Это навело Коби на мысль: надо проверить, сумела ли она и остальные дети добраться до безопасного убежища.
«Очевидно, Уокер не подозревает о причастности сэра Рэтклиффа.
Но с другой стороны, если он выяснит, что кто-то из окружения Коби Гранта умер загадочной смертью, то вцепится в меня с упорством терьера, преследующего крысу».
Избавившись от запахов дыма и перегара, Коби залез на постель и уселся по-турецки, закрыв глаза, сначала размышляя, а затем отпустив свое «я», как его учили индейцы в пустыне.
«Чтобы уничтожить сэра Рэтклиффа, не обязательно его убивать. Его можно разорить и лишить положения в обществе. Это причинит ему гораздо большие страдания, чем быстрая смерть от пули или удушения. Но как?»
Постепенно, как обычно бывало при медитации, его разум отключился. Время и случай предоставят ему подходящую возможность, а пока так приятно не делать ничего, стать никем, забыть похмелье после вчерашней попойки и страшную смерть Лиззи.
Освободиться и взлететь к потолку, чтобы глядеть сверху вниз на сидящую на кровати фигуру, раствориться в блаженстве, вызванном самовнушением, но от этого не менее приятном…
Дина, помня о событиях прошлой ночи, велела слугам не беспокоить Коби. Она отправила обратно слишком рьяного слугу с кофе и ликером на серебряном подносе.
— Не сейчас. Оставьте его в покое. Я уверена, что он позвонит, когда ему что-нибудь понадобится.
Лакей неохотно ушел, а теперь и сама Дина начала беспокоиться. Полдень давно миновал, а ведь она обещала, что в три часа Коби явится в Скотланд-Ярд. Не может же он спать так долго. Дине никогда не приходилось иметь дело с пьяницами, но этого пьяницу определенно пора будить.
Она постучала в дверь спальни. Не робко, но и не слишком решительно.
Коби услышал стук, почувствовал, что падает, и резко очнулся, теперь уже без головной боли. Он упал на кровать, пытаясь понять, как долго длился его транс.
— Войдите, — крикнул он, решив, что это Джилс.
Но вошла Дина. В приподнятом состоянии духа Коби заметил, как она очаровательна, как прелестно одета: в одно из парижских прогулочных платьев, с прямой юбкой и обманчиво простым фасоном. Она держалась с достоинством, сгорбленные плечи исчезли навсегда.
Коби сидел перед ней совершенно голый. Его волосы высохли и завивались в кольца. От вчерашней пьянки не осталось и следа. Взгляд голубых глаз был серьезным, но казалось, будто он смотрит на нее откуда-то издалека.
— Рада видеть, что ты уже проснулся, — осторожно сказала она. — Уже второй час, а я вчера ночью пообещала инспектору, что ты и мистер Ван Дьюзен придете к нему в Скотланд-Ярд к трем часам пополудни. Я знаю, что это было опрометчиво, но я не видела другого способа избавиться от него.
— Отличная работа, леди Дина Грант, — серьезно ответил Коби, — и я не могу не подчиниться. Скажи Джилсу, чтобы пришел одеть меня. Я не знал, что уже так поздно.
Дина кивнула.
— Конечно. И распоряжусь насчет экипажа. Для мистера Ван Дьюзена, как ты понимаешь, я ничего не могла сделать. Прошлой ночью он вернулся домой, но пообещал встретиться с тобой в Скотланд-Ярде.
Коби соскочил с кровати одним кошачьим движением и набросил халат. Он подошел к Дине, взял ее за подбородок и поцеловал в губы, нежно и страстно.
Впервые на его лице появилась обычная улыбка.
— Какое же ты сокровище, моя дорогая. И никаких упреков мужу, который не смог вернуться вечером вовремя, не доставил тебе обещанного удовольствия и приполз под утро в таком состоянии, что никаких извинений не хватит. Скажу лишь в свое оправдание, что для подобного поведения у меня были очень веские причины.
