Даже в ту ночь, когда Хантер заговорил с ней об этом, она отказалась беседовать на данную тему. Единственное, что она могла обсуждать, — это как вернуть дочь, не задумываясь о родительской любви, которую дарили девочке Шереры.Боже праведный, что было бы сейчас с малышкой, если бы не эти люди, не их заботы и уход во время ее болезней!.. Никогда раньше Линетт не размышляла о будничной жизни дочери, о простудах», болячках, о днях ее рождения и о любовно сшитых для нее маленьких платьицах и заплетенных косичках.В этот момент в памяти Линетт всплыло время, проведенное на корабле с Мэри Маргарет. Они вместе болтали, смеялись. Она расчесывала волосы девочки, завивая их локонами, слушала ее молитвы и болтовню. Молодая женщина вспомнила, как сжималось у нее в груди сердце, глядя на спящую девочку. Линетт привязалась к ней и полюбила за такое короткое время. А что же чувствует женщина, которая проводила с девочкой каждый день в течение девяти лет, которая стала ей матерью!Она беспомощно взглянула на Хантера, в глазах стояли слезы. Линетт пронзила боль в сердце. Хантер сжал ее руку. Затем он взглянул на мистера Шерера.— Сэр, можно Джованна пойдет во двор с Мэри Маргарет, и они поиграют немножко? Мы… мы хотели бы с вами кое-что обсудить.— Конечно.Он казался озабоченным, но посмотрел на Джованну и сказал:— Иди поиграй, дочка. Нам нужно обговорить кое-какие дела.— Хорошо, папа.Взрослые подождали, пока дети выйдут и закроют за собой дверь. Потом Шереры с любопытством повернулись к Хантеру и Линетт.— Чем мы можем вам помочь? — спросил мистер Шерер.— Люди, которые украли нашего ребенка, — начал Хантер, — отдали его в приют Святой Анны в Батон-Руже.Миссис Шерер вытаращила глаза.— Но это…— Да, мэм, мы знаем. Так получилось, что вы… взяли нашу дочь.Лицо немки исказил ужас.— Мы просмотрели карточку нашей дочери и узнали, что ее отдали немецкой семье, вам. Джованна — наша дочь, миссис Шерер.— Нет!Женщина вскочила на ноги с перекошенным от гнева лицом.— Нет! Убирайтесь, из моего дома! Джованна моя!Она обернулась к мужу и стала быстро говорить по-немецки.Джозеф Шерер поднялся, в отличие от своей жены, медленно, лицо его было неподвижным, как камень.— Вы расстроили мою жену. Теперь вы должны уйти.— Пожалуйста, — закричала Линетт, сложив в молящем жесте руки и глядя на миссис Шерер. — Вы должны догадываться, что я чувствую. Вы как мать должны знать. Я была без дочери девять лет. Я оплакивала ее, думая, что она умерла. Узнав, что она жива, я испытала безумное счастье. Меня просто переполняла радость. У меня так долго ничего не было в жизни, и я не могу…— Джованна моя! — произнесла миссис Шерер побелевшими губами, сжимая кулаки. — Я никогда не отдам ее. Никому!— Пожалуйста, просто выслушайте меня.— Нет! Послушайте! Вы отдали ее. Вы не сможете забрать Джованну обратно, как игрушку!— Она не отдавала ее, — громко сказал Хантер. — Джованну у нее забрали, украли!— Тогда вы должны знать, что я чувствую! Вы собираетесь отобрать у меня ребенка, украсть ее!— Нет, нет.По щекам Линетт покатились слезы.— Честное слово. Я ничего не хочу забирать, но она — мой ребенок! Только нужно внимательно посмотреть на нее. Вы увидите, это наша дочь. Ее волосы, глаза…Мистер Шерер выступил вперед, загородив жену.— Я сочувствую вашему горю, фрау…— Конвей.