной и горячей водой, шкафчик со сверкающей цепочкой и такой толстый голубой ковер, что ноги Мэгги почти утонули в нем. Кран был сделан в виде греческой статуэтки, державшей сосуд. Мэгги восхищенно засмеялась. Она не собиралась принимать ванну, но перспектива была так заманчива, что устоять было невозможно. Она тщательно заперла дверь, как и ту, что вела в другую комнату, и вытащила из стенного шкафа, высотой от пола до потолка, полотенце и халат. Просторная ванна и обилие воды показались Мэгги таким наслаждением, что она долго пролежала в ванне, откинувшись на спину, мечтая и не торопясь вылезать. Возможно, жизнь в великолепном доме почти в качестве члена семьи и работа гувернанткой были бы даже лучше выступлений на сцене. Актрисы, до тех пор пока не добьются некоторой известности, редко бывали платежеспособными. А здесь Мэгги могла чувствовать себя уверенно, не заботясь о том, где взять денег на еду и жилье.
Веки у нее отяжелели, и она вздохнула, впервые за несколько месяцев почувствовав себя довольной и спокойной.
Мэгги разбудил грохот в дверь.
— Маргарет! — прокричал голос мистера Кирка. — Маргарет, с вами все в порядке?
Мэгги так перепугалась и сконфузилась, что даже не заметила, что мистер Кирк назвал ее по имени. Разбрызгивая воду, с горящими щеками, она схватила полотенце и, прежде чем ответить, закуталась в него.
— Да… да, со мной все в порядке… думаю, я уснула…
Из-за двери послышался смешок.
— Понятно, но впредь, пожалуйста, спите в постели. Я боялся, что вы утонете. Еще минута, и я бы сломал дверь, чтобы спасти вас.
При этой мысли Мэгги густо покраснела и стала поспешно натягивать свою поношенную ночную сорочку. Не зная, что ответить мистеру Кирку, она ничего не сказала, а просто схватила свою одежду, открыла дверь и торопливо побежала к себе в комнату. Мэгги даже не погасила лампу, а просто зарылась в простыни, натянув их на голову. Она пролежала так, чуть не задохнувшись, пока могла терпеть, а потом встала, открыла окно и сняла с кровати атласное покрывало, освободившись, наконец, от ночной сорочки. Спать голой было совсем необязательно, но Мэгги было все равно: она не собиралась никого соблазнять. Поворочавшись некоторое время, Мэгги уснула, увидев неприличный сон о темноволосом мужчине с сине-зелеными глазами и медальоном на шее.
Двигаясь бесшумно, словно призрак, Дункан Кирк подошел к ее кровати, где она спала, разметав простыни и лежа на боку. В лунном свете ее гладкое бедро отливало алебастровой белизной, хотя все тело оставалось в тени. Дункан Кирк проглотил комок в горле. Он с трудом поборол непреодолимое желание разбудить Мэгги, овладеть ею. Ему хотелось ласкать ее полную грудь, попробовать на вкус ее соски и почувствовать, как они твердеют от прикосновения его языка.
Мэгги застонала и беспокойно повернулась на спину. Летний лунный свет играл на ее обнажившейся груди, которую так страстно жаждал Дункан, на гладком шелковистом животе, мягких бедрах, которые стали бы колыбелью для его бедер. Дункан отступил на шаг, и его правая рука задрожала, так сильно захотелось ему дотронуться до нее, ворошить ее золотые завитки и научить ее наслаждению девственницы, перед тем как овладеть ею. Он помрачнел, но снова улыбнулся при воспоминании о том, что поведала ему Лоретта Крэйг. Риви Маккена хотел Мэгги точно так же, как и он сам хотел ее с той самой минуты, когда она вошла в его офис. И от сознания того, что Маккена желал ее, перспектива заполучить эту маленькую мегеру показалась ему еще приятней.
Но сегодня он не доставит себе этого удовольствия. Поутру чертовка станет раскаиваться и наверняка уйдет. Нет, он подождет, пока они не поедут за город. С подступившим к горлу комком неутоленного желания Дункан повернулся и вышел из комнаты так же тихо, как и вошел. В коридоре он столкнулся с миссис Лэвендэр, не потрудившейся скрыть свое неодобрение. Дункан спокойно выдержал взгляд ее маленьких глаз и направился в свою комнату, где долго лежал, стараясь заснуть.
Мэгги все еще пребывала в растерянности от списка, оставленного ей мистером Кирком, когда подходила к трамвайной остановке на углу улицы. Рядом бежала маленькая горничная Сьюзан. Она тащила большую, почти такую же, как она сама, корзинку. Сьюзан направлялась на рынок и делала вид, что не замечает Мэгги, пока они не отошли подальше от дома мистера Кирка. Когда они дошли до условленного угла, Сьюзан вдруг вся засияла от улыбки.
