— Мэгги, это мисс Элеанор Килгор. Она будет ухаживать за мистером Маккеной, пока он совсем не поправится.
Мэгги вежливо кивнула. Хотя это было ужасно легкомысленно, но ей страстно захотелось поднять мисс Килгор и вытолкать вон.
— Я сама собиралась ухаживать за мистером Маккеной, — сказала она.
Элеанор улыбнулась, обнажив прекрасные маленькие белые зубки.
— Ухаживать за инвалидом так утомительно, мисс. Не говоря уже о том, что для этого необходим крепкий желудок. Вы когда-нибудь выносили «утку»?
Мэгги бросили открытый вызов. И она, и Элеанор, казалось, поняли это.
— Я… могла бы, — неуверенно сказала Мэгги.
— Но вам не приходилось, — повторила Элеанор спокойно. — Полагаю, этим занималась прислуга.
Мэгги знала, что ее положение в доме Риви еще довольно шатко. Будь она его женой, она могла бы распорядиться, чтобы мисс Килгор выгнали. Но, будучи его невестой — она медленно покраснела — и любовницей, она не имела на это права.
— Через несколько дней я увезу мистера Маккену в Куинсленд. Уверена, вам не захочется отправиться так далеко, когда вас наняли на короткий срок.
Элеанор была невозмутима.
— Доктор Кларидж сказал мне, что выздоровление может затянуться, если это вообще произойдет. Кроме того, мне очень по душе идея пожить в тропической, солнечной обстановке. Мне говорили, владения мистера Маккены граничат с океаном.
Это было уже больше того, что говорили Мэгги. Она не знала о собственности Риви в Куинсленде ничего, кроме того, что там он выращивал сахарный тростник. Мэгги закусила губу и бесцельно направилась к плите, чтобы взять чайник. Она заварила чаю, прежде чем заставить себя сесть за стол с Корой и новой сиделкой.
— Мистер Маккена, похоже, быстро поправляется, — с запозданием и как-то обиженно сказала она.
— Реакция организма, — самодовольно заключила Элеанор, — может быть обманчивой.
У Мэгги было такое чувство, как будто ей дали пощечину, и щеки ее запылали.
— Доктор Кларидж был весьма доволен, — сказала она, взяв себя в руки.
Прежде чем Элеанор успела ответить, Кора предала Мэгги, поднявшись из-за стола и бодро объявив:
— Ну, я, пожалуй, пойду собирать вещи мисс Элизабет, если мы отправляемся в путешествие.
Мэгги умоляюще взглянула на нее, чего Кора вовсе не заметила, а потом уставилась в свою чашку, когда осталась наедине с сиделкой Риви.
— Я видела вас в «Укрощении строптивой», — сказала Элеанор, когда пауза до неловкости затянулась. — Вы были очень хороши.
— Благодарю вас, — деревянным голосом ответила Мэгги.
— Не перестаю удивляться, почему вы, произведя такой фурор, совершенно повернулись к театру спиной, мисс Чемберлен. Если верить газетам, перед вами открывалось большое будущее, в том числе и в вашей родной Америке.
Ответ, пришедший в голову Мэгги, звучал как-то по-детски обидчиво. Впервые со времени возвращения Риви она начала сомневаться в его чувствах. Оглядываясь назад, она поняла, что все те романтичные подарки, которые он посылал ей, — имели одно сходство — записку с упоминанием Джеми. И может быть, он наделил ее полномочиями подписывать его документы только потому, что у него не было повода думать, что ее когда-нибудь назовут его именем. А что до занятий любовью, ну, Риви был сильным мужчиной, даже в своей болезни. Он вполне мог относиться подобным же образом к любой другой женщине — Элеанор Килгор, например. Потрясенная такими догадками, Мэгги встала и отнесла свою чашку в раковину. Элеанор по-прежнему ждала ответа на свое замечание о театральной карьере Мэгги. Мэгги подняла левую руку. Великолепное кольцо засверкало у нее на пальце, но даже око не могло успокоить ее. Филип сказал, что для богатого человека драгоценности просто пустяк, и он был прав. И тем не менее, пока Элеанор разглядывала кольцо, Мэгги сказала:
— Я собираюсь замуж за мистера Маккена, так что у меня, разумеется, не будет времени для театра, и желания отправиться в Америку, конечно, тоже.