— Я знаю, Коби, — ответила Дина.
— Думаю, знаешь, — медленно произнес он. — Вижу, ты еще большее сокровище, чем я думал. Ты достойна лучшего мужа, чем я. Но сейчас пришли ко мне Джилса, чтобы я подготовился к встрече с полицейскими.
Дина кивнула и направилась к двери. Коби сказал ей вслед:
— Ты не хочешь узнать, что за вопросы они собираются мне задать?
К его удивлению и огромному удовольствию, она с улыбкой ответила:
— Ты бы сам рассказал, если бы захотел, мне и просить бы не пришлось.
Звук хлопнувшей двери заглушил его смех.
Уокер окинул сердитым взглядом сидящих перед ним мужчин. Для начала он допросил их по отдельности. Уокер был уверен, что они лгут, утверждая, будто провели вместе весь вчерашний день и не разлучались до встречи с ним и Бейтсом на Парк-Лейн.
Их рассказы почти совпадали. Именно это «почти» раздражало Уокера сильнее всего. Если бы совпадение было полным, он смог бы уличить их в сговоре. Времени на подготовку алиби у них не было. Уокер послал своих людей следить за ними. Оба филера донесли, что до приезда в Скотланд-Ярд эти двое не встречались.
При этом, как ни странно, мистер Хендрик Ван Дьюзен выглядел после вчерашних приключений гораздо хуже. Мистер Джейкоб Грант был как огурчик, такой же безупречный, как обычно, словно Уокер не видел его мертвецки пьяным несколько часов назад.
Он развел их по разным кабинетам: мистер Грант изучал серебряный набалдашник своей трости, словно хрустальный шар гадалки; Ван Дьюзен курил сигару, не сидя, а лениво прислонившись к стене.
— Пара мошенников, — с отвращением сказал Уокер Бейтсу после допроса Хендрика.
— Что, и он тоже? — воскликнул Бейтс, решив, что Уокер окончательно свихнулся от расстройства. — Мне Ван Дьюзен показался безобидным старым чудаком. Обычный жирный янки.
Лицо Уокера помрачнело.
— Да? Ну а я думаю по-другому. И это не жир, Бейтс. Это мышцы. Как и у Дилли. На этот раз они выкрутились. С кем они только не пили вчера ночью. Даже на Набережную заезжали во время пожара. Хотели узнать, что происходит. Они держат меня за дурака!
Он в ярости стукнул кулаком по столу.
— Я и есть дурак, Бейтс. Я не могу прижать ни одного из них. Один неверный шаг против этих мошенников-янки, которым благоволит его высочество, и Уилл Уокер останется без работы.
Уокер задумался, покусывая большой палец, а затем приказал:
— Введи их, Бейтс. Я хочу взглянуть на них обоих.
Бейтс подумал, что они меньше всего похожи на мошенников: мистер Грант с его классической красотой и совершенно невинным видом, и солидный мистер Ван Дьюзен. Пришлось напомнить себе о фокусах мистера Дилли и о том, что внешность бывает обманчивой (это любимая поговорка Уилла Уокера).
— Вы не передумали? — грозно спросил Уокер. — Не хотите сказать мне правду?
Ответил ему Коби.
— Мы же все рассказали, инспектор, так как мы могли передумать? Очень жаль, что за приятно проведенную ночь нам пришлось расплачиваться допросом в полиции. Я мог бы сейчас отдыхать, инспектор, после вчерашней ночи.
— Я знаю, что у вас была трудная ночь, Грант, Дилли, Хорн, каким бы ни было ваше имя, — прорычал Уокер. — Даже очень трудная. Я не знаю, каким боком ваш жирный приятель причастен к поджогу борделя и убийству его хозяина, но я уверен, что он вас выгораживает.