— Фрау Конвей. Но вы тоже должны считаться и с нашими чувствами. Моя жена… Герта очень сильно хотела детей, но мы не можем их иметь. Как видите, мы немного староваты для родителей Джованны. Много лет пытались завести ребенка… Моя жена была очень несчастна. Тогда мы удочерили Джованну, и девочка стала для нас всем. Вы и ваш муж молоды, вы еще сможете иметь детей. У вас есть и ваша Мэри. А Джованна — это единственное, что есть у нас с женой. И она для нас значит все в жизни.— О Боже…Линетт громко заплакала. Она закрыла лицо руками и согнулась, опустив голову на колени. Плечи вздрагивали от рыданий.— Линетт… родная.Хантер опустился рядом с ней на колени, взяв ее руку.— Милая моя, я верну ее, — шептал он ей на ухо. — Я обещаю тебе, чего бы это ни стоило. Ты ведь меня знаешь — я сделаю все. Вспомни, что я обещал.Линетт представила, как Хантер ночью тайком похищает Джованну. Хантер мог бы побороть мистера Шерера и силой отнять девочку. Но Джованна будет запугана. Для нее это — единственный дом, который она знает всю свою жизнь. Эти люди — ее родители. Они любили свою дочь, заботились о ней. Джованна могла быть плотью и кровью Линетт, но она стала дочерью этой женщины. Линетт не сможет так обойтись со своим единственным ребенком.Линетт судорожно вздохнула и, вытирая слезы, подняла голову.— Нет, — с трудом сказала она осипшим от слез голосом.Она посмотрела в глаза Хантера и увидела в их зеленой глубине любовь и решимость. Он сделает все, что она скажет, попытается выполнить ее желание, чего бы это ни стоило.На свете не существует более сильной любви, преданности и верности! Что бы ни случилось с ней всегда будет Хантер. С ним Линеттг начнет строить новую жизнь.— Нет, — уже твердо сказала она. — Я не хочу, чтобы ты это делал. Когда-то я сломала обе наши жизни. И не хочу поступать так же с нашей дочерью, из-за того, что мне так хочется. Миссис Шерер права. Джованна выросла здесь, с ее родителями. Пусть будет все так, как есть.Она посмотрела на миссис Шерер и безуспешно попыталась улыбнуться. Немка взглянула на Линетт. Ее лицо, до этого упрямо решительное и злое, сейчас смягчилось, и она тоже начала плакать.— Ну, ну, любимая.Мистер Шерер обнял ее за плечи и прижал к груди.— Теперь все в порядке, все хорошо.Хантер встал с колен, Линетт тоже поднялась. Он обнял ее, и она благодарно прильнула к нему, ощущая его тепло и силу.— Спасибо, — прошептала она. Хантер наклонился и поцеловал ее в макушку.— Ты поступила правильно.— Да? — Линетт неуверенно улыбнулась. — Почему же мне так тяжело?Они задержались у дверей и снова повернулись к Шерерам.— Можно нам… Ничего, если мы иногда будем присылать Джованне что-нибудь к Рождеству или ко дню рождения? Вы можете просто сказать, что это от той леди, которая к вам когда-то заезжала.— Да, да, это будет хорошо. — Миссис Шерер улыбнулась ей. — Вы хорошая женщина. Мне очень жаль, что у вас так все сложилось в жизни.— Спасибо.Хантер открыл дверь, и Линетт шагнула на крыльцо, но вдруг резко остановилась.— Бентон, — выдохнула Линетт. Бентон Конвей, присев на корточки рядом с Джованной, о чем-то разговаривал с ней. Мэри Маргарет стояла поодаль, скрестив на груди руки и подозрительно глядя на чужака. Услышав голос Линетт, Бентон поднялся. Он лениво улыбнулся и взял Джованну за плечо.— Здравствуй, Линетт.— Но что… Как ты нас нашел?Он опять лениво улыбнулся.— Ты что, на самом деле считала, что я не узнаю, куда вы поскакали? За вами в Новом Орлеане следил мой человек, он сказал, куда вы направились. В Новом Орлеане вы задержались, поэтому догнать вас не составляло абсолютно никакого труда.— Зачем тебе это надо? — резко спросила Линетт. — Я все равно не вернусь к тебе.