В великолепных голубых глазах Элеанор мелькнул самодовольный огонек, по-другому это и не назовешь.
— По словам доктора, мистер Маккена еще очень далек от того, чтобы… выносить строгости брака, мисс Чемберлен.
«Это вы так думаете», — хотелось сказать Мэгги, но, вспомнив события этого утра, она, разумеется, не могла упоминать о них. Это было слишком личным.
— Вы встречались раньше с Риви? — спросила Мэгги, почувствовав что-то недоброе.
Элеанор вздохнула.
— Нет. Но я, конечно же, видела его. Он весьма известен в Сиднее. Великолепный мужчина.
— Да, — ответила Мэгги. — С вашего позволения, у меня много дел. — Говоря по правде, делать ей было нечего — теперь, когда она больше не играла Катарину, — но она скорее умерла бы, чем призналась в этом мисс Элеанор Килгор.
Элеанор улыбнулась и поднялась со стула.
— Не могли бы вы найти свободную минутку в вашем деловом расписании — я не настаиваю, конечно, — чтобы проводить меня в комнату Риви… мистера Маккены?
Внутри у Мэгги все закипело, но она тем не менее изобразила самую очаровательную улыбку.
— Разумеется, — сказала она и, скрипнув зубами, повела сиделку Риви вверх по лестнице и вдоль по коридору. «Неужели доктор Кларидж не мог найти кого-нибудь еще, какую-нибудь некрасивую матрону?» — спрашивала себя Мэгги, указывая на дверь комнаты Риви.
Элеанор постучала и вошла, когда отозвался доктор, а Мэгги осталась стоять в коридоре, не зная, чем заняться.
Наконец она отправилась в кабинет, стены которого были уставлены книжными шкафами. Она выбрала томик сказок и пошла искать Элизабет, но обнаружила, что Кора отложила свои сборы и вместо этого повела малышку в парк.
Совершенно растерявшись, Мэгги поставила книгу обратно на полку. Ей ужасно хотелось навестить Тэнси и излить ей все свои сомнения и страхи, но она не могла: ее подруга сейчас была занята и освободится только к вечеру.
Джеми скорее всего уже уехал в Новую Зеландию, и Мэгги его очень недоставало. Она могла бы довериться брату Риви и жаждала его ободрения.
Открыв калитку, Мэгги направилась в ту сторону, где останавливался трамвай. В кармане юбки у нее лежало несколько монет. Может быть, ей стоило сделать покупки или сходить в зоопарк. В каком-то оцепенении она поехала в центр Сиднея. Возможно, Риви давал ей все эти обещания и дарил подарки просто потому, что думал, будто ей что-то известно о Джеми? Может быть, он так резко изменил свое отношение к ней после первого приступа бешенства, когда узнал, что она столкнулась с братом в Мельбурне, только затем, чтобы убедить ее открыть ему какую-то тайну, касающуюся Джеми, которую она, по его мнению, скрывала? Мэгги вздохнула, идя туда, куда указывал один знак, а потом другой, дойдя наконец до трамвайной линии, ведущей к зоопарку. Когда она посмотрела на свое кольцо, его блеск как-то затуманился.
— Мэгги! — окликнул ее мужской голос, когда она выходила из вагона неподалеку от зоопарка. — Это ты?
Мэгги обернулась и увидела идущего ей навстречу Сэмюэла Фермонта, лицо которого расплылось в улыбке. Радуясь встрече с другом, Мэгги и сама нерешительно улыбнулась.
— Вот, приехала посмотреть животных, — глупо сказала она.