— Миссис Лэвендэр здорово разозлилась из-за одежды, которую хозяин хочет купить тебе. Она говорит, что это ни в какие ворота не лезет.
Мэгги тоже так думала, особенно после того, как прочитала список, но не высказала своих мыслей вслух. Она только выглянула из-за Сьюзан и ее корзинки, не идет ли трамвай. Его не было видно, хотя Мэгги и слышала звонок вдалеке.
— Признайся, мисс Маргарет, — настаивала Сьюзан, — ты действительно гувернантка или из тех, кто согревает постель джентльменов?
Мэгги растерялась и не нашлась сразу, что ответить. Когда же до нее дошли слова Сьюзан, она бросила на нее гневный взгляд, щеки ее побагровели, а глаза вспыхнули.
— Что ты сказала? — прошипела она.
Сьюзан отпрянула, закрываясь корзинкой, как щитом, и Мэгги успокоилась.
— Я ничья любовница, Сьюзан Крокет, — надменно сказала она, когда к остановке подкатил трамвай, гремя колокольчиком и скрипя тормозами. — И передай миссис Лэвендэр и остальным горничным, что я не потерплю, чтобы обо мне сплетничали!
Мэгги первой поднялась в вагон, дала кондуктору деньги за проезд, которые ей, в свою очередь, вручила миссис Лэвендэр, и села ближе к задним дверям. Вагон был почти пустой, и Сьюзан устало опустилась рядом с Мэгги.
— Я закончу свои дела на рынке намного раньше, чем ты купишь все эти шмотки из списка. Не забудь, что тебе нужно сесть на трамвай на Пит-стрит, чтобы вернуться домой. Тогда не заблудишься.
Мэгги почувствовала в словах девушки попытку дружеского участия, и она вовсе не расположена была к тому, чтобы держать на нее обиду, но все же она фыркнула, давая Сьюзан понять, что та переступила границы и впредь должна следить за собой.
— Я не заблужусь, — пообещала она прохладным тоном, подняв голову.
Трамвай загремел по улице, направляясь в самое сердце Сиднея, и пока они не проехали район, имевший довольно затрапезный вид, Сьюзан не раскрывала рта. Здесь повсюду были салуны, публичные дома с бесчисленным количеством самых разношерстных типов, лениво развалившихся на пороге, а шум был такой, что мог соперничать с грохотом трамвая, как и едкий запах просочившихся сточных вод.
— Это Кингз-Кросс, — сообщила Сьюзан, прикрывшись ладонью. — Смотри, никогда не приходи сюда одна — ни днем, ни вечером.
Мэгги во все глаза смотрела на парад женщин, одетых в платья, которые оставляли открытыми не только ноги, но и плечи и большую часть груди. На пороге в обнимку стояли мужчина и женщина, при этом рука мужчины бесцеремонно залезла под ее кофточку. Вид был, конечно же, отвратительный, но он заставил Мэгги заерзать на жестком сиденье трамвая, напомнив постыдный сон о Риви Маккене, приснившийся ей этой ночью. Сон? Это был сущий кошмар, и когда Мэгги, вздрогнув, проснулась, то могла поклясться, что в воздухе чувствовался запах лосьона для бритья…
Трамвай несколько раз останавливался, принимая пассажиров — домохозяек, клерков и болтающих горничных, — и наконец выехал на широкую улицу, где торговцы продавали свежую рыбу, баранину, овощи, разложенные на открытых прилавках. Сьюзан ободряюще похлопала руку Мэгги и вышла из вагона, размахивая корзинкой.
Глядя на нее, Мэгги улыбнулась: девушка не могла ей не нравиться.
Центр Сиднея был таким же пугающим, как и всегда. Толпы народа входили и выходили из магазинов, повсюду возвышались здания компаний, звенели трамваи, словно стараясь заглушить друг друга. Пугливые лошади тянули повозки, кареты и коляски, мимо на велосипедах проезжали мужчины и женщины.
Спрятавшись под аркой какого-то банка, Мэгги достала составленный мистером Кирком подробный список. Нахмурившись, она уже в четвертый раз с тех пор, как получила его за завтраком от неприступной миссис Лэвендэр, прочла его.
Утренние платья, вечерние платья. Туфли и тапочки. Халаты и ночные сорочки. Юбки и блузки.
Мэгги тяжело вздохнула и сложила листок, аккуратно засунув его в свою старенькую сумочку. Ей было нестерпимо жарко в темно-зеленом шерстяном платье, которое она когда-то купила на распродаже в Лондоне. И хотя ей ужасно хотелось избавиться от него, она не переставала спрашивать себя, чего ожидает от нее мистер Кирк? Что за мужчина покупает ночные сорочки, халаты и вечерние платья для гувернантки?