Она посмотрела на стоящую рядом с Бентоном дочь и насколько могла ровным голосом произнесла:— Джованна, кажется, твоя мама звала тебя?Девочка хотела было уйти, но Бентон остановил ее, вцепившись пальцами в плечо так сильно, что у той вырвался испуганный крик. Девочка недоуменно посмотрела на мужчину. Хантер бросился в их сторону, Линетт последовала за ним.Бентон прижал Джованну к себе, вытащил из кармана пальто револьвер и приставил его дуло к виску девочки. Хантер резко остановился. Линетт ахнула и замерла.— Бентон! Ты что, потерял последний рассудок?Он усмехнулся.— Нет. Просто я наконец понял, что, если хочу, чтобы дело было выполнено, я должен взяться за это сам. Хантер, разряди свою пушку и брось ее сюда.Хантер колебался, и Конвей заметно еще сильнее прижал дуло к виску Джованны.Хантер быстро исполнил то, что Бентон приказал. Он разрядил магазин револьвера и бросил его к ногам Конвея.— Все. Порядок? Я не могу застрелить тебя. А теперь отпусти девочку. Конвей засмеялся.— Ты считаешь меня абсолютным идиотом? Она — мой козырь, моя палочка-выручалочка! Я хочу, чтобы ты подошел ближе.— Хантер, нет! — закричала Линетт. — Он убьет тебя!— Какая ты догадливая, дорогая, ехидно процедил Конвей.— Что же я могу еще сделать? — тихо спросил ее Хантер и медленно направился к Бентону.— Бентон, не глупи! — крикнула Линетт. — Отпусти девочку, и с тобой ничего не будет. Если ты убьешь ее, Хантера или меня, тебя будут судить. Тебя повесят. Это Техас, а не Пайн-Крик. Никого из твоих всемогущих друзей здесь нет.— Ну, нет, мы вернемся назад вместе: ты, я и эта девчонка. Я был дураком, когда первым делом избавился от вашего ублюдка. Если бы только я раньше знал, как ты будешь по ней убиваться! Я понял, что лучший способ держать тебя в узде — это иметь рядом твою дочь. Вот почему сейчас мы отправимся домой втроем. Мы вернем твою дочь в лоно нашей семьи.— Она не моя. Она дочь людей, которые живут в этом доме.Конвей засмеялся.— Ты и в самом деле не умеешь врать, Линетт. Это смешно. Чтобы узнать, чей это ребенок, надо просто посмотреть внимательно.— В мире много людей с голубыми глазами.— Но никого, кто бы выглядел точной твоей копией.К этому моменту Хантер близко подошел к Конвею и Джованне, и Конвей коротко кивнул ему.— Достаточно. Повернись лицом к дому. Руки за спину.Хантер послушно все исполнил. Сердце Линетт оборвалось. Он убьет Хантера прямо здесь, сейчас, на ее глазах! И она ничего не может сделать, чтобы спасти.— На колени.Хантер опустился на колени.— Бентон, нет! — закричала Линетт. — Не смей! Я поеду с тобой! Я сделаю все, что ты захочешь. Только не убивай его! Отпусти его и Джованну, и я уеду с тобой сейчас же.Бентон поморщился.— Не будь дурой. Пока он жив, ты никогда не будешь принадлежать мне.— Пожалуйста, нет!Линетт замерла, оцепенев от ужаса, видя, как Бентон переводит револьвер от виска Джованны и направляет его на Хантера.Раздался выстрел. Линетт метнулась вперед, а из груди вырвался душераздирающий визг. Но в эту же секунду она поняла, что выстрел донесся из-за ее спины, потом увидела, что Хантер цел и невредим. Он все так же стоял на коленях. А Бентон согнулся, и револьвер выпал из его руки, на рубашке расплылось пятно крови.— Папа! Папа! — закричала Джованна, бросившись к дому.Линетт обернулась и увидела стоящего на крыльце мистера Шерера. У него было хмурое выражение лица, в руке он сжимал ружье. У Линетт вырвался всхлип облегчения, и она побежала к Хантеру.— О-о, Хантер, Хантер.