Выражение глаз Сэмюэла подсказало ей, что он понял, что она расстроена, хотя он по-прежнему ослепительно улыбался.
— И я тоже. Счастливое совпадение — посмотрим вместе.
И тут Мэгги расплакалась. Она так долго сдерживала слезы, что теперь они текли ручьем. Сэмюэл нахмурился, взял ее за руку и, сунув ей чистый носовой платок, быстро повел к отдельно стоящей скамейке.
— Что такое, малышка? — ласково спросил он.
И от этого Мэгги безутешно и горестно зарыдала. Захлебываясь слезами, она поведала Сэмюэлу все свои самые сокровенные тайны: что у нее ребенок от Риви, что она не знает, притворялся он или нет, что хочет ее, потому что думал, что она знает о его потерявшемся брате больше, чем рассказала ему, как она боится Элеанор Килгор — сиделки, которую прислал доктор Кларидж. Сэмюэл сочувственно выслушал всю историю до конца, а потом крепко обнял Мэгги, пытаясь утешить ее.
— Бедное дитя, что у тебя за жизнь! Может, тебе было бы лучше уехать с нами в Америку!
Фыркнув, Мэгги покачала головой и отстранилась от Сэмюэла, пытаясь взять себя в руки.
— Я не могла бы уехать, Сэм. Думаю, я не могу оставить Элизабет, бросить Риви одного. К тому же такое путешествие было бы слишком тяжелым для малыша.
Большими пальцами Сэмюэл вытер слезы Мэгги.
— Я понятия не имею, кто такая Элизабет, а Риви тебя явно не стоит. Что же до ребенка, Мэгги, то младенцам уже много веков приходится колесить по свету. Знаешь, они удивительно выносливы.
— Элизабет — племянница Риви. Ах, все так запутано! Сэмюэл, я никак не могу ехать — у меня бы сердце разбилось.
— По-моему, твое сердце уже разбито, — вздохнул Сэмюэл, встал и подал ей руку. — Идем, давай веселиться! Посмотрим всех зверей, а потом поужинаем где-нибудь, и я не скажу больше ни слова о театре или Америке.
Мэгги улыбнулась, зная, что глаза у нее красные и опухшие от слез, а лицо покрылось пятнами.
— Ты такой добрый. Я буду по тебе ужасно скучать, когда вы уедете.
Сэмюэл отвесил стремительный, как у Петруччо, поклон.
— Не будем говорить о расставании и прочих печальных вещах, миледи. Сегодня будем веселиться.
Засмеявшись, Мэгги взяла Сэмюэла под руку и позволила ему отвести себя в зоопарк. Она замечательно провела день, рассматривая зебр и слонов, обезьян и вомбатов, медведей коала и кенгуру. Вспомнив Матильду — кенгуру, которую она погладила в Парамате в тот казавшийся теперь таким давним день, Мэгги немного взгрустнула. Тогда все не было таким запутанным.
Сэмюэл тут же попытался ободрить ее.
— Знаешь, у аборигенов есть легенда о кенгуру и о том, откуда они взялись.
Мэгги покачала головой, тронутая заботливостью Сэма. Он повел ее к той же скамейке, и они сели. Сэмюэл взял Мэгги за руку.
— Кажется, был ужасный ураган, — начал он тоном сказочника. — В небе носились странные животные, их задние ноги становились все длиннее и длиннее, так сильно они пытались дотянуться до земли. Была страшная буря, которая вырывала из земли траву и кусты и даже деревья прямо с корнем. Аборигены попрятались в скалах, в ужасе наблюдая за тем, что творилось. Представляешь?
Мэгги кивнула и улыбнулась, а Сэмюэл продолжал: — Так случилось, к величайшему изумлению наблюдавших, что одно из этих странных животных зацепилось, запуталось в ветвях дерева, которое все еще держалось, и его бросило на землю. Существо огляделось, а потом ускакало прочь.
Мэгги засмеялась и захлопала в ладоши.