— Ну, это уж слишком, — буркнул Ван Дьюзен. — У вас ведь нет доказательств, не так ли, инспектор? Кроме того, меня возмущает слово «жирный». Скорее уж, крепко сложенный.
— Какая разница, — мрачно заявил Уокер. — Я отпускаю вас обоих, но предупреждаю: вы у меня на заметке, и если это вы убили Хоскинса, Грант, я позабочусь о том, чтобы вас повесили.
Мистер Ван Дьюзен скорее почувствовал, чем увидел реакцию Коби. Он не был удивлен, когда его друг заговорил голосом, напоминающим о Сан-Мигеле и о горах, в которых жизнь Ван Дьюзена спас совершенно незнакомый мальчишка.
— Рад слышать, инспектор, что вы так верны своим принципам. Вы готовы отдать жизнь ради поимки убийц сутенера, поставлявшего в бордели детей. Так, может, выделите хотя бы малую толику вашего времени на поиск человека, убившего Лиззи Стил… или это не соответствует вашим жизненным планам?
В какое-то безумное мгновение Бейтс решил, что Уокер собирается ударить насмешника по лицу. Да и Ван Дьюзен не сводил глаз с инспектора, пока тот пытался взять себе в руки.
— Вон, — прошептал Уокер. — Вон отсюда, скотина американская, пока я сам тебя не вышвырнул. Бейтс, проводи их, а ты, Грант, смотри. Одно неверное движение, и я тебя упеку.
Дине приходилось выносить насмешки Виолетты.
— Что-то слишком быстро твоему Аполлону надоело пить чай в кругу семьи, — заметила сестра. — Уже ушел, значит? Я слышала, вчера он со своим приятелем-американцем побывал по всем злачных местах Лондона.
— О, да. — Дина с улыбкой протянула Виолетте сахарницу. — Еще сахарку, Виолетта? Тебе он на пользу пойдет.
Уроки маркизы не прошли даром. Похоже, вскоре она не только сравняется с Виолеттой в искусстве словесных поединков, но и научиться бить сестру ее же оружием.
— Да, он поздно вернулся и снова ушел. Опять по делам. Ему нельзя бездельничать, Виолетта. Он свое состояние не по наследству получил.
Теперь не так-то просто было обидеть Дину, увидеть, как горбятся ее плечи, как в глазах появляется предательский блеск. Его влияние. Этого Виолетта ему простить не могла. Она решила выстрелить в другом направлении.
— Эта его сестрица, Сюзанна Уинтроп. Я слышала, в Штатах отношения у них были отнюдь не братскими. Вот незавидная участь — следить, куда направит муж свои блудливые глазенки. — Виолетта посмотрела на Дину, пытаясь понять, угодила ли ее стрела в цель.
Похоже, нет. Дина взяла еще одно миндальное печенье и с улыбкой ответила:
— Ничего сложного, Виолетта. Я так часто видела, как ты следишь за блудливыми глазенками твоего мужа, что научиться было нетрудно. Кстати, о блудливых глазенках, давно ли мы начали разговаривать на языке кухарок, Виолетта? Или это последний крик моды среди придворных? Если да, ты должна меня научить. Я бы не хотела отстать от моды, Коби этого не одобрит.
Она ни на грош не поверила сплетне о Сюзанне Уинтроп. Но с другой стороны, они ведь очень близки. Нет, это обычные домыслы Виолетты.
Виолетта встала и собралась уходить. Дина, очаровательная в бледно-сиреневом платье (наверняка, его выбор), просто невыносима. Виолетта чуть было не спросила, задыхаясь от ревности: «Скажи, он и с тобой тигр в постели?», но остатки благоразумия вынудили ее произнести:
— Значит, увидимся вечером в Мальборо-Хаузе. Принц явно к нему благоволит.
Это была еще одна причина, чтобы придержать язык. Принцу не нравится, когда она слишком холодна с его любимчиками, а теперь в числе любимцев его высочества оказался не только Коби Грант, но и его изящная молодая жена.