Он встал на ноги, и она кинулась к нему в объятия, плача и смеясь, дрожа от пережитых волнений. В следующую секунду на них обоих набросилась Мэри Маргарет, обхватив их руками широко, насколько могла.— Мария, Иисус и Иосиф! — громко воскликнула девочка. — Я считала вас уже мертвым.Хантер крепко стиснул их обеих.— Уже во второй раз я побывал на волосок от смерти. Но, моя девочка, нет силы, которая может меня убить. Ты еще убедишься в этом.— Хантер, как ты можешь шутить? Я так перепугалась, что меня до сих пор бьет дрожь.Наконец Хантер отпустил их и пошел туда, где лежал Конвей. Рядом с телом стоял мистер Шерер и молча смотрел.— Он мертв, — просто сказал Шерер.— Спасибо, — произнес Хантер, бросив быстрый взгляд на тело своего бывшего врага. Он пожал руку мистеру Шереру. — Я обязан вам жизнью.Шерер пожал плечами.— Я обязан вам жизнью моей дочери. Он убил бы ее, если бы не вы.Шерер извиняюще улыбнулся Хантеру.— Простите, что я так долго тянул, но я боялся выстрелить, пока он держал револьвер у виска дочки.— Конечно. — Хантер оглянулся на лежащего Конвея. — Думаю, нам лучше послать за шерифом.— Да. Я позабочусь об этом. — Шерер хитровато прищурился.— Но думаю, вам, даме и маленькой девочке лучше поскорее уехать. А то будут лишние вопросы, на которые у меня нет желания отвечать.— Но…— Обо мне не беспокойтесь. Со мной не будет неприятностей. Здесь меня хорошо знают. И все мы тут понимаем, как поступить с сумасшедшим, который собирается причинить ребенку зло.Он помолчал, глядя на убитого Конвея.— Это и есть тот человек, кто украл у леди ребенка?— Он совершил много проступков, но, смею вас уверить, вот то было самое ужасное.Потрясенные Хантер, Линетт и Мэри Маргарет сели на коней и отправились в обратный путь. Линетт оглянулась на стоящих у дома Шереров. Миссис Шерер обнимала Джованну. Линетт отвернулась, скрывая выступившие слезы.Мэри Маргарет ехала на своей невысокой лошадке рядом с Линетт.— Мне очень жаль, мэм, — серьезным тоном произнесла она.Линетт выдавила улыбку.— Нет, не надо ни о чем жалеть. Мы с Хантером приняли единственно правильное решение.— Но грустно, что у вас не будет дочери. После того как вы проделали такой долгий путь, чтобы найти ее…Линетт смахнула незаметно слезы и, протянув руку, взяла ладошку Мэри Маргарет.— Дочери? Да что ты имеешь в виду? У меня уже есть дочь. Вот она — рядом со мной.Улыбка, словно солнышко, озарила личико Мэри Маргарет.— Вы и вправду так думаете?— Ну, конечно.Мэри Маргарет испустила радостный вопль и пустила свою лошадь вскачь, чтобы догнать ехавшего впереди Хантера.— Вы слышали? Я буду вашей дочерью!— А что же нам еще делать с такой маленькой мошенницей, как ты? — шутливо ответил Хантер.Он оглянулся на Линетт и попридержал своего коня, поджидая ее, затем протянул ей руку, и Линетт доверчиво подала ему свою. Он поднес ее к губам и поцеловал.— Клянусь, что у нас все равно будет отличная семья.Линетт улыбнулась ему.— Да.Какое-то мгновение они молча смотрели друг другу в глаза, прочтя то, что говорили их сердца. Потом Хантер сказал:— Итак, мадам, куда вам угодно поехать? Весь мир перед вами.Линетт помедлила, а затем ответила:— Назад, домой. Туда, где мы родились. Как же мы сможем продолжить род Тиррелов где-то еще?— Отлично, — Хантер ухмыльнулся. — Но вначале в Сан-Антонио мы повенчаемся. На этот раз я не упущу своего шанса. Ничто и никто не сможет помешать нам.Линетт улыбнулась ему и ответила:— Да, ничто и никто.Не разжимая рук, они поехали дальше. Мэри Маргарет на своей лошадке ехала рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41