— Сэм, это было великолепно.
— Разумеется, — с ласковой усмешкой сказал он. — А теперь пойдем и съедим что-нибудь. Я страшно прожорливый.
Сэмюэл был настолько состоятелен, что имел в своем распоряжении экипаж. Он подтолкнул Мэгги к карете и усадил ее. Они поехали в ресторан отеля, окна которого выходили на залив. Мэгги напрочь забыла о своих бедах и смеялась над рассказами Сэмюэла, поглощая ростбиф, картошку и лепешки.
После обильной трапезы Сэмюэл пригласил Мэгги на спектакль, чтобы посмотреть, как идет дело у ее дублирующей актрисы, но Мэгги покачала головой: пора было возвращаться в дом Риви и посмотреть в лицо действительности.
Сэмюэл вышел из кареты и проводил ее до дверей, благородно поцеловав в лоб.
— Спасибо тебе, Сэмюэл, — тихо сказала она. — Ты сделал этот невыносимый день лучше.
Он улыбнулся.
— Удаляюсь, чтобы убеждать еще одну Катарину, что луна, — это не солнце, — сказал он и зашагал по тропинке назад к экипажу.
Мэгги вошла в дом и медленно поднялась по лестнице, готовясь к очередному столкновению с Элеанор, однако не увидев ее, а к тому времени, когда дошла до двери Риви, была уже достаточно храброй, чтобы войти.
Элеанор стояла у окна, сжимая в руке штору, а Риви неподвижно смотрел в потолок. Казалось, он нисколько не продвинулся в своем выздоровлении. Разозленная, Мэгги подошла к кровати и коснулась руки Риви. Он отдернул ее, и Мэгги подняла глаза на Элеанор.
— Я как раз сказала мистеру Маккене, что вы приехали в карете какого-то джентльмена, — весело сказала та, отпустив штору.
Мэгги прекрасно представила себе, как преподнесла все это мисс Килгор.
— Пожалуйста, выйдите, — твердо сказала она, и, к ее удивлению, Элеанор пожала плечами и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Мэгги откинула со лба Риви черные кудри, а потом поцеловала его упрямые, неподвижные губы.
— Ты и представить себе не можешь, как я довольна тем, что ты ревнуешь, — поддразнила она.
Все его тело задрожало, когда он сделал усилие и произнес:
— Я не… ревную!
— Ревнуешь, и даже очень, — улыбнулась Мэгги. — Тебе хочется знать, с кем я была и что делала. Да будет тебе известно, я ездила в зоопарк и встретила там своего друга Сэмюэла Фэрмонта. Он актер.
Риви нахмурился, и его сине-зеленые глаза зло сверкнули.
— Он очень красивый, — весело продолжала Мэгги, — и очень внимательный. Он угостил меня ужином и выслушал мою горестную историю.
Риви издал звук отвращения и попытался столкнуть Мэгги с постели, но она твердо держалась и продолжала в том же духе:
— Сердце мое разбито, знаешь ли. Я влюблена в одного чудесного человека — он оказался отцом моего еще не родившегося ребенка, — но у меня есть ужасное подозрение, что он просто использует меня, потому что думает, будто я много знаю о его пропавшем брате.
Риви никак не реагировал, но внимательно слушал.
— Ну да! — трагически воскликнула Мэгги, как будто он сказал, что не верит ей. — Чистая правда! Но дело в том, что я ничего не знаю о его брате. Все, что я знаю, так это то, что люблю этого человека, от которого у меня будет ребенок, но он признает свободно, что не любит меня.
Рука Риви медленно поднялась к ее лицу, и ей показалось, что на его губах мелькнула улыбка. Мэгги встала и пошла к двери, решительно повернув ключ. А потом, когда комната наполнилась первыми вечерними тенями, она начала раздеваться.
— Я не очень-то доверяю терапии мисс Килгор, — поддразнила она, отбросив в сторону платье и выскользнув из нижней юбки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43