В тот миг, когда она снова бесстрашно шагнула на многолюдный тротуар, чья-то сильная рука схватила ее, и прежде чем она успела крикнуть или хотя бы увидеть лицо своего похитителя, ее втащили внутрь прохладной, обитой кожей кареты. Похитителем оказался не кто иной, как мистер Риви Маккена, на прискорбно красивом лице которого играла наглая ухмылка. Скорее злая, чем испуганная, Мэгги ринулась к окошку кареты, собираясь кричать о помощи, но две железные руки схватили ее за бедра и потянули назад, при этом она больно ударилась попкой о сиденье.
— Да как вы смеете? — прошипела она, бросив на него разгневанный взгляд.
Сине-зеленые глаза загорелись беззвучным смехом, почти так же ярко, как блеснувший в вырезе рубашки амулет.
— Достаточно сказать, что смею. И точка.
— Выпустите меня, мистер Маккена! Немедленно! Пожалуйста!
Он только усмехнулся и откинулся на сиденье, скрестив на груди сильные руки. На нем была белая рубашка и черные брюки, но для солидного бизнесмена он выглядел слишком небрежно.
— Вас не похитили, мисс Чемберлен, так что, будьте любезны, успокойтесь.
Мэгги не в силах сказать ни слова, только разинула рот. Если это не похищение, то что же? Ну и наглец же он, хватает беззащитную женщину на улице среди бела дня. О, ей найдется что сказать этому распутнику, как только к ней вернется дар речи!
Невозможно белые зубы снова сверкнули в ослепительной ухмылке.
— Вот так-то лучше, мисс Чемберлен, — удовлетворенно сказал негодяй. — Намного лучше.
Мэгги сглотнула, но когда пыталась заговорить, получилось какое-то кудахтанье.
Риви Маккена не обратил на это внимания и только повысил голос, чтобы перекрыть шум Сиднея:
— Что это вы там так внимательно читали? Прямо к самому носу поднесли эту бумажку.
Что-то — Мэгги не могла понять, что именно, — заставило ее вынуть из сумочки список мистера Кирка и протянуть его своему похитителю. К ней снова вернулся дар речи, и она собиралась наорать на Риви Маккену, но, как это ни странно, спокойным голосом сказала:
— Не могу понять, зачем гувернантке так много одежды.
Прежде чем ответить, мистер Маккена несколько раз пробежал глазами список, и лоб его прорезали морщины. Однако куда более взбешенными были его сине-зеленые глаза. На минуту Мэгги показалось даже, что сейчас он скажет что-то непростительно-резкое, и она на всякий случай уже приготовилась к этом, но мистер Маккена, помедлив, сказал:
— Понятия не имею. Но мне казалось, вы говорили, что вы актриса, Мэг… мисс Чемберлен, а не гувернантка.
Мэгги села очень прямо, словно задета ее честь. Ей снова вспомнилось замечание Сьюзан о женщинах, которые согревают постели джентльменам, и щеки ее густо порозовели.
— Мне никогда раньше не доводилось учить детей, мистер Маккена, , но я их очень люблю, вдобавок я хорошо образована. А так как мои планы выступать на сцене, — она помолчала, одарив злодея уничижительным взглядом, — провалились, мне пришлось подыскать себе другой способ заработать на жизнь.
— Вы хоть понимаете, чего от вас ждет Дункан?
Мэгги вырвала у него список одежды, необходимой для девушки ее профессии.
— Прекрасно понимаю. Мистер Кирк ожидает, что я буду учить его детей чтению, письму и арифметике. Я собираюсь также обучать их истории и ботанике.
— Догадайтесь, чему собирается мистер Кирз учить вас, мисс Чемберлен, — основам анатомии.
До Мэгги не сразу дошел смысл сказанного. Придя от этого в бешенство, она снова бросилась к окошку кареты, и ее снова оттащили.
— Гувернанткам ни к чему вечерние платья, мисс Чемберлен. И их хозяева обычно не занимаются их нижним бельем. Покрутите своими американскими мозгами! Кирк нанял вас не детей учить.
Мэгги собиралась было горячо возразить, но тут ей вспомнилась прекрасно убранная комната, и она промолчала.
— В любом случае вам незачем волноваться из-за Кирка, потому что теперь вы работаете на меня.
Не многое, сказанное Риви Маккеной, могло бы так поразить Мэгги.
— Что? — выдохнула она.
Опять улыбнувшись, он вынул из внутреннего кармана жилета сложенный документ.
— Я выкупил твои бумаги, любовь моя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43