Не успела Виолетта исчезнуть, оставив за собой шлейф дорогих духов, как Коби вернулся из Скотланд-Ярда.
— Чай! — радостно воскликнул он, и рухнул в ближайшее кресло. Дина решила, что он выглядит утомленным. — Не Виолетту ли я там видел?
Дина налила ему чая.
— Да. Пришла позлорадствовать, но устала промахиваться и сбежала пораньше.
Коби не ответил, просто сидел с совершенно отсутствующим видом, попивая чаек. Дина хотела заговорить с ним, но в последнюю минуту передумала. С тех пор, как он явился домой под утро в сопровождении мистера Ван Дьюзена и Белленджера Ходсона, девушка чувствовала, что ее мужа что-то волнует, и волнует очень сильно.
Должно быть, и он обладал таким же шестым чувством, потому что неожиданно взглянул на нее и спросил:
— Что тебя беспокоит, Дина?
Что сказать? «Ты, Коби. Я уверена, что ты втянут в какое-то секретное, тайное предприятие, и мистер Ван Дьюзен замешан в нем вместе с тобой»
Вместо этого девушка ответила, уверенно и не задумываясь:
— У меня из головы не выходит инспектор, который приходил сегодня утром. Я обещала не совать нос в твои дела, но все же мне интересно, почему он так тебя ненавидит.
Дина удивила его в очередной раз.
Коби улыбнулся:
— Я встречался с ним по делу, и боюсь, был недостаточно вежливым. Похоже, он вообще недолюбливает джентльменов. Мне очень жаль, что так вышло.
Коби умел распознавать чужую ложь и точно так же мог почувствовать, что человек ему не верит. На этот раз Дина определенно поняла, что он темнит.
Да, Дина поняла. Ей было очень больно. Хотелось ответить: «Лучше бы ты сказал правду, Коби, какой бы неприятной она ни была. Может, я и молода, но я не ребенок. Я хочу, чтобы ты мне доверял».
Вместо этого она заметила:
— Да, наверное, такой человек не может не испытывать к тебе неприязни, ведь, по его мнению, у тебя есть все.
Это была такая же уклончивая фраза, как и те, которые Коби говорил ей. Ему захотелось поклониться Дине, похвалить ее, но многолетняя привычка скрывать не только свои действия, но и чувства, оказалась сильнее.
После того, как Коби ушел, рассеянно чмокнув жену в макушку («Так обычно целуют послушных детей», — ехидно подумала Дина), девушка села и попыталась разобраться в собственных чувствах.
«Пора все расставить по местам», — с грустью размышляла она. Сначала она идеализировала Коби, пока он не обидел ее… хотя, по ее мнению, к этому его вынудила Виолетта. Коби казался ей искателем приключений из романов, которые она читала. Теперь, после свадьбы, она стала его страстной любовницей, но было и еще кое-что…
Коби превратил угловатую и застенчивую девочку Дину Фревилль в красивую, уверенную в себе женщину. Но пока осуществлялось это превращение, Дина страстно влюбилась в него — так сильно, что в разлуке с ним не могла дождаться его возвращения, ревновала его и ненавидела всех его бывших любовниц; хуже того, остальные мужчины перестали для нее существовать.
Впервые в жизни она смогла понять причину ревности Виолетты и завистливых женских взглядов.
Дина пыталась убедить себя, что это самообман. Он обычный человек, со своими недостатками и ненадежный, как все мужчины. Но все ее усилия были тщетными, особенно с тех пор, как она начала замечать странную связь со своим мужем.
В то утро, увидев Коби сидящим на кровати, Дина поняла, что его разум блуждал где-то очень далеко. Следующим вечером, лежа с ним в постели, она испытала нечто странное. Дина не чувствовала своего тела, только что она ласкала своего мужа, а в следующее мгновение и кровать, и комната исчезли.
Она очутилась в странной местности, которую раньше видела